— Но было весело, — я встречаюсь с ней глазами и после некоторого колебания признаюсь: — С нами был и Люк.

Ее брови практически взмывают к потолку.

— Знаешь, он всерьез запал на тебя, если вместе с тобой сидел с ребенком.

Я изо всех сил пытаюсь рассмеяться, но смешок получается сдавленным и тут же превращается в рыдание. Краем глаза вижу, как Оливер встает с дивана и идет к нам, но я продолжаю смотреть на стакан в руке, не желая ни с кем из них встречаться взглядом.

— Лондон, — говорит Лола и, подойдя ко мне, кладет руку мне на плечо. — Милая, что случилось?

Я качаю головой, не привыкшая плакать вообще, тем более в присутствии кого-то.

— Мне уйти или остаться? — тихо спрашивает Оливер.

— Останься, — с трудом выдавливаю я. — Я веду себя по-дурацки. Не знаю, что со мной не так.

Они оба ждут, что я объясню свою срыв, и, проглотив мне самой непонятные рыдания, я говорю:

— Просто он мне правда нравится.

Голос Лолы мягкий и немного смущенный:

— Ну конечно, он тебе нравится. Он классный парень.

Наконец я решаюсь поднять голову.

— Я имею в виду в романтическом смысле.

— И я про это. Люк замечательный.

— Но ведь Харлоу…

Это все, что я могу сказать. И эти три слова тяжело повисают между нами. Логичнее было бы сказать: «Но ведь Миа», — вот только ей все равно. Или: «Но я боюсь», — но это не совсем так, и хотя я и правда немного боюсь, по большей части мне хочется видеть в нем лучшее.

Как человек мудрый, Лола тоже не оспаривает эти слова. И вместо того, чтобы стать больше и весомее, они начинают казаться глупыми и безосновательными.

— Лично я не считаю, что Харлоу это вообще не касается, — тихо говорит Оливер.

Склонив голову набок, Лола изучает меня и с сочувствием говорит:

— Дорогая, скажи, ты все это время беспокоилась из-за нее?

Я растерянно улыбаюсь.

— Ну… да. Это выглядело очень даже серьезно. Вы меня даже не позвали с собой на завтрак, а тот пикник был хоть и забавным, но напряженным. Даже Люк заметил, что Харлоу вела себя странно.

Лола вздыхает, глядя на Оливера взглядом, который я не могу понять.

И тут в туалете раздается шум воды, а потом открывается дверь.

Сообразив, что это значит, я чувствую, как подпрыгивает мой желудок.

— Харлоу Франческа Вега, подойди к нам на кухню, пожалуйста, — сердитый и спокойный голос Лолы звучит по-настоящему устрашающе.

— Я не знала, что она здесь, — бормочу я Оливеру, который сочувственно морщится.

Харлоу идет по коридору, сосредоточенно сдвинув брови.

— Что?

— И как много ты слышала? — интересуется Лола.

В замешательстве качая головой, Харлоу отвечает:

— Я долго писала. Так что вообще ничего не слышала.

Лола поворачивается к ней лицом и обнимает меня за плечи.

— Лондон тут вся в слезах.

— Правда? — Харлоу тут же идет ко мне. — Дорогая, что случилось?

Господи. До чего же все это неловко и нелепо.

Мой обращенный на Лолы взгляд, надеюсь, одновременно говорит «Помоги» и «Во что ты меня втянула, Кастл?»

Лола кивком показывает на меня.

— Лондон нравится Люк.

— А то мы не в курсе, — отступив на полшага, замечает Харлоу; по выражению ее лица мне ничего не понять. Она слегка изогнула верхнюю губу и нахмурилась, и это может быть как замешательством, так и раздражением.

Ощущение, будто я шагнула с бортика бассейна и продолжаю погружаться все глубже. Так нелепо — когда твои друзья влияют на сам факт твоих отношений, и в то же время напрямую это не обсуждают. Или такова дружба? В любом случае из-за этого я чувствую себя где-то в стороне. Раньше у меня была открытая и не замороченная Руби и прагматичная бабуля. Они никогда не ходили вокруг да около. С Харлоу все сложнее: она обо всем заявляет без обиняков, но при этом самый эмоциональный человек на свете. Я всегда боюсь ляпнуть при ней что-нибудь не то.

— Я не хочу поставить нашу дружбу под угрозу, — говорю я им. — Но, честно говоря, не понимаю, откуда у вас такая реакция на меня с Люком. Все вы очень много значите для меня, и я не хочу, чтобы испортились отношения с Миа…

— Нет-нет, — встревает Лола.

— …или с вами обеими, или вообще с кем бы то ни было. Я не знала, что Люк — это тот самый Люк, бывший Миа, а когда поняла, он стал для меня кем-то другим, не просто чьим-то бывшим.

Краем глаза я вижу, как Оливер осторожно разворачивается и идет по коридору в спальню Лолы.

Мы втроем ждем, когда за ним закроется дверь, а потом переглядываемся друг с другом. Харлоу наконец облокачивается на столешницу и немного сокрушенно пожимает плечами.

— Даже не знаю, что сказать. Задевает ли меня это? Да, есть немного.

От этого у меня выпрямляется спина.

— Слушай, с момента, как мы переспали, я волновалась о всех тех девицах Люка, о том, готова ли снова на отношения, о том, не наврежу ли нашей общей дружбе. Но если с Миа все в порядке, тогда я сомневаюсь, справедливо ли ты злишься на меня по этому поводу.

— Согласна, — как ни странно, говорит она и кивает. — А поскольку ты нам ничего не рассказала, я решила, будто тебе плевать, что мы по этому поводу думаем. Это я уважаю и готова спокойно пережить. Но если ты спросишь меня, то да, у меня была рефлекторная реакция, когда мне позвонила Миа и рассказала. Одно дело Миа наблюдала, как Люк трахает все, что движется, и совсем другое представить его снова влюбленным. У нее все замечательно с Анселем, но, конечно, она не равнодушна к самой идее, что Люк нашел кого-то. Даже если все мы понимаем, насколько мелочная или несправедливая эта реакция.

В ответ на это Лола смотрит в пол, а у меня в груди сердце вдруг ощущается слишком крошечным. Я все поняла. Я никогда не вернусь к Джастину, но мысль, что он влюблен в ту, с кем сейчас — и что они поженятся — ощущается пусть иррационально, но болезненно.

— Когда мне позвонила Миа, я понимала, что она не абсолютно честна, но уж как есть, — продолжает Харлоу. — Люк с Миа встречались аж с шестого класса. Ее авария затронула нас всех — и очень сильно — и когда они с Люком расстались, нам, — она показывает на себя и Лолу, — пришлось решать, как лучше всего поддержать Миа. Это означало, что пришлось закончить общение с Люком, и это хреново. Потому что он был и наш тоже, понимаешь? Так что да, моя первая реакция была скорей всего не правильная, но искренняя.

Я знаю, что этих женщин многое связывает, и иногда проще сохранять поверхностное общение, чем всерьез постараться узнать их. Но я хочу таких же честных друзей, как Харлоу. Кто будет так же волноваться о моих переживаниях, даже если те будут мелочными и незначительными.

— Я понимаю, о чем ты, — говорю я Харлоу. — И уважаю это. Но все это не про тебя, не про Миа и не про их прошлое. Речь про меня и Люка — сегодняшних. Тут и так полно сложностей, — наклонив голову, мягко продолжаю: — Они расстались пять лет назад. Миа сейчас замужем. Это реально больше не про нее история. Совсем.

— Я знаю. Знаю, — медленно кивая, отвечает Харлоу и уже открывает рот, чтобы продолжить, но ее перебивает Лола:

— Миа сейчас даже не присутствует здесь, — не знаю, говорит ли она мне или Харлоу, или просто отмечает, что разговор идет без ключевого участника событий. Но потом Лола смотрит Харлоу в глаза и говорит: — А если бы и была, то сказала бы, что нам стоит обсудить что-нибудь еще.

Харлоу делает шаг ко мне и неожиданно сгребает меня в объятия.

— Прости меня. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Хочу, чтобы и Люк был счастлив, — положив руки мне на плечи, она немного отодвигается и тихо добавляет: — И кстати, так все мы его получим назад, да?

— Да, — отвечаю я. — Но я еще не знаю точно, что именно эти отношения значат для меня, — улыбнувшись, я пожимаю плечами. — И было бы замечательно выяснить это без дополнительных беспокойств, а не разозлишься ли ты на меня, если я все-таки решу, что хочу большего. Ладно?

— Ладно, — она кивает и снова притягивает меня в объятия, сжимая сильнее. — Но если он тебя обидит, я ему голову откручу.

— Договорились, Чокнутая.

Несмотря на то, что поддразниваю Харлоу, я смеюсь и тоже обнимаю ее крепче.

Глава 14

Люк


Трудно представить себя более мелкой сошкой, чем когда под конец встречи юристы складывают тебе в руки стопки своих заключений и, похлопав по спине, идут на обед.

— Отправь наверх в Архив, ладно? — просит Кевин и протягивает мне папку.

— Сделай пять копий, — дружески подмигнув, говорит Роджер и дает мне многостраничный файл. — И оставь потом на моем столе.

— Мне то же самое, Дэнни, — обернувшись, говорит Лиза. — Спасибо.

Я бы поправил ее — нас, стажеров, тут двое, и Дэнни невысокий чернокожий парень — но она уже вышла в коридор.

Обернувшись, я вижу у своего стола улыбающуюся Лондон. В животе все скручивает, когда я вспоминаю ее вчерашнюю улыбку после поцелуя.

Сегодня утром я написал ей, но в своей типичной манере Лондон ничего не ответила. Самое странное, что меня это не беспокоит. Я знаю, что Лондон нелегко дается признать свои чувства, которые при этом тесно связаны с ее дружбой с Лолой, Миа и Харлоу. Еще понимаю, что происходящее в ее голове мало чем похоже на мое, и мне стоит проявить терпение. Честно говоря, оно никогда не было моей сильной стороной, поэтому это мучительно трудно, но я уже свыкся с фактом, что Лондон для меня важна, так что результат нескольких недель терпения будет того стоить.

— Тебе помочь, Дэнни? — спрашивает она.

Я смеюсь и поправляю стопки в своих руках. Счастье видеть ее отчасти перекрывает унижение, свидетелем которого она стала.

— Что ты тут делаешь?

Она буквально светится. На ней оранжевый сарафан и сандалии; гладкие распущенные волосы доходят до середины спины. Никогда не видел их не растрепанными.

Бля, кажется, я люблю ее.

В груди что-то сжимается, и я свободной рукой ослабляю узел галстука. Лондон показывает на бумажный пакет в своей руке.

— Я принесла нам с тобой обед. Решила, что ты, наверное, голодный.

Большей радости и не бывает.

— Знаешь, ты самый потрясающий человек на свете, — она в ответ пожимает плечами, но шутливо машет рукой, чтобы я продолжал. — И ты самая красивая. И лучший учитель серфинга. Я не слишком далеко зайду, если скажу, что твое декольте…

— Тс-с-с, — перебивает меня она и, подойдя, закрывает рот ладонью. Хотя мы явно одни, она все равно мельком оглядывается по сторонам.

Подняв стопку документов в руках, я виновато улыбаюсь.

— Может, займешь столик для пикников снаружи, а я подойду к пяти?

Кивнув, она немного застенчиво улыбается и идет к выходу из офиса.

Никогда в жизни я не делал ксерокопии так стремительно.

Никогда еще на этой работе не несся так быстро в Архив оставить папки.

И никогда бы не подумал, что Лондон захочет со мной пообедать.


***


На улице больше двадцати градусов, воздух пахнет океаном, на небе ни одного облачка, а с пляжа через дорогу доносятся крики чаек. На улице так красиво, что возвращаться внутрь после обеда не захочется. Поэтому я и стараюсь есть за своим столом. Эта работа и так нудная и кропотливая до чертиков, адвокаты и их помощники любят относиться ко мне, как к деревенскому дурачку, а тут еще и окна офисов выходят на Тихий океан. Я не перестаю себе напоминать, что стажерство — это что-то вроде обряда посвящения и скоро закончится. Посреди своих рассуждений поднимаю голову и замечаю сидящую на солнце и распаковывающую большой сверток с едой Лондон, и перспектива возвращаться в офис ощущается еще менее заманчивой.

— Эй, Логан, — зову я ее.

Она смотрит на меня и улыбается, как вдруг ее глаза округляются, и она не успевает заговорить, когда за моей спиной раздается:

— Привет, Саттер.

Обернувшись, я вижу перед собой женщину, которую настолько не ожидал тут увидеть, что у меня уходит несколько секунд убедиться в ее реальности.

— Харлоу? Какого…

— Сюрприз! — она поднимает руки. — Рад меня видеть?

В замешательстве я оглядываюсь на Лондон.

— Э-э… Это что-то вроде засады?

— Я пригласила Лондон пообедать, — говорит Харлоу. — А потом… предложила пообедать вместе с тобой.

Помедлив, я приподнимаю брови и скольжу взглядом в сторону Лондон, надеясь на молчаливый намек с ее стороны.

Это нормально вообще?

Лондон слегка улыбается и едва заметно кивает.