Ванесса была уверена, что ей удастся найти Филипа. Она решила действовать как обычный избиратель: заполнить зеленую карточку в Центральном зале[21] и передать ее дежурному. Если министр на заседании в палате, то ему сразу же передадут карточку. Если нет, то она попробует узнать о нем у его пресс-секретаря. Кто-нибудь должен сказать ей, где он находится.

Ванесса надеялась, что ей не придется прибегать к такой тактике, которую однажды применила жена одного члена парламента. Она встала в очередь к нему на прием вместе с другими избирателями. Когда ее наконец пригласили в кабинет, и он удивленно спросил, что она здесь делает, она сказала, что это был единственный способ заставить его обсудить с ней проблему, стоит ли делать прививку от коклюша их ребенку.

Вспомнив эту историю, Ванесса улыбнулась, хотя в свое время она стала причиной крупной ссоры между ней и Филипом.

— Я прекрасно понимаю эту женщину. Мне тоже хотелось бы, чтобы ты уделял мне хотя бы часть того времени и усилий, которые ты тратишь на избирателей, — пожаловалась она. — Ты почти не бываешь дома, а когда бываешь, то всегда занимаешься своими делами, работаешь с бумагами, думаешь о своих проблемах. Если бы меня здесь не было, ты бы этого даже не заметил.

Филип разозлился, обвинил Ванессу в том, что она не понимает сложности его работы, никогда не проявляет к ней интереса — более того, даже не способна его поддержать. После этого они целый вечер не разговаривали.

Ванесса велела остановить такси у входа в палату общин со стороны «Сент-Стивенз»[22]. Войдя в дверь, она обогнула длинную очередь посетителей, выстроившуюся за пропуском, но тут дорогу ей преградил охранник в синей форме.

— Простите, мадам, но очередь начинается вон там.

Она улыбнулась ему.

— Я пришла встретиться с моим бывшим мужем, Филипом Локхартом, министром транспорта.

Молодой полицейский был предельно вежлив.

— Могу я посмотреть ваш пропуск в палату общин, мадам?

— Видите ли, у меня его нет. Ну, больше нет.

— У вас назначена встреча?

— Нет, но я уверена, он примет меня. Это очень важно.

Полицейский спокойно указал ей на очередь.

— Мне очень жаль, мадам, но каждый, кто приходит сюда, должен встать в очередь. Требования безопасности.

Ванесса покраснела от того, что посторонний человек напомнил ей, что теперь она не имеет никаких прав на Филипа. То, что она имела от него детей и в течение двадцати лет была его женой, здесь не считалось.

Стоя полчаса в очереди, чтобы пройти контроль службы безопасности, Ванесса думала, что костюм, который она смогла надеть после пятилетнего перерыва, все же был ей тесноват. Но, по крайней мере, сейчас она могла носить его, хотя ей и пришлось повозиться немного с поясом.

Она мысленно репетировала, как преподнесет Филипу новость о будущем судебном иске. Он, конечно, будет шокирован, обижен и зол, но, скажет она ему, теперь не время для взаимных обвинений. Она должна будет доказать ему, что заставить Эми отказаться от своего намерения можно только одним способом — передать в руки Эми контроль над акциями сейчас, а не когда ей исполнится двадцать пять лет.

Туристка из Японии, стоявшая перед Ванессой за пропуском на галерею для публики, задерживала всю очередь, потому что охранник никак не мог ей объяснить, почему им придется осмотреть ее «дипломат» после того, как сканер подал сигнал опасности.

Пока проверка продолжалась, Ванесса разглядывала средневековое великолепие Вестминстер-Холла[23]. Он был частью старинного здания, которое Филип когда-то любил показывать высокопоставленным гостям. Это было еще в счастливые времена их супружества, когда они вместе присутствовали на правительственных приемах. Ванесса обычно стояла рядом с мужем и с удовольствием слушала, как он рассказывал посетителям, что этот зал был свидетелем самых важных событий в истории Великобритании. Потом он водил их к медной табличке, вмурованной в плиты пола, которой было отмечено место, где стоял Карл I, когда его приговорили к смерти. Она с грустью вспомнила, как они с Филипом однажды обсуждали, не повторить ли им свои супружеские клятвы в подземной часовне Вестминстерского дворца.

Ванесса прошла контроль и обернулась, чтобы забрать свою сумку, и в этот момент взгляд ее остановился на паре, разглядывавшей мемориальную доску, установленную в память о сэре Уильяме Черчилле. Лицо женщины было обращено к внимательно слушавшему ее мужчине с густыми седеющими волосами. Он, казалось, был полностью поглощен их разговором. Ванесса вздрогнула: «Нет, это какая-то ошибка, этого не может быть»! Они двинулись в сторону Ванессы, оживленно беседуя. Женщина взяла своего спутника под руку, продолжая увлеченно жестикулировать другой рукой. Застыв на месте, Ванесса смотрела на них. Эти выразительные жесты были слишком хорошо ей знакомы.

Она была потрясена, встретив этих двоих вместе. Провожая их взглядом, она увидела, как из двери в углу зала вышел Филип и быстрым шагом направился к этой паре. Женщина тоже увидела его и отпустила руку своего спутника.

Ванесса изумленно смотрела, как Филип тепло поздоровался с Полом Солтером и поцеловал в щеку Чарли.

Они не должны ее заметить. Быстро повернув назад, она почти бегом бросилась к выходу. Она не даром относилась с подозрением к Полу Солтеру и его сладким речам. Слава Богу, что я не спала с ним в Каннах, подумала она. Она сознавала, как близка была к этому. Вот дура! Теперь они, наверное, смеются над ней.

А как же Филип? Выходит, он с ними заодно. Как иначе Пол мог оказаться в палате общин, если не по приглашению Филипа? Почему его не волнует, что его жена близко знакома с этим американцем? Пол Солтер ведет какую-то нечестную игру.

К черту Филипа! К черту Чарли и Пола Солтера! Они все замышляют что-то против нее.

Дождь стучал по асфальту, и Ванесса остановилась на крыльце, не желая портить под дождем свой костюм и прическу. Такси, как обычно, исчезли куда-то при первых признаках непогоды. Как раз в этом момент она увидела своего давнего знакомого Патрика Форбса, члена парламента от соседнего округа. Патрик Форбс не имел понятия, что его коллеги дали ему прозвище «Стоячий член парламента» — намек на его пагубную склонность заниматься сексом во время обеденного перерыва с какой-нибудь секретаршей. Он поднимался по ступеням, стряхивая свой зонтик. Ванесса на секунду замешкалась, размышляя, хватит ли у нее смелости попросить его одолжить ей зонтик. Она перехватила его взгляд и хотела уже было поздороваться с ним, но он, равнодушно посмотрев на нее, быстро прошел мимо. Ванесса совсем упала духом. Все ясно. Без Филипа ее никто не замечал.

Быстрым шагом она направилась по улице Виктории к вокзалу и пришла туда промокшая насквозь: в туфлях хлюпала вода, мокрые волосы прилипали к лицу и шее. Когда она наконец добралась до платформы, то от волнения никак не могла вспомнить, куда положила свой обратный билет.

Занятая его поиском, она не обратила внимания на газетчика, меняющего рекламный щит. «Премьер-министр объявил внеочередные выборы» — гласил плакат.

Наконец она нашла билет и смогла занять свое место в купе первого класса, возбужденная, раздраженная тем, что ей пришлось пробираться сквозь толпу вечно спешащих пассажиров. Весь обратный путь Ванесса думала не о возможном слиянии компаний и не об угрозе Эми подать на отца в суд; к своему стыду, она размышляла о том, насколько близкие отношения связывают Пола и Чарли.

Под проливным дождем она долго возилась со своим «вольво», прежде чем вывела машину со стоянки у брайтонского вокзала и та влилась в поток других машин. Ванесса направлялась к кольцевой дороге. У здания городского театра толпа зрителей задерживала движение. Пожилые матроны никак не могли решить, перебегать ли им на противоположную сторону или ждать, пока какой-нибудь вежливый автолюбитель затормозит на переходе. Наконец одна дама весьма преклонного возраста предупреждающе подняла руку, и целая вереница пешеходов устремилась через дорогу. Ванесса затормозила. Раздраженные водители сразу загудели и закричали на нее. У Ванессы появилось желание выйти из машины и задать трепку всем этим идиотам.

Это было настоящее безумие. Ей надо успокоиться. Ванесса включила одну из радиостанций, по которой обычно передавали местные новости.

Она слушала и почти не слышала, о чем шла речь в передаче, как вдруг жизнерадостный женский голос привлек ее внимание.

— Если бы мой вибратор умел уничтожать пауков в ванной, то мужчина мне совсем не был бы нужен.

Несмотря на все свои тревожные мысли, Ванесса не могла не улыбнуться. Кому нужны все эти Полы Солтеры?

Когда она размышляла о своей жизни, то признавала, что развод имел свои положительные стороны. Теперь, когда исчезли условности семейной жизни, у нее появилась возможность потакать своим слабостям. Телевизор теперь стоял у нее в спальне; Филип этого не терпел. По пятницам она больше не беспокоилась, что в доме не убрано, как бывало раньше, когда она ждала его возвращения домой. Если честно сказать, то сейчас у нее были все преимущества супружества без его недостатков — деньги и даже мужчина, к которому можно было обратиться в трудную минуту, но зато не надо было стирать его грязные носки.

Ванесса даже приятно удивилась. Она впервые так откровенно говорила сама с собой. Потребовался сегодняшний кошмар, чтобы все встало на свои места.

Всю свою жизнь она обращалась к другим людям за помощью, советом и поддержкой. Хватит. Хотя ей было страшно отказаться от прежних привычек, она решила начать жить как самостоятельная женщина. С этого момента она будет сама разбираться в своих ошибках и проблемах. Она ощутила прилив оптимизма, который несколько померк, когда она представила себе Пола и Чарли вместе, уверенная, что они смеются над ее бесплодными попытками удержать свою компанию.

Ванесса крепче сжала руль. Дождь продолжал лить; тучи сгустились еще больше, когда она свернула на дорогу, ведущую к Придлингтону. Она нажала на газ, не заметив, что небольшой серый фургончик, выехавший с соседней фермы, пересек ей дорогу.

Раздался визг тормозов; оба водителя предприняли отчаянную попытку избежать столкновения. Последнее, что увидела Ванесса в тот момент, было испуганное лицо водителя фургона. Ее отбросило сначала назад, потом вперед, и она ударилась головой о небьющееся ветровое стекло.


Было почти шесть часов, когда Тони Бернсу, помощнику редактора отдела новостей «Дейли кроникл», сообщили, что для освещения предстоящих выборов газета срочно сплачивает свои ряды. Его ждали на обсуждении планов за обедом на девятом этаже редакционного здания, что привлекало его гораздо больше, чем ужин на квартире его новой любовницы, Имоджен Феррис.

Тони подошел к зеркалу, оценивая свой внешний вид. Костюм был безупречен, а в кабинете всегда хранилась чистая рубашка и бритвенные принадлежности на экстренный случай. Потом он позвонил Имоджен. Глубоко разочарованная, она все же сделала вид, что его отсутствие никак не отразится на ее планах на вечер. О том, что она провела весь обеденный перерыв, рыская по магазинам в поисках каких-нибудь деликатесов, Имоджен не упомянула. Как не сказала она и о том, что купила новые простыни и шикарнейшее банное полотенце. Но ее ждала нечаянная радость.

— Если ты дождешься, пока обед закончится, я мог бы сказать дома, что мне надо остаться в городе на всю ночь. Обстоятельства ведь чрезвычайные, верно? Это же шоу-бизнес, понимаешь, что я хочу сказать? — Он засмеялся.

Имоджен была в восторге. Кого волнует ужин, если Тони останется у нее на всю ночь, до утра? Она была уверена, что после любовных утех она наконец сможет заставить его дать ей работу, о которой она так мечтает.

— Я непременно дождусь тебя, не волнуйся, — сказала она ему.

Тони не составило труда уладить все с женой. Выборы были благодатной возможностью, которую мужчина с его талантом мог обратить себе на пользу, не прилагая никаких усилий. Его жена, уставшая от лжи, но все-таки довольная, что Тони брал на себя труд лгать ей, была успокоена обещанием мужа, что на уик-энд он отвезет ее навестить родителей.

Все трое были благодарны премьер-министру за его неожиданное решение.


В больнице в бумажнике Ванессы сразу же нашли адрес Эми как ближайшей родственницы, но прошел целый час, прежде чем удалось ее разыскать и сообщить о несчастном случае, и еще три часа она добиралась из Кембриджа в больницу.

Дежурный врач спокойно отвел Эми в сторону и объяснил, что они намерены подержать ее мать в больнице, чтобы провести более тщательное обследование, потому что она оставалась без сознания дольше, чем обычно бывает при таких относительно легких травмах головы.

Он увидел обеспокоенное лицо девушки и быстро добавил: