Ночью, когда Стефани одна лежала в типи, ее охватило отчаяние. Завтра утром после короткой свадебной церемонии она станет женой Пятнистого Хвоста. Горло сдавила боль, она не могла избавиться от мыслей о Райане.

Как он мог оставить ее в таком положении? Сначала она тешила себя надеждой, что он вернется за ней, но теперь надежда угасла. Райан Корделл бросил ее, предоставив своей судьбе. «Доверься мне», — сказал Райан. И она доверилась.

Стефани вытерла вспотевшие руки о бисерное платье и опустилась на колени на тонкий матрас, служивший ей постелью. За опущенным пологом двери стояли двое часовых, отрезая все шансы на побег. Стефани потрогала рукоятку ножа, спрятанного в рукаве. Если дойдет до самого худшего, она применит его против себя.

Ночные тени извивались по полу типи, из-под приподнятого полога двери задувал прохладный воздух. Сухая трава шелестела, как шепот любовника, издалека доносился характерный кашель горной кошки. Ночь была теплая. Луны на небе не было, только пыльные звезды мерцали, как светлячки.

Стефани лежала, глядя в щель под пологом типи. Ночной ветерок уносился в поля, и ей хотелось улететь на нем на свободу, как шарик чертополоха.

Она закрыла глаза, чтобы унять пронзительную боль. Она больше никогда не будет свободной, никогда не увидит отца, никогда не увидит…

Неведомая рука зажала ей рот, и Стефани от страха напряглась. Она инстинктивно схватила твердые пальцы, сжимавшие ей губы и челюсть, и расцарапала их.

— Тише! — прошипел мужской голос. — Это я.

Какое-то мгновение Стефани ничего не понимала, в ней говорил только страх, и она схватила спрятанный нож и полоснула им по тени наклонившего над ней человека. Послышалось сдавленное ругательство, она смутно разобрала знакомый голос, сильная рука перехватила руку с ножом, и Стефани извернулась, чтобы посмотреть.

— Идиотка, ты хочешь здесь остаться?

— Нет! О нет… — Стефани выронила нож. — Что ты здесь делаешь?

— Я слышал, что будет церковный праздник. Как я мог его пропустить? — Райан сел на пятки. — Если хочешь бежать, то идем сейчас же. Скоро здесь станет жарко…

— Что ты имеешь в виду? — Стефани немедленно отправилась вслед за Райаном по высокой траве, росшей позади типи Пятнистого Хвоста. Ее любопытство было удовлетворено, когда она оглянулась и увидела, что два ее стражника неподвижно растянулись возле входа в типи.

— То, что сказал, — шепотом ответил Райан и прижал палец к губам. Они уже двигались между лошадьми, пригибаясь, смешиваясь с табуном. Райан тянул за собой Стефани и надеялся, что лошади их не выдадут. В любой момент мог начаться кромешный ад, нужно было быть наготове.

Стефани заметила, как изменился ночной воздух: к нему примешивался ядовитый запах. Короткий взгляд назад, и она поняла причину одновременно с часовыми — пожар.

Райан подвел ее к заду фыркающей лошади. У той с шеи свисала длинная веревка, оставленная хозяином, чтобы легче было ее изловить. Райан обмотал веревку вокруг нижней челюсти животного, сделав примитивную уздечку.

Пожар алым приливом быстро катился по сухой траве по всей равнине. Мужчины, женщины и дети заливали его водой, которую бегом носили из ручья в кожаных ведрах. Апачи не тушили траву, а обливали свои типи. Несколько воинов стали прорезать линию огня вокруг лагеря, хотя огонь распространялся в другую сторону — они знали, что направление постепенно изменится.

В суматохе никто не обратил внимания на разбегающихся испуганных лошадей и на двух всадников, сидевших на одной лошади.

Райан и Стефани скакали молча и без остановок. Остановились они только перед рассветом. Райан отпустал лошадь на волю.

— Что теперь будем делать? — устало спросила Стефани. Несмотря на усталость, она ликовала — Свобода!

— Пойдем пешком или полезем наверх. — Райан показал на гору из песчаника, высившуюся за спиной. — На той стороне этого милого холмика наши лошади и одежда.

Стефани с сомнением посмотрела на отвесные стены:

— Может, я полечу на крыльях?

— Так было бы легче. Жди здесь. — Райан встал с камня, на котором сидел, и легкой трусцой побежал по равнине. Добежав до ручейка не шире тонкой струйки, он снял сапоги, прошел немного вниз по течению, потом вернулся туда, где заходил в воду. Он надел мокасины и побежал назад по собственным еле видимым следам. Такая уловка не сможет надолго одурачить преследователей, но все же вызовет задержку.

— Готова? — спросил он, вернувшись к Стефани.

Она покачала головой, но встала. Взбираться на утес было трудно, особенно потому, что на ней было узкое индейское платье, но с помощью Райана она все же одолела подъем, только оцарапала коленки и ладони.

Тяжело дыша, Стефани рассматривала свои руки. Мелкие камушки впились в кожу, когда она поскользнулась, взбираясь на скалу.

— Жить будешь, — сказал черствый Райан. — Пошли, уже почти рассвело.

— Твоя забота о моем благополучии превыше всякой меры, — сухо прокомментировала Стефани, когда он обхватил ее за талию и поставил на ноги. — Я глубоко тронута.

— Если мы замешкаемся, ты будешь тронута еще больше. Пятнистый Хвост с приятелями могут нагнать нас в любую минуту.

— Неужели он заедет так далеко?

— Может. Зависит от того, насколько он взбешен. Осторожно, дыра. — Райан обвел Стефани вокруг глубокой трещины, вгрызавшейся в песчаник. — Спуск крутой, так что иди вплотную ко мне. Один ложный шаг, и ты окажешься у подножия раньше меня, но разбитая на множество кусков, как яичная скорлупа.

— Спасибо за любезное предупреждение, — пробормотала Стефани, ухватив Райана за талию. Спускаться было труднее, чем лезть наверх. Выглянуло солнце и осветило опасную тропу.

К тому времени как они оказались у подножия, Стефани была убеждена, что никогда раньше ей не приходилось испытывать столько страха. Очень опасный спуск! Иногда из-под ног выскальзывал камень, иногда они наступали в расщелину и однажды чуть не свалились с узкого выступа.

Оказавшись на ровном месте, Стефани сгорбившись села на камень и стала смотреть, как Райан проверяет стреноженных коней, которых он оставил на этом месте.

— Надеюсь, мне больше никогда не придется такое проделывать! — Она наклонила мешок с водой, который ей подал Райан, прополоскала рот, куда набились пыль и мелкий песок, и сделала несколько глотков.

— Как тебе понравилась жизнь с Пятнистым Хвостом? — спросил Райан и с интересом посмотрел на Стефани. Она поперхнулась.

— Не могу себе представить, как ты можешь заводить такой разговор, — резко сказала Стефани. — Если бы ты не пришел за мной, я бы… я бы…

— Родила ему сыновей, — подсказал Райан. — Ты знала, что я за тобой вернусь.

— Нет, не знала! Ты взял у него лошадей…

— Которых вернул этой ночью.

— Ты не собирался их у себя оставлять?

— Нет. Очень трудно прокормить такую ораву. Эй! — Райан закрылся от воды, которую в него плеснула Стефани. — Но дело не только в этом. Я и не собирался тебя продавать. Просто у меня не было выбора после того, как я проиграл Пятнистому Хвосту.

— А почему он вздумал заплатить тебе, хотя и так выиграл битву? — Подняв подол до колен, Стефани растирала ноющие икры.

— Гм… кто его знает. Полагаю, таково его понятие о справедливости. — Райан изучающе осмотрел голые ноги Стефани. — Возможно, он решил, что ты того стоишь. Он не знал тебя так хорошо, как я.

Стефани фыркнула. Куда только девались ее изысканные манеры!

— Ты меня совсем не знаешь, Райан Корделл!

— Разве? — осклабился Райан. — Не будь слишком самоуверенной. Держи! — Он бросил ей уздечку и попону. — Седлай, и поехали отсюда.

Глава 27

Коричневые утки безмятежно плавали по гладкой поверхности озера, вдоль красной черты берега серо-голубые лысухи окунали в воду белые клювы. Испуганные появлением человека, утки шумно взлетели, крякая и роняя в воду перья. Более медлительные лысухи сначала отплывали фунтов на тридцать, потом поднимались на крыло. Великий Филин, построивший гнездо на кромке утеса, громко выразил недовольство необычной суматохой внизу.

— Изумительно, — сказал Джулиан, ни к кому конкретно не обращаясь. Он стоял на краю гребня и смотрел на озеро и древние руины. Здесь дорога разветвлялась. Одна тропинка вела к воде, проходя мимо небольшого сыпучего утеса, другая сворачивала вправо к жилищу индейцев.

Проводник-папаго и Бинго привели Джулиана к глубокой круглой впадине в горах, которую по весне затопляла вода, поддерживая уровень озера. Через сток из него вытекало в день около полумиллиона галлонов воды, и вниз почти на милю тянулись древние ирригационные канавы для полива садов. Бинго объяснил, что папаго просто пользуются тем, что осталось от более древней цивилизации.

— Там хозяйничали хохокам, — объяснил Бинго, показав на площадь величиной в шестьдесят акров. — Никто не знает, почему однажды они снялись и ушли. Может, им здешний климат не понравился.

Джулиан прикинул на глазок размеры озера: четыреста футов на семьсот. Мирный оазис, расположенный в почти бесплодном, пыльном регионе, был обрамлен большими деревьями.

— Это напоминает многоквартирный дом в Нью-Йорке, — сказал Джулиан, показав на разрушенные жилища в плоской стене скалы. — Какие изумительные были люди, если они выбивали себе дома в камне!

— Хочешь посмотреть на что-то такое, отчего вывихнешь шею? — спросил Бинго. — Поехали, в нескольких милях к югу я тебе покажу такие многоквартирные дома, каких ты не видывал!

Несколько часов спустя Джулиан стоял в зарослях сикоморов возле Бивер-Крик и во все глаза глядел на крутую скалу высотой в сто футов, утыканную дырами окон и дверей.

— Это похоже на европейский замок, — изумленно проговорил он. — Ничего подобного я не видел! Как мы туда залезем?

— Пусть Хакайву тебя ведет, — сказал Бинго, показав на ухмыляющегося проводника. — Я останусь здесь и подожду. Я навидался таких жилищ.

Хакайву приставил к скале лестницу — ствол сикомора с обрубленными ветками — и твердо упер ее в землю. Пока Джулиан готовился к подъему, Бинго уселся в тени развалин под скалой и раскурил трубку.

— Бинго, ты уверен, что не хочешь пойти с нами? Последний раз зову… — Джулиан встал на нижний обрубок, Хакайву был уже выше. Проводника им выделил вождь папаго, и, хотя Джулиан не понимал ни слова из его языка, в разговорах не было необходимости. Хакайву, как и Бинго, знал, что заинтересует Джулиана.

— Нет, Странник. — Бинго растянулся на сухой траве. — Мне и здесь хорошо. К тому же отсюда все видно. — Он надвинул на глаза свою шапку из волчьей головы, после чего последние слова стали явной ложью.

Джулиан ухмыльнулся и энергично полез вслед за Хакайву. На середине скалы слева проходила тропа. Там, где она соединялась с тропинкой, идущей справа, была площадка с узким дверным проемом, ведущим в глубь горы. Врагу сюда было не пробраться. Джулиан решил, что здесь находился пост часового. Хакайву остался маячить в дверном проеме, а Джулиан отправился исследовать замок, как он его назвал.

Замок был втиснут под глубокий навес скалы. Его построили из небольших блоков известняка, скрепленных известняковым же раствором. Крышей служили стволы сикоморов, накрытые жердями, палками, травой и слоем глины. Джулиан только помотал головой, представив себе, сколько потребовалось труда, чтобы поднять тяжелые материалы по крутизне. Наружные стены проходили по самому краю поперечных плит, сверху они были вырезаны дугой, подстраиваясь под арку окружающей пещеры. Вытянув шею, Джулиан оценил, что высота здания — как пятиэтажный дом. Он насчитал семнадцать комнат, в некоторых оставались свидетельства жизни прошлых обитателей.

На пыльных полах валялись разбитые горшки и рваные корзины, а также сухие травы, семена и орехи. Его внимание привлек уцелевший сосуд, стоявший на каменной плите. Он был сделан в форме сидящего мужчины с широким задом и босыми ногами, свешивающимися с подставки. Керамические руки были прижаты к бокам, открытый рот служил горлышком кувшина, сделанного с чувством юмора: большой нос на бородатом лице служил ручкой. Тускло-желтый кувшин был расписан красными квадратиками. Джулиан потряс несколько корзин и обнаружил в них семена кукурузы и бобов. Хотя давние обитатели этого жилища были первобытными людьми, они умели возделывать землю. Место для жилья было идеальное: тут и защита от врагов, и пресная вода, земля у подножия пригодна для сельского хозяйства, вокруг всевозможные дикие съедобные растения, ягоды, рыба, дичь. И изобилие материалов для строительства, для гончарных работ и для изготовления инструментов.

Подняв просмоленную корзину, Джулиан узнал в ней тот же стиль, которым пользуются папаго для изготовления водяных корзин. Значит, умение передается от одних к другим. Джулиан был очарован. Он как будто услышал эхо старины и ощутил присутствие людей, живших в этих комнатах. Этот нерушимый замок насчитывал сотни лет, он относился к тому времени, когда в средневековой Европе мужчины носили доспехи и ходили в крестовые походы!