Лариса Шкатула - Лягушка в сметане

Вадим в продолжение всего разговора тяжело молчал, словно все происходившее было ему весьма не по нутру.

Все четверо подошли к джипу.

— Варя, — с запинкой начал говорить Артем, — а мы не могли бы прямо сейчас поехать и взять эти чертовы фотографии?

— Если только Вадим не спрятал их очень далеко, — улыбнулась Варя.

— Зачем далеко? Дипломат лежит в тайнике, который я соорудил собственноручно в квартире родителей. Взять его — пара пустяков.

— Тогда поехали?

Чувствовалось, что Артема сжигает нетерпение.

— Поехали, — согласился Вадим, — только я на своей машине, а вы — за мной.

Он пересел в «девятку» у дачи Артема и не предложил Варе сесть рядом. Думал, она сама это сделает. Но Варя тоже заметила его непонятную отчужденность и осталась сидеть в джипе Артема.

Доехали они быстро. И опять Варя осталась сидеть в машине, а Вадим быстрым шагом вошел в подъезд девятиэтажного дома.

Вернулся он быстро и протянул Варе дипломат — на этот раз она сочла нужным из машины выйти.

Вообще она не понимала, что за черная кошка вдруг между ними пробежала. То есть для себя она стала объяснять все не в лучшем для Вадима свете. Он услышал, как Артем нелицеприятно высказывается о Варином покойном муже, и решил отмежеваться от нее. Мол, я не я, и лошадь не моя, и я не извозчик! Подумал, что это может быть опасно? Струсил?

Вначале — да, она предлагала изображать, что они друг другу чужие, но теперь-то зачем?

— Посидим в машине, — скомандовал всем Артем, — пока я посмотрю, те это снимки или не те.

Варя вынула из дипломата несколько конвертов с фотографиями и подала Артему:

— Нате, выбирайте сами, где тут ваши, а где не ваши.

Мужчина стал бегло просматривать и почти с первой же фотографии стал вначале крякать, потом ахать, потом сопеть — и все эти возгласы означали безмерное удивление.

Временами он отрывался от лицезрения и протягивал одну из фотографий своему телохранителю.

— Нет, ты взгляни! Какие люди! Господи, как же ему такое удалось?

Наконец он оторвался от лицезрения фотографий и посмотрел на Варю.

— Варвара Михайловна, да это же бомба! Стоит только обнародовать хотя бы часть из них, и город взорвется!

— Может, давайте обольем их все бензином и сожжем?

— Да вы что, как можно! — Артем даже отодвинулся на сиденье, словно Варя собиралась вырвать у него из рук бесценное сокровище. — Погодите.

Он полез в карман куртки и вынул пачку долларов.

— Вот держите. Я покупаю у вас свои фотографии. Здесь десять тысяч долларов. А вот с остальными… Вы не возражаете, если я заберу их все?

— Ради Бога! Я вовсе не собираюсь их рассматривать на досуге.

— Я буду как бы вашим продюсером… Нет, фотоагентом. За эти фотографии можно выручить кучу денег!

— Я же сказала…

— Что вы не торгуете такими вещами! — договорил за нее Артем. — Но вы же должны пять тысяч Вадиму. Да и у вас, насколько я понял, тоже нет денег. Возьмите. Поверьте мне, этим вы меня не обездолите. Вы вернули мне покой, а это дорогого стоит… Люди же, снятые на этих фотографиях, богаты. Даже очень богаты. И они не согласятся взять у меня эти фотографии бесплатно. Берите! Они не верят в бесплатный сыр… Ну и ладушки, пусть покупают…

И Варя деньги взяла. В какой-то момент она вдруг подумала, что еще пожалеет об этом, но ее рука уже сама потянулась за пачкой баксов, которые протягивал ей Артем.

Во всем был виноват Вадим! Если бы он вдруг неизвестно почему не начал кочевряжиться, она не стала бы даже вести разговоров о продаже фотографий. Но теперь она подумала, что действительно должна Вадиму деньги и неизвестно, когда сможет отдать, а после того, что случилось…

Что случилось? Спроси ее об этом кто-нибудь, она не смогла бы толком и ответить. Случилось! Вадим от нее отрекся. Или почему еще у него испортилось настроение? Ему нужны эти деньги, а он подумал, что ему еще долго придется торчать возле нее… Нет, надо было с ним расплатиться!

Варя никак не показала Вадиму своего разочарования. И вообще настроения. Наоборот, она улыбалась в тридцать три зуба и ему, и Артему с Валерой, как будто ничего не произошло.

Артем, невероятно довольный, спрятал фотографии и отдал Варе дипломат, в котором еще кое-что оставалось. Например, фотоаппарат с телеобъективом и всякие приспособления, с которыми на досуге стоило разобраться. Варя приняла из его рук дипломат и поставила на пол машины, думая о своем.

— Давайте мы подвезем вас, — предложил ей Артем.

— Спасибо, не надо, — отказалась Варя. — Нам с Вадимом еще кое-какие вопросы решить надо.

Она вылезла из джипа и пошла к его машине… Почему его? Это Варина машина. И она вовсе не собирается дарить ее кому бы то ни было. Даже если с этим мужчиной она переспала.

Но шла она медленно, едва передвигая ноги, как будто ей предстояло невероятно трудное предприятие. Подумаешь, всего лишь отдать деньги человеку, который за ними к ней и приходил.

Она открыла дверцу, села на переднее сиденье и сказала ему:

— Вот видишь, Вадим, а ты, наверное, уже простился со своими деньгами.

И отсчитала ему пятьдесят купюр по сто долларов.

Вадим, понятное дело, деньги взял. А почему бы не взять, ведь это его деньги. И какое ему дело, откуда они появились у вдовы должника?

— Ну что, ты доволен? — спросила Варя, наблюдая, как он бережно укладывает деньги в бумажник и прячет их во внутренний карман куртки.

— Нет, не доволен, — сказал он, глядя прямо перед собой.

— Как, разве ты позвонил мне на днях не для того, чтобы получить назад свои деньги? — пожалуй, слишком громко удивилась она.

— Для того. Но тебе не кажется, что с тех пор кое-что произошло?

— Ах, ты об этом? Можешь не переживать: экстремальная ситуация, то да се. Ты мне ничем не обязан.

— Мне казалось, — Варя видела в профиль, как дрогнули его ноздри, — что такая ситуация обязывает и мужчину, и женщину… То есть не обязывает, но хотя бы сближает, переводит их отношения на другие рельсы… Значит, я ошибся.

Он медленно вынул из куртки ключи от машины, положил их рядом с собой на сиденье. Потом так же не спеша открыл дверцу машины и, выйдя, прикрыл ее за собой.

Варя видела, как он задернул до подбородка молнию на куртке, надвинул на глаза капюшон, сунул руки в карманы и пошел прочь, слегка ссутулясь, словно в лицо ему дул сильный пронизывающий ветер.

На самом деле сегодня, как никогда, стояла безветренная теплая погода.

— Уходишь, ну и черт с тобой! — прошептала Варя, чувствуя, как против воли ее глаза наливаются слезами. — Очень мило.

Она слизнула прорвавшуюся слезинку и опять сказала вслух, отчего-то звук собственного голоса ее немного успокаивал:

— Интересно, как теперь я стану загонять в гараж эту дурацкую машину? Буду ждать, когда на горизонте появится какой-нибудь мужик. Из жильцов. Заплачу ему, пусть в гараж ее поставит. У меня теперь денег — как грязи!

Она прижалась пылающей щекой к передней панели и прикрыла глаза.

— Или буду сидеть в этой машине, пока не замерзну насмерть!

И тут же от неожиданности ткнулась в панель головой. Поблизости громко просигналила машина. Она подняла голову — рядом с ее «Жигулями» остановился джип Артема.

— Варя, вы все-таки забыли у меня свой дипломат!

Она вышла из машины и хотела просто взять его, но Артем вышел тоже и спросил, вглядываясь в ее глаза:

— Что-то случилось? У вас как будто глаза на мокром месте.

— Так, пустяки! — Она махнула рукой.

— Вряд ли это пустяки, — не поверил он, — такая женщина, как вы, не станет плакать из-за пустяка…

Такая женщина! А какая женщина? Та, которой попользовались и выбросили? И в самом деле, Вадим деньги получил, Борис умер, Артем говорит ей комплименты, чтобы успокоить…

— А мы вас еле догнали. Валера даже смеялся. До чего дошло, джип не может «девятку» нагнать. У вас какие-то проблемы?

— Да вот не могу машину поставить в гараж, потому что просто не умею водить.

— Только и всего? А что же ваш водитель?

— Я его уволила, — сказала она, и губы ее дрогнули.

— Ну, это для нас не проблема, — успокоил ее Артем и обернулся к своему телохранителю. — Валера, подождешь, мы с Варей машину в гараж отгоним. Кстати, он далеко?

— Метров двести.

Ключ от гаража оказался на общей связке, так что Варе не пришлось подниматься за ним в квартиру.

Артем вел машину красиво. Варя даже сказала бы — изящно. Без спешки. Борис обычно свои «Жигули» в гараж чуть ли не забрасывал. Так что доски настила тарахтели. А когда машину загонял Артем, эти доски едва скрипнули.

Замечательно, теперь она сравнивает Бориса с Артемом!

Обратно они, понятное дело, возвращались пешком, и Артем спросил ее как бы между прочим:

— Вы с Вадимом поругались?

— Он получил что хотел.

Варя сделала вид, что это ее нисколько не волнует.

— Правда? А мне показалось, что он хотел совсем другого.

Она едва сдержалась, чтобы не нагрубить ему. Почему он считает возможным лезть в ее дела?

— Мне тоже так показалось, но мы оба ошиблись.

Вышло как-то пошловато, но Варе было все равно.

Валера ждал их у джипа, поигрывая ключами.

— Ну что, поехали, шеф?

Артем повертел в руке дипломат, который они взяли из машины.

— Знаешь, я бы, пожалуй, выпил чашечку кофе. Вы умеете варить кофе, Варвара Михайловна?

— Умею. — Она невольно улыбнулась, хотя ее настроение оставляло желать лучшего; она все не могла забыть этот нелепый, непонятный уход Вадима.

В то же время ей вовсе не хотелось оставаться сейчас одной.

— Давайте, Валера, ставьте своего коня у привязи. До того я была у вас в гостях, а теперь предлагаю нанести мне ответный визит.

— Почему бы и нет, — кивнул тот, нажимая на брелок. Джип просигналил, запираясь.

Втроем они вошли в подъезд.

Варя, вся в расстроенных чувствах, упорно давала себе слово забыть о Вадиме и о том, что он от нее отмежевался. А еще строил из себя джентльмена, мол, не может он выглядеть подлецом в глазах других… Подумать только! Изменился в момент, едва получил на руки деньги.

Она достала из сумочки ключи от квартиры и только поднесла их к замочной скважине, как Валера решительно перехватил ее руку.

— Минуточку! Варя, уходя, вы закрывали дверь квартиры?

— Конечно, — хмыкнула Варя; он подозревает у нее ранний склероз?

— А сейчас, по-моему, дверь открыта, — пробормотал Валера, отодвигая их с Артемом за свою спину.

— Не может быть… — Отчего-то она сразу перешла на шепот. — Ключи есть еще у свекрови, но она предварительно звонит… Может, что срочное?

Она опять попыталась открыть дверь, но Валера вернул ее на место, прошипев:

— Береженого Бог бережет!

И рывком открыл дверь, бросаясь под прикрытие косяка.

Никаких звуков из квартиры не доносилось. Теперь уже и Варвара испугалась — свекровь давно бы к ним вышла.

Откуда-то в руке Валеры появился пистолет, и он, наказав им:

— Стойте здесь! — ужом скользнул в квартиру. Потом послышался его голос — с кем-то он разговаривал, а вскоре крикнул уже Варе с Артемом:

— Заходите!

Они вошли, и Варя от неожиданности замерла на пороге гостиной. Прямо перед ними, лицом к двери, сидел Ник Ник, вальяжно раскинувшись в кресле, без прежнего подобострастия, но и без удивления, скорее, с усмешкой в глазах. Да что там, и тени прежнего убогого старика в нем больше не было.

— Какой у тебя, однако, горячий паренек! — с преувеличенным восхищением проговорил Ник Ник. — Прямо-таки напал на безоружного человека…

— …который тем не менее забрался в чужую квартиру, — докончил за него Артем.

— Что значит забрался? Открыл и вошел.

— У тебя были ключи от квартиры?

Ник Ник на вопрос Артема не ответил, и тогда тот обратился к Валере:

— Ты его осмотрел, и вправду безоружный?

— Безоружный, да не совсем.

Валера продемонстрировал им с Варей складной нож.

— Я им режу овощи, — усмехнулся Ник Ник.

— Овощи — это, надо понимать, такой особый жаргон? — спросил у него Валера и, отодвинув в сторону складную ручку, нажал на маленькую кнопочку на ней. В ту же минуту из нее со свистом вырвалось лезвие и воткнулось в стеллаж с деревянными полками, который для Варвары соорудил на кухне один народный умелец. Варя ставила на него цветы и всякие керамические финтифлюшки для красоты. — Такой вот скромный ножичек! — прокомментировал Валера.