Татьяна Герцик - Лягушка-нецаревна

И они последовали.

Вернувшись в номер, увидели, что он буквально завален цветами. Кирилл достал из одной из корзин карточку и прочитал:

– Прекрасные цветы для прекрасной женщины! – и подпись: Гарри Орбейн. – Повернувшись к жене, прокомментировал: – Вот еще одна жертва твоей красоты.

Марина недовольно поморщилась.

– Кирилл! Мне и так неприятно, и еще ты добавляешь.

– А что тут может быть неприятного? Столько поклонников.

Марина обижено отвернулась.

– Конечно, каждый судит по себе.

Он не согласился.

– Ну, не совсем. Вот мне, например, ухаживание твоей милой кузины вовсе не нравилось. Хотя это было примитивной ловушкой, я прав?

Марина посмотрела на него затравленным взглядом.

– Э…

Он рассмеялся.

– Не тушуйся ты, право! Я рад, что Даша ввязалась в это дело. Потому что без нее я бы не понял, как хорошо быть женатым. На тебе.

Марина, кокетливо склонив голову к плечу, провокационно заметила:

– Понять это тебе помогли конкуренты?

Он послушно признал:

– И они тоже. Но я и сам потихоньку до этой истины дошел. Своими собственными мозгами. Хотя, признаюсь, не сразу. Но у нас с тобой нестандартный такой роман получился. Но хочешь, я за тобой теперь буду ухаживать? В порядке компенсации, так сказать.

Марина счастливо засмеялась:

– Ты за мной и так ухаживаешь.

Он скептически пожал плечами.

– Ладно. Не буду пережимать палку. А то еще превращусь в подкаблучника.

Марина хихикнула.

– Вряд ли тебе это грозит. Но что нам делать с этой уймой цветов? Дышать ведь нечем.

Кирилл набрал номер галл-центра и велел унести цветы.

– У моей жены аллергия, и я прошу больше цветов к нам в номер не приносить.

Тут же явился посыльный с тележкой и забрал все цветы. Марина проводила его задумчивым взглядом.

– Интересно, куда он их денет?

Кирилл ее не понял.

– А нам какое дело? Или ты жалеешь?

– Да нет. Это, наверное, чисто российская экономность.

Он кивнул.

– Ну да. Нас столько лет приучали экономить на всякой ерунде, что это в нас сидит уже на генном уровне. Куда пойдем?

– На море слишком жарко, так что лучше в бассейн.

Взявшись за руки, они отправились к бассейну. Тут же рядом оказался Орбейн. Кирилл зло заметил:

– Похоже, у него везде шпионы. Всю обслугу скупил на корню.

Марина удивилась.

– Да зачем ему это? Не думаю, что он так уж сильно в меня влюбился.

Кирилл оценивающе посмотрел на жену. В открытом голубом сарафанчике она была чудо как хороша. Со вздохом признал:

– Не удивлюсь, если так оно и есть.

Марина хотела возразить, но спор прекратил Гарри собственной персоной. Он непринужденно подхватил Марину под руку и заявил:

– Вы прекрасны, Марина! – выговорив это по-русски с диким акцентом, дальше он продолжал уже на английском, и Марина ничего не поняла.

Но зато понял Рокшевский. Побагровев от злости, он принялся что-то выговаривать американцу. Тот в ответ только ухмылялся.

Несмотря на возмущение Кирилла, американец таскался за ними весь день, говоря комплименты озадаченной Марине. Рокшевский даже думал устроить драку, но, заметив наблюдавших за ним двух здоровенных качков, передумал. Это явно были телохранители Гарри, а чтобы драться одному против троих, нужно быть полным идиотом.

Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы Марина неожиданно не доказала, что она не бессловесная кукла и не перелетает от одного мужчины к другому по его желанию.

Однажды вечером после ужина они пошли на местный праздник. Гарри, как обычно, тоже оказался там же, где и они. Не дожидаясь согласия, утащил Марину танцевать, проигнорировав возражения Кирилла. Во время танца он что-то сказал или сделал, Кирилл не разглядел, что именно, но Марина внезапно остановилась и от всей души врезала своему поклоннику между глаз. Потом свирепо погрозила ему кулаком и вернулась к изумленному мужу.

– Лихо ты его приложила! – Кирилл был вне себя от восхищения.

– Достал уже! Нахалюга! И почему эти наглые американцы считают, что им все позволено? – Марина была всерьез возмущена. – Если он подойдет ко мне еще раз, я попробую на нем один из Дашиных приемчиков!

Припомнив этот самый приемчик, Кирилл нервно расхохотался.

– Да, это будет нечто! Но лучше не надо. Думаю, больше он к тебе приставать не будет.

Гарри и в самом деле больше не подходил, следя за Мариной издалека и потирая пострадавшую скулу. Другие Маринины поклонники, видимо поняв, что перешли грань дозволенного, тоже отошли подальше.

Оставшуюся неделю они отдыхали более-менее спокойно, но в последний день Гарри все-таки проявил свой темперамент. Не обращая внимания на взбешенного Кирилла, присел за их столик и торжественно признался Марине в любви. Он говорил по-английски, но очень медленно, чтобы она все поняла.

– Я знаю твой телефон и твой электронный адрес. Я понимаю, что ты замужем, но помни – тебе стоит только послать мне сообщение, и я тут же прилечу за тобой!

Он еще что-то говорил, похоже, сулил златые горы и безбедную жизнь, но у Кирилла от злости так шумело в ушах, что остальное он не расслышал.

Домой они долетели без приключений. Приехав на такси домой, Кирилл обнял Марину и спросил:

– Ты рада, что мы наконец-то дома?

– Да, хорошо.

– Ты не жалеешь, что мы ездили на Сейшелы?

– Нет, конечно. Это был весьма познавательный опыт. Я поняла, что нравлюсь мужчинам.

Кирилл надулся, как мальчишка.

– Тебе это понравилось?

Она ответила вопросом на вопрос:

– Тебе же нравится, когда к тебе липнут девчонки? Почему мне не должен нравиться интерес мужчин? В разумных пределах, естественно.

Решив не усугублять конфликт, Кирилл прижал ее к себе и полушутливо сказал:

– Но ты же понимаешь, что я люблю тебя больше всех?

Марина скептически хмыкнула.

– Поживем – увидим.

Вечером, включив компьютер и забравшись в почту жены, Кирилл наткнулся на сообщение от Гарри, в котором тот сообщил, что начал учить русский, чтобы объясняться с любимой на ее родном языке.

Кирилл грязно выругался и сообщение стер. Этот конкурент его уже достал! Конечно, сообщения по электронке он будет удалять, но вот как быть с телефонными звонками? Он не сомневался, что Гарри не преминет позвонить Марине. Конечно, можно поменять ей и симку, но где гарантия, что этот вездесущий американец не узнает ее новый телефон? В наше время деньги могут все.

– Ты говоришь, он засыпает тебя неприличными предложениями? – Даша с непонятным Марине удовлетворением покивала головой.

Они сидели в тихом кафе на Компросе и пили мятный чай из маленьких фарфоровых чашечек. Перед ними стояло блюдо со свежайшей выпечкой, но к ней ни та ни другая не притронулись.

– Ну да. Я уже и симку поменяла, бесполезно. По электронке я ему ничего не отвечаю, молча их удаляю, и все.

– А в черный список его телефоны заносить не пробовала?

– Постоянно, а что толку? Он сменит номер, и все по-новой. Я уже на незнакомые телефонные звонки не отвечаю. Сколько раз обжигалась. Он настойчивый такой, жуть. Просто нахальный.

– А он знает, что ты в положении?

– Конечно! Я ему это первым делом сказала. А он заявил что-то типа «это будет мой ребенок». Я плохо знаю английский, поэтому перевод неточный.

Даша внимательно осмотрела блюдо с выпечкой, выбрала круассан с сыром и принялась с удовольствием жевать. Прожевав, уточнила:

– Понятно. Видимо, ты первая, кто сказал ему «нет». А как Кирилл?

Марина по Дашиному примеру тоже взяла круассан с сыром, и принялась его пристально рассматривать, будто боялась обнаружить таракана.

– Злится. Но сделать ничего не может.

Даша широко улыбнулась, будто услышав приятнейшую новость.

– Это хорошо.

Марина вскинула на нее удивленный взгляд.

– А что хорошего? Этот Гарри нам просто житья не дает.

Даша произнесла тоном умудренной жизнью, много повидавшей дамы:

– Конкуренция, мой друг, конкуренция! Если лень – двигатель прогресса, то мужская конкуренция – великолепная основа для прочного брака. Сама подумай, когда Рокшевскому приударять за посторонними девицами, когда его жену того и гляди из под носа уведут?

Марина невольно захихикала, уж очень смешно Даша вращала глазами, изображая коварного похитителя.

– Да ладно тебе! Кирилл же прекрасно знает, что я никуда не денусь!

– А вот это ты зря! Интригу надо время от времени поддерживать. Кстати, у тебя скоро день рождения. Давай-ка я тебе цветов пришлю якобы от Гарри?

Марина недовольно замахала руками.

– И не вздумай! Кирилл и без того до белого каления доведен, а тут еще ты со своими провокациями!

Даша взяла с блюда булочку с марципаном и вонзила в нее ровные белые зубы. Марина поежилась, уж как-то по-людоедски это у Даши вышло. Та, быстро слопав булочку, сокрушенно заметила:

– Не стоит, наверно, столько сдобы есть. Растолстею.

Марина зафыркала.

– Да прямо! Ты всегда так ешь, но я что-то не заметила, чтоб ты хоть в одном месте округлилась. Папа говорит: «не в коня корм».

– Папа всегда прав! Это аксиома! Так что я могу позволить себе еще и это пирожное! – И Даша взяла пирожное с пышной шапкой крема. – А что касается Рокшевского, то ему полезно осознать, что он не один на белом свете. И что есть еще особи мужского полу, которые вполне могут тебя похитить.

Марина содрогнулась.

– Не вспоминай, ради бога! Как вспомню тот спуск по балконам в одеяле, так мороз по коже. Тебе бы так!

Даша пожала плечами.

– Да я ни за что бы не согласилась валяться в одеяле на чьем-то там плече. Я бы и сама спокойненько спустилась. Хотя признаю, что в том твоем платье это было бы проблемно. Если только обвязать подол вокруг талии. Не совсем прилично, правда. Ну да это ерунда.

В ответ Марина только вздохнула. В ее сумочке жизнерадостно запел сотовый. Она беспокойно взглянула на дисплей и тихо, будто ее кто-то мог подслушать, сказала кузине:

– Ну вот, опять!

Даша властным жестом протянула руку.

– Дай-ка мне телефон, я сама с ним поговорю!

Марина покорно отдала телефон, и Даша с напором ответила невидимому собеседнику. Она говорила по-английски и очень быстро, поэтому Марина поняла только самый общий смысл – что звонить ей нельзя и чтоб ее оставили в покое.

Вернув ей телефон, Даша ободрила сестру:

– Думаю, он прекратит свои домогательства. Надолго или нет, будет зависеть от того, как быстро он найдет тебе замену. Кстати, ты знаешь, что у него масса твоих снимков и видео?

Марина горестно вздохнула.

– Догадываюсь. Он везде с фотоаппаратом таскался и снимал меня при каждом удобном случае.

– То есть постоянно?

– Ну да. Но как ему запретишь?

– На Сейшелах – никак. Там это криминалом не считается. Свобода, одним словом. Он мне сказал, что каждый день любуется твоим прелестным личиком.

Марина скривилась.

– Личико у меня теперь далеко не прелестное. Может, ему теперешнюю мою фотографию послать? Тогда отстанет?

Даша внимательнее посмотрела на кузину. В самом деле, беременность сказывалась на ней не лучшим образом. Нос распух, под глазами появились небольшие мешки, и вся она выглядела усталой и болезненной.

– Может, тебе просто спать надо побольше?

Марина покраснела и ничего не ответила.

– Ага, тебе энергичный муж высыпаться не дает. Что ж, наличие конкурента заводит мужиков куда сильнее, чем эротичность партнерши.

В ответ Марина смогла проблеять нечто нечленораздельное.

Даша не преминула ее подколоть:

– Можно подумать, что из нас двоих я гораздо более опытная в отношении полов особа. А ведь это далеко не так!

– Просто у нас воспитание разное!

Даша согласилась:

– Без сомнения! Ну, мне пора, у меня обед кончается! А ты посиди еще, может, пожуешь чего-нибудь!

Расплатившись с официанткой, она умчалась, а Марина осталась сидеть, мечтательно глядя вдаль.

Она тоже считала, что Кирилла подстегивает наличие конкурента. После Сейшел он стал, конечно, куда внимательнее и заботливее, чем прежде. Но в этом заслуга Гарри. Хотя, может быть, она не права и Кирилл, как и говорил ей, осознал, что любит ее? Пусть и с помощью соперника? Разобраться в этом сложно, да и нужно ли? Как говорит Даша, жизнь нужно принимать такой, какая она есть?

В это время Дарья неслась в лабораторию, в который раз недоуменно спрашивая себя, зачем ей это нужно? Ведь не из-за Александрова же она встает каждый день аж в восемь утра и тащится на эту дурацкую, совершенно не нужную ей работу! Или все-таки из-за него?

Ответ не находился, и она злилась еще больше. Вдобавок, чтобы не выходить из созданного ею образа, она периодически напяливала свой маскарадный костюм, вставляла цветные линзы и в таком виде приходила на работу, веселя сослуживцев.