Стоял жаркий июньский полдень, прошло уже три года с момента падения Сиены с дерева. Минни ждала в ресторане Пита. Он, как обычно, опаздывал. Минни знала, что сын вынужден много работать, потому что занимался сразу тремя новыми проектами. Как раз накануне между ним и Клэр состоялась очередная ссора: жена настаивала на том, чтобы Пит больше времени проводил дома. К сожалению, Клэр снова ничего не добилась.

Минни была на стороне сына, понимая, что работа требует сил и времени. Единственное, для чего, по ее мнению, не существовало никаких оправданий, были регулярные опоздания.

— Не хотите еще ледяного чая, миссис Макмаон? — Хрупкий и несколько манерный официант склонился над ее столом.

Он подходил уже третий раз, явно надеясь, что Минни ждет Дьюка. Безусловно, дурачку хотелось покрутиться рядом со знаменитостью.

— Нет, благодарю вас, — чопорно сказала Минни и сделала крохотный глоточек из еще полного бокала чая.

В дверях заведения появился Пит, какой-то взлохмаченный, но крайне довольный собой. Лицо Минни озарила улыбка, полная нежности. Питер принялся пробираться между столиками со звездами в направлении матери.

— Привет, мам. — Он чмокнул ее в щеку и виновато свел на переносице брови. — Прости, что задержался, но у меня была важная встреча с Джерри. Никак не мог закончить дела.

Небрежно бросив пиджак от Армани на спинку стула, Пит сел за стол и развернул хрустящую от крахмала салфетку. Минни заметила, что брюки и пиджак сына сильно помяты, а солидное уже брюшко вывешивается над ремнем. Она неодобрительно поджала губы.

— Большую бутылку «Эвиан» и стакан со льдом, — бросил Пит разочарованному официанту. — И еще раз извини, мам, я знаю, как ты не любишь опоздания.

— Что ж, полагаю, у тебя были серьезные причины для подобного опоздания, поэтому не виню тебя ни в чем, — с достоинством произнесла Минни, закрывая тему. Она не умела подолгу злиться на любимого сына. — Итак, ты здесь. О каких важных новостях ты хотел мне поведать? И почему не решился поговорить дома?

— Боже, мама, неужели нужен особый повод, чтобы пригласить прекрасную леди в ресторан? — Питер наклонился через стол и поцеловал тонкие пальцы матери. — Ты слишком красива, чтобы твоя красота увядала в застенках Хэнкок-Парка. Тебе стоит почаще бывать на людях.

Минни счастливо улыбнулась, краснея. Пальцы сами собой принялись теребить жемчужины ожерелья, выдавая смущение. Она никогда не умела спокойно, с достоинством принимать комплименты. Учитывая, что муж не слишком был щедр на похвалы, это было неудивительно.

— Но есть и иная причина для встречи, — сказал Пит, неторопливо намазывая чесночное масло на тонкий прожаренный тост. — Мне нужно было переговорить с тобой с глазу на глаз. Ты же знаешь, что у стен есть уши, особенно в нашем доме. И сразу предупреждаю: то, что я сейчас тебе скажу, пока всего лишь догадка. У меня нет никаких доказательств.

— Доказательств чего? — удивилась Минни. — Как я поняла, ты хотел рассказать о чем-то, связанном с Каролин?

Питер кивнул и с хрустом откусил тост.

— Так твои подозрения относительно того, что она завела любовника, подтверждаются? — спросила Минни, не сводя с сына пытливого взгляда. Она долгие годы ждала такого шанса и теперь едва могла усидеть на месте. — С кем она спит?

— Я не уверен, но кажется, это Чарлз. — Пит сделал глоток воды со льдом и ухмыльнулся. — И говори тише. Как я уже сказал, у меня пока нет доказательств ее измены, но я поймал пару слухов. Кстати, по моим сведениям, сплетни дошли и до отца.

Минни удовлетворенно улыбнулась и подозвала официанта. Она заказала то самое блюдо, которое брала каждый раз, обедая в «Айви», — клешни каменного краба. Питер предпочел жаренную на гриле курицу, картофель и соус из шпината.

Каролин жила в Хэнкок-Парке целых пятнадцать лет, и ее положение ни разу не пошатнулось за эти годы. Смирившись с этим, Минни укрылась в противоположном крыле дома, желая как можно меньше пересекаться с разлучницей. Большую часть дня она проводила в своей комнате, а ела обычно вместе с Лори в зеленой гостиной. Ей казалось странным, что Каролин, родившаяся в уважаемом английском семействе, предпочитает перекусывать прямо на кухне, там же, где ели Шеймус и няньки детей. Подобное противоречие виделось ей не столько удивительным, сколько противным. Конечно, Минни вовсе не замкнулась в себе. Она общалась со старыми подругами, бывала в бридж-клубе на Беверли-Хиллз, ходила в церковь Санта-Моники на мессу и дважды в неделю посещала цветочные курсы. Со временем Минни стала совершенно независимым созданием, живущим своей личной жизнью посреди огромной, но разобщенной семьи Макмаонов. Со стороны могло показаться, что она не только приняла странный уклад жизни в Хэнкок-Парке, но и вполне им довольна.

Но это был лишь внешний фасад. Молчаливое негодование Минни против Каролин Беркли и ее отпрыска с годами вылилось в глухую ненависть. Она никогда не ссорилась с соперницей, предпочитая стороннее наблюдение, и возражала против ее поведения лишь тогда, когда была уверена в поддержке Дьюка. Такое, разумеется, случалось крайне редко.

Минни многие годы втайне надеялась, что Каролин совершит промах. Она незримо кружила вокруг врага, словно ястреб над падалью, в поисках уязвимого места. Минни понимала, что однажды пылкая Каролин расслабится, уверенная в стабильности своего положения, и найдет себе любовника помоложе Дьюка. Годы шли, но Каролин вела себя по-прежнему безупречно. Она знала, что даже наличие Хантера не убережет ее от гнева Дьюка, если обман вскроется. Жесткий и властный Дьюк Макмаон тотчас вычеркнет ее из завещания, лишив надежды на безбедное будущее.

Минни задумчиво смотрела, как жадно ее сын поглощает вредную пищу. Она прощала ему все, а потому никогда не лезла с советами по питанию и поведению.

Минни с улыбкой подумала, как была бы удивлена Каролин (да и Питер тоже!), если бы узнала, что Дьюк по-прежнему общается с ней. Порой он заходил к Минни после трудного дня и жаловался на усталость, обсуждал рабочие планы и просто отводил душу разговором. Несмотря на годы боли, жестокости и показного равнодушия, между Дьюком и Минни сохранилась странная ниточка, когда-то связавшая их воедино.

— Он ничего тебе не говорил? — спросил Пит с набитым ртом.

— Ты про отца? Нет, ничего, — ответила Минни. — Ни слова. Думаю, я буду последним человеком, с кем Дьюк захочет обсудить измену Каролин.

— Думаю, самым последним человеком все же будет сама Каролин. — Питер довольно усмехнулся.

— То есть?

— Предположим, отец узнает о ее изменах. Нет, думаю, он уже подозревает, — добавил Пит. — Так вот, если он знает, то никогда не скажет ей об этом напрямую. Это не в его стиле. — Питер глотнул воды и потянулся. — Короче, что-то должно случиться, мама. Я почти на сто процентов уверен, что Каролин спит с Чарли. Если до отца дошли хоть обрывки слухов, он сразу приставит к ней «хвост», а затем сделает что-то очень плохое.

Минни молча кивнула.

— И я думаю, что отец знает. Уверен, он уже что-то затевает.

Народ прибывал, в зале не осталось свободных мест, даже на жаркой террасе сидели клиенты в ожидании столика. Некоторое оживление царило у барной стойки, потому что появился Сталлоне в сопровождении рыжеволосой женщины, которая работала его менеджером. Звезду проводили к зарезервированному столику неподалеку от Минни и Пита. Папарацци, жаждущие сделать пару снимков, стояли снаружи на солнцепеке и возбужденно переговаривались. Судя по всему, они решили, что Сталлоне привел в ресторан новую подружку.

— Ну что? — спросила Минни, доев последний кусочек нежного крабового мяса. Ее совершенно не интересовала шумиха вокруг накачанного итальянца. — Как будем действовать?

— Да никак, — бросил Пит. — По крайней мере пока. Мы затаимся, словно мыши в норе, и будем ждать развития событий. Но если что-то всплывет… — Он махнул рукой официанту, чтобы рассчитаться за обед. — Мы не останемся в стороне, ведь так?

— Уж конечно, дорогой. — Минни ласково улыбнулась сыну, который уже вставал со стула, готовый сорваться по делам. Какой он торопливый, подумала она с нежностью. — Не останешься еще на чашечку кофе, милый?

— Нет, мам, не смогу. Никак не получится. — Он накинул на плечи пиджак, достал бумажник и выложил на стол несколько двадцаток. — Здорово, что наши надежды начинают сбываться. Кажется, скоро мы избавимся от этой захватчицы.

Чмокнув мать в щеку, Пит одарил ее такой радостной улыбкой, какая давненько не посещала его лицо. Минни улыбнулась в ответ.


— О, Чарли, только не останавливайся! Прошу тебя, еще немного!

Чарлз Мюррей почувствовал, как крепкие ноги Каролин обвили его шею. Кровь пульсировала у него в висках. Он лизал и посасывал клитор любовницы уже добрых пятнадцать минут, и хотя всегда находил довольно приятным оральный секс и ту реакцию, которую вызывали его ласки у Каролин, но в этот раз ему приходилось довольно сильно сдерживаться, чтобы не перейти к более решительным действиям. Чарлзу и самому требовалась разрядка. К тому же его заставляла нервничать сама ситуация: они занимались сексом прямо в его кабинете.

Отстранившись, Чарлз протянул руку за бутылкой минералки и сделал большой глоток.

— Прости, киска, но мне нужна передышка. Я весь взмок.

Каролин приподнялась и села на краю стола. Офис Чарлза находился на пятом этаже адвокатской конторы «Картер и Роу» в Беверли-Хиллз.

Элегантная блузка Каролин была распахнута и съехала с плеч, юбка задрана, кружевные трусики между ног вульгарно сдвинуты в сторону. Чарли стоял на коленях прямо на ковре, его мальчишеское лицо было потным и красным, словно он только что пробежал стометровку.

— Ладно. — Каролин милостиво улыбнулась и сунула себе во влагалище два пальца, не желая остывать. — Можешь чуток отдохнуть. Возьми тайм-аут, мой спортивный мальчик.

Чарли хмыкнул и снова отхлебнул воды.

— Но я хочу получить свой оргазм. — Каролин игриво глянула на любовника. — Сделай что-нибудь, ладно? — Свободной рукой она потрепала Чарли по волосам, словно послушного пса.

Адвокат улыбнулся и встал, нависая над любовницей. Белая рубашка просвечивалась насквозь светом, идущим из окна сзади, и Каролин отлично видела его подтянутый торс. Офисные брюки Чарли топорщились в паху, выдавая сильную эрекцию.

Вот это мужик, подумала Каролин с невольным восхищением.

Чарлз опрокинул любовницу на спину, бумаги слетели со стола и, медленно кружась, опустились на ковер. Чарлз наклонился над Каролин, ее лицо оказалось совсем рядом с его собственным, на губах играла довольная усмешка. Каролин задышала чаще, когда он расстегнул ширинку. Твердый член ткнулся ей между ног, слегка надавив.

— Так ты хочешь получить свой оргазм? — засмеялся Чарли. — А как же я? Думаешь, мне не хочется кончить?

Одним быстрым, решительным толчком он вошел в нее так глубоко, что Каролин почувствовала, как прижались к ней его яйца. Ей льстило, что в сорок пять она еще способна вызвать столь сильное желание в молодом тридцатилетнем мужчине, к тому же красавце.

— О, как хорошо, — вздохнула она, закрыв глаза.

Не прошло и минуты, как все внутри ее конвульсивно сжалось, приближая к развязке. Сладкая истома разлилась по телу. Почувствовав это, Чарли стал двигаться ритмичнее, тоже прикрыв веки. Каролин снизу наблюдала за ним, пока он не застонал и не дернулся, а лицо не искривила гримаса. Он впился зубами в ее плечо.

— Ты великолепен, — пробормотала Каролин, когда они устроились поудобнее на столе.

Чарлз коснулся губами ее шеи.

— Ты тоже.

Связь с Чарлзом Мюрреем становилась для Каролин наваждением. Пожалуй, никогда она не была так близка к тому, чтобы влюбиться. Конечно, она понимала, что идет на риск, заведя роман с помощником личного адвоката Дьюка, Дэвида Роу. Встречаться с Чарлзом в его кабинете во время рабочего дня было ужасно необдуманно, но, несмотря на все доводы разума, Каролин ничего не могла с собой поделать.

С Чарлзом ей было хорошо не только в постели, но и во время общения. Он доводил ее до оргазма и умел рассмешить — два качества, которых так не хватало Дьюку: с годами он стал еще более резким и требовательным. Каролин вообще считала странным, что у мужчины под восемьдесят все еще может быть эрекция. Однако ее давнишнее восхищение его силой и энергетикой, а также властным характером постепенно уступило место раздражению и внутренней неудовлетворенности. Дьюк Макмаон больше не интересовал ее как любовник, а с появлением молодого Чарлза вообще стал неприятен.

Каролин познакомилась с Чарлзом Мюрреем, когда он приехал в Хэнкок-Парк, сопровождая Дэвида Роу. С тех пор, лежа под Дьюком, она не могла не сравнивать его дряблое старческое тело, усыпанное пигментными пятнами, с поджарым торсом молодого адвоката.