– Миланские торговцы шелком совершили две серьезные ошибки, – заметил Роберт. – Во-первых, не наняли в помощь англичан, а во-вторых, в отличие от тебя, не сумели установить доверительные отношения с лондонскими купцами.

– Должна признать, что мне это удалось исключительно благодаря твоей помощи, – уточнила Лучиана.

Роберт лукаво улыбнулся.

– Не забывай, что если бы торговля провалилась, тебе пришлось бы вернуться во Флоренцию, – напомнил он. – Я всего лишь постарался удержать тебя здесь.

– И вот теперь если мне и доведется когда-нибудь оказаться на родине, то только вместе с тобой, чтобы навестить родителей, – тихо заключила Лучиана. – Я раз и навсегда выбрала собственное будущее.

Роберт просиял.

– Так и есть, милая. Раз и навсегда.

– Кому известно о нашей свадьбе? – уточнила Лучиана.

– Я предупредил леди Маргарет, что приложу все силы, чтобы завоевать тебя, – признался граф.

– А король знает?

Он покачал головой и коротко произнес:

– Нет.

– Ах, Роберт! – взволнованно воскликнула Лучиана. – Ты должен рассказать ему сам, причем как можно скорее, прежде чем он узнает от кого-нибудь другого. Король полностью тебе доверяет. Что, если он уже присмотрел тебе жену? Знатную леди, способную принести пользу его семье, а следовательно, и тебе.

– Генрих Тюдор женился по велению сердца, а я всего лишь последовал его примеру и сделал то же самое, – пожал плечами Роберт.

– Однако сердце повелело ему жениться на племяннице своего предшественника и дочери предыдущего короля. Его избранницей стала английская наследница. Своим браком он примирил и объединил два воюющих клана. Дай-то бог, чтобы сплетни соответствовали правде и союз оказался счастливым. Сколько лет Ланкастеры и Йорки непримиримо враждовали из-за английского престола? Распри, подобные этой, губительны для общества; это тебе скажет любой знаток истории.

– Значит, ты – знаток истории? – поддразнил Роберт.

– Мой отец обучал дочерей так же серьезно, как и сыновей, – гордо ответила Лучиана. – И я собираюсь последовать его примеру. Но сейчас главное в другом: чтобы не потерять расположение короля, ты должен сам рассказать ему о свадьбе.

Граф вздохнул. Он отлично понимал, что жена права.

– Поеду в Лондон вместе с твоим братом, но быстро вернусь. Теперь, когда ты стала моей, не хочу терять в разлуке даже дня.

Лучиана кивнула, чрезвычайно довольная тем, что первый семейный совет увенчался успехом.

– Когда ты намерен отправиться? – уточнила она.

– Сегодня же, – твердо ответил граф и, к невероятному изумлению Балии, нагишом вылез из постели, причем не постеснялся повернуться лицом к горничной, чтобы распорядиться: – Иди и скажи мастеру Луке, чтобы через час был готов к отъезду.

– И что я обязательно с ним попрощаюсь, – быстро добавила графиня, потому что знала: брат-близнец не уедет до тех пор, пока не убедится в благополучии сестры.

– Сию секунду, милорд, – ответила Балия и выбежала из комнаты, от смущения забыв о положенном по этикету реверансе.

Только сейчас Лучиана позволила себе от души рассмеяться.

– Ах, Роберт, как же ты ее шокировал! Бедняжка не привыкла к виду голого мужчины.

– Ничего, постепенно привыкнет, – сухо ответил граф. – Пойду оденусь. Уверен, что Флам терпеливо меня ждет.

Он исчез за той самой едва заметной дверью, из-за которой появился вечером.

Лучиана подняла лежавшую на полу ночную сорочку, надела и принялась ждать возвращения Балии, однако первой появилась Мали с подносом в руках.

– Балия сказала, что вы, должно быть, проголодались, – пояснила служанка.

– Очень проголодалась, – призналась госпожа. – Что ты принесла?

– Горячую овсянку с медом и сливками, бекон, свежий хлеб, масло, джем и немного разбавленного вина, – медленно, обстоятельно перечислила Мали.

– Замечательно! – искренне одобрила графиня.

– Желаете позавтракать в постели, миледи, или прикажете поставить поднос на стол? – предупредительно осведомилась маленькая горничная.

– Пожалуй, сегодня позволю себе немного понежиться и останусь в постели, – решила Лучиана. – Мама иногда так поступала, особенно когда накануне поздно возвращалась с какого-нибудь праздника или приема. Завтрак в постели всегда казался мне роскошью: наверное, так еда становится вкуснее. А что думаешь ты?

Мали захихикала.

– Честное слово, не знаю, госпожа. У нас дома тот, кто не садится за стол вместе со всеми, остается голодным. Если, конечно, не работает в поле. – Она подошла к кровати и аккуратно поставила поднос на одеяло.

Лучиана одобрительно улыбнулась: кажется, из девочки получится отличная служанка. Она принялась за еду, а скоро в спальню вернулась Балия и первым делом начала объяснять помощнице, какую одежду следует приготовить для госпожи.

– Мастер Лука сказал, что готов выехать вместе с графом, – сообщила она. – Честно признаюсь, миледи, что удивилась, когда наш лорд неожиданно выпрыгнул из постели. Даже поначалу немного испугалась, хотя зрелище было великолепным.

Лучиана засмеялась.

– Роберт сказал, что постепенно привыкнешь.

– Наверное. – Балия широко улыбнулась. – Хорошо, что со мной не было Мали. Девочка еще слишком мала для таких красот.

– Но я видела своих братьев голыми, когда они купались, – возразила та. – Разве не все мужчины одинаковы? – от собственной смелости она смутилась и мило покраснела.

– Некоторые отличаются особыми достоинствами, – авторитетно заявила Балия. – Конечно, мы не должны рассуждать на такие темы, но, думаю, госпожа простит меня, если скажу, что граф заметно превосходит других. – Она многозначительно хмыкнула.

– Мне тоже доводилось заставать братьев во время купания, и я вынуждена согласиться, – улыбнулась Лучиана.

– Согласиться с чем? – полюбопытствовал граф, входя в спальню, и женщины дружно рассмеялись.

– Да так, вообще. Ничего конкретного, что могло бы тебя заинтересовать, – ответила графиня. – Обычная болтовня. – Она заметила, что супруг уже одет в дорогу. – Успел поесть? – поинтересовалась она и тут же распорядилась: – Балия, не отпускай графа до тех пор, пока не позавтракает.

Лорд Лайл подошел к постели, склонился и нежно поцеловал жену.

– Можно попросить твоего брата передать королю письмо.

– Нет, милый, эту новость ты обязан сообщить его величеству лично, – серьезно возразила графиня. – Разве мы это уже не обсудили?

– Но мы женаты только один день, – недовольно проворчал граф.

– Даст бог, у нас впереди еще много-много счастливых дней, – возразила она и сунула мужу в рот кусочек бекона.

– Что за упрямая девчонка! – воскликнул граф.

– Очень упрямая, – согласилась Лучиана. – А теперь иди и плотно поешь, прежде чем провести в седле целый день. Знаю, что за весь долгий путь от поместья до Лондона остановишься только один раз, чтобы дать отдых лошади.

– А если короля не окажется в Лондоне, придется его искать, не так ли?

– Непременно, – строго ответила Лучиана. – Если окажется, что Генрих или его матушка уже успели присмотреть для тебя подходящую невесту, сделай все, чтобы рассеять раздражение. Иначе утратишь расположение высоких покровителей. Даже если предпочитаешь жить не при дворе, а в собственном поместье, нельзя разрушать долгую дружбу.

– Леди Маргарет знает о моих чувствах к тебе, дорогая, – возразил граф.

– А было ли ей известно о том, что ты задумал увезти меня в деревню и там жениться? – поинтересовалась Лучиана. – Скорее всего, она думала, что собираешься сделать меня любовницей, а не графиней.

– Вариантов не существовало, – отрезал граф.

– И для меня тоже, – поддержала Лучиана. – Однако вряд ли при дворе ожидали свадьбу между английским графом и дочерью флорентийского торговца шелком. Мне еще предстоит доказать всем и каждому, что я тебя достойна.

– Ты не должна ничего доказывать! – горячо воскликнул Роберт, однако Лучиана лучше знала, какие испытания ее ждут.

В дверь постучали, и Мали поспешила открыть. Увидев в коридоре брата госпожи, почтительно поклонилась.

– Можно войти? – спросил Лука. Лучиана кивнула, и он переступил порог. – Доброе утро, сестра.

Граф встал.

– Пожалуй, пришло время позавтракать. – Он поймал руку жены и медленно, глядя ей прямо в глаза, поцеловал. – Задержусь в Лондоне не дольше, чем будет абсолютно необходимо. – Повернулся и решительно вышел.

– Выглядишь так, словно благополучно пережила брачную ночь, – откровенно заметил синьор Пьетро д’Анджело на родном языке.

– Так и есть, – подтвердила Лучиана.

– Наверное, в магазин больше не вернешься? – спросил он, не скрывая беспокойства.

– Нет, не смогу. Теперь я стала графиней Лайл, а графини шелком не торгуют. Положись на Барака Киру. Он постиг премудрости дела намного быстрее, чем ты, и прекрасно работает, да и все семейство Кира заслуживает полного доверия. Начатое гильдией дело должно процветать и развиваться. Миланцы скоро сдадутся и отступят, только умоляю: не позволяй им укрепить позиции. Ты горд, а потому оставить благородную военную службу ради торговли будет нелегко. Но поверь: отец без тебя не обойдется. Только ты в состоянии поддержать семейный бизнес; на Марко рассчитывать не приходится.

– Не слишком ли большую ответственность ты на меня возлагаешь? – смутился Лука.

Сестра улыбнулась.

– Может быть и так, но ты намного серьезнее и ответственнее Марко. У тебя все обязательно получится, а когда отец это увидит, уже не побоится передать самые важные дела. Ну а Марко с радостью переложит груз на твои плечи.

– Руководить семейным бизнесом из Лондона невозможно, – покачал головой брат. – Да и промозглая английская погода совсем мне не по душе. Мечтаю вернуться домой, в нашу солнечную Флоренцию.

– Вернешься, – пообещала Лучиана. – И очень скоро.

– А ты, конечно, останешься здесь. – В голосе Луки послышалось сожаление.

– Останусь, причем с радостью. – Она улыбнулась. – Останусь с любимым человеком. А тебе советую, как только вернешься домой, сразу найти хорошую жену. Стоит только сказать маме, и она с готовностью поможет.

Брат рассмеялся.

– Что ж, хотя тебе и удалось освободиться от семейного гнета, ловко сбежав в Англию и став графиней, обижаться нашей маме не на что. Ради нее ты беспрекословно вышла замуж за книготорговца. Она не могла предвидеть, что супруг оставит тебе свое солидное состояние и тем самым сделает независимой особой.

Лучиана пожала плечами.

– Ты прав, ничего подобного мама даже представить не могла. – Она на миг задумалась и неожиданно спросила: – Послушай, а почему бы тебе не поселиться в моем флорентийском доме? Будешь жить отдельно от родителей.

– Предложение щедрое и заманчивое, – ответил Лука. – К счастью, за сыновьями мама никогда особенно не следила и мы с детства пользовались значительно большей свободой, чем девочки. До женитьбы жизнь в доме отца вполне меня устроит, и даже на первое время можно будет поселиться там с женой. Многие сыновья так делают; если помнишь, наш Марко тоже не спешил проявлять самостоятельность.

– Конечно, помню. Однако помню и то, что его жене это очень не понравилось. Поэтому ее отец и купил им дом, – ответила Лучиана. – Я дам тебе ключ, чтобы в случае необходимости было куда сбежать.

– Спасибо. Ты, как всегда, добра, – поблагодарил брат и поцеловал сестру в щеку. – Обещаю, что перед отъездом во Флоренцию обязательно тебя навещу.

Синьор Пьетро д’Анджело галантно поклонился и покинул спальню.

– А ему вы не велели позавтракать, – со смехом заметила Балия.

– О, Лука и без моего совета уже наверняка основательно подкрепился. О еде брат никогда не забывает.

– Желаете ли покинуть постель, миледи? – осведомилась горничная.

– Конечно, – без колебаний ответила графиня. – Уверена, что впереди масса дел, а каких именно, объяснит Ардел. Жена, даже благородная, не должна лениться.

Лучиана не ошиблась. Когда она спустилась в зал, мужчины уже уехали в Лондон. Экономка почтительно приветствовала молодую госпожу и по просьбе леди Лайл перечислила обязанности хозяйки дома. Как и предполагала графиня, их оказалось великое множество. Предстояло вдумчиво руководить работой многочисленного персонала, регулярно обсуждать с поварихой меню, вместе с управляющим навещать больных крестьян. Кроме того, следовало ежедневно являться к мессе, подавая добрый пример прихожанам, и даже в отсутствие супруга улаживать вместо него те споры, которые не терпели отлагательства и требовали немедленного вмешательства.

Лучиане уже доводилось несколько раз объезжать поместье вместе с Робертом, а сегодня она решила взять с собой управляющего Уоррела и отправиться в деревню, чтобы местные жители привыкли к новой хозяйке. День стоял погожий, и графиня радовалась редкой удаче, выпавшей на долю путешественников. Предложение сопровождать госпожу в первой самостоятельной поездке показалось Уоррелу чрезвычайно лестным; управляющий держался почтительно и в то же время с достоинством. Леди была иностранкой и, насколько он знал, происходила не из аристократической семьи, но разговаривала вежливо, задавала хорошие вопросы и даже обратилась за каким-то незначительным советом.