Кэрол Финч - Лунной ночью

— Вам здорово досталось, — сказала Дарси. — Пожалуй, лучше снять пояс и кобуру, чтобы вы могли нормально расслабиться. Мне кажется, полбутылки виски помогут вам забыть о боли.

Громкий вздох вырвался у Кейна, когда Дарси, снимая пояс, нечаянно задела рукой холмик между его ног. Теперь было вполне очевидно, как она действовала на него, и ему потребовалась подушка, чтобы скрыть свое возбуждение. Если она не уберет руку, то он закричит от сладостной боли!

Дарси отпрянула от него и густо покраснела. Она получила неплохое образование, но отец так и не объяснил ей самых простых вещей. Первое, что пришло Дарси в голову, когда она заметила топорщащуюся ширинку, — это мысль о том, что Кейна сильно ударили в низ живота и там у него вздулась шишка, похожая на ту, что была у него на голове.

— Видимо, у вас есть синяки и в других местах, — заметила она, снова краснея.

Кейн не выдержал и расхохотался. Вот это наивность! Она еще более невинна, чем он мог себе вообразить. Дарси пребывала в полном неведении относительно того, как меняется тело мужчины при возбуждении.

— Вы несколько ошиблись. Эта припухлость не имеет никакого отношения к драке и очень большое отношение к тому, что я представляю вас в своей постели! — выпалил он не задумываясь.

Дарси в ужасе зажала рот рукой, когда вдруг поняла, что он имеет в виду. Она была оскорблена до глубины души тем, что практически сама призналась Кейну в своем невежестве.

Он не предполагал, что можно покраснеть сильнее, но ошибся. Дарси стала пунцовой. Она вскочила с кровати.

— Я иду за виски, — сказала она. — Мне кажется, нам обоим нужно выпить.

Когда она вышла, Кейн в отчаянии застонал. Он опять поторопился. Только девушка начала оттаивать, как он высмеял ее невинность. Похоже, удар по голове лишил его остатков разума. И снова Патрик оказался прав — с ней невозможно было совладать. Да что с ней, Кейн не мог совладать с самим собой!

Дарси казалось, что земля уходит у нее из-под ног. Она стояла перед дверью в свою комнату с бутылкой виски в руке. Поразмыслив, она откупорила ее и сделала глоток, прежде чем вернуться обратно. Хотя раньше она не пила ничего крепче столового вина, ей показалось, что в данный момент только виски может разрешить ее проблемы. Янтарная жидкость обожгла ей губы и горло, но мгновенно успокоила нервы. Несомненно, следовало сделать еще глоток, и Дарси не стала терять времени даром.

С каждым глотком она чувствовала все более сильную симпатию к тому, кто лежал сейчас на ее кровати. Хотя она была уверена, что Кейн не в ее вкусе и страдает от тех же фобий, что и остальные представители его пола, он не мог ей не нравиться. К сожалению, он воспринимал ее только как женщину, а не как друга или компаньона. Да, однажды он заявил, что не собирается соблазнять ее, но не смог остаться к ней равнодушным, это очевидно.

Дарси сделала еще один глоток. Ей не хотелось думать о том, как красив Кейн Каллахан и как его тело напрягалось от ее любопытных прикосновений. Следующий глоток пошел гораздо легче, чем предыдущие три.

А когда ее рука дотронулась до его бедра… Нужно срочно выпить еще и взять себя в руки. С этого момента она станет относиться к Кейну только как к представителю рода человеческого. У них будут чисто платонические отношения! Кейн — картежник без рода и племени, а она — богатая наследница, у которой весьма благородная цель в жизни. Они совершенно не подходят друг другу.

Успокоив себя этими размышлениями, Дарси собралась с духом и распахнула дверь. Все ее благие измерения улетучились в один миг, когда она увидела обнаженную мускулистую грудь Кейна Каллахана. Сердце забилось быстрее, она не могла оторвать от него взгляда.

К сожалению, выпитое виски не только успокоило ее нервы, но и отключило мозги.

— У вас очень красивый торс. Уверена, что все ваше тело… Дарси закрыла рот и испуганно заморгала. Черт побери, она не собиралась говорить ничего подобного. Как это могло у нее вырваться?

Ее провокационное замечание совершенно не помогло Кейну справиться с собственными эмоциями. Он чувствовал, что их отношения подходят к критической отметке, и предостерегал себя от нежелательных последствий. Но если такая соблазнительная женщина в открытую говорит мужчине комплименты, то что же делать последнему? Кейн не знал.

Дарси снова приложилась к бутылке. Кажется, это был пятый глоток, но кто считает! Она, например, нет.

— Дайте мне бутылку, ведь это меня избили до полусмерти, — напомнил ей Кейн.

Дарси прижала бутылку к себе, а потом сделала еще глоток.

— А я смотрела, как вас избивают до полусмерти, — сказала она неожиданно охрипшим голосом.

У нее щекотало в носу, но это было ерундой по сравнению с тем, что у нее щекотало в таких местах, которых она вообще не ощущала до появления в ее жизни Кейна Каллахана. Лучше напиться, чем признаться себе в том, что ее тянет к этому смуглому высокому красавцу с пронзительными серебристыми глазами!

Пока Дарси размышляла, Кейн приподнялся на локте и выхватил у нее бутылку. Отхлебнув изрядное количество напитка, он шумно выдохнул и откинулся на спину.

— Еще пара глотков, и я пойду к себе, а вы тем временем начинайте собирать вещи, — приказал он. — Мы уезжаем из Денвера.

Вы — пожалуйста, а я остаюсь, — заявила Дарси в своей обычной манере. — Этот грязный ублюдок не запугает меня. К тому же вы вообще не можете никуда идти. Хочу вам напомнить, что вы неважно себя чувствуете.

Кейн схватил ее за руку и притянул к себе. К несчастью, Дарси не удержала равновесие и упала прямо ему на грудь. Рукой она оперлась о его обнаженное тело, а нога оказалась как раз между его бедер.

Кейну показалось, что на него плеснули расплавленным свинцом. Дразнящий аромат ее духов заставил его забыть обо всем. Он ощущал только соблазнительную округлость и то, что у него бог знает сколько времени не было женщины.

Их глаза встретились, и Дарси поняла, что пропала. Под магнетическим взглядом его глаз она лишилась способности дышать. Все эти дни она старалась избежать ситуации, которая могла спровоцировать новые поцелуи, но теперь соблазн оказался выше ее сил.

Если раньше она корила себя за то, что позволила ему ласкать себя, то теперь, под воздействием виски, сочла странным, что избегала Кейна. Он всколыхнул в ее душе те чувства, которые Майкл Дюпри, казалось, убил навсегда. Этот красивый картежник разбудил в ней женщину и заставил прислушаться к собственным желаниям.

Кейн мысленно проклял небеса за создание такого адского творения, каким было мужское тело, пусть даже оно вмещало самую благородную душу. Он изо всех сил старался держаться на почтительном расстоянии от дочери Патрика О'Рурка, но на этот раз утратил последние остатки самообладания. Он умрет, если немедленно ее не поцелует. Это будет наградой за то, что он сотни раз отказывал себе в праве на невинный поцелуй.

Его рот накрыл ее пылающие губы, отчего острая боль пронзила подбородок и скулы Кейна. Но поцелуй мгновенно унял боль и заставил его кровь быстрее струиться по жилам. Он был таким сладким и мучительным, что Кейн не смог сдержать стон. Он ощущал, как отвердели ее груди и как ее бедра скользят по его восставшему естеству.

Он давно не знал женской ласки и еще минуту назад сопротивлялся мысли о том, чтобы удовлетворить свою страсть с этой зеленоглазой богиней. Но теперь он чувствовал себя вулканом, готовым к извержению, и желал ее до умопомрачения.

Дарси закрыла глаза и отдала всю себя тем ощущениям, которые переполняли ее тело. Когда его губы стали более требовательными, а руки заскользили под ее платьем, лаская бедра, последние капли сопротивления испарились, и ее тело стаю пленником разбуженных в ней желаний.

Пересиливая боль а боку, Кейн перевернулся так, чтобы Дарси оказалась снизу. Он получил большую свободу движении. Его поцелуи становились все более жадными, а руки не останавливались ни на мгновение. Он уже представлял, как она будет лежать нагая в его объятиях.

Кейн спустил вниз рукав ее платья, наслаждаясь нежной кожей плеча. Когда его взгляд упал на полукружия грудей, вздымавшихся под тонким шелком нижней рубашки, новая волна желания снова заставила его застонать. Его руки хотели все большего, а нарастающее напряжение съедало его изнутри.

Еще ни разу в жизни он не терял контроль над собой до такой степени. В своем воображении он много раз рисовал картину того, как занимается с Дарси любовью. Теперь она лежала в его объятиях, и то, что он представлял, казалось жалкой тенью реальности. Он наслаждался ощущением ее тела в своих руках, тем, как она отвечала на его прикосновения, требуя еще и еще.

Тихий стон вырвался у Дарси, когда губы Кейна принялись целовать ее грудь. Вместо того чтобы отстраниться, она выгнулась дугой, демонстрируя, какое удовольствие доставляет он ей своими ласками. Новый стон свидетельствовал о том, что его руки, проникшие между ее бедер, возбуждали ее сверх всякой меры.

Она поняла, что все ее тело пульсирует желанием, удовлетворить которое может только этот мужчина. Бесстыжее тело с радостью приветствовало его прикосновения и стран но желало большего. И когда Кейн лег на нес, она не стала его отталкивать. Чувственный жар его мускулистой груди и упругих бедер не допускал ни малейшего сопротивления. Он заставил ее желать его так сильно, что даже смерть показалась бы ей ничтожной жертвой ради такого наслаждения!

Кейн оперся на руки и поднялся над ней. Дарси смотрела на его лицо, покрытое синяками и ссадинами, и оно казалось ей невероятно красивым. Он напоминал ей пантеру, каждое движение которой выверено и точно. Взгляд его темных глаз пронизывал ее насквозь.

— Я пытался, — прошептал Кейн, не в силах оторвать взгляд от ее лица. — Знай это, маленькая нимфа. Я действительно пытался заставить себя не хотеть тебя так, как хочу сейчас…

Он медленно опустился на нее, коленом осторожно раздвигая ее бедра, заставив Дарси задрожать от предвкушения.

— Ради тебя я готов на все, но не могу забыть, что я мужчина, а ты невероятно привлекательная женщина.

До этого у Кейна никогда не было девственниц, но он знал, что следует действовать очень осторожно, чтобы не испугать ее. Если он не проявит достаточного терпения, то только укрепит ее болезненное отношение к. мужчинам. То, что должно стать кульминацией невыразимого удовольствия, может превратиться для этой неопытной девушки в самый страшный кошмар.

Очень медленно он вошел в нее, давая ей время привыкнуть к тому, как плоть поглощает плоть. Он не мог не причинить ей боль, но мысленно поклялся, что будет нежен и терпелив, даже если это окажется выше его сил.

Тихий крик Дарси утонул в его губах. Он целовал ее, не останавливаясь, шепча слова успокоения и обещания скорого избавления от боли.

И неожиданно боль прошла, уступив место новому, неведомому удовольствию, которое расцветало в ней, как цветок под лучами теплого солнца.

Он нежно заставил ее невинное тело двигаться в его ритме, терпеливо обучая тому, как женское и мужское желания могут дополнять друг друга. Постепенно Дарси почувствовала, что ее захватывают эти гипнотические движения. Она была словно река, которая трется о берега, чтобы потом обрушиться вниз сверкающим водопадом.

С каждым движением Дарси все сильнее ощущала себя частью некой волшебной тайны жизни. Страсть захлестывала ее все сильнее и сильнее, погружая в пучину удовольствия. Ее руки обнимали Кейна за шею, и ей казалось, что она может оставаться в таком положении до конца своих дней. Она тонула в его объятиях, и ей было все равно, найдет она спасение или нет, Едва дыша, она стремительно падала в пропасть наслаждений.

Когда Кейн почувствовал, что Дарси движется в унисон с ним, он перестал контролировать себя, и экстаз сотряс его тело, лишая сил. Все его мысли и чувства слились в этом бурном финале.

Наваждение рассеялось, Кейн открыл глаза и посмотрел па прекрасное лицо в окружении золотисто-медных локонов, разметавшихся по подушке. В уголках глаз Дарси он заметил две крохотные слезинки и проклял себя за ту боль, что причинил ей. Но он не мог забыть невыразимое блаженство, которое обрел в ее нежных объятиях Будучи совершенно неопытной, Дарси инстинктивно чувствовала, как доставить удовольствие мужчине. Она отвечала на его ласки так естественно и свободно, что это только усиливаю возбуждение.

Но теперь ему придется расплачиваться за то, что он совершил. Патрик убьет его, если узнает, что он, высокооплачиваемый телохранитель, лишил его дочь невинности. А сама Дарси скорее всего возненавидит его, когда придет в себя и поймет, что произошло. На рассвете она начнет задавать себе массу вопросов, сгорая от стыда и чувства вины. Но Кейн знал, что та страсть, которую они испытали, была скорее исключением, а не правилом.

Даже весьма искушенная в таких делах Мелани Брукс не могла сравниться с этой зеленоглазой девственницей, столь быстро и умело перенявшей его стиль занятий любовью. В Дарси О'Рурк таилась бездна страстей, и ее воображение подсказывало ей, как отвечать на ласки и поцелуи Кейна.