- Я принес Вам список людей, которые могли бы проинформировать Вас.

- Среди них – управляющий филиалом Бразильского Банка?..

- Точно, нет. У него были некоторые политические разногласия с моим отцом, и, боюсь, он не

сможет сказать обо мне…

- Сведения, которые он мне предоставил – превосходные, и мне нравится, что они принадлежат

тому, кого нет в этом списке. В любом случае Вы не хотите дать мне список?..

- Он здесь…

- Хорошо…

- Это – люди, с которыми я работал, у меня нет ни близких друзей, ни близких родственников…

- Вы очень компетентны на своем поприще, я всегда знал это. Теперь я знаю, что Вы рассчиты-

ваете на свою профессию и желание трудиться. Кроме того…

- Я могу показать Вам документы на золотой рудник в Матто Гроссо.

- А…

- Дайте их на изучение эксперту.

Деметрио отдал свиток документов в руки сеньора де Кастело Бранко, которые тот вниматель-

но изучил, прежде чем высказаться.

- Я кое-что смыслю в рудниках… Так, на первый взгляд, я вижу, что Ваша находка немаловаж-

ная… Но наполовину она принадлежит другому владельцу…

- Пятьдесят процентов из ста принадлежат человеку, который в настоящее время ее разрабаты-

вает. Первая пригоршня крупинок золота, извлеченная из жилы, принесла мне несколько тысяч мил-

лионов реалов…

- Это я уже понял… Теперь я вижу… Вы – богаты, и это для меня – настоящий сюрприз. Дол

жен Вам сказать, что в любом случае моя племянница, выйдя замуж, получит собственные деньги.

- Что, о чем Вы?..

- Я никогда не думал выдавать ее замуж бесприданницей и ни в коем случае не поступил бы так; однако ж кроме того, речь идет о другом, об одном деликатном семейном деле, о котором не имеет

86

представления даже моя жена, она находится в совершеннейшем неведении.

- Семейное дело?..

- Отец Вероники был моим двоюродным братом, он оказал мне помощь, которая стоит гораздо

больше, чем деньги; та дуэль, стоившая ему жизни, тактично спасла мою честь.

- Что Вы говорите?..

- Он уничтожил гнусную клевету против меня, придуманную одним из тех завистников, кото

рые живут как гады, оставляя свою ядовитую слизь на следах всех тех, кто идет правильным путем…

- Да-а…

- Настоящий заговор подлецов. Мой кузен, Роберто де Кастело Бранко, не мешкая, отправился к

ним. Он разрушил заговор своим авторитетом и энергией, немедленно под каким-то предлогом вызвав

на дуэль худшего из всех их.

- Он погиб на дуэли?..

- Он расправился с негодяем, навсегда оставив клеймо на его лице, но получил рану, от которой

немного спустя и скончался…

- Печально и достойно сожаления…

- Вы и представить себе не можете до какой степени. Он был самый благородный и самый вели

кодушный человек, которого я знал. Возможно, поэтому его финансы были столь плачевно беспоря-

дочны; когда был подведен общий заключительный баланс, нужно было даже оплачивать какие-то

долги, которые, разумеется, были оплачены… И Вероника вошла в этот дом, как моя собственная

дочь…

- Вот как?..

- Треть моего капитала перейдет к ней, когда я умру, и в день ее свадьбы, я вручу ей приданое, как и положено… Вы хмурите брови?.. Кажется, это не доставляет Вам удовольствия…

- Это мне абсолютно не нравится. Если бы это было в моей власти – не принять эти деньги…

- Никоим образом. Единственное о чем я прошу, чтобы Вы хранили молчание до дня ее свадь-

бы. У нас с женой большие разногласия во мнениях, она ненавидела отца Вероники, считая его чер-

ной овцой в семье, она возлагала на него ответственность за какие-то сумасбродства моей молодости.

В течении многих лет я лелеял мечту выдать Веронику замуж за Джонни, это было бы большим сча-

стьем, но помимо ее влечения к Вам, есть нечто жестокое и мучительное, самое болезненное из всего, что я должен сказать Вам, однако я считаю это долгом человека и кабальеро. В прошлом моей племян-

ницы был безумный поступок, нечто, что по счастью не распространилось каким-либо образом в об-

ществе, и о чем знают лищь три-четыре человека: она безумно любила другого мужчину…

иногда я считаю себя виновным из-за того, что ввел его в свой дом, как члена семьи, оказав ему дове-

рие, которое он не заслужил. Однако, необходимо, чтобы Вы знали, что она…

- Ни слова больше, сеньор Кастело Бранко!.. Я не хочу это знать, для меня это не имеет значе-

ния. Прошлое Вероники меня не интересует. Забудьте об этом, как забыл это я, и позвольте мне не-

медленно просить ее руки.

Резко и решительно, словно не имея сил слушать во второй раз из чьих бы то ни было уст об-

винение против Вероники, Деметрио оборвал фразу, которая с таким трудом сорвалась с губ сеньора

де Кастело Бранко.

Нет, он не мог слушать все это еще раз… Ненависть, горечь, трудно постижимый гнев, и глу

бочайшее, более обжигающее, такое сильное, повелевающее им, как никогда, его безумное желание

отомстить…

- Я благодарен Вам за это, Ваши искренность и благородство дорогого стоят, дон Теодоро, но об

этом больше ни слова.

Взволнованный, сеньор де Кастело Бранко отвечает с большим трудом.

- Спасибо, инженер Сан Тельмо. От всей души я желал увидеть такое Ваше отношение, этот

жест говорит о Вашей возвышенной любви к Веронике. Вы любите ее всей душой, не так ли?..

Дон Теодоро приблизился к Деметрио, и, почти по-отечески, оперся рукой на его плечо. Взгляд

его гордых глаз странно смягчился…

- Вы сильно любите ее?..

87

- Я должен поставить одно обязательное условие, на которое Вы согласитесь, потому что это –

единственное, что оправдывает меня в моих собственных глазах. Я не приму ни одного сентаво из

приданого… Я не возьму абсолютно ничего…

- Но я забочусь не о Вас, а о ней. Вы не имеете права лишить ее того, что принадлежит ей по

справедливости.

- Вы уже поняли, что я богат. Если Вероника станет моей женой, она будет зависеть от того, что

я смогу и захочу ей дать…

- Но почему?..

- Вы тоже можете найти ответ, подумайте хотя бы о разоблачении, которое я не позволил Вам

совершить. Я хочу, чтобы никогда ни Вероника, ни Вы, никто не смог подумать, что я женился по рас-

чету, из корыстных побуждений, а не вдохновленный ею, в этом не может быть ни сомнений, ни дву-

смысленности, это должно быть ясно, как божий день.

- Я отлично Вас понял… Но я не смогу принять это условие, если Вероника на него не согласит-

ся…

- Она согласится.

- Вы слишком уверены в ее любви.

- Пожалуй меньше, чем в том, как люблю я. Но я считаю обязательным подвегнуть нас такому

испытанию..

- В ком Вы не уверены?..

- Простите, что я не дам на Ваши слова конкретного ответа. Я немало настрадался, чтобы не до-

верять всем женщинам, и в этом случае Ваши собственные, недавно сказанные, слова являются са-

мым лучшим и прискорбнейшим тому примером.

- Я не хотел бы, но должен признать, что Вы правы, и однако же, справедливости ради не могу

не принять этого.

- Итак, Вы согласны?..

- После разговора с Вероникой, разумеется… А что касается ее приданого: я не изменю завеща-

ния, с которым мой сын Джонни абсолютно согласен. Мое наследство состоит из трех совершенно

одинаковых частей, одна – для Сары, другая – для Джонни, третья принадлежит Веронике… Но до

дня моей смерти этого никто не узнает, за исключением Джонни и Вас.

- Пусть Бог отложит это на много-много лет, сеньор Кастело Бранко…

- Если к тому времени Вероника будет Вашей женой, как я думаю, решение будет за вами –

принять мое наследство,или отказаться от него.

- Я откажусь. Я возвращу его. Джонни – тот, кому оно принадлежит по праву.

- Оставьте свой ответ до тех времен, мой юный друг. И поговорим о чем-то более срочном.

Раньше Вы сказали, что хотели жениться немедленно…

- Если Вы не возражаете.

- Это не входит в наши обычаи. Самое малое, что достойно уважения в Рио среди людей наше-

го класса – это соблюсти приличия, шесть месяцев помолвки…

- Шесть месяцев – это же вечность…

- Вам так кажется?.. Мы обсудим это с самой Вероникой этой вечером, за столом…

- Этим вечером?

- Мы ждем Вас к ужину. Прежде мы соберемся в зале и я официально сообщу об этом моей

жене, сыну и Веронике. Стол накроют в восемь… Мы ждем Вас к семи. Возможно также, будут неко-

торые близкие друзья. В соответствии с Вашим желанием, мы придадим всему наибольшую скорость, совместимую с правилами хорошего тона.

- Я осмелюсь попросить Вас уменьшить срок до двух месяцев… Это самый большой срок, на

который мои дела в Матто Гроссо позволят мне отлучиться…

- Вы можете уехать и вернуться. Небольшая разлука не нанесет никакого вреда искренней люб-

ви, а еще больше укрепит и украсит ее… Я уже знаю, что умение ждать – это наука, которую моло-

дость отказывается изучать. Но я настаиваю на ее изучении…

- Дон Теодоро!..

88

- Поговорим этим вечером…

- Мне не остается иного пути, чем уйти… и вернуться.

- Вот Вам моя рука, инженер Сан Тельмо. Вы удвоили мое уважение к Вам за те полчаса, что мы

провели вместе…

- Благодарю… С Вашего позволения.

***

- Папа…

- Джонни… Разве ты здесь?..

- Извини, что я кручусь под дверью, но я очень хотел бы знать…

- Я ответил, что согласен.

- Вот как!..

- Если здраво рассуждать, то у меня не было ничего, чтобы возражать. Сан Тельмо – кабальеро, порядочный, достойный человек, и Вероника его любит…

- Ты ему рассказал?..

- Это был мой долг… Его единственное условие, связанное с этим, состоит в том, что он паотрез

отказывается принять приданое Вероники.

- Да уж!..

- Вечером будут согласованы детали. Я пригласил его на ужин. Я осмелился бы попросить тебя, чтобы ты присутствовал за столом, хотя знаю, что ты предпочел бы там не находиться. Этот долг му-

чителен, как и большинство обязанностей. Если ты не соберешься с силами, то можешь найти отго-

ворку, но я был бы тебе благодарен, если бы ты так не поступил…

- Хорошо, отец… я понял.

- А сейчас, прости. Мне необходимо поговорить с твоей матерью и с Вероникой.

Дон Теодоро вышел, оставив сына в одиночестве… Джонни сделал несколько неверных шагов,

бесцельно бродя по кабинету. Он толкает стеклянную дверцу и выходит в столовую. Заслышав там его

шаги, Вирхиния покидает свой наблюдательный пост у окошка в парк. Встревоженная и обеспокоен-

ная, она подходит к брату…

- Джонни… Джонни… Ты очень бледный… Что с тобой случилось?.. Что с тобой?

- Ничего.

- Не говори, что ничего. Мне кажется, что ты заболел. У тебя ледяные руки… Ты весь дро-

жишь!..

- Ох, оставь меня!..

- Джонни, милый… ты ужасно страдаешь. Скажи мне, что с тобой… Это из-за нее, правда?..

Из-за нее… Потому что он приходил сватать ее. Дядя Теодоро согласен, правда?.. Согласен?.. Он ему

ничего не рассказал… Оставил его в дураках…

- За кого ты принимаешь моего отца, Вирхиния?.. Это была самая большая боль в его жизни –

ясно сказать об этом инженеру Сан Тельмо, и, тем не менее, он это сказал, я знаю.

- В таком случае… Они не женятся?..

- Если бы, они женятся. Он сказал, что для него это не имеет значения. Понимаешь?.. Он огра-

ничился отказом от приданого, чтобы она никогда не могла подумать, что вовсе не любовь привела его

к ней. Ему не важно ее прошлое, думаю, что он не хотел даже слышать об этом…

- Он – глупец… и человек без достоинства!..

- Не говори так. Его достоинство отлично от нашего, оно более возвышенное, более сильное…