И вдруг он все понял и вспомнил. Его брат всегда был склонен ко всему таинственному и секретному. Тихон точно помнил, что не приносил Марии этого столика. Когда брат в спешке покидал родину, он разрешил всем домочадцам взять из мебели и одежды всё, кому что нравится. Тихон хорошо помнил, как в гости к Марии пришла её младшая сестра Еня с мужем и, узнав о новости, кинулась наверх, по пути жадно хватая всё, что попадалось под руку. Ее муж в это время побежал за подводой. Сам Тихон давно переехал в сторожку и перенес туда всё необходимое, но для Марии он тогда выбрал все самое лучшее, нужное и полезное: большую широкую кровать, на которой спала раньше Лиза, шесть стульев, круглый стол с резными ножками, который можно было раздвинуть и сделать больше; комод и бельевой шкаф, вешалки для верхней одежды, этажерку под книги, полки под обувь и кухонные под посуду… Но никогда он не заносил этот столик и не помнил тем более, чтобы его бетонировали в пол.

Если это сделал брат, то зачем? Пристальным взглядом Тихон заметил металлическую пластинку на стене. Она сочеталась со столиком.

Мария как-то специально расспрашивала Тихона о старом часовом мастере. Брал тот за работу недорого. Тихон временами менял у часовщика золотые монеты, доставшиеся от родителей, ведь надо было на что-то жить. Часовщик с удовольствием производил обмен, рассчитывался по совести. Тихон тогда подумал, что Марии нужно починить часы мужа, но женщина спокойно пояснила, что ей нужны деньги, и она обменяет на них две золотые монеты из двенадцати имеющихся у нее. Тихон испугался. Откуда она знает про часовщика, и зачем ей столько денег? Маша ответила, что догадалась, у кого он меняет монеты, а она должна выручить зятя, мужа Гликерии – его старшего брата забрали в тюрьму, и она обязана помочь его освободить. Тихон всё понял, но велел отдать монеты ему, он сам все сделает. Так и порешили. Этот разговор состоялся вечером, а утром он ждал её к себе с монетами.

Утром Тихон видел, как Мария пошла в конец улицы к молочнице. У окна, где он всегда сидел, просматривалась вся улица, его же не мог видеть никто. Вскоре Мария вернулась с молоком. Тихон пошел к своему дому и с досадой заметил, что к Марии в гости направлялась Клавина сестра Александра. Это значило, что Маша задержится.

Старик зашёл в дом. Было раннее утро, время ещё есть. Его пёс от чего-то беспокойно завозился и вдруг завыл, вытянув морду. Тихон удивился – никогда такого не было. Он прикрикнул на собаку. Похоже, сегодня обмен не состоится. К часовщику он ездил по утрам своими секретными путями. Старик сел перед окном, раздумывал о том, зачем в такую рань явилась гостья. Клавы дома нет, она всю ночь на работе, готовит библиотеку к закрытию. Тихон знал также, что девушка ходит на медицинские курсы, собирается на фронт санитаркой.

Через окно просматривалась и больница. На больничном дворе тренировались будущие санитарки. Среди девушек Тихон увидел и Клаву. Тренировала девчат дочь неприятных ему людей, Клавина двоюродная сестра Анна. В отличие от родителей, девушка к себе располагала, была отрытой и доброжелательной.

Тихон подождал Марию ещё немного, затем опустился в кресло. Пес сидел у дверей и беспокойно глядел на хозяина – может, на двор захотел? Тихон приоткрыл дверь и не стал ее закрывать, – нагуляется, зайдёт, сама и закроет, так не раз бывало. Он вернулся в кресло и задремал.

Зоя, соседка Марии, собиралась идти к дочери, посидеть с внуками, пока та на работе. Спускаясь вниз, она увидела, как от Марии выбежала девушка. Она заглянула в квартиру:

– Маша, никак это Санька от тебя выбежала, чего она в такую рань? Или мириться приходила?

Мария стояла в дверях кухни, бледная и растерянная. Руки у неё дрожали.

– Маша, ты чего, на тебе лица нет! Она тебя обидела чем или сказала не то?

– Да ничего она не сказала, даже не посидела, спросила про Клаву и сразу убежала. А ты зачем, Зоя, зашла, надо чего?

Соседка ответила, что торопится к внукам, Мария сунула ей для них горсточку ирисок и пошла её проводить. На улице им повстречался Серафим, шёл с ночной работы. Мария обещала быстро вернуться и пошла с соседкой дальше, озираясь по сторонам.

– Ты, Маша, высматриваешь кого, чего озираешься?

– Зоенька, ты не заметила, куда Саша пошла, в какую сторону?

Зоя не один раз видела, как Александра заходила в соседский дом с Мыльниковыми, о чем не преминула сообщить. Мария не поверила, но поразмыслив, решила, что соседка не ошиблась. Улица была прямая и длинная, Саша не могла так быстро пройти её, они не очень задержались после её ухода. Мария решила вернуться домой. Попрощалась с соседкой и уже медленно, с поникшей головой, дошла до дома.

Тихон проснулся от громких криков и гула. Пес громко лаял на улице. Он механически глянул на часы – было уже девять часов утра. Шум на улице усилился, там что-то случилось. Он крикнул собаку, пес забежал в дом, скуля, лёг на своё место. Тихон вышел на улицу и направился к дому Марии. Там толпился народ, и стояли милиционеры, приказывая людям разойтись. Старик, предчувствуя несчастье, сдавленным голосом спросил соседа:

– Что случилось, Митя?

И услышал страшный ответ:

– Марию с мужем убили!

Старик стоял, не двигаясь. Видел, как к дому подходит Клава с тревогой на лице… Вот к ней подошли милиционеры, куда-то повели, она оглядывается, хочет бежать назад… Клаву хватают и уводят… Ноги стали словно ватные. Митя помог ему добраться до дома и ушел.

Сейчас надо сосредоточиться, собрать все мысли вместе, вспомнить всё необычное, все события того утра. Из рассказа соседки Зои первое, что показалось странным, зачем приходила эта Саша, почему так быстро ушла, и зачем Мария бросилась искать её? Вот это самые главные вопросы, и ответ на них он должен найти сам, ведь надежды на то, что эта девка скажет правду, нет. По тому, как она вела себя в суде, это совсем не входило в её планы.

Пластинка с крючками на стене так и притягивала взгляд. Самый последний крючок на ней был пустым и висел немного криво. Тихон потрогал его пальцами, повернул по часовой стрелке, и тот сразу встал на место. Тогда он стал крутить его в обратную сторону, и крючок легко открутился, а на его месте появилась замочная скважина. Тихон охнул. Он вставил найденный ключ, и пластина со всеми ложками-поварёшками легко открылась, как дверка. Тихон осмотрел содержимое тайника, там были монеты, их оказалось одиннадцать. Мария говорила о двенадцати – выходит, одной нет. Тихону всё стало ясно. Теперь он знал, почему убили дорогих ему людей. Осталось найти убийцу. И ещё он винил себя, что не понял своего пса, который предупреждал его об опасности. На шее собаки виднелась кровавая полоса, явно след ножа. Значит, пес видел убийцу и даже напал на него, и похоже, тот отбивался ножом.

Володя пришёл поздно, очень усталый, но довольный собой. Собранного материала хватало не только чтобы оправдать Клаву, но даже записать её в список почётных граждан города. Победа была полной. Парень стал рассказывать. Их соседи по дому, супруги Пряхины, ещё с двадцатых годов попадали в поле зрения милиции. Но точных доказательств не было. Сейчас под подозрением был их сын. Но он недавно женился на дочери героя гражданской войны Павла Мыльникова. Два его сына, Агафон и Афоня Мыльниковы, также работали в милиции. Они часто находились в доме Пряхиных, можно сказать, жили там. И утверждали, что ничего противоправного с их стороны не замечают, чем сразу отвели от новых родственников все подозрения.

Разбираться, как следует, до сего момента было некому – война забрала почти всех опытных следователей. Раз появились новые и серьёзные доказательства преступления, завтра рано утром к Пряхиным придут с обыском. Новые факты стали находиться молниеносно, все обвинение Клавдии рассыпалось на глазах. Сотрудницы Клавы подтвердили, что она действительно провела ту ночь с мужем, видели ее. Быстро выяснилось, что справка, приложенная свидетельницей к делу, фальшивая, печать на ней местного городского совета. Началось разбирательство, кто имел к печати доступ и поставил свою подпись.

По телефону Володя дозвонился до военной базы лётного состава, и выяснил, что Матвей Окатьев отбыл на фронт прямо в тот злополучный день. Во всех личных документах Матвея отмечалось, что он женат, и его женой является Клавдия Ивановна Званцева.

За всеми событиями и новостями наступила ночь. Уставший, но увлеченный событиями дня Владимир предложил лечь спать – завтра предстояло продолжить расследование.

Глава 25

Был уже конец февраля, а Клава еще не получила ни единой весточки с воли. Степанида обращалась с ней даже грубее, чем с остальными. Даже самые отъявленные удивлялись, чего эта толстуха на неё так взъелась – постоянно уводила её из барака на лютый мороз чистить территорию от снега. Клава надевала на себя всё, что могла, и они шли в самый конец зоны. Там надсмотрщица заводила её в вагончик, где Клава могла немного поесть и поспать.

В этот раз Степанида припасла немного колбасы и молока. Пока девушка ела, она внимательно смотрела на неё, подперев голову рукой. Клава благодарно посмотрела на женщину:

– Степанида, спасибо вам за всё! Скоро меня выпустят, мои близкие докажут, что я ни в чём не виновата и приедут за мной. А какие новости на фронте?

Женщина задумчиво молчала, и Клава не знала, что и подумать. Наконец, та очнулась от своих мыслей и посмотрела в упор.

– Ты, милая, на скорую помощь-то не очень надейся, никто тебя не отпустит раньше срока. Я твоё дело случайно прочитала… Кто-то сильно тебя не любит, какой-то бабе ты дорогу перешла. А я тебя сразу узнала. Ты у нас в городе в библиотеке работала, мой брат в тебя и сейчас влюблён. И раньше мы встречались, да ты мала была, запамятовала. Мы же с бабушкой жили, она нас растила, когда в голодный год все наши померли, только я и братец остались. Мы с бабкой в деревне жили, там церковь была. Бабушка один раз попросила проводить её туда, она очень слаба была, еле ходила. До церкви мы дошли, но бабка вдруг повалилась и лежит, как мёртвая. Люди мимо проходят, никто внимания не обращает, я кричу, о помощи прошу, не подходят – наоборот, в сторону сворачивают. Мне тогда лет тринадцать было, а брату седьмой пошел. И тут ты, маленькая совсем, подбежала, из бутылки водички бабушке в рот влила, личико смочила. Бабушка глаза открыла, полегчало ей малость, водицы твоей попила и стала на ноги подниматься. Мы с тобой ей помогали. Посадили на лавочку, ты бегом куда-то сбегала, привела двух своих сестёр, отвела нас в дом. Это после мы уж с бабушкой поняли, что это дом самого батюшки Даниила. Дали нам каши поесть, чаем сладким напоили и с собой пирожков и ватрушек дали. А матушка ваша нас благословила, мы святой водичкой умылись и пошли домой. Бабушка прямо вся светилась, говорила, что божья благодать на неё взошла. Да и мне очень хорошо было. А тебя я на всю жизнь заполнила, тебе тогда лет шесть было. Я вначале сомневалась, фамилия другая у тебя, не Званцева. Потом уж узнала, что ребенка ждёшь, значит замужем и фамилия мужа у тебя. Вот почему я тебе помогаю. И ещё скажу, сёстры твои тоже здесь. Их давно привезли, ещё до меня, я им помочь тогда не могла. Одна, старшая, Анастасия, очень плоха. Она за одну девчонку заступилась и та её ножом ударила, сейчас не встаёт, умрёт, наверное. А Елизавета ничего, здорова. А война, девонька, в самом разгаре, плохо нам, фашисты прут вовсю, потери у нас большие, города сдаём, отступаем… Вот и всё, на все твои вопросы ответила. Еще что хочешь спросить, спрашивай, теперь долго не увидимся. Я тебя сейчас отведу в медицинский барак, там работать будешь.

Клава со слезами на глазах слушала рассказ Степаниды. Когда она узнала про сестёр, её сердце замерло. Она прошептала:

– Стешенька, а могу я увидеть сестёр, где они сейчас?

– Давно меня никто так не называл, только брат и бабушка. А сёстры твои там, куда я тебя сейчас поведу. Конечно, ты с ними встретишься.

Глава 26

Тихон почти всю ночь не спал, ещё раз сопоставляя факты и все больше убеждаясь, что выводы правильные. Рано утром он попытался разбудить Владимира, но парень не хотел просыпаться. Тогда старик, вспомнив, чему его учили в юнкерском училище, рявкнул прямо над ним:

– Старший лейтенант Касатонов, подъём!

Володя живо вскочил и вытянулся по швам. Но увидав, кто отдал команду, только сонно проворчал:

– Ну, ты, Митрофаныч, даёшь! Не мог по-другому разбудить? Такой сон прервал, старый вояка.

Тихон рассмеялся и сказал, что в следующий раз просто выльет на него ведро воды. Потом серьезным тоном старик рассказал, что ночью он видел может быть вещий сон, и теперь он понял, за что могли убить супругов Зиминых. Тихон рассказал о своих соображениях, чуть покривил душой только по поводу золотой монеты – мол, сам дал её Марии очень давно. Володя поразмыслил и согласился принять услышанное как версию.