Я никогда не придавал особого значения всем этим предложениям перепихнуться — это просто игра и флирт, которые можно с легкостью проигнорировать — но Лондон серьезно расстроилась, когда вчера я не заметил ее смс в этом море уведомлений — а ведь она их даже не читала. Что бы она тогда подумала, прочитав хотя бы пару? Как бы она себя почувствовала? А как бы при этом почувствовал себя я? Не нужно быть провидцем, чтобы предугадать мою собственную реакцию, если бы в телефоне Лондон без конца появлялись сообщения от всяких парней — да так много, что она пропустила бы мои. Этой мысли стало достаточно, чтобы я выпрямился, сидя на диване, и перестал видеть во всем этом хоть каплю юмора и веселья.

Именно это имела в виду Марго, когда говорила, что чего-то не хватает. Мало просто сказать Лондон, что я изменился. Мне нужно это показать.

Глава 17

Лондон


Когда звонит телефон Лолы — а он вечно звонит — я беру его со стола и несу ей. Из открытой двери слышны уже знакомые звуки, которые издают угольные карандаши по бумаге, и я вижу ее, ссутулившуюся за столом и заканчивающую очередной набросок, над которым она работала сегодня, сделав небольшой перерыв на кофе.

Постучав по стене рядом с дверью, я вхожу и кладу телефон перед ней на стол.

— Ты его оставила на кухне.

Оторвавшись от рисунка, она, прищурившись, смотрит на экран и, решив проигнорировать звонок, смотрит на меня. Потом взглянув на меня еще раз, Лола снимает очки и шепотом спрашивает:

— Ты в порядке?

Я киваю.

Лола знает, что это не так — я пришла с пляжа с красными глазами, надела пижаму и с того момента практически не разговаривала — но она не из тех, кто стал бы открыто наседать.

Вернувшись на кухню, я делаю себе миску хлопьев и листаю страницы нового сайта Лолы.

В груди тяжело, а глаза щиплет, но я не позволяю себе и мысли о ссоре с Люком.

Не хочу сейчас это решать.

Такое ощущение, что мои пальцы движутся самостоятельно, пока я пишу код, попутно представляя в уме, как эта ее новая иллюстрация будет смотреться в качестве миниатюры и рядом с другими.

Хотя у студии уже есть лэндинг для фильма «Рыба Рэйзор», с момента начала съемок сделанный мной для Лолы плейсхолдер — на котором было только ее имя и короткая биография — набрал десятки тысяч посещений. А добавлять последние штрихи — преследуя идею сделать сайт более живым — это и захватывающе, и страшновато одновременно.

Рассеянно размешивая хлопья с молоком, я еще раз пробегаюсь взглядом по сайту, на случай если я что-нибудь упустила. Сделав глубокий вдох, я кричу, обернувшись через плечо:

— Лола!

— Да?

— Можешь подойти сюда, когда закончишь? Хочу тебе кое-что показать.

Слышу, как царапнул по полу ее стул, ее шаги, и, подойдя, она обнимает меня за плечи.

— Я тут, милая.

Потом начинает говорить что-то еще, но, посмотрев на экран — хотя я в приборной панели, и тут толком не на что смотреть, — она ахает.

— Боже мой. Это сайт?

Кое-что я ей уже показывала на прошлой неделе — мы вместе обсудили саму разметку и что/где она хочет видеть — но не всю картину целиком.

— Ага, — отвечаю я. — Готова?

Быстро закивав, она садится рядом.

— Я думаю, там все хорошо, но если ты не уверена в чем-то или что-то хочешь переделать, скажи, — я не могу сдержать нервное бормотание, потому что это для меня очень важно. — На этом этапе все можно легко исправить.

Она визжит и хлопает в ладоши, а потом задерживает дыхание, когда я кликаю на главную страницу, наблюдая, как она загружается в первый раз. Лола ахает, когда на экране появляется анимированное изображение, с которого по моей задумке начинается сайт.

— Как тебе… — начинаю я, меняя угол наклона экрана ноутбука, чтобы ей было лучше видно.

Это один из рисунков Лолы — когда ей было тринадцать лет, она создала персонажа, ставшего впоследствии главным героем ее первой серии комиксом о Рыбе Рэйзоре. Поначалу простой и почти примитивный, набросок обрастает деталями и превращается в более объемный. Я снова слышу, как у Лолы перехватывает дыхание, когда она смотрит на него. Карандашный рисунок становится выполненным тушью, а затем и разноцветным. Иллюстрирующие ее долгие творческие поиски, эти панно собираются в одно и, ускорившись, становятся красочным кадром, который скоро увидит весь мир: последняя версия Рэйзора, этого странного существа, созданного Лолой. Он как живой и практически выпрыгивает с экрана.

— Тебе нравится? — нервозно поглядывая на нее, спрашиваю я. Мои эмоции беспорядочно смешались, и я не знаю, что делать, если ей не понравится. Но причин для волнений нет: глаза Лолы поблескивают от слез, когда она поворачивается ко мне и крепко обнимает.

— Шутишь, что ли? — она немного дрожит, когда отпускает меня и снова смотрит на экран. — Я его обожаю. И где ты только умудрилась найти эти рисунки? Они из тех, что рисовала еще от руки. Я и сама не знаю, где они сейчас.

— Твой папа всегда хранил твои рисунки, а Оливер накопал твои ранние работы в цифре, — отвечаю я. — Они твои самые главные поклонники, серьезно. Сама удивишься, сколько всего они смогли найти. Я решила, это будет круто — увидеть, как эволюционировал не только образ Рэйзора, но и сама ты как художник.

— Это самая крутая задумка на свете! — говорит Лола и вытирает мокрые щеки. — Сайт закончен? То есть я могу показать его Оливеру?

Я встаю и жестом показываю ей придвинуться и сесть за ноутбук. Мои руки подрагивает от ее реакции — лучшей, чем я рассчитывала.

— Почти. Полистай страницы, чтобы убедиться, все ли так, как ты хочешь, — отвечаю я. — И мы все запросто настроим, если нужно. Осталось только перенести его на новый сервер и — бац! — Лола Кастл точка ком заработает.

Заглянув на несколько страниц, Лола качает головой.

— Поверить не могу, что ты это сделала, — она поворачивается ко мне. — Я просто… — Лола выглядит ошеломленной. — Ты потрясающая.

— Да ничего такого, — отвечаю ей я. И с удивлением обнаруживаю, что несмотря на нервозность и другие события в моей жизни, работа над ее сайтом была не просто способом занятно провести время, но и настоящим удовольствием. Я так же выплескивала эмоции разве что на доске для серфинга. — Я была счастлива им заниматься.

— Именно поэтому ты должна этим заниматься всерьез, — замечает она. — Знаю, ты любишь работать у Фреда, но — не могу поверить, что тут соглашусь с твоей мамой — боже, ты просто охрененно талантливая.

Я вздыхаю.

— Помнишь того парня, которому как-то про меня рассказал Оливер? Того, кто интересовался его логотипом? — спрашивая, и Лола кивает. — Он владелец пивоварни, и они открывают новое помещение. Сегодня утром мне пришло его письмо с предложением сделать ему сайт, настроить интернет-магазин и разработать дизайн промо-материалов. Это будет самая крупная работа, которую я когда-либо делала, и, видимо, теперь буду работать полный день, чтобы успеть к его дедлайнам, ну, как минимум первое время.

— Значит, больше никакого Фреда и прочих? — интересуется она.

Поморщившись, я пожимаю плечами.

— Сначала я уволюсь из «Блисс». Но все равно слабо себе представляю, как в итоге со всем справлюсь.

От идеи больше не работать у Фреда у меня падает сердце, а при мысли заниматься дизайном полный рабочий день… Даже представить себе не могу, как круто это будет.

— Похоже, что это будет потрясающе.

— Похоже на то, что пора взрослеть, — добавляю я.

Обняв меня за плечи, Лола прижимает меня к себе.

— Только представь, как много времени у тебя появится для… ну, для всего прочего.

Протянув руку к ноутбуку, я нажимаю несколько клавиш.

— Думаю, что какое-то время мне точно не придется беспокоиться о прочем.

— По-прежнему не хочешь рассказать, что случилось?

Я чувствую, как под тяжестью произошедшего сегодня мои плечи опускаются, и снова сажусь на стул рядом с ней. И рассказываю ей обо всем. О том, как боялась впустить Люка в свое сердце, как он сказал, что любит меня. Как он не увидел мои смс и как сегодня утром я устроила ему разнос. Мне хотелось просто выложить факты, но мой голос неуверенно дрожит.

Лола сочувственно вздыхает, когда я смотрю на нее.

— Милая, — взяв меня за руку, говорит она. — Я думаю, ты настоящая крутышка.

Я смеюсь и вытираю глаза рукавом.

— Что? Почему?

— Ты решилась нарушить собственные правила. Как и он, кстати. Знаешь, Люк был идеальным парнем для Миа. Внимательным и верным — а после той аварии они с Миа стали совсем другими.

Я киваю. Эту историю я слышала в разных вариациях почти от всех, кто знал его тогда.

Нахмурившись, Лола проводит пальцем по узору на столешнице и продолжает:

— Миа перестала разговаривать, а Люк спал с вереницей девушек, но отчасти… для них обоих это было то же самое. То, что — по их мнению — могло бы защитить их. После той аварии с Люком произошли большие и важные изменения: он выстроил вокруг себя прочные стены, не пуская никого внутрь, — говорит она, и ее задумчивое лицо озаряется улыбкой. — Никого не напоминает?

— Немного, — легонько пихнув ее локтем, отвечаю я. — Он сказал, что влюбляешься не в того, рядом с кем чувствуешь себя лучше всего. А без кого будешь ощущать себя несчастным, если тебя бросят, — я провожу ладонью по мокрой щеке. — И примерно такие же слова я говорила себе каждый день, пока не познакомилась с ним.

— Ты по-прежнему так это чувствуешь? — спрашивает Лола.

Я качаю головой.

— Не думаю, что и он в это верит.

Лола вертит в пальцах маленькую сапфировую подвеску, которую, я уверена, ей недавно подарил Оливер, и говорит:

— Так скажи ему.

— Это так страшно, — отвечаю я.

— Иногда пугающее может оказаться чем-то хорошим. Он сказал, что любит тебя. Он теперь — твой, неужели не понимаешь? Ты единственный человек, кто может быть с Люком в любой момент.

В ответ на это у меня в груди взрываются тысячи фейерверков.

Он теперь мой.

А я та — и единственная — кто может видеть его каждый день и каждую минуту.

Если он простит меня.

Не зная о буре внутри меня, Лола продолжает:

— Или возьми пример с Харлоу и явись к нему на порог в одном плащике. Просто и эффективно.

— Могу себе представить, как он повеселится, но все равно к такому я пока не готова.

— Я сейчас просто вижу, как ты прошла по всем кругам паники, да?

Усмехнувшись, я шмыгаю носом и отвечаю:

— Ага.

— Если вот это поможет разобраться тебе с тем, что происходит тут, — она показывает на ноутбук а потом слегка стучит по моему лбу, — то закончи это. Напиши тому пивовару — потому что это для тебя и касается только тебя — а потом звони Люку.


***


Я заканчиваю с последними штрихами сайта Лолы, одновременно с этим набираясь храбрости позвонить Люку. На это уходит приличное количество времени… Я не привыкла проявлять инициативу и просить прощения.

Наконец закрываю ноутбук, когда все, что нужно, уже сделано. Его номер вверху списка последних вызова, и, сделав глубокий вдох, я нажимаю на него.

Гудков нет, меня тут же переключает на голосовую почту.

С тупой болью в животе я позвонила еще пару раз, потом отправила сообщение Джейсону, владельцу пивоварни. Не располагая ничем другим, чтобы отвлечь меня от мрачных мыслей, Лола предлагает мне сходить в магазин. У нас кончилось молоко, хлеб и ее любимые йогурты — хотя без всего этого мы спокойно обошлись бы пару дней — но когда я открываю туалетный шкафчик и вижу, что мы начали последний рулон туалетной бумаги, я сдаюсь и, взяв ключи, иду к входной двери.

Мы с Лолой обычно вместе ходим за покупками, но в последнее время из-за работы и дедлайнов разделились. Лола написала мне список, зная, что иначе я бесцельно прошатаюсь по отделам и пригоню в итоге домой грузовик с готовыми замороженными блюдами и литрами вина.

Когда я подобралась к середине списка, зазвонил телефон. Хмуро глядя на незнакомый номер, я решаю, что это может быть Джейсон, и отвечаю на звонок.

— Алло?

— Привет, Логан.

Убрав телефон от уха, я снова смотрю на этот номер.

— Люк?

— Ага, это я. Я… Я тут подумал, у тебя есть пара минут поговорить?

— Э-э… — я оглядываюсь, все еще не понимая, откуда он звонит. — Конечно.

— Во-первых, я хотел сказать тебе, что мне очень жаль, и…

Я останавливаюсь посреди прохода между стеллажами и перебиваю его: