Татьяна Герцик - Лягушка-нецаревна

Проехав по разбитой гравийной дороге километров пятьдесят, Даша наткнулась на полуразвалившуюся деревню, вернее, ее остатки. Не похоже было, чтобы здесь кто-то жил, и Даша, с печалью оглядывая завалившиеся от времени домики, поехала дальше. Брошенные деревни для России такое привычное явление, что она даже фотоаппарат в руки не взяла. Провалившиеся крыши, серые остовы когда-то крепких крестьянских домов, заброшенные участки земли с видневшимися кое-где плодовыми деревьями навевали грусть. А грусти в российской жизни и без того было достаточно. Требовался позитив, а вот где его взять?

Проехав еще с десяток километров, заметила крышу высокого дома с дымящейся трубой и круглой спутниковой антенной. Решила подъехать поближе. Притормозила возле ворот, позвала хозяев, никто не отозвался. В щель сплошного высокого забора была видна добротная пятистенка с тюлевыми занавесками на маленьких окошках. Поскольку вокруг не было ни одного жилого дома и в окна заглядывать было некому, занавески висели исключительно для красоты.

Дом и окрестности были не просто красивы, они обладали характером, что было редкостью. Даше захотелось сфотографировать дом с разных сторон, и она бросила через забор камень. Если в доме есть собака, то она непременно отзовется неистовым лаем. На камень никто не отреагировал. Следуя зову сердца, Даша ловко перемахнула через забор и подошла к дому.

И тут же поняла, что сделала это зря. Перед ней с ярко выраженной угрозой на морде появился огромный рыжий бык. Яростно замычав, наклонил длинные изогнутые рога и помчался к ней, намереваясь превратить в отбивную.

Прижав к себе фотоаппарат, Даша рванула обратно к забору, но бык был явно не дурак и быстро отрезал ей путь к отступлению. Ей ничего не оставалось, как в поисках спасения запрыгнуть на высокое крыльцо и дернуть ручку двери.

К счастью, дверь оказалась не запертой, и Даша проворно заскочила в просторные прохладные сени. Разочарованный бык, сердито замычав вслед ускользнувшей добыче, остался позади, не смея забраться в дом. Отдышавшись, девушка тихонько рассмеялась. Как же увеличивает ловкость преследование сторожевого быка! Она и не подозревала в себе подобной прыти!

Но что теперь делать? Зайти внутрь или все-таки попытаться выйти, дождавшись, когда сторож уйдет по своим делам?

Она осторожно выглянула из дома. Бык никуда уходить не думал. Более того, он так по-хозяйски расположился посредине двора, обозревая подведомственную территорию, что Даша тут же уяснила безнадежность своего положения.

Оставалось надеяться только на лояльность хозяев. Хотя кому могут понравиться непрошенные гости?

Постучала во внутреннюю дверь, ведущую непосредственно в дом. Тишина. В сенях было холодно, темно и неуютно. Постояв минут десять, Даша замерзла и осторожно толкнула дверь. К ее удивлению, та легко поддалась.

Оказавшись в небольшом коридоре, незваная гостья огляделась. Около стены стояла самодельная удобная вешалка. Даша сняла куртку, повесила ее на вешалку, сапоги поставила на подставку, стоявшую рядом, и пошла дальше.

Справа по коридору оказалась невысокая арка, ведущая на кухню. Там на русской печке в синей эмалированной кастрюльке что-то негромко булькало, распространяя умопомрачительный аромат.

Даша почувствовала голодный спазм. Когда она ела в последний раз? Утром? И что? Вспомнить не удалось. Превозмогая вопли голодного желудка, яростно требовавшего пищи насущной, пошла дальше. Там оказалась еще одна, довольно большая комната, называемая по местному обычаю горницей, из которой внутрь вели еще две двери.

Смотреть, что за ними, Даша не стала, и скромно уселась на большом диване в центре комнаты. Напротив стоял весьма приличный телевизор дюймов на пятьдесят. Поколебавшись, взяла пульт, включила телевизор и нашла музыкальный канал. В доме было тепло, телевизор что-то негромко ворковал, и ее неудержимо потянуло в сон. Решив, что ничего страшного не случится, если она вздремнет пару часиков, все равно без хозяев из этой комфортабельной тюрьмы ей не вырваться, взяла лежащий на спинке плед, поудобнее устроилась на диване, укрылась и уснула.

Проснулась от негромкого смеха и, осоловело моргая, быстро села.

Перед ней стояла невысокая, крепко сбитая, нестарая еще женщина. Она была симпатичной и веселой.

– Привет, гостья! Тебя что, Тишка в дом загнал?

Даша извинилась за непрошенное вторжение.

– Так этого бугая Тишкой зовут? Имя на контрасте? – и спохватилась, сообразив, что для деревенских жителей ее выражения могут быть непонятны.

Но для хозяйки слово «контраст» трудностей не вызвало.

– Нет, он маленький тихим был, ласковым, вот я его Тишкой и назвала. Хотя сейчас он Тихон, вполне самостоятельный мужик. Сторожит дом лучше всякой собаки. Хотя собаки у меня тоже есть, но я с ними на реку ходила, у нас тут волков полно, без волкодавов нельзя. А рыбачить надо, весна, рыба к берегу жмется, так что даже хариусы попадаются.

– Что, даже такая благородная рыба есть?

– А как выше по реке пару вредоносных заводиков, отходы в реку сбрасывающих, позакрывали, так и рыба появилась. Так что с одной стороны городишки без этих заводов умирают, работать-то жителям негде, а с другой природа ожила. Не знаешь, что и лучше.

– Но вам-то небось лучше?

– Это как посмотреть. Раньше я туда свою продукцию возила – молоко, сметану, масло, мед и прочее. А теперь там покупать-то некому, приходиться ездить гораздо дальше или вообще перекупщикам продавать, черномазым разного фасона. А они копейки платят, невыгодно. А тебя как зовут-то?

Даша представилась и даже попыталась паспорт показать, но женщина отмахнулась.

– Да к чему мне твой паспорт? Я же не милиционерша, прописку проверять. Меня тетя Маруся зовут. Так это твой фургон у ворот стоит?

– Ну да. Я к вам пофотографировать, у вас дом уж больно колоритный. Да и бык тоже неплох. Хочу репортаж для какого-нибудь журнала или передачи сделать.

– Ты что, журналистка?

– Вроде того. Но я на вольных хлебах, не в штате. Нравится мне это. Езжу туда-сюда по городам и деревням, снимаю небольшие сюжеты о российской глубинке, фотографирую, пишу статьи в разные журналы и газеты.

Тетя Маруся засуетилась.

– Подожди, я причипурюсь, а то лахудра лахудрой.

Даша испугалась. Ей не нужна была искусственная красота.

– Не надо, не надо! Я ведь не рекламу парикмахерской снимаю, а жизнь. Я хочу, чтоб все было естественно. К тому же вы и без прикрас очень симпатичная женщина.

Она не кривила душой, тетя Маруся в самом деле была весьма привлекательной дамой с характером.

– Вот покажут вас по телевидению, и от женихов отбою не будет.

Тетя Маруся враз поскучнела и взмахнула рукой, будто отметая неприятности.

– Да не нужны мне эти мужики! От них гадости одни. Своего мужа, пропойцу, я давно выгнала, и жить стало гораздо легче. Так что мне лишней обузы не надо.

Даша вздохнула. Подобные слова она за два года безостановочной езды по стране слышала много раз. И почему в России мужики стали синонимом обузы? Мужской генотип выродился? За годы правления большевиков сильных мужчин планомерно уничтожали, чтоб не высовывались, и выжили слабые, сумевшие приспособиться? А от слабого, как известно, сильный не родится.

Тетя Маруся продолжала вопросительно на нее смотреть, и Даша уточнила:

– Тогда какой смысл принаряжаться?

Тетя Маруся удивилась.

– Так ведь перед людьми надо выглядеть прилично. Особенно если вся страна смотреть будет. Но, если хочешь, чтоб естественно, то ладно, пусть будет, как есть. Пойдем, я тебя покормлю. Твой домик на колесах хоть и хорош, конечно, но скотину в нем держать не станешь, а без нее что за еда? Консервы из химии?

Даша взглянула на свой автодом, хорошо видневшийся в окне. Удобная машинка. Полный привод, вездеход, да и комнатка удобная. Сначала она казалась маленькой, а теперь ничего, привыкла. Все удобства, кухня, кровать с ортопедическим матрасом, компьютерный стол и все необходимое в одном флаконе. Жаль, что ездит в одиночку, некому вести машину, когда работает. Но два горошка на ложку не бывает.

Она, как тетя Маруся, да и большинство российских женщин, не доверяла мужчинам. Как правило, они пытались сесть женщине на шею и привольно ехать, помахивая кнутом и считая себя господами. Даше такие отношения были не нужны.

Даша похвалила телевизор, и тетя Маруся с гордостью поведала:

– Мы тут не лаптем щи хлебаем! Вот продала в прошлом году двух бычков и телевизор купила со спутниковой антенной. Теперь даже американские каналы смотрю, если захочется. Но мне больше наши нравятся. Правда, только те, где не убивают и гадостей всяких не показывают. А то смотреть противно.

Даша меланхолично покивала головой. Сама она телевизор вообще не смотрела, довольствуясь новостями в интернете. Тетя Маруся будто услыхала ее мысли.

– И интернет у меня есть! Я специально для него ноутбук купила. Только я на связь выхожу редко, через тарелку дороговато выходит. Но у меня и адрес почтовый есть. Ежели что, присылай сообщения. – Тетя Маруся явно гордилась своим приобщением к цивилизации.

Между разговором выставила на стол творог, яичницу и салат из помидор с огурцами, сдобренный густющей сметаной. На вопрос удивленной Даши, откуда такое изобилие, на дворе апрель, снег еще лежит, с гордостью пояснила:

– Ты ешь давай, это только для заправки, на подходе борщ. Овощи у меня из своей теплички. Выращиваю помаленьку для себя да для продажи. Пока дороги не окончательно развезло, вожу в город, там у меня продавец свой есть. Но скоро распутица наступит, не проехать будет.

Даша и сама с трудом доехала до этого дальнего хуторка, и тетю Марусю вполне понимала.

– А на чем вы ездите? На машине?

Хозяйка пренебрежительно фыркнула.

– Вот еще! Да застрянет машина, чем я ее вытаскивать-то буду? Трактор заказывать? Так это в такую копеечку станет! Нет, у меня старый Урал! Надежный зверь! Железо танковое, никакая пуля не прошибет! Если где и застрянет, плечом его подтолкну, мигом вылетит!

– Так ведь холодно же на мотоцикле!

– Да одеться потеплее, и всего-то! Я и зимой на нем езжу! Тулупчик, валенки, штаны ватные. На голову, правда, приходится закрытый шлем надевать, чтоб лицо не мерзло, но это ерунда!

Даша поневоле вспомнила Некрасова «есть женщины в русских селеньях…» Да уж, тете Марусе все нипочем.

Та, искоса поглядывая на гостью, укоризненно заметила:

– А вот ты рисковая, девка. Бесшабашная какая-то. И ездишь в одиночку, а в дороге чего только не случается. Машинка-то у тебя красивая, вдруг кто позарится?

Даша удивленно засмеялась.

– И это говорите мне вы?! Да вы сами каскадер в юбке! И живете одна, и в мороз на мотоцикле гоняете. Так что еще неизвестно, кто из нас бесшабашнее.

Тетя Маруся в ответ тоже рассмеялась.

– Что ж, похоже, мы родственные души. Ничего не боимся!

Они проговорили несколько часов о том, о сем. Чувствовалось, что тетя Маруся стосковалась по собеседнику. Оказалось, в свое время она окончила финансовый техникум и неплохо разбиралась в перипетиях современной экономики.

– Почему бы вам не устроиться на работу куда-нибудь в город?

– А почему бы тебе самой не утроиться на приличную работу и не колесить по грязи?

Даша с пониманием взглянула на собеседницу.

– Что, тоже не любите жить по расписанию?

– Да не в этом дело! Деревенская жизнь куда строже, чем городская. Попробуй-ка скотину вовремя не покормить или корову не подоить! Нет, просто здесь я сама себе хозяйка. Я когда замуж вышла и в городе работала, уж очень начальнице не нравилась. За острый язык, наверное. Подхалимничать я никогда не стану. А она редкой дурой была. Родственница какого-то большого партийного начальника, неприкасаемой себя считала. А сейчас, говорят, еще хуже, вообще одни блатники кругом. В те времена хоть в партийные органы пожаловаться можно было, а сейчас? Бесправие одно. Сейчас шмоток и жратвы полно, а вот насчет правды в сто раз хуже. Деньги есть, твори, что хошь, ничего тебе за это не будет. Главное с теми поделиться! – и тетя Маруся показала наверх указательным пальцем.

Даша взглянула в окно и спохватилась.

– Пора снимать, а то скоро стемнеет, света будет мало.

Они поднялись. Тетя Маруся принялась споро убирать со стола, сумбурно приговаривая:

– Я сейчас приберу немного, и провожу тебя, а то Тишка вредный такой становится! Он порой и меня-то не слушает, а тебя и вовсе загоняет! Но я-то его не боюсь, тут же по хребту лопатой садану, сразу как шелковый станет!

Даша принялась ей помогать, и минут через десять они уже шагали вокруг дома, снимая все подряд. Тишку Даша тоже сфотографировала с разных ракурсов. Быку это не понравилось. Он решил, что ему нанесено жуткое оскорбление, и принялся угрожающе мычать, зловеще наклонив голову с огромными рогами. Тете Марусе пришлось-таки шмякнуть его по хребту пару раз лопатой, чтобы вел себя прилично.