– Она самая, – чинно кивнула я и поднялась с кресла.

Марат подскочил ко мне и обнял так, что кости затрещали. Я обняла его. Что говорили друг другу – не помню. Все крутилось в моей голове, вертелось, как в миксере.

В конце концов мы пришли в его комнату. Все стены были завешаны постерами с фотографиями музыкальных групп, в углу стоял столик с компьютером, рядом с ним лежала гитара в чехле.

– Я не верю, что ты здесь, – сказал Марат, держа меня за руки и глядя мне в глаза. – Это невероятно. Ты приехала.

– А что невероятного? Села на поезд, потряслась немножко, и вот уже здесь.

– Нет, это невероятно… Потому что это – ты. А ты надолго?

– До конца каникул.

– Здорово… А телефон почему отключила? А не разговаривала со мной почему? Полина, я не верю! Не верю, что вижу тебя здесь, в моей комнате, а не на пляже!

– Почему же?

– Ну… ты для меня всегда ассоциируешься с пляжем, морем, летом. Вот и сейчас ты стоишь передо мной, а я вижу вокруг тебя песок, пальмы и море… Такое впечатление, что ты и есть – лето.

– Девочка-лето? – улыбнулась я. – Мне нравится. А телефон выключила, чтобы вот так неожиданно приехать и сделать тебе сюрприз.

– У тебя получилось.

Я еще раз оглядела комнату.

– Так необычно стоять возле компьютера, за которым ты сидел и со мной переписывался. Со мной, сидящей за сотни километров отсюда.

Марат тоже взглянул на компьютер.

– Да… Во время таких отношений обычные вещи приобретают особый смысл. Полина… Так ты мне объяснишь, почему сказала, что не хочешь меня знать? Почему потом позвонила и стала извиняться? Что случилось? Честно – я места себе не находил. Почти не спал… Недавно в кафе видел Фулату, но не стал у нее ничего о тебе спрашивать. Вдруг, думаю, она ничего не знает, ты тоже ей не говорила.

– И правильно, – вздохнула я. – Марат, ты точно хочешь узнать, в чем дело?

– Точно! Хочу! Ой, да что же мы стоим? Давай сядем!

Мы сели на диван.

– Если хочешь, то слушай… О том, что случилось, знает только один человек на земле – моя мама. Ты будешь вторым. И пообещай, что никому не расскажешь…

– Да ты что! Как ты можешь!

– Извини, просто… А вообще, – вдруг вспомнила я, – об этом еще гадалка знает.

– Какая гадалка? – поразился Марат.

– Ох… – вздохнула я. – Это долгая история.

– Я слушаю.

И я рассказала Марату обо всем, что случилось, ничего не утаила. И о том, как видела его с девушкой и как расстроилась из-за этого, как сменила номер телефона, как, поменяв билет, уехала обратно в Лимонный, терзалась там, страдала и какую роль в этой истории сыграл папин подарок.

Когда я закончила рассказ, Марат помолчал. Потом посмотрел мне в глаза и утвердительно сказал:

– Ты сумасшедшая. Я всегда это знал.

– Что поделать, если я такой родилась.

– Нет, ну неужели нельзя было спросить у меня, кто эта девушка? – воскликнул Марат и от переизбытка чувств вскочил с дивана. – Злата – моя сестра! Она всегда с таким удовольствием слушала рассказы о тебе! Черт, Полина, ты просто кино какое-то! Такую глупость сделала! Из-за твоих преждевременных выводов мы потеряли несколько драгоценных дней, когда могли бы побыть вместе!

– А ты тоже хорош! – заявила я в целях самозащиты. – Почему не говорил, что к тебе брат с сестрой жить приехали?

– Как-то значения этому не придал. Забыл.

– А меня интересует все, что с тобой и вокруг тебя происходит! И вообще, почему твоя сестра назвала тебя любимым, а?! Почему вы вели себя, как влюбленные? Зачем все это? Вы что, действительно любите друг друга?

– Да ты с ума сошла! Ты не так все поняла!

– Это нельзя было понять по-другому.

– Злата просто… ну, репетировала, чтобы потом сценку разыграть.

– Какую еще сценку? Что она репетировала?

– Флирт, вот что!

– Зачем? – изумилась я.

– Да затем, что она по уши влюблена в одного парня из института. А у него очень странный характер. Обращает внимание только на тех девушек, у которых есть парень. Обожает их отбивать. А на свободных внимания не обращает. Вот Злата и попросила меня помочь, сыграть роль ее парня. Мне что, жалко, что ли? Вот я и помог сестре. Мы пошли с ней в институт, специально стали на самом видном месте (как раз неподалеку был тот парень), и начали флиртовать. И, как видишь, у нас все получилось! Даже ты поверила.

– А тот?

– Тот тоже поверил. Злата пошла на лекцию, а он уже тут как тут. Сел с ней рядом…

Я была потрясена. Неужели все так, как говорит Марат? Надеюсь, что так. По крайней мере, все правдоподобно.

– А почему роль ее парня исполнял ты, а не Руслан, например?

– Да там все знают, что он ее брат.

– Н-да… Когда вы попрощались, я забежала в институт, нашла там Злату и спросила, кем ты ей доводишься. Она сказала, что ты ее парень.

– Ну и что? Она же не знала, что ты – это ты. Не все же могут человека с фотографии узнать. И, наверное, она подумала, что ты тоже там учишься, сказала это, чтобы слухи разошлись, что у нее есть парень… Да мало ли почему она так сказала!

– Ты так все объясняешь, что я начинаю верить… Ну, все, кажется, понятно, но непонятно одно.

– Что еще? – устало спросил Марат.

– Почему Злата сейчас меня не узнала? Я что, такая незапоминающаяся? Мы же с ней в институте разговаривали.

– С этим как раз все просто, – пожал плечами Марат. – У Златы неважное зрение. В институт она в контактных линзах ходит, а дома их снимает, чтобы глаза отдыхали. Так что вполне возможно, что она тебя просто не рассмотрела сейчас…

Мы помолчали. Я не верила, что все объясняется так просто, и все мои переживания были беспочвенными.

– Ты сердишься? – через некоторое время спросила я.

Вместо ответа Марат взял с полки жемчужную раковину и подошел ко мне.

– Принесла?

– Да…

– Ну так клади!

Я поспешно полезла в карман и достала желтоватую жемчужину, которая была завернута в платок.

Мы бережно положили ее в раковину. Теперь и то и другое выглядело полноценным. И раковина, и жемчужина. Они нашли друг друга. Точно так же, как я нашла Марата, а он – меня.

– Когда уедешь – снова жемчужину заберешь, – проговорил Марат, любуясь раковиной. – И так мы будем делать до тех пор, пока когда-нибудь они не останутся вместе навсегда.

Я посмотрела на Марата. На такого родного, уютного, в джинсах и свитере, а не в плавках, и, главное, по-прежнему моего.

– Помнишь, ты говорил, что романс хочешь разучить?

– Помню.

– Ну что, разучил?

– Нет… После того как с тобой повздорили, меня к гитаре не тянуло. Но я могу другую песню спеть.

– Какую?

– «Что такое счастье». Сейчас услышишь.

Марат освободил гитару от чехла, подстроил струны, взял проверочный аккорд, снова подстроил, затем весело запел:

Что такое счастье,

Знаю я теперь!

Быть с тобою рядом —

Милая, поверь.

Загадай желанье —

Сбудется оно.

Быть с тобою рядом

Свыше мне дано…

Я слушала замечательное пение Марата и удивлялась: почему-то все наши примирения заканчиваются песнями. Кажется, что песни – неотъемлемая часть наших отношений.

У меня на душе было спокойно и радостно, но все еще до конца не верилось в то, что у Марата нет никакой девушки (кроме меня, конечно) и близко он дружит только со мной.

«Нет, наша дружба не могла закончиться так бездарно, – мысленно покачала я головой, наблюдая за тем, как ловко Марат перебирает струны. Он и гитара были одним целым. – Она вообще не могла закончиться. Потому что познакомились мы с ним не затем, чтоб расстаться, а чтобы пройти друг с другом через всю жизнь. Рука об руку».

Я чувствовала себя самой счастливой на свете. Вспомнила маму. Она тоже счастлива. Папа вернулся из плавания. Конечно, после отпуска он вновь уйдет в дальние моря, но мама его дождется. Потому что они по-настоящему любят друг друга, и я горжусь, что у меня такие родители. У папы, как у большинства моряков, даже татуировка на руке есть – «СЕМЬЯ». Татуировку с такой надписью делают почти все моряки. Мама вечно шутит, что я тоже буду вся в наколках, если стану работать на корабле.

Однажды она призналась: «За время отсутствия Саши моя любовь не слабеет, а только крепнет. И, знаешь, скажу тебе по секрету – иногда влюбленным нужно быть вдалеке друг от друга. Лишь тогда можно осознать свои чувства, всю их силу. Расстояние – оно не удаляет, а, наоборот, сближает».

И я верю маме. Потому что она мудрая.

Но в этот момент я вспомнила бабушку. Бедная – она вот уже многие годы ждет своего мужа из магазина. Это очень печально. Так печально, что сердце разрывается. И почему любовь способна причинять такие муки? За что она так жестока с людьми?

– Знаешь что, – проговорил Марат, отложив гитару, – а давай отметим твой приезд.

– Как?

– Нужно всем вместе куда-нибудь сходить. Пойдем я, ты, Руслан, Злата… Ой, кстати! А Фулата знает, что ты здесь?

– Не-а.

Глаза Марата загорелись:

– Ух ты, здорово! Давайте все вместе зайдем за ней и Ваней и отправимся в какой-нибудь клуб! Или просто погуляем!

Я вдруг вспомнила нас с Маратом в облаках, как я от него уходила и какой ужас испытала от перспективы его забыть.

– Я согласна идти куда угодно. Лишь бы с тобой.

– В общем, ты должна выяснить, где будет Фулата. А то вдруг придем к ней домой, а ее не будет.

– Хорошо.

– Ах, дорогая моя Полиночка, сегодня самый замечательный день в моей жизни!

– И в моей тоже.

В порыве чувств Марат подхватил меня на руки и закружил по комнате.

Я заливисто смеялась, и было мне хорошо, как никогда.

Зазвонил телефон. «Мама» – светилось на дисплее.

– Алло!

– Доча, как ты там? Как Марат?

– У нас все отлично!

– Это хорошо. Рада за вас. Передавай ему привет. Но я звоню по другому поводу.

– По какому?

– Ты кутаешься? – с беспокойством спросила мама. – Душу закрываешь?

– Кутаюсь! Закрываю!

– Это хорошо. Ну, все, мне пора.

– Куда это тебе пора?

– Мы с папой идем в кино, – похвасталась мама.

– Счастливого похода! – пожелала я и отключилась. – Так, Марат, я побежала домой. Нужно переодеться. Вечером встретимся.

Марат мгновенно погрустнел.

– Так не хочется с тобой расставаться. Снова расставание.

– Это ненадолго! Всего на два часика. Хотя зачем расставаться? Идем со мной. Я тебя с бабушкой познакомлю. Только ты не удивляйся, она немного странная. Помешана на физике и постоянно ждет дедушку.

– Откуда ждет? – поразился Марат.

– Из магазина. Я тебе по пути все расскажу.

Мы вышли из комнаты Марата, посвятили Руслана и Злату в планы на вечер, потрепали Риту (оказывается, так назвал собаку отец Марата) и вышли на улицу.

– Итак, про бабушку, – начала я рассказ. – Дело в том, что от нее ушел муж десять лет назад…

Было так необычно идти с Маратом по осенним улицам, загребая ногами опавшие листья, и о чем-то болтать. Я чувствовала гордость, наблюдая, как прохожие оглядываются на нас, и просто упивалась безграничным счастьем.

Мы поднялись на бабушкин этаж. Я позвонила в дверь. Она почти сразу же распахнулась.

По бабушкиному виду я сразу поняла: что-то произошло.

– Проходи, шутница, – сощурившись, процедила она.

Мы с Маратом вошли в прихожую.

– Это что? – Не глядя на Марата, бабушка сунула мне в руку какое-то письмо.

– Письмо. А в чем дело?

– Можно подумать, ты не знаешь. Это же ты его принесла.

– Ну, да, может быть. Утром почту захватила. А что случилось? – Я ничего не понимала.

– Почитай и узнаешь. За такие шутки я на тебя обиделась. Это совсем не смешно.

Марат вопросительно посмотрел на меня. Я пожала плечами и стала изучать конверт. В графе «Отправитель» были написаны фамилия и имя-отчество… дедушки.

– Не может быть, – едва слышно сказала я и вытянула из конверта письмо. Пробежала его глазами. Общий смысл письма был в том, что дедушка раскаивается в своем поступке, что не мог найти себе места все эти десять лет, но стыдился вернуться к бабушке. А сейчас почувствовал, что больше так жить не в силах, поэтому и написал письмо. Кроме того, назначил ей встречу, на которую она должна явиться, если согласна его простить.

Я взглянула на бабушку.

– Зачем ты это написала? – выкрикнула она. – Поиздеваться решила? Да, от меня ушел муж. Да, я говорила для самоуспокоения, что он ушел на время, в магазин, а ты издеваешься! Полина, это жестоко. Я от тебя такого не ожидала. Как ты могла причинить мне такую боль?

«Для самоуспокоения? – суетливо подумала я. – Так бабушка что, говорила про магазин намеренно?»

– Ба, но я это письмо не писала. – Я развела руками.

– Не обманывай.

– Клянусь тебе, я не писала его! – отчаявшись что-либо доказать, повысила я голос.