Татьяна Герцик - Лягушка-нецаревна

– Даже хорошим работникам? Кто-то же у него работает?

От такой чрезвычайно завышенной, с ее точки зрения, самооценки, Маша как-то сникла и сказала уже официальным тоном:

– Ну, если ты считаешь, что справишься…

– Как я могу знать, справлюсь я или нет, если я еще не приступила к работе? Вот когда приступлю, тогда и узнаю.

Признав это высказывание не подлежащим обсуждению постулатом, Маша сказала:

– Отдел кадров на первом этаже. Можешь устроиться прямо сейчас.

Даша отрицательно качнула головой.

– Нет, не сегодня. Сегодня я не в форме. Оформлюсь завтра.

– Может, ты хочешь на лабораторию посмотреть? Я могу позвонить и договориться.

Даша испуганно взмахнула руками.

– Бог с тобой! Я же сказала, я не в форме!

Маша оценивающе посмотрела на посетительницу. В какой-такой форме нужно быть? Ну, в джинсах, ну, в рубашке навыпуск, так сейчас каждый второй так ходит. Ненакрашена, но это ерунда, девушка она видная, ей и без макияжа ходить можно. Если бы у нее, Маши, были такие яркие синие глаза, она бы вполне могла сойти за настоящую красавицу. Одни бронзовые вьющиеся волосы чего стоят. И вообще эта странная Даша очень даже ничего. Наверняка институтские мужчины вокруг нее будут мотыльками виться.

Чуть покашляв, предупредила:

– Знаешь, у Артема парень один работает, Кирилл Рокшевский. Так вот ты с ним поосторожнее. Он волокита, каких поискать.

Даша засмеялась.

– Ты знаешь, меня об этом и Сергей Михайлович предупредил.

Маша печально склонила голову.

– Вот-вот. Он такой. Ни одной юбки не пропустит. Ему сам процесс охоты нравится. – По ее убитому виду было ясно, что ее Рокшевский тоже не миновал.

– Да? Это замечательно! Посмотрим, так ли он хорош в роли дичи!

Маша недоуменно уставилась на нее, пытаясь понять, о чем речь. Даша пояснила:

– Объявляю сезон охоты на живца! И посмотрим, сумеет ли этот хваленый Кирилл Рокшевский от меня увернуться!

Оставив опешившую секретаршу с изумленно раскрытым ртом, Даша чеканным шагом вышла из приемной.

Прибежавший в свою лабораторию Артем был в ярости. Лариса, симпатичная дамочка немного за тридцать, ехидно заметила:

– А ты не верил, Артем, что к нам в лабораторию берут племянницу олигарха, хотя я тебе об этом сказала еще час назад. Маша бы врать не стала.

Артем разъяренно взглянул на насмешницу.

– Лариса, не надо! Я и без того зол до чертиков!

Давид, пухлый кудрявый парень с ярко выраженной еврейской внешностью, сочувственно вставил:

– Насколько я понимаю, отвертеться от сомнительного подарочка не удалось?

Еще не остывший от горячего разговора с боссом Артем с силой рубанул рукой воздух.

– Не удалось. Но давайте сделаем так, чтоб она удрала от нас через пару дней.

Давид осмотрительно предупредил:

– Если мы ей устроим открытую обструкцию, то нас генеральный по стенке размажет. Насколько я понимаю, ему посулили что-то экстраординарное. Он мужик справедливый и за просто так никаких кукол бы в институт принимать не стал.

Артем озлобленно приказал:

– Не знаю, что кому там посулил, но давайте-ка составим рабочее место этой девице из некондиции. Что у нас есть?

Мужчины в едином порыве принялись стаскивать на свободное место у окна всякую лабораторскую рухлядь, давным-давно просившуюся на свалку: старый компьютерный стол с отваливающейся выдвижной доской для клавиатуры, письменный стол со сломанной ножкой, тумбочку с намертво заклиненными ящиками и скособоченное компьютерное кресло.

С недостойным удовлетворением оглядев это безобразие, Артем спросил:

– Где тут у нас стоял допотопный компьютер? Он живой?

Давид хозяйственно подсказал:

– Вон он, в шкафу. Давай поставим и проверим.

Они вытащили из шкафа старинный компьютер с ламповым монитором в пятнадцать дюймов, поставили его на стол и запустили. Он загрузился, жутко тарахтя.

Лариса с сомнение покачала головой.

– Жуть какая! Неужели ты думаешь, что она согласится на нем работать?

Артем с запалом рявкнул:

– А мне плевать, на что она согласится, на что нет! В игрушки играть ей и этот сгодится. Чем быстрее она отсюда вылетит, тем лучше.

Он сел на кресло, попробовал покрутиться. При повороте кресло так накренилось, что он чуть не свалился, и одобрительно хмыкнул.

– Порядок! Никто не скажет, что мы плохо подготовились к приему нового сотрудника!

Вечером в одном из многочисленных бутиков на Компросе продавщица, упаковавшая гору разных шмоток в объемные фирменные пакеты, проводила изумленным взглядом странную покупательницу и сказала напарнице:

– Никогда бы не подумала, что это жуткое барахло кто-то купит!

Потрясенная напарница, до этого отказавшаяся обслуживать эту самую покупательницу, считая, что та просто развлекается, меряя всякий неупотребительный хлам, в ответ только завистливо всхлипнула.

На следующий день в одиннадцать часов в отдел кадров заявилась странная, на редкость нелепая девица в длинном несуразном балахоне дикой оранжевой расцветки. На голове у нее было подобие ирокеза в женском варианте, что на рыжих волосах смотрелось на редкость вызывающе. Беспрерывно жуя жвачку, отчего ее дикция смахивала на лепет плохо обученного попугая, она заявила, что пришла оформляться на работу.

Начальница отдела кадров, чопорная дама в деловом черном костюме и белоснежной блузке, долго не могла поверить своим глазам. На ее памяти в их НИИ таких субъектов еще не бывало. Корректно поздоровавшись, в ответ получила жизнерадостное «привет», от чего скисла еще больше. Попросила документы, втайне надеясь, что что-нибудь в них будет не так, и у нее появится законное право отправить ее восвояси, дабы сбить спесь.

После того, как Даша небрежным жестом ткнула ей в лицо диплом на английском языке об окончании одного из университетов Кембриджа, начальница недоуменно спросила:

– Что это?

– Диплом, естественно. Вы что, английский не знаете? – Даша постаралась, чтобы эта фраза прозвучала с достаточной долей высокомерия.

И это у нее получилось. Во всяком случае, начальница с сердито поджатыми губами и порозовевшими от возмущения щеками указала:

– Я не о дипломе, я о вашем виде!

Даша недоуменно переспросила:

– А что с ним не так?

– Все не так! Вам нужно переодеться! У нас строгий дресс-код!

Даша с удовлетворением подтвердила:

– Я так и оделась. Хотя и не понимаю, кому это нужно.

Не веря своим ушам, начальница переспросила:

– Вы считаете, что одеты в соответствии с дресс-кодом?!

Даша с гордостью ответила:

– Ну да! Я же в юбке, а не в штанах!

Опешив, начальница не нашлась, что возразить. Она двумя пальцами, как лягушку, взяла диплом, и понесла его к Генеральному.

В приемной кокетливо поправила прическу и, не дожидаясь, когда Маша доложит о ней боссу, по-свойски зашла в кабинет.

Сергей Михайлович удивленно вскинул голову.

– Что стряслось, Ольга Юрьевна?

Размахивая дипломом, та возмущенно затараторила, не забывая, однако, поворачивать голову чуть вбок, считая, что в таком ракурсе ее круглое лицо выглядит менее круглым.

– Я об этой новой сотруднице, Яковлевой! Я такой жути еще в своей жизни не стречала! Намазана как попугай, одета черт знает как! Говорить вообще не умеет! Неизвестно, где у нее диплом куплен! Я считаю, в нашем институте таким не место!

Генеральный сердито сдвинул брови и властно заявил:

– А вот кому в нашем институте место, а кому нет, решать буду я! И давайте оформляйте ее поскорей, без этих ваших бюрократических заморочек, не то я с вами поговорю по-другому!

Опешив от столь решительного отпора, Ольга Юрьевна ретировалась, забыв о правильном ракурсе головы.

Вернулась она не только с красными щеками, но и с пламенеющими ушами, и Даша поняла, что кто-то ей популярно разъяснил, оформлять ее на работу или нет.

Ольга Юрьевна молча выдала гору бумажек, на которые Даша уставилась с недоумевающим видом.

– И что я должна с ними делать?

Кадровичка удивилась.

– Как что? Заполнить их, конечно.

– Заполнить? Руками, что ли? – в голосе Даши звучал неподдельный ужас.

Ольга Юрьевна осторожно поинтересовалась:

– А что, вы этого ни разу не делали?

Даша высокомерно ответила:

– Нет, конечно! Я работала все больше по заграницам, там на бумажках ничего не пишут. Знаете, есть такие программки для персонала, кадровики заполняют, а сотрудники только расписываеются в уголке. И все! Я даже не знаю, смогу ли я одолеть такую уйму бумаг. Давайте-ка оставим это до лучших времен. Я подпишу заявление о приеме на работу, и баста.

Оторопевшая начальница несколько раз открыла и закрыла рот. Но, видимо, указания, полученные ею свыше, были настолько четкими, что она только промямлила:

– Ну ладно. В следующий раз. Может быть, завтра?

Даша оптимистично ее поддержала:

– Может быть, завтра. Или послезавтра. А лучше всего, на следующей неделе.

Понимая, что этот ответ очень похож на «когда на горе рак свистнет», Ольга Юрьевна, не возражая, выписала ей временный пропуск в лабораторию Александрова. Глядя вслед новообретенной сотруднице, злорадно пробормотала:

– Ох, увидит тебя Артем, и полетишь ты от него быстрой пташкой. Надо же, какие у нынешних олигархов любовницы! Недаром он от нее избавился. Такая любого достанет, вульгарная донельзя, несмотря на внешность супермодели. Одета жутко, но кто его знает? Может, на западе это последний писк молодежной моды?

Поднявшись на седьмой этаж, Даша по-хозяйски распахнула двери лаборатории. Окинув помещение быстрым взглядом, заметила Рокшевского. Тот сидел у окна, развалившись в компьютерном кресле, и пристально смотрел в монитор. Лоб его от трудных размышлений прорезала глубокая морщина. На нем был серый пиджак, подчеркивающий широкие плечи, чуть розоватая рубашка с темно-серым галстуком, серые брюки, массивная золотая печатка на среднем пальце левой руки. По его мнению, именно так и должен выглядеть эталон мужской красоты и элегантности.

Даша быстрым шагом подошла к нему и плюхнулась на стоящий рядом стул.

– Ух ты, какой славный пупсик! – и она по-свойски ущипнула его за щеку. – Как зовут?

Кирилл от неожиданности подскочил и в изумлении уставился на нахалку. С ним подобным образом еще никто не обращался.

– Это что за чучело?

Даша оскорбилась. Пусть она и изрядно переборщила с макияжем, но этому типу право ее оскорблять никто не давал.

– Нет, так не пойдет! Ты жутко невоспитанный, пупсик! Впрочем, твое имя мне совершенно ни к чему! Я буду звать тебя пупсик. Это тебе в самый раз. Женат?

Рокшевский затравленно посмотрел по сторонам. Все коллеги, оторвавшись от своих компьютеров, озадаченно смотрели на невесть откуда взявшийся экстравагантный экземпляр. Хотя все ждали новую сотрудницу, никто не предполагал, что она может заявиться в столь неподобающем виде.

Кириллу не хотелось привлекать к себе столь пристального внимания, поэтому он довольно миролюбиво спросил:

– Откуда ты взялась?

Даша приподняла ровные брови.

– Если я тебе скажу «от верблюда», ты мне поверишь?

Рокшевский чуть привстал, не понимая, что ему делать. Даша бесцеремонно пихнула его обратно.

– Сиди спокойно, пупсик! Так ты женат или нет?

– А какое тебе дело до моего семейного положения?

Даша со спокойным нахальством заявила:

– Если не женат, я буду за тобой ухаживать.

– Не надо за мной ухаживать, я не инвалид!

– А я за инвалидами и не ухаживаю!

Все слышавший сидящий неподалеку Давид громко захохотал.

– Вот это да! До чего эмансипированная девица! Как тебя зовут и откуда ты взялась, действительно?

– Зовут меня Дарья Яковлева, а взялась я из Москвы. Хочу тут у вас поработать.

Он догадался:

– А, это ты и есть протеже Касаткина?

Даша гордо согласилась, ничуть не смутившись ехидному «протеже»:

– Ага, она самая.

Давид представился:

– Я Давид Штраух. Говорят, ты Оксфорд закончила?

– Кембридж.

– Это который в Америке?

– Нет, который в Англии.

– Значит, хорошо по-английски шпрехаешь?

– Шпрехаю я по-немецки, а по-английски спикаю.

– А еще что знаешь?

Даша пожала плечами.

– Много чего знаю, а тебе зачем?

Во время этого разговора она наблюдала за лицом Рокшевского. Постепенно на нем проступили самые противоречивые эмоции – от брезгливого ужаса до страха. Видимо, откровенные домогательства бывшей подружки олигарха на любовные подвиги его не вдохновили.

Даша внутренне возликовала, ведь именно этого она и добивалась. Теперь, если правильно разыграть имевшиеся у нее козыри, Маринка мигом станет женой этого субчика. Конечно, счастье в этом браке будет очень проблематичным, но чем черт не шутит?