Лариса Шкатула - Лягушка в сметане

— В каком смысле?

Даже в кромешной тьме, что их окружала, Варя почувствовала, что Вадим нахмурился и всякая шутливость отлетела от него, как опавший лист.

— Лучше даже сказать правду. Я тебе должна пять тысяч баксов, и ты пошел у меня на поводу только потому, что я тебе такое условие поставила. А иначе отдавать не хотела. Добавь слезы. Копил, занял в долг, а тут такой облом. Ори, что ты никогда никому ничего не скажешь, что тебе только деньги нужны — и все, в остальном ты не при делах. В общем, подумай, как это достовернее сыграть.

— Ты что, с ума сошла? — Вадим даже отодвинулся от нее, почувствовав себя оскорбленным. — Сыграть, говоришь? Хорошего же ты обо мне мнения! Я, между прочим, в драмкружок не ходил.

— Вадик, дорогой! — Варя поцеловала его в губы долгим поцелуем. — Кто знает, что там снаружи за козлы? А вдруг тебе удастся вырваться, и тогда… Тогда у нас обоих будет шанс, понимаешь?

— Понимаю. Чтобы вырваться, мне нужно изображать из себя дерьмо!

— Лучше живая собака, чем мертвый лев.

— Хорошо. Если ты считаешь, что отсюда можно вырваться лишь таким путем, я согласен. Только с небольшой поправкой.

— С какой? — оживилась Варя.

— Отрекаться от меня будешь ты. Мол, знать не знаю, думала, это его дача, вернее, его родителей, вот мы и лезем, потому что они своему сыночку ключей не дают…

— Вадим! Что ты придуриваешься?!

— Ничуть. Я всего лишь развиваю твою мудрую мысль.

Варя рассердилась. Ей казалось, она приняла верное решение, как порядочный человек хотела вывести из-под удара того, кто попал в неприятности по ее вине, а он еще и сопротивляется!

— Какие все-таки мужчины дураки! Подумать только, и они управляют современным обществом.

— Спасибо за комплимент! — язвительно сказал Вадим.

— Ну перед кем ты собрался разыгрывать героя? Перед людьми, которые, по твоему мнению, слова доброго не стоят?

— Я не знаю пока, что это за люди и чего им от нас надо. Да и ты не знаешь, а уже требуешь, чтобы я от тебя отрекся.

— Я не требую — прошу.

Возможно, в идее Варвары было рациональное зерно, но последовать ее совету Вадим не мог. Кто бы ни были те люди, которые жили сейчас на даче Будилина, разыгрывать из себя идиота он был не согласен.

А если уж совсем честно, и под страхом смерти он не хотел выглядеть таковым в глазах Вари. После того, что между ними было… Вадим еще ничего не решил для себя. Что поделаешь, он по природе нетороплив, ему, может, нужно думать дольше, чем другим, но зато если он принимает решение…

Вадим даже мельком подумал: вот она, проверка. Вроде на блюдечке поднесли тебе решение, только последуй ему, и все будет хорошо, но тогда придется тебе отказаться от себя самого. А заодно и от женщины своей мечты.

Года четыре назад у Вадима была девица, которая почти после каждого слова добавляла «как бы». Если вслушиваться в ее речь, можно было, к примеру, понять, что она как бы спала и ей как бы что-то приснилось, потом она как бы проснулась и как бы поела.

Вадим пытался над ней прикалываться. Спрашивать:

— А на самом деле?

Девица тормозила и некоторое время хлопала на него длинными ресницами.

— Что ты спросил?

— Ты сказала, что как бы проснулась, а на самом деле?

Она не обращала внимания на его подначки. То ли их не понимала, то ли считала, что он так несмешно шутит.

— Нет, я как бы встала и как бы пошла в ванную…

Непонятно, почему Вадим ее вспомнил, при том, что имени этой девицы его память не сохранила. Наверное, оттого, что Варя предлагала ему выставить себя как бы посторонним ей человеком, а значит, его привело в этот подвал единственно чувство жадности. А точнее, желание вернуть свои деньги, и все. Тогда он ее как бы предаст, чтобы как бы вырваться на свободу и как бы помочь ей.

Он сердито фыркнул.

— Вадик, ты чего?

Она почувствовала его раздражение. Глупый, не хочет согласиться, что пока нет другого выхода.

— Надеюсь, что нас выпустят отсюда всего лишь с условием никому об этом не говорить и никогда не возвращаться.

— Еще чего! — возмутилась Варя. — Пусть тогда деньги отдадут. Дарить тридцать пять тысяч чужому дяде?!

— Шкуру неубитого медведя, — ехидно подсказал он.

Она легонько стукнула его кулаком в грудь.

— Ну да, ты прав, я храбрюсь, а что еще остается делать? Ведь мы даже представить себе не можем, что за мысли бродят в голове у тех, кто запер нас здесь. И потому тревожно.

— На взгляд человека постороннего — подумаешь, в подвал залезли! — задумчиво сказал Вадим. — Добропорядочные хозяева надавали бы по шее и выгнали вон. Или милицию вызвали… Но в том-то и дело, что попали мы как раз не к добропорядочным.

Все-таки Варя жизни не училась, как сказала бы Наташка.

О, Наташка отнеслась бы к этой ситуации совсем по-другому. Она бы использовала для собственного блага все, как и то, что недавно произошло между ними. Представила бы себя несчастной, запуганной. Той, у которой одна надежда — он, ее рыцарь. А Варя? Не нашла ничего лучшего, как сказать:

— Больше всего меня угнетает то, что я тебя втянула в неприятности.

— Ты повторяешься, Варвара Леопольдовна! Этот план разработали МЫ, а вовсе не одна ты. И я вполне осознавал, что это может быть опасно. Варя, неужели ты не понимаешь, что для меня оскорбительны твои попытки представить себя сильнее меня? Я не маленький мальчик, который не знал, на что идет. Кроме того, награду за риск я уже получил и другой не желаю.

— Если бы мы вели себя осторожно и я не боялась бы, что снотворное на собаку не подействует…

— Если бы да кабы, — пробурчал Вадим и прижал ее к себе. — Разве можно все предусмотреть? Будем считать, что внезапно наступило похолодание и на нас с тобой упала сосулька.

— Уже упала или только падает?

— Ну хорошо, мы с тобой идем по опасной зоне, где на голову падают сосульки, но другого пути нет, да и сосулька может промазать.

— Успокоил!

— Чем могу. Как ты думаешь, Варежка, если мы с тобой в такой опасности, то, может, стоит скрасить наши последние мгновения чем-нибудь получше напрасных сожалений?

Он назвал ее Варежкой! Совсем как Килька! Неужели Варя ему нравится?

— Ты хочешь сказать…

Она смутилась и спрятала лицо у него на груди.

— А ты против?

— Нет. Просто я подумала, что скоро кто-то придет.

— Мне кажется, в нашем распоряжении еще не меньше часа. И вообще, если хочешь знать, я ни о чем не жалею. Надо же, здесь, на кафельном полу, на чьих-то фуфайках мне открылся, можно сказать, смысл жизни…

— Вадим Львович, ты не ко времени развеселился. А наши дела темны, как южные ночи.

— Но и плакать я не вижу смысла.

Все-таки наличие санузла с умывальником делало их заточение не таким проблемным. А потом они не сговариваясь заснули и спали, пока не наступил день.

Он заявил о себе громко и нагло. Загремел засов, отворилась дверь, и на пороге появился ночной охранник с каким-то молодым мужчиной, одетым в длинный свитер чуть ли не до колен и джинсы.

— Ты посмотри, а они себе преспокойно дрыхнут! — сказал тот, что ночью держал их под дулом пистолета. — Нервная система у людей на зависть. Залезли в чужой дом…

Варя вскочила на ноги, позабыв о собственном решении вести себя предельно корректно.

— Чужой дом, говорите? А кто здесь хозяин, не вы ли?

Она посмотрела на того, что в свитере.

— Я хозяин, — ничуть не смутившись, проговорил тот, — а что, не похож?

— И давно вы здесь хозяйничаете? — продолжала допытываться Варя.

— Если вести отсчет со дня покупки, то… три месяца и шесть дней. А что, у вас есть какие-то возражения? — поинтересовался тот.

— А с того дня, как вы ее продали, вы все равно продолжаете считать себя хозяином…

Целая гамма чувств отразилась на лице мужчины, который представился хозяином. Сначала некоторая остолбенелость, потом насмешливое любопытство, с каким он изучал суровое лицо Варвары. И наконец последовала реакция.

— Я продал свою дачу? — изумился он. — А можно узнать — кому?

— Мне. А точнее, моему мужу.

— Да что ты их слушаешь, Артем? — вмешался охранник. — Они с виду такие приличные, а на деле — по дачам шарятся в надежде, что хозяев нет. Вон и ключ подобрали, и в цех зашли. Орудовали тут без опаски…

— Как же мы, по-вашему, тут орудовали? — ехидно поинтересовалась Варя. — Стали лопать ваш фальсифицированный аспирин?

Господи, и эта женщина собиралась вести себя осторожно и корректно! На сколько же ее хватило? На тридцать секунд, после чего она все и выляпала.

— Ну, вначале вы решили осмотреть подвал…

— Погоди, Валера, — остановил его хозяин. — Давай без нервов. Все-таки интересные вещи говорит леди: я продал дачу, а кому — не знаю. Может, вот этому человеку? — Он кивнул на Вадима.

Тот смотрел на него во все глаза, усиленно морща лоб. Потом некая мысль заставила его лицо просветлеть. Он как раз открыл рот, чтобы высказать свое озарение, но тут опять вмешалась Варя.

— Нет, — сказала она, — это совершенно чужой человек. Он не имеет к даче никакого отношения.

— А вы, значит, имеете?

Вадим скосил на нее глаз и покачал головой: мол, не видишь, обстоятельства изменились, и надо перестраиваться. Потому он слегка дернул Варю за куртку, призывая к молчанию, и спросил у того, кого охранник назвал Артемом:

— Простите, разве ваш адрес не Вишневая, 38?

— Вторая Вишневая, — поправил тот. — А Первая Вишневая, или просто Вишневая, через улицу от нашей. Какой-то дурак здесь все не по-людски размечал и называл. Вот и получилось две Вишневых, да еще первая после второй. То есть вначале она была первой и единственной, но дачный поселок начинался и размечался от реки, а не от шоссе, как можно было бы логически предположить.

Варя беспомощно посмотрела на Вадима.

— Ты хочешь сказать, что мы и в самом деле залезли на чужую дачу… как воры?

Он виновато шевельнул плечом: мол, кто же знал?!

Теперь и второй мужчина, по имени Валера, стал смотреть на них без прежней подозрительности. Правда, он поинтересовался, но, видимо, больше на всякий случай.

— Что же это получается, ваш муж купил дачу, а вы до сих пор не знаете, где она находится?

— Да он купил-то, судя по документам, меньше месяца назад, а я вообще об этом узнала буквально накануне нашего визита к вам. Господи, как нехорошо получилось…

— То есть муж приготовил вам сюрприз?

— А может, и вовсе не мне, — буркнула Варя, а Артем хлопнул в ладоши, призывая к вниманию.

— Все вопросы — потом! Сейчас мы пойдем наверх, попьем кофейку и поговорим за жизнь, как говорят в Одессе. Уж не обессудьте, мы вынуждены принимать меры предосторожности. Не только мой охранник вооружен, а и я тоже. — Он хлопнул себя по отчетливо выпуклому карману. — Но раз имеет место путаница, то, как говорится, сабли в ножны! Отчего-то мне кажется, что, если гости пожелают рассказать свою историю, мы услышим кое-что интересное. Не правда ли?

Все вместе они поднялись по деревянной лестнице как раз в ту комнату, которую до того с соседней дачи и Варя, и Вадим обозревали в бинокль. Прошли ее вслед за хозяином.

— Недостатки проектирования, — бросил тот на ходу. — Здесь планировался так называемый каминный зал, а получилась проходная комната. Мой кузен любит здесь посиживать, глядя на огонь.

Теперь они оказались в большой — метров тридцать — столовой, где стоял уже накрытый белой скатертью стол, и какая-то молодая женщина в кружевном переднике и наколке а-ля горничная прежних лет вопросительно посмотрела на хозяина.

— Что у нас на завтрак, Галочка?

— Молочная рисовая каша, творожные биточки, бланманже, кекс ваш любимый, холодная телятина…

— Хватит, хватит! Поставь еще два прибора, а что подать гостям — они сами скажут.

— А устриц у вас нет? — все же не удержалась от ехидства Варя.

Женщина осуждающе взглянула на нее. Мол, пришла в приличный дом, а хулиганишь.

— Устриц нет, — спокойно ответил хозяин, — мы не едим устрицы на завтрак. Но если вы очень хотите…

— Простите, это я так, из вредности, — повинилась Варя.

— Ничего, я понимаю юмор. И раз уж мы разобрались, что вы ошиблись адресом, по-моему, стоит для начала познакомиться, а потом и узнать, для чего вам понадобилось проникать тайком на дачу и что вы там хотели увидеть. Меня зовут Артем Дьяченко, а это — мой телохранитель Валера…

— Можно без фамилии.

— Меня зовут Варвара, а это Вадим, мой знакомый…