У Лоренса так и не появилось настоящего дома, размышляла девушка, слушая миссис Кросби. Нет, дома-то у него были, но воспринимал он их просто как место, где можно спать и есть, но не как семейную крепость, не как очаг. Этот человек не в состоянии испытывать к чему-либо и к кому-либо постоянную привязанность. Он — перекати-поле.

— А вам не надоели эти переезды? — спросила Бэб.

— Нет, мы с Джереми привыкли. Да в этом есть и положительная сторона: видишь мир, не скучаешь, да и работа неплохая. Мы знали и худшие времена.

Может, и для Лоренса постоянные переезды — просто способ избавиться от тоски. Видно, он нуждается в смене впечатлений, общении с новыми людьми, чтобы избежать однообразия. Быть может, однажды…

Между тем в поле зрения опять оказались Дора и Райленд. Бэб понимала, что сплетничать с прислугой о хозяине — последнее дело, но… почему бы нет? Ей необходимо разузнать о нем побольше.

— Лоренс сказал, что они с Дорой вместе жили, — как бы невзначай забросила удочку Барбара.

— Разве? — удивленно вскинула брови миссис Кросби. — Может быть, когда я у него еще не работала. — Женщина вздохнула, видимо, ей не очень-то хотелось продолжать тему. — Но эта особа периодически появлялась в его жизни. Заезжала к нему. Похоже, это единственная из женщин, которая что-то для него значит, — добавила она неохотно. — Я не могу понять почему, но…

В этот момент стеклянные двери раскрылись и разговор прервался. Опустив взгляд в тарелку, Бэб из-под опущенных ресниц наблюдала за Лоренсом. Он даже не взглянул в ее сторону.

— Миссис Кросби, простите, но я передумал обедать дома, — вежливо обратился он к прислуге и тут же улыбнулся стоящей рядом даме: — Я должен сделать несколько звонков, Дора, и после этого буду в полном твоем распоряжении. Кофе?

— Да, пожалуйста.

Лоренс направился в кабинет и уже возле дверей вновь обратился к экономке:

— Вы не могли бы попросить Джереми подбросить Барбару на станцию, как только она закончит завтрак?

Что? Бэб едва не подавилась. Он говорил о ней так, будто речь идет не о человеке, а о случайно забытом чемодане, который надо побыстрее свезти в бюро находок.

Лоренс наконец посмотрел прямо на гостью. Глаза его были холодны как лед. Вынув из кармана джинсов пачку банкнот, он положил их перед ней на стол.

— Вот деньги на проезд.

С этими словами он повернулся и вышел из комнаты.

В гробовом молчании Барбара медленно принялась за еду. С болезненной остротой она чувствовала, что две пары глаз — одни с сочувствием, другие с насмешкой — устремлены на нее. Обе женщины ждали ее реакции. Шоу не будет, не дождетесь, решила Бэб. Лицо ее оставалось совершенно бесстрастным, девушка не сделала ни одного лишнего жеста.

— Принесите мне кофе в гостиную, — бросила Дора. — И воскресную газету.

— Будет исполнено, мадам, — буркнула под нос экономка, когда дверь за визитершей закрылась. Повернувшись к Барбаре, женщина взглянула на стол с завтраком.

— Боюсь, что яичницу и тосты мне придется пропустить, — попробовала улыбнуться Барбара, но губы ее не слушались.

Миссис Кросби кивнула и тихо вышла.

Бэб пригубила кофе. Лучше бы чувствовать злость, но злости не было. Одна пустота в душе, словно ее выпотрошили.

Девушка знала, что ни она, ни прошедшая ночь ничего не значат для Лоренса. Но зачем этот грубый жест? Зачем на людях так унижать ее, давая понять, что она в этом доме случайный гость? Сделав большой глоток, Барбара почувствовала, как разливается по телу тепло.

Как он смел так обращаться с ней? Ведь она не сделала ничего плохого, не предъявляла ему никаких требований, ни о чем не просила, да и не ждала от него ничего, кроме элементарной вежливости. А взамен получила… Бэб почувствовала подступающую тошноту, когда взгляд ее упал на пачку банкнот на столе.

— Бэб?

Она не слышала, как открылась дверь, и на мгновение ей показалось, что звук знакомого голоса просто почудился ей.

— Рон! — воскликнула она, вскочив с места. — Как ты сюда попал?

Казалось, между ними и не было никакой размолвки. Барбара не испытывала ничего, кроме радости, увидев знакомое и такое близкое ей лицо.

Рональда, видимо, приободрило ее радушие.

— Я проснулся утром с ощущением, будто видел плохой сон. И только когда увидел записку, понял, что сон был явью. Я пытался дозвониться до твоей матери, но телефон не отвечал. Потом заметил ключи и кошелек на столике в холле, — Рон запнулся, — и решил, что ты здесь. Я пытался дозвониться до Райленда, но оказалось, что это не так просто, надо знать код, а телефонистка не поддалась моим уговорам.

Бэб улыбнулась.

— Тогда я решил рискнуть и поехал сюда без звонка. — Достав из кармана ключи и кошелек, он положил их перед Барбарой на стол. — Думал, что тебе это пригодится.

— Спасибо, я так тронута. — Бэб была обрадована и обескуражена. Сейчас, при свете дня, она не могла понять, что побудило ее среди ночи уехать из квартиры. Лучше бы этого вовсе не было.

— Вы снова с Райлендом воевали? Он был мрачнее тучи. Я думал, хлопнет дверью перед мной, но ничего, обошлось. Буркнул что-то под нос, но все же впустил, ткнув пальцем в сторону этой комнаты.

— Это его обычная манера встречать гостей, — со злостью бросила Бэб.

«Вы снова воевали?» Сначала миссис Кросби, потом Рон. Девушка заметила, как ее приятель смущенно опустил глаза.

— Что касается вчерашнего…

— Забудь, Рон.

— Я хочу внести ясность, — сказал он и, пытаясь скрыть волнение, отошел к окну. Перед тем как продолжить, посмотрел в сад и только потом повернулся лицом к Барбаре: — Ты мне всегда нравилась. Не стану скрывать, я надеялся, что мы станем больше чем друзьями. Но ты ничем не давала мне понять, что у вас с Райлендом…

— Неправда!

Почему Рон так решил? Она и сама призналась себе во всем только этой ночью.

— Ты самый добрый, самый хороший человек из всех, кого я встречал в жизни, — с волнением продолжал Рон. — Ты принимаешь людей такими, какие они есть. Я ни разу не слышал, чтобы ты кого-то осуждала. За одним исключением — это Лоренс Райленд. По твоему поведению я всегда безошибочно узнавал, что ты встречалась с ним. Ты влетала в квартиру и начинала ругать всех и вся. Так, будто старалась переубедить себя…

— Психологическая несовместимость, — пробормотала Бэб.

— Не замечал, чтобы кто-нибудь мог вывести тебя из терпения. Я думал, бедный парень совсем не умеет себя вести.

— Это ты о Лоренсе Райленде? Его ты называешь бедным парнем? Не стоит тратить душевное тепло на такого бесчувственного…

— И такого ты его любишь, — тихо заключил Рональд.

— Нет! — вскрикнула она, но, взглянув в честные карие глаза приятеля, промямлила: — Да… не знаю…

Как может она его любить, если этот человек ей неприятен? Не самообман ли это, о котором говорил Лоренс, — спутала чувственное увлечение с любовью?

— Не знаю, — неуверенно повторила она.

— Ты спала с ним этой ночью?

Бэб вздрогнула. Да что они все — сговорились? Миссис Кросби, теперь вот Рон. Уж от него она никак не ожидала услышать столь бесцеремонный вопрос. Ну почему каждый считает себя вправе обсуждать с ней ее сексуальную жизнь? Может, лучше опубликовать сообщение в газете и на этом поставить точку? Барбара бросила на друга оскорбленный взгляд. Только сейчас увидела боль в его глазах.

— Рон…

Непрошеные слезы потекли у нее по щекам, а в следующую секунду она, сама не зная как, уже очутилась в руках Рона, выплакивая у него на груди их общую боль.

— Держи. — Он протянул ей платок.

— Спасибо, — всхлипнула Бэб, вытирая слезы. — Ты мой самый лучший друг.

И вдруг, подняв голову, она увидела в дверях мрачное лицо Лоренса. Секунду тот смотрел на нее, потом резко повернулся и ушел. Как долго он наблюдал за ними? Бэб высвободилась из объятий Рона.

— Прости, — сказала девушка, опустив глаза.

— За что? Мы же друзья, — просто ответил он и неожиданно отвернулся.

— Рон?! — удивленно воскликнула она.

— Нет, Барбара, все не так, — выдавил он. — Я приехал сюда, надеясь, что мы можем быть больше чем друзьями, но… я не могу.

Бедный парень повернул к ней лицо, и Бэб едва не вскрикнула — столько в нем было страдания.

— Я люблю тебя, — мучительно произнес он.

Бэб опустила влажные глаза. Всей душой она хотела бы испытывать к нему те же чувства.

— Думаю, что сколько бы я ни вертелся около, все равно не добьюсь ответных чувств…

— Да, — заставила себя сказать правду Бэб.

Молодой человек кивнул и сделал шаг в сторону двери.

— Я собираюсь уехать на неделю к родителям в Манчестер.

Ну что ж, к тому времени как он вернется, она съедет с квартиры и начнет работать на новом месте.

— Рон, — произнесла она срывающимся голосом, — ты всегда для меня много значил и будешь значить впредь.

— Я знаю, Бэб, — криво усмехнулся он. — Много значил как друг. Но мне этого мало.

Взяв ключи и кошелек, она молча вышла за ним во двор, туда, где стояла его машина.

— Удачи, Бэб, — сказал он, открывая дверцу. — Будь счастлива.

Замешкавшись на мгновение, он протянул руку к ее лицу, нежно дотронулся до щеки, а затем быстро нырнул за руль.

С болью в сердце девушка смотрела вслед автомобилю, не в силах поверить в то, что только что перевернула одну из лучших страниц своей жизни. Не сделала ли она еще одну самую большую ошибку? Быть может, увлечение Лоренсом помешало ей распознать истинные чувства, которые она испытывала к Рону?

— Ну как, состоялось примирение с верным песиком?

Бэб обернулась. Лоренс стоял в нескольких шагах. На губах играла насмешливая улыбка, а в глазах — злая издевка, такая же обидная, как его оскорбительный тон.

— Рон — самый добрый, самый порядочный человек из тех, кого я когда-либо знала. — Девушка едва сдерживала себя, чтобы не закричать. — Он стоит миллиона таких, как ты.

Круто развернувшись, Барбара пошла к выходу со двора и только дома вспомнила, что не успела поблагодарить миссис Кросби за гостеприимство.


— Вещи вывезли сегодня утром, как и было договорено. Да, все прошло абсолютно гладко, — уверяла Барбара мать вечером следующего дня, машинально рисуя что-то в блокноте, лежащем на телефонном столике.

Накануне она упаковала оставшиеся вещи матери и отнесла их в особняк Мэйбридж. К счастью, ей не пришлось встречаться с хозяином. Работавший в саду Джереми освободил ее от этой неприятной необходимости.

— Как Генри? — прокричала Бэб в трубку.

— Гораздо лучше, — ответила мать. — Если все пойдет хорошо, к концу недели он выпишется и вернется домой для окончательной поправки. Мы решили перенести свадьбу на две недели, — продолжала она. — В среду я приеду и начнем готовиться.

— Тебя встретить в аэропорту?

— Спасибо, милая, не волнуйся! Лоренс обещал все организовать, когда был здесь.

Пальцы Бэб судорожно сжали карандаш.

— Лоренс прилетел в Женеву? — с деланным безразличием спросила она.

— Да, он навестил сегодня Генри.

— Полагаю, у него были дела и он решил совместить их с сыновним долгом, — прошипела Бэб, не в силах сдержаться.

— Лоренс прилетал только ради отца, — с мягким укором в голосе ответила Анна. — Он и ко мне очень добр. Скоро увидимся, дорогая.

— Передай привет Генри. Пока, мама.

Барбара медленно положила трубку. Взгляд упал на исписанный листок. Лоренс, Лоренс… — чертила ее рука во время разговора с матерью. Вырвав листок из блокнота, Барбара яростно скомкала его и брезгливо выбросила.

Свернувшись калачиком на диване, отправляя в рот недоеденный бутерброд, Бэб с сожалением обвела взглядом знакомую комнату. Скоро придется проститься и с ней, и с квартирой, и с добрыми соседями, забыть о веселых вечерах, расстаться с Рональдом.

Рон… В нем было все, чего не хватало в Лоренсе. Верность. Доброта и покладистость. Такт. Надо вернуть отношения с ним в прежнее русло, если еще не поздно.

Барбара поднялась, подошла к окну, выглянула во двор. Она должна чувствовать подъем, радоваться перспективной работе, думать о встречах с новыми людьми, о новом доме, но вместо этого ее охватило странное безразличие ко всему. Она нуждалась в постоянстве, перемены больше не влекли ее. Хотелось стабильности. Стабильности, которая чужда Лоренсу, которая для него все равно что проклятие…

Девушка отвернулась от окна. Ну почему о чем бы она ни думала, все время мыслями возвращается к Лоренсу? Почему не может просто выбросить его из головы? Сконцентрироваться на Роне. За окном смеркалось. Барбара включила настольную лампу и снова забралась на диван. Взяв роман, попробовала читать, но не могла сосредоточиться на прочитанном. Отбросив книгу в сторону, она закинула руки за голову, бездумно уставившись в потолок, и едва не зарычала, услышав звонок в дверь. Меньше всего ей хотелось сейчас принимать гостей.