- Отмените эту свадьбу!..

- Это – невозможно!..

- Для Вас важнее, чтобы люди пожелали счастья Джонни?..

- Но, дочка… Дочка, в такой момент!..

- Я пересекла всю страну, я добралась сюда без отдыха, без передышки, сходя с ума от отчая-

ния, от тоски, предчувствуя это… И вот до чего теперь дошло – Вы не задерживаете свадьбу… Сде-

лайте это, дядя Теодоро, сделайте сию же минуту!..

- Ради Бога, замолчи!.. Ты не отдаешь себе отчет?.. Глаза высшего общества устремлены на нас.

- Но дело в том, что Вы ничего не знаете, не верите мне. Но, клянусь, я вырву правду у

Вирхинии из ее собственных уст!..

189

- Вероника, дочка… Дело не в том, что я тебе не верю… Я узнаю твой голос, твой взгляд. Это –

ты, ты, моя Вероника, которая никогда не лгала и не могла быть коварной…

- И даже теперь, даже теперь Вы не останавливаете эту чудовищную церемонию…

- Поздно… Поздно!.. Вирхиния – уже жена моего сына…

- Поздно, Вероника!.. Поздно останавливать их!..

***

Свадьба завершена. Под руку с мужчиной, ставшим теперь ее мужем, вновь шествует Вирхи-

ния по дорожке из тубероз и лилий. Молочно-белая властная, алчущая рука с пухленькими пальчика-

ми почти свирепо ухватилась за руку Джонни. Так могла бы вцепиться в него беспощадная лапа пан-

теры.

Принимая поцелуи, поздравления и пожелания счастья, проходит Вирхиния по соборной гале-

рее. Толпа друзей и знакомых, растекаясь во все стороны, заполняет весь собор до самых его глубин и

увлекает за собой дона Теодоро, оттащив его далеко от Вероники. Но крепкая рука решительно берет

Веронику под руку… Это – рука ее друга Бело…

- Моя милая подружка… Уходите… Уходите… Послушайтесь моего совета!.. Уходите!..

- Да, друг мой… Увезите меня отсюда… Увезите!..

- Я отвезу Вас в отель!.. Вам нужно отдохнуть, прийти в себя, а уж затем…

- Вероника!..

- Ох!.. Тетя Сара! Вы…

- Ты здесь?.. Да что же это такое?.. Таким образом и в такой одежде?.. Ты с ума сошла?..

Вероника почувствовала, что внезапно к ней возвращаются силы. Неожиданный мощный заряд

проносится по ее жилам, заставляя Веронику гордо выпрямиться. Присутствие этой женщины, ее не-

довольный и удивленный взгляд, ее подрагивающий голос, порицающий и упрекающий ее.

- Это – сеньор Франсуа Бело… А это – моя тетя, сеньора де Кастело Бранко…

- Мадам, я у Ваших ног…

- А где же сеньор Сан Тельмо?..

- В Матто Гроссо!..

- Что ты говоришь?.. А этот сеньор?..

- Он – мой лучший друг… Мой единственный друг…

- Но, Вероника… я не понимаю!..

- Вы все поймете!.. Я решила, что правда должна восторжествовать любой ценой!

- Пожалуйста,.. говори тише!..

- Никто меня не слышит,.. все идут вслед за свадебным кортежем. А кроме того, мне ничего не

важно. Мое желание – чтобы все это узнали, чтобы воссияла правда, правда!..

- Вероника, дочка, ты меня пугаешь!.. Я думаю, ты больна. Полагаю, ты разругалась с Сан

Тельмо… Я боялась этого с тех пор, как ты вышла за него замуж… Мы еще поговорим на эту тему…

Я поговорю с твоим дядей… А сейчас, в данный момент, я… Меня зовут Эстрада. Я поеду с ними, в

их экипаже… А ты… Ты… Ну, ладно, увидимся позже!..

Донья Сара уходит так быстро, как только может, боясь, что Веронику узнают. Она в панике

сбежала, предчувствуя скандал. Странное спокойствие и непобедимый, холодный гнев заставляют не-

счастную жену Сан Тельмо держать голову еще выше, гордо, как никогда.

- Каждую минуту я все больше нахожу, что Вам необходимо уйти от всего этого…

- Нет, Бело. Я приехала бороться изо всех сил, чтобы победить эту клевету и ложь.

- Но это уж слишком для Вас. Я думаю, она – уже жена Вашего кузена. Главная ветвь генеало-

гического древа знатной фамилии выдержит все, кроме скандала и потери доверия.

- Да,.. я думаю об этом, очень хорошо знаю это, я это вижу. Но я думаю также о Матто Гроссо, об одном отчаявшемся человеке, стоящем на коленях, ненавидящем и проклинающем меня и в то же

самое время до безумия любящем меня!.. Человеке, который полюбил вопреки всему, человеке, кото-

рый значил для меня больше целого мира!.. Я пообещала этому человеку, поклялась сделать так, что-

190

бы правда восторжествовала, засияла так, чтобы никто не мог сомневаться в ней… И я должна это

сделать, должна.

- Вы так его любите!..

- Уже не люблю. Я уйду от него навсегда, но сдержу клятву.

- Вы пойдете мо мной… Я отвезу Вас туда, где Вы сможете отдохнуть, все взвесить и подумать, что будете делать.

- Лишь в одно место я могу сейчас поехать, друг мой. В особняк де Кастело Бранко… Отвезите

меня туда!..

У главного входа в собор, перед парадной мраморной лестницей дон Теодоро де Кастело Бран-

ко остановился на несколько минут, чтобы глотнуть воздуха.

Чудом сумел он ускользнуть от толпы друзей, так некстати окружающих его. Его капитал, пре-

стиж, его политический вес слишком сильны, чтобы даже те, кто незнаком с ним не воспользовались

случаем приблизиться к нему, как поступили несколькими минутами ранее, оторвав его от Верони-

ки…

Теперь он снова напрасно пытается скрыть свою печаль и тревогу, механически прощаясь со

всеми отъезжающими. Он хочет знать, и ему необходимо знать то, что Вероника должна раскрыть

ему, хотя в то же самое время, он страшится этого… Вот только сталкивается он со своей измученной

женой…

- Теодоро!.. Ах, Теодоро, а я тебя ищу!.. Ай, Теодоро, как я зла!..

- Ты видела Веронику?..

- И ты – тоже!.. Она помешалась, она – сумасшедшая, думаю, она порвала с Сан Тельмо!.. Поза-

боться о ней, Теодоро, присмотри за ней. Я не хотела бы, чтобы ее увидели Эстрада. Я не смогла сдер-

жаться, думаю, она – больна, очень больна.

- Где ты оставила ее?..

- У двери ризницы. Она – с типом, который, кажется, иностранец. Как мне это не нравится, Господи, какое огорчение в такой день!..

***

Сегодня особняк рода Кастело Бранко – это огромный улей… Длинная вереница блестящих

лакированных личных автомобилей совершают полный оборот по широким дорожкам парка, высажи-

вая гостей под навесами у подножия парадной лестницы. А в помпезно-роскошной столовой с позоло-

ченным потолком, дюжина слуг в ливреях начали подавать на стол изысканные утонченные блюда к

званому ужину.

Джонни с Вирхинией пришли самыми первыми…

- Я буду готова через десять минут, Джонни… И мы тайно сбежим через заднюю дверь!..

- Как пожелаешь!

- Думаю, чтобы переодеться, тебе не потребуется больше времени, чем мне.

- Ну разумеется.

- Нужно, чтобы машина ждала нас прямо сейчас, у меня нет желания терпеть людские глупо-

сти!..

Вирхиния поднялась. Джонни приподнимает голову, чтобы посмотреть на самый верх лестни-

цы, по ступенькам которой быстро взбегают ножки, обутые в белые атласные туфельки. Холодное и

горькое выражение его лица не остается незамеченным для глаз его друга – подошедшего к нему Ху-

лио Эстрады…

- Ты снова плохо чувствуешь себя… Джонни! Что с тобой?..

- Абсолютно ничего!..

- Ты не пойдешь переодеться?..

- Еще есть время… Возможно, мы не уедем так быстро, как расчитывает Вирхиния!..

- Мне поручено отдать распоряжения, чтобы машина была готова.

- Подожди!..

191

- Мне показалось, я слышал ваш с Вирхинией разговор…

- Да… Но мы все не можем бегать, как лакеи, из-за каждого ее каприза.

- Джонни!.. Что с тобой творится?..

- Я не знаю!..

- Пойдем, дружище, успокойся… Ты взвинчен… Я это понимаю. Эти церемонии выводят из се-

бя, они так раздражают.

- Да… Должно быть, так. Вирхиния тоже вне себя. Она даже не дождалась свадебного торта,

даже не выпила бокал шампанского с гостями!..

- Она поступила точно также, как Вероника…

- Что?..

- Прости… Это – неуместное воспоминание, но оно само вырвалось с губ!..

- Я понимаю… Ты не переставал думать о ней на протяжении всей церемонии… Ни ты, и никто.

Увидев ее однажды, никто не сможет перестать думать о ней!..

- Джонни… Иди переоденься!..

- Ты думаешь, что переодевшись, я буду в состоянии не думать о ней, не переживать?..

- Я думаю, что теперь ты уже женат, Джонни!..

- Верно… Уже женат. Я навсегда соединен с женщиной, которую никогда не любил и не по-

люблю!..

- Джонни… потише!..

- И что же? Теперь это непоправимо. Теперь, когда я вижу и отлично понимаю всю глупость и

нелепость моего поведения!..

- Черт возьми, Джонни!.. Ты сошел с ума?..

- Я думал, что вернул покой своим родителям, думал, что сделал счастливым хоть одно созда-

ние в этом мире и сам стал бы менее несчастным, но я заблуждался, Хулио… Я ошибся… Всегда мож-

но стать более несчастным!..

- Ты только что сказал – это непоправимо!.. Кроме того, думаю, это лишь первое впечатление.

Тебе необходимо выпить, идем в столовую… Выпьем шампанского за твое счастье, а потом…

- Потом я уеду с ней!.. Но я не смогу сделать ее счастливой, для этого не достаточно только во-

ли. Никто не может до такой степени принуждать свои чувства.

- Замолчи и идем в столовую!.. Ну же, давай… Иди…

Друзья ушли ко всем остальным, а в это время в двери, выходящей в парк неслышно появляет-

ся Вероника. Она оставила месье Ботеля на аллее с магнолиями и постаралась незаметно прошмыг-

нуть среди новых слуг. Она подождала момент, когда опустеет холл, чтобы сразу же быстро подняться

по лестнице…

- Мария!..

- Сеньорита Вероника!.. Вы.. вы!!.. Какая радость!..

- Не шуми… помолчи!..

- Что происходит?..

- Я не хочу, чтобы меня слышали, или видели…

- Вот так сюрприз!..

- Надеюсь, это будет сюрпризом!.. Где Вирхиния?..

- В своей комнате… Я как раз бежала отнести ей…

- Она одна?..

- Совершенно одна… Она ждет меня, она не хочет, чтобы подружки поднялись, и донья Сара не

пришла из церкви… Она разозлилась, потому что не нашла платков, которые приказала мне сложить в

ее сумку… и которые должны быть в гладильной. Вот сейчас я и иду за ними.

- Спускайся и не возвращайся!..

- Что?..

- Постарайся, чтобы никто не поднялся и не побеспокоил нас, Мария!..

- Но, сеньорита Вероника, сеньорита Вирхиния сейчас чисто зверь!..

- Делай то, о чем я тебя прошу, Мария. Для меня очень важно, чтобы мы с Вирхинией погово-

192

рили вдвоем, чтобы нас никто не прервал, по крайней мере в первые десять минут. Ты меня поняла?..

- Да, сеньорита… Я сделаю так, как Вы хотите.

- Я верну Вирхинии платок, который она потеряла!..

- Вы?..

- Да, Мария. Оставь меня…

***

Вероника мягко притворила за собой дверь и прошла по маленькому кабинету, примыкающему

к спальне Вирхинии. Совсем рядом звучит голос невесты…

- Мария… Подойди сюда немедленно!.. Я провела целый час, ожидая тебя, дура!.. Ты принесла

платок?..

- Да, Вирхиния, я его принесла…

- Вероника!..

- Я могу послужить тебе горничной, чтобы сорвать с тебя этот наряд невесты, потому что ты

никогда не должна была надевать его!..

Вирхиния затряслась так, будто увидела привидение. Ведь она не должна была больше видеть

Веронику. Небрежность Вероники, ее бледность, темные круги под глазами – все это делает более глу-

бокими, жгучими и жуткими ее черные глаза…

В тревоге Вирхиния пятится назад, тщетно силясь улыбнуться. Так мог бы улыбаться убийца, молящий о милосердии призрак своей жертвы, восставший из могилы и стоящий перед ним…