Сюзанна Баркли - Львиное сердце

Росс откашлялся.

– Эта хотя бы не скрывает своих намерений, – бросил он, уходя.

Комин в задумчивости потер подбородок. Меган, в сущности, не грозилась отравить своего жениха, но высказалась достаточно двусмысленно, что было Комину на руку. Вот замечательный случай избавиться от Росса и Меган, не изобличая ни себя, ни Арчи. Дело лишь за тем, чтобы найти у Меган ее сундучок с лекарствами и выбрать то, что ему нужно. Сделать это – просто детская игра. Когда ему впервые пришла в голову мысль отнять власть у Эаммона, Комин ловко выведал у леди Мэри все, что хотел, о ее настойках и порошках. Польщенная его интересом, она выложила все, что знала, не подозревая, что эти сведения превратят ее мужа в пленника, в подставное лицо, которым Комин мог управлять, а тот ни о чем и не подозревал.

Чтобы предотвратить месть Лайонела Кармайкла, Комин свершит суд от имени Эаммона, признает Меган виновной и повесит ее, а затем оба тела, ее и Росса, будут отправлены Кармайклам. А почему бы не признать ее виновной заодно и в убийстве Лайона? Тогда он упрячет концы в воду и руки у него будут развязаны. Прежде чем Меган умрет, он должен узнать от нее, где скрывается Сьюзан. Он не сомневался, что сможет выпытать у нее этот секрет… возможно, пообещав спасти ее от возмездия Кармайклов.

Час спустя Меган вошла в зал. Нервы ее были на пределе.

– Что с тобой? – спросила Крисси.

Меган просто не терпелось рассказать двоюродной сестре о сокровищах и о том, что произошло потом. Но, взглянув на морщинки, которые жизнь прочертила на когда-то гладком лице Крисси, она передумала. Бедняжка Крисси достаточно настрадалась от оскорблений супруга, потеряв к тому же при рождении двоих детей.

И вообще Меган не любила обременять своими заботами других.

– Я просто волнуюсь.

– Успокойся, – прошептала ей на ухо Крисси, когда они шли сквозь толпу к главному столу. – Похоже, лорд Росс забыл о песчаных блохах.

Честно говоря, Меган про это тоже забыла. Казалось, встреча на берегу произошла сто лет назад, а его ярость по поводу блох была ничто по сравнению с той опасностью, которая теперь грозила им. А она еще усугубила дело, попытавшись увидеть отца.

– Надеюсь, он простит все мои сегодняшние грехи.

– Как ты провела день? – спросила мать, когда Меган села на свое место.

– Прекрасно. – Меган гордилась тем, что смогла скрыть душевное смятение и ее голос звучал твердо. – А вы?

– Я была занята приготовлениями к свадьбе. – Леди Мэри вздохнула, с застывшим лицом глядя на возбужденных, шумных людей в зале. – В остальном день прошел спокойно.

Мама тоже может лгать, неожиданно для себя поняла Меган, поняла впервые, хотя не раз они вместе сидели за едой или за шитьем и говорили друг другу неправду. То была не предумышленная ложь, а полуправда, которая обходила стороной неприятности. Она проистекала из желания оградить от мучений любимого человека.

«Мне безразлично, что твой отец завел любовницу», – время от времени повторяла мать, но глаза выдавали страдание.

«Я вполне довольна ролью менестреля нашего клана и обойдусь без мужа и детей», – говорила Меган, но от вида каждого новорожденного, которому она помогла появиться на свет, ей делалось больно – так велико было желание иметь собственное любимое дитя.

Меган всегда считала, что такие выдумки только к добру. Зачем волновать маму? – думала она и не жаловалась, что болит нога. «Мама посчитает, что я ее предаю, если признаюсь, что скучаю по отцу», – и Меган скрывала свою печаль. Теперь же Меган пришло в голову, что, наверное, прав Росс, считая ложь источником зла.

– Вы уже слышали о нашей встрече с Филис? – без обиняков спросила она.

– Меган! – У матери перехватило дыхание, и она схватилась за сердце. – Никогда не произноси имя этой… потаскухи в моем присутствии.

– Но от этого она не перестанет существовать, – мягко возразила Меган. – Возможно, если мы будем говорить о ней и о том, что произошло с нами с тех пор, как она появилась…

– По-твоему, это я виновата в том, что он сошелся с ней. – Губы у матери задрожали. – Я знаю, ты боготворишь его и всегда считала меня излишне чопорной и холодной. Но ты не понимаешь, что значило для меня оставить привычный мне мир и приехать сюда. В Кертхилле было еще больше грубости и дикости, чем сейчас. Ни одной благородной дамы, с которой я могла бы побеседовать, лишь одни мужчины, занятые рыбной ловлей, охотой и сражениями. Твоего отца я вполне устраивала в постели, но в остальное время я была ему не нужна. Если я и стала холодной, то только потому, что он ничего не делал, чтобы пробудить во мне желание.

– Мама! – воскликнула Меган, пораженная этой вспышкой. Ни за что на свете она не признается, что и в самом деле иногда винила мать за то, что они с отцом больше не живут как муж и жена. – Я знаю, каким несносным может быть папа.

– Несносным? Даже когда он снисходит до того, чтобы спуститься вниз, то смотрит сквозь меня, словно меня здесь нет.

О, мама. Меган хотелось обнять мать и сказать, что все будет хорошо, но тогда она произнесет самую большую ложь. Если не случится чуда, их жизнь не станет лучше.

– Мне очень жаль, мама. – Жаль, что отец так себя ведет, и жаль, что она разбередила раны матери. Росс ошибается. Правда может причинить больше вреда, чем ложь. – Я… почти закончила список древних пословиц, – запнувшись, сказала она, чтобы только сменить тему.

– Я рада, что хоть что-то хорошее произошло в этот несчастный день. – Глаза матери блестели от навернувшихся слез. – Когда я думаю, что Эаммон там в башне с ней, а я вынуждена сносить хихиканье и понимающие взгляды гостей…

Матери стоило лишь начать, и теперь она была не в силах остановиться. Годы, полные горечи и страдания, вылились в нескончаемый поток жалоб. Вечер обещал быть долгим.

– Добрый вечер, благородные дамы. – Лорд Найджел шлепнулся в кресло с другой стороны от леди Мэри. Его багровое лицо и трясущиеся руки говорили о том, что он провел весь день за выпивкой. – Лэрд не спустится к ужину, – добавил Его светлость, взяв очередную чашу с вином и отправляя ее в рот.

Мать скорбно вздохнула.

– Вы говорили с ним?

– Нет. Так сказал Арчи. – Лорд Найджел кивнул на стол сзади, где комендант крепости пировал со своими лизоблюдами. Они были неплохими, но слабыми людьми и заискивали перед Арчи, прославляя его ум. Но Арчи не был умен. Он был тверд, как железный палаш шотландских горцев, но, подобно мечу, его нужно было направлять.

Комин, наоборот, изощреннее, чем кажется, подумала Меган, прищурившись, когда в зале незаметно появился ее бывший жених. Он осторожен и угодлив. Даже не может открыто войти в зал. Нет, он старается сделать это не привлекая внимания, крадется вдоль стен, где потемнее, словно змея, подползающая к мыши.

Вдруг Меган осенило. Если в Кертхилле и вершится какое-то злодейство, то она готова прозакладывать каждую страницу в своей бесценной книге историй и легенд, что Комин замешан в нем.

– Комин, рад тебя видеть, – загудел лорд Найджел. – Садись со мной.

Комин бросил взгляд на Меган и послушно сел около Найджела. Самодовольный блеск его бесцветных глаз предвещал беду, и Меган это сразу ощутила. Он что-то задумал, коварный мерзавец. Но как докажешь?

– О, Мег, – прошептала Крисси. – Вот идет лорд Росс, и он выглядит таким…

– Злым, что готов вцепиться в меня, – пробормотала Меган. Тем не менее она не могла не отметить, что он появился в зале совсем не так, как Комин.

Хотя Росс и был здесь гостем, он вошел в зал с повелительным видом, как победитель, сильный и статный. Малиновая с черным одежда поверх красной туники прекрасно оттеняла его черные, как эбеновое дерево, волосы и загорелое лицо. Как же он был красив… и как зол. Ей необходимо любым способом обратить эту враждебность на Комина.

– Леди Мэри, – Росс слегка поклонился и занял свое место, избегая смотреть на Меган, хотя их кресла стояли рядом.

От гнева у Меган пропала неуверенность. Она не позволит обращаться с ней, как отец обращался с матерью. Выхватив из-за пояса маленький ножик для еды, она воткнула его в стол в дюйме от ладони Росса, лежащей на скатерти.

– Что за черт! – Он отдернул руку и согнул пальцы. – Зачем вы это сделали?

– Я не хочу, чтобы в моем собственном доме на меня не обращали внимания.

Он уставился на нее.

– Вы что, с ума сошли?

– Вы желали, чтобы мы говорили друг другу правду, милорд, – нежным голосом прощебетала она ему на ухо. – Вот вам правда.

Он открыл было рот, собираясь ответить, но передумал. Он еле сдерживался, чтобы не улыбнуться.

– Вы сообразительны и остры на язык.

– Я же говорила, что мы подходим друг другу.

– Неужели?

Улыбка, заигравшая у него на губах, преобразила лицо – в нем проявилась мягкость и нежность. Что заставляет его прятать эти качества даже от себя самого? И что ей сделать, чтобы излечить его? Возможно, поможет правда, которую он так ценит.

– Да, подходим. – Меган облегченно вздохнула. – Пока вы еще благосклонны ко мне, я прошу прощения, – прошептала она, – за то, что пыталась увидеться с отцом. Но…

– У вас всегда есть «но». – Он с раздражением покачал головой. – Ваша поспешность поставила нас всех под угрозу, – тихо, но жестко ответил Росс. – Этим делом займусь я.

– Мы вместе займемся им.

– Меган. – Он нашел ее руку под столом. Судя по его стиснутым зубам, Меган ждала, что он до боли сожмет ей пальцы. Но он просто держал ее за руку. – Это – темное и опасное дело. Люди, которые нам противостоят, – убийцы.

– Но я могу помочь. – Она сдавила ему ладонь, не переставая улыбаться, несмотря на его сердитый взгляд. – Я ведь знаю этих людей и…

– Глупышка, вы что, хотите, чтобы и ваша смерть была на моей совести? – сквозь зубы проговорил Росс.

– А я не хочу, чтобы на моей совести была ваша, но…

– Вина, милорд? – спросил оруженосец. Метан чуть не расцеловала веснушчатого юношу, который стал наполнять кубок Росса.

Росс смотрел ей в глаза так решительно, что она чуть не опустила взгляд.

– Мы продолжим этот разговор позже, – заявил он и взял кубок.

– Милорд, я еще не попробовал вино, – тихо сказал оруженосец.

– Хватит нянчиться со мной. – Росс сделал два глотка, затем опустил сосуд и поморщился. – Дьявол, этот напиток такой же кислый, как и мое настроение. Поищи чего-нибудь послаще. – Оруженосец поспешно отошел, а Росс снова повернулся к Меган. Он буквально впился в нее своими голубыми глазами, в которых таилось тщательно скрываемое вожделение. Если бы ее тоже не охватило желание, то она наверняка не прочитала бы этого в его взгляде. Только она была готова дать волю страсти, а он свою страсть пока еще безжалостно подавлял.

Вдруг ей ужасно захотелось испытать пределы его терпения. Глядя на него сквозь ресницы, она промурлыкала:

– Как ваше плечо?

Рука, сжимавшая ее руку, дрогнула.

– Не смотрите на меня так. – Но его хриплый голос говорил совсем другое, а пальцы обвились вокруг ее ладони, как бы желая ее защитить.

Меган улыбнулась.

– Вы хотели знать правду. Вы мне небезразличны…

– Не надо. Вам потом будет горько. – И еще тише: – Я ничем не смогу отплатить вам.

«Нет!» – хотела она воскликнуть, но не успела ничего сказать: он снова вздрогнул, отпустил ее руку и стал растирать себя, словно замерз.

– Почему здесь вдруг стало холодно?

– Здесь жарко как в пекле, – ответил его оруженосец, подойдя сзади. У юноши так горели щеки, что веснушки почти исчезли. – Вам нездоровится?

– Я никогда не болею. – Росс провел рукой по лбу. – Но мне хочется пить. Где вино?

Меган, нахмурившись, встретилась с озабоченным взглядом оруженосца. Она одними губами прошептала «воды» и с беспокойством посмотрела на Росса – он был бледен, а над верхней губой выступили капельки пота. Что с ним? Когда он появился в зале, то был, как обычно, здоров и крепок. А теперь он выглядел… ужасно.

Вдруг Росс застонал, оттолкнул кресло и скрючился, схватившись за живот.

– Оуэйн! Эндрю! – позвал оруженосец. – Россу плохо.

– Она отравила его, как грозилась сегодня, – воскликнул Эндрю. Вскочив со своего места за ближайшим столом, он вспрыгнул на помост.

– Я не делала этого! – вскрикнула Меган. Но тут Росс снова застонал, и ей стало не до того, чтобы доказывать свою невиновность. Она было потянулась к нему, чтобы помочь, но крепкие руки резко отстранили ее.

– Не трогайте его! – заорал Оуэйн.

– Но я могу помочь. – Она снова попыталась приблизиться к Россу, но была отброшена так грубо, что упала в кресло. Это ее не испугало, она встала, но теперь уже ее удержала Крисси.

– Не надо, Мегги. Они тебя ушибут.

– Неважно, – воскликнула Меган. – Я должна ему помочь.