– И что же это за зайцы? – поинтересовался Коул, поставив пустую чашку на стол.

Он изо всех сил пытался не смотреть на Джулиану. Уснувший малыш выглядел удивительно естественно у нее на руках. А ведь у них могли родиться сынишка или дочка, если бы обстоятельства сложились иначе. Однако они сложились именно так, сердито сказал он себе. У Джулианы будет ребенок от другого мужчины…

Эта мысль заставила Коула нахмуриться еще сильнее.

– Один заяц – это защитить Джулиану от тебя и других жадных до вознаграждения охотников, – заявил Уэйд. – А другой – обеспечить безопасность Джози до тех пор, пока Маккрея не вышибут отсюда или не прикончат.

– Таких, как Маккрей, вышибить очень трудно. Придется сильно попотеть, прежде чем с ним будет покончено, – усмехнулся Коул.

– Тогда мы попотеем. – Уэйд твердо встретил скептический взгляд охотника. – Уж больно многим он причинил страдания. Другого выхода нет.

Джулиана вздохнула. Насилие. Она знала, что Маккрей олицетворяет зло, что он заслуживает смерти. Но все же решение убить его далось Уэйду и Коулу слишком легко. Это-то и мучило ее. А может, им было непросто принять это решение? Возможно, они достаточно повидали беззакония, алчности и жестокости, чтобы понимать: иногда это единственный способ покончить с этими проявлениями зла. Ее передернуло, по спине пробежал холодок. Возможно, этот способ действительно единственный, но ей трудно принять его.

– Позвольте мне кое-что прояснить, – сказал Коул, вставая. Он тщательно подбирал слова. – Риверса убили после того, как вы помогли Джози скрыться из Платтсвилла и напали на золото Сандерса? Мы слышали, что он во главе вооруженного отряда охотился за вами.

– Верно. Он вычислил нас сразу после ограбления, но так и не напал на след. Мы затаились в хижине на Жезловой горе, которую нашел для нас Серое Перо. Риверс даже не догадывался, где нас искать. А когда Маккрей узнал, что братья Монтгомери ответственны не только за ограбление, но и за исчезновение Джози, он решил отомстить нам. Полагаю, он подстроил так, чтобы Риверс пошел по ложному следу, а потом убил его. Это дало ему возможность поставить шерифом своего человека, придурка Дейна, и обвинить в убийстве нас. С тех пор мы вынуждены держаться подальше от городов. Все, кроме Киди. Его не связывают с нашей бандой – пока.

Джулиана заметила, что при упоминании имени Джила в глазах Джози вспыхнул огонек. Но и при упоминании имени Томми та не оставалась равнодушной. Очевидно, заключила Джулиана, Джози сейчас нелегко, ведь ей предстоит выбрать между двумя мужчинами, претендующими на ее внимание. Конечно, прошло мало времени с момента гибели ее мужа, но здесь, на Западе, люди не имеют возможности долго находиться в трауре, в отличие от жителей восточных штатов, где очень внимательно следят за соблюдением условностей. Здесь жизнь напоминает бурную реку со стремительным течением. Те, кто не удерживается на плаву, тонут.

У Джулианы возникло ощущение, что Джози нуждается в человеке, на которого можно было бы опереться, которому можно было бы отдать свою любовь. Кроме того, она несет ответственность за будущее ребенка. Конечно, ему нужен отец, тот, кто будет любить и защищать его. Вполне естественно, решила Джулиана, когда Кельвин заворочался у нее на руках, что Джози подойдет к выбору мужчины очень серьезно. Но вот кого из двух она предпочтет? Джулиана, несмотря на нежные чувства к Джилу, отдавала предпочтение Томми. Неужели Джози не видит, как он красив, жизнерадостен и умен? Нельзя исключать и того, что Джил, по мнению Джози, пусть и не такой привлекательный и обаятельный, как Томми, тоже обладает своими достоинствами. Вполне вероятно, что его забавная манера растягивать слова, хорошее чувство юмора, учтивость, столь свойственная техасцам, покладистость подействовали на Джози. И все же…

Ее размышления были прерваны воплем Кельвина. Вздрогнув, она поспешила к Джози, которая с усталой улыбкой взяла малыша на руки.

– Кажется, мой малыш захотел на ручки к мамочке. Не могу осуждать его. – Вздохнув, она погладила Кельвина по покрытой пушком головке. – Мне тоже иногда хочется на ручки к маме.

– Не только тебе, – тихо проговорила Джулиана, подумав о матери, которой лишилась в девять лет и которую едва помнила. Если бы мама была жива, она бы поделилась с ней своими печалями, рассказала бы о сомнениях и о сложных отношениях с Коулом. Неожиданно Джулиана поняла, что у нее много общего с молодой женщиной, ведь Джози тоже вынуждена в одиночку бороться за свое счастье в мире мужчин. – Не только тебе.

Женщины улыбнулись друг другу. Движимые взаимным интересом, они были полны желания подружиться.

– С тех пор как я познакомилась с Томми, он только и говорил о том, как найти тебя, – сказала Джози, когда они с Джулианой остались одни. – Пойдем, я покажу, где мы с Кельвином проводим большую часть времени. В глубине дома есть небольшая комнатка, которую я привела в порядок.

Комнатка, расположенная под мрачной деревянной лестницей, сверкала чистотой. Очевидно, прежде это помещение предназначалось для шитья. На обитом ситцем диване красовались аккуратно разложенные подушки с кружевной отделкой, пол из кедра был натерт до блеска, железная печка в углу сияла, как новая монета. Джози усадила Кельвина в кроватку, которую разыскала в бывшей детской наверху.

– Джил принес ее сюда. Вообще-то именно он помог мне обустроиться в этой комнате. Я не хотела, чтобы весь дом выглядел жилым, но хоть одно помещение решила сделать уютным.

– А почему ты отказалась жить в хижине на Жезловой горе? – полюбопытствовала Джулиана.

– Мне не по душе жить среди мужчин, если я не замужем за кем-то из них или не связана родственными отношениями. Я воспитывалась в строгих правилах. – Она пожала плечами. – Почти каждый день один из них навещает меня, чтобы узнать, хватает ли нам с Кельвином продуктов, не нуждаемся ли мы в чем-то. А в настоящее время мы просто ждем.

– Чего?

Джози, складывавшая в стопку выстиранную одежду Кельвина, подняла глаза.

– Известия о том, что Маккрея больше нет. Тогда мы с Кельвином сможем вернуться в Платтсвилл. Томми пообещал, что это произойдет очень скоро.

– Вот как?

Заметив, что Джулиана с огромным интересом ждет продолжения, Джози застенчиво засмеялась.

– Томми очень мил, он так заботится о нас. Он приезжает почти так же часто, как…

– Джил Киди, – с улыбкой закончила Джулиана. Покраснев, Джози кивнула. – Они очень разные, правда? – Джулиана надеялась, что вопрос побудит Джози высказать мнение о своих поклонниках.

– Томми, он… ну… – Джози замялась. – Иногда он действует не подумав, впутывается в какую-нибудь неприятность, забывая о последствиях. К счастью для него, он стреляет с быстротой молнии. В ту ночь, когда люди Маккрея ворвались в мой дом, – погрустнев, продолжила Джози, – Томми показал себя героем. Уэйда застрелили бы в спину, если бы Томми не опередил человека Маккрея. Он стрелок от Бога, я в жизни не видела людей, которые могли бы сравниться с ним.

Джулиана вспомнила, с каким мастерством Коул управлялся со своими «кольтами» 45-го калибра. Возможно ли, подумала она, чтобы ее брат действовал быстрее? Однако гораздо сильнее ее занимал тот факт, что лицо Джози светилось, когда она говорила о Томми.

– Он очень много о тебе думает, – как бы между прочим сказала она и внимательно посмотрела на Джози.

Та стала пунцовой и, покачав головой, проговорила:

– О, Томми просто любит пошутить.

– А Джил?

– Джил… – Джози еще сильнее смутилась. – Джил тоже замечательный. Все мальчики мне очень дороги, не знаю, что бы мы с Кельвином делали без них. – Неожиданно она повернулась к Джулиане и беспомощно всплеснула руками. – Честно говоря, Джулиана, оба, и Джил, и Томми, были более чем добры ко мне. И чрезвычайно внимательны… И хотя они уважительно относятся к памяти Клинта, я прекрасно понимаю, что им от меня нужно.

– А что чувствуешь ты?

Джози склонилась над кроваткой, устремив взгляд на спавшего сына.

– Слишком мало времени прошло с гибели Клинта. И хотя Клинт… ну, наш брак не был воскресным пикником… – Она замолчала, колеблясь. Но что-то в выражении лица Джулианы – сочувствие? неподдельный интерес? – побудило ее продолжить: – Он изредка выпивал, а когда был пьян, то иногда… поколачивал меня… но не часто и не сильно…

Ее голос стих. Она продолжала смотреть на Кельвина. Джулиана увидела слезы на ее щеках и, поддавшись порыву, подошла к ней и обняла.

– Это ужасно, Джози. Даже если это случалось редко. Почему ты не бросила его?

– Бросила? – Джози выглядела озадаченной. – Он же был моим мужем. Я же поклялась любить его и слушаться.

– Насколько мне известно, среди свадебных клятв нет той, в которой ты обещала сносить побои.

– Я боялась, – полным страдания шепотом произнесла Джози. – Иногда мне… хотелось сбежать… Я не знала, что мне делать… А когда появился Кельвин…

Джулиана пыталась понять. Сострадание к девушке, рыдавшей у нее на плече, смешивалось с негодованием: как мужчина мог поднять руку на женщину?! Как женщина могла допустить такое! Больше всего Джулиану испугало то, что Джози даже не задумывалась над тем, что у нее есть выбор. Ведь могла же она уйти! Конечно, это было бы нелегко. Но ведь ушла же она из Платтсвилла, когда Маккрей стал донимать ее своим вниманием!

– Я не хочу сказать, что меня обрадовала гибель Клинта, – поспешно добавила Джози. – Я бы никогда не пожелала ему смерти, да такой страшной, но если бы этого не случилось… – Она тяжело вздохнула и продолжила: – Я бы никогда не встретилась с Джилом или с Томми и не узнала, что мужчина… может быть добрым и заботливым. И поэтому, – подавшись вперед, решительно сказала она, – я не намерена снова выходить замуж. Боюсь опять совершить ошибку. Я собираюсь вернуться в Платтсвилл и начать все сначала… Когда мне не будет грозить опасность.

– Будем надеяться, что Маккрей получит по заслугам, – проговорила Джулиана.

И Джон Брин тоже, мысленно добавила она, взяв со стола фарфоровую вазу и разглядывая букет из полевых цветов. Ее поразило, сколь сходно ее положение с положением Джози. Обе вынуждены скрываться от мужчин, задавшихся целью завладеть ими любой ценой. И обе мечтают только о свободе, чтобы жить спокойно. Конечно, вздохнула Джулиана, она встретила человека, с которым действительно хотела бы соединить свою судьбу, но он оказался не способным на сильное чувство, в отличие от Томми или Джила. Он оказался непредсказуемым, заносчивым, грубым, безразличным и душераздирающе нежным, ласковым. К тому же показал себя слишком самодостаточным, чтобы нуждаться в ком-то еще…

Внезапно Джулиана впервые в жизни пожалела о том, что ее переносица испещрена веснушками. И что рот у нее чересчур широк. Он нарушает пропорции лица. Возможно, если бы она была красивее, если бы она обладала фарфоровым личиком с классическими чертами, как у ее знакомых девушек в Сент-Луисе…

Помогло бы это завоевать любовь Коула?

«Идиотка, – со злостью осадила она себя, – ты же должна забыть его!»

Голос Коула, прозвучавший у двери, вывел Джулиану из задумчивости, да так неожиданно, что она выронила вазу, которая разбилась на множество осколков. Маленький Кельвин тут же проснулся.

– Ох, – вырвалось у Джулианы. – Прости меня.

Встав на колени, она принялась поспешно собирать осколки и мысленно клясть себя за неуклюжесть. Такое можно было ожидать от кого угодно, но только не от нее, грациозно скользившей по бальным залам и ни разу не наступившей на ногу партнеру! Она всегда считала, что любовь делает женщину счастливой, а не превращает в неуклюжую дурочку!

– Все в порядке, – успокоила ее Джози и взяла Кельвина на руки. – Не утруждай себя. Я принесу метлу.

– Ой! Проклятие!

Коул в мгновение ока оказался рядом с Джулианой. Он нахмурился, когда она сунула в рот порезанный палец.

– Дай посмотрю.

– Ничего… – запротестовала Джулиана.

– Позволь мне посмотреть, Джулиана.

Коул крепко взял ее за запястье, осмотрел порез, из которого сочилась кровь, выхватил носовой платок и быстро обмотал им ранку.

– Надеюсь, ты не упадешь в обморок? – поинтересовался он.

– Не выдумывай.

Жизнь на Западе закалила Джулиану. У нее просто не было иного выбора. Однако она все же чувствовала слабое головокружение. Возможно, из-за того, что Коул был рядом, держал за руку, беспокоился о ней.

– Уж больно я неуклюжа сегодня, – обратилась она к Джози, наблюдавшей за происходящим.

Коул взял Джулиану за подбородок.

– Сегодня? – Выражение его лица смягчилось. Он насмешливо посмотрел на Джози и сообщил ей: – Всегда.

– Да так ли это?

– Извините, но… – взвилась Джулиана.

Не обратив внимания на ее возмущение и продолжая держать ее руку в своей, Коул сказал:

– Когда я впервые встретил тебя, ты упала в обморок мне на руки. В следующий раз в Сидер-Галче ты грохнулась в пыль прямо к моим ногам. Потом ты едва не свалилась в каньон, такой глубокий, что ты постарела бы на пять лет, прежде чем достигла бы его дна. А сегодня утром ты слезла со своей глупой лошади и почти упала…