Но то, что он постоянно отталкивал ее от себя, заставило ее, наконец, осознать, что им не суждено быть вместе. Зачем ей выбрасывать на ветер свою возможность стать счастливой, ради человека, который даже не любит ее? А Лиам заботился о ней, он заставлял ее чувствовать себя красивой. С каждым днем она влюблялась в него все больше и больше. С ним она могла бы учиться и расти... разве не этого хотел для нее Хаммер?

По ее лицу расплылась улыбка, но она не смогла сдержать слезы радости.

- Серьезно, - мягко улыбнулся Лиам.

Ее снова накрыла волна изумления. Он хотел ее. По настоящему, реально. Хотел ее. Она не знала, почему судьба или вселенная решила преподнести ей такой подарок, она не заслуживала его, но была безмерно счастлива своему выбору.

- Да! - она бросилась к нему в объятия.

Она обняла его, когда он поймал и притянул ее к себе.

- Я сделаю все, чтобы Вы могли гордиться мной. Знаю, мне нужна практика, но я буду работать над этим. Я сделаю Вас счастливым, Сэр.

Он положил ладонь на ее щеку.

- Я запомню это, девочка.

****

Сидя в самолете, по пути домой, Хаммер потягивал свой напиток, потряхивая лед на дне пластикового стаканчика и смотрел в окно. Слава тебе Господи, что он успел взять билет на более ранний рейс. Ему отчаянно хотелось поскорее вернуться домой, чтобы увидеть Рейн. Вздохнув и прикрыв глаза, он откинулся на сиденье.

Ежегодные поездки на могилу Джульетты вгоняли его в депрессию. Единственным светлым лучиком все эти годы, для него был Лиам. Его лучший друг всегда сопровождал его на кладбище, где они могли спокойно посидеть и повспоминать веселые времена, пережитые вместе. Поддержка Лиама и скабрезные истории, всегда помогали ему удержаться от слез на месте захоронения его жены.

Но в этом году, все изменилось. Охренеть, как изменилось. Просто в необъятных масштабах.

Он не мог вспомнить, когда последний раз плакал над памятником Джульетты. Хоть он и пытался понять, почему прошедшие годы не смогли собрать его воедино, Хаммер до сих пор не знал, почему все еще раскалывается на части, находясь в этом месте. Преклонив колени, он бездумно смотрел на мертвую землю, проливая неисчислимое количество горьких слез.

А теперь, он пил бурбон, пытаясь привести свои, беспокойные, словно пчелиный рой, мысли. По пути домой, он обдумывал сложившуюся ситуацию.

Повлиял ли тот факт, что Рейн теперь с другим, на его нервный срыв, произошедший на могиле Джульетты?

Конечно. По крайней мере, частично. Знойная сирена всегда выбивала почву у него из-под ног. Но таким же тяжелым грузом для него была и потеря лучшего друга. Ему еще было незнакомо это чувство безнадежности. Но оно уже ему чертовски не нравилось. Лиам обыграл его, обманул, чтобы увести Рейн. И это безумно выводило его из себя.

Но понаблюдав за тем, как Лиам словесно напал на Марли, Хаммер был абсолютно уверен в том, что теперь они оба безнадежно влюбились в их сладкую девочку. Кроме того, Хаммер был изумлен тем, как быстро Лиаму удалось вытащить наружу ее ошеломительную натуру сабы. Сама мысль о том, что Лиам мог подходить Рейн, заставляла его задыхаться, будто ему в глотку запихнули шаровую молнию.

Приземлившись в Национальном Аэропорту Лос-Анджелеса, он сел в такси. Его внутренности скрутило от нервного ожидания. Вдруг Лиам не сдержал обещание? Он не был готов к тому, чтобы вернуться в клуб и не застать там Рейн. Жить без нее станет невозможным для него. Он уже познал вкус одиночества, и готов был улететь обратно в Нью-Йорк и вновь пережить свое прошлое, чем снова потерять ее.

Тяжело вздохнув, он постарался заострить свое внимание на том, что если она все еще будет жить в "Темнице", то уж как-нибудь он сможет двигаться дальше. На расстоянии от нее. Ведь справлялся же он последние шесть лет?

Но теперь ему придется видеть ее с Лиамом, и то, как тот прикасается к ней, обладает ею. Это приводило его в неистовство. Сукин сын, что может быть еще хуже?

Войдя в клуб, Хаммер замер, вокруг него тут и там сновали люди. Какого хрена? Слишком рано для такой толпы посетителей. По расписанию "Темница" еще даже не была открыта.

Нахмурившись, он прошел к лестнице, ведущей вниз, откуда, только что вышла большая группа людей. Служащие, казалось, улыбались шире, чем обычно. Он снова нахмурился. Какого...

Если клуб открылся ради незапланированного события, то почему, на входной двери висела табличка "закрыто"? В воздухе повисло волнение. По какой-то непонятной ему причине, он испугался.

Спустившись вниз по лестнице, он скользнув в темный угол и занял наблюдательную позицию.

В центре всего стояла Рейн. Он не мог пропустить ее. Красный всегда был ее цветом, а корсет превосходно облегал ее изгибы. Его член, не проявляющий активности в течение многих дней, внезапно ожил. Он вспомнил каждую деталь той ночи, прокручивая у себя в голове снова и снова.

В поле его зрения попался Бек, вырывая его тем самым из размышлений.

Комнату заполнила тишина.

Внезапно, Лиам, обхватив рукой за талию, вывел ее на сцену, поставив перед глазами настороженной толпы. После чего, он посадил ее на колени у своих ног и заставил посмотреть ему в лицо.

Она была великолепна в своей покорной позе, элегантна и изящна. Лиам улыбнулся, обращаясь ко всем присутствующим.

- Спасибо всем, кто пришел разделить это радостное событие вместе с нами.

Хаммер застыл, словно статуя. Лучше бы он ошибался в своих предположениях относительно того, что бы это могло быть...

Нагнувшись, Лиам обхватил Рейн за подбородок.

- Посмотри на меня, любимая. С великой гордостью, я предлагаю тебе свой ошейник подчинения. Обещаю, всегда находиться рядом с тобой, быть надежным и сильным. Дарую тебе мою защиту и разумную власть, покров моего тела, заботу моего сердца и искренность моей души. Обещаю, вести тебя по наиболее подходящему для тебя пути, не важно, в боли и в радости, я помогу твоей природе сабмиссива возрасти и ожить внутри тебя. Я клянусь, чтить твои рамки дозволенного и лелеять твою покорность. И использовать тебя так, как посчитаю нужным.

Из толпы послышались смешки.

- Я буду ценить и заботиться о тебе. Взамен, ты обязуешься уведомлять меня о своем физическом и эмоциональном состоянии, общаться со мной по любому, беспокоящему тебя поводу, зная, что я всегда пойму тебя и проявлю сострадание. Отдашь ли ты мне все это по собственной воле и примешь ли ты знак моей власти над собой без раздумий?

Хаммер почувствовал, как его внутренности завязываются в тугой узел. Ошейник подчинения. Охренеть, и не встать. Лиам делал ее своей. Полностью.

Ему захотелось прибить этого сукиного сына. Неужели Рейн хотела именного этого? Или она... влюбилась в Лиама? Чувство отрицания и предательства полоснуло его по сердцу, словно лезвие.

Она внимательно посмотрела на Лиама.

Блеск желания и любовного волнения в глазах другого мужчины, практически заставили его рухнуть на колени. Казалось, что их счастье, распространилось на всех и каждого, находящегося в этой комнате, подобно инфекции, проникая под кожу.

Рейн сжала руку Лиама и торжественно произнесла.

- Для меня будет честью, носить Ваш ошейник. Я отдаю Вам мягкость своего тела, душевную поддержку и повиновение в сердце, чтобы превратиться в покорную сабу, ту, которую Вы желаете. Я буду уважать эту связь. Я безоговорочно отдаю себя в Ваши руки. Я буду служить Вам, чтить Вас, стремиться быть отражением Вас, поскольку мне дорого все то, что Вы даете мне, Сэр.

На лице Лиама сияла гордость, когда он наклонился к ней, чтобы скрепить на ее шее широкий ошейник. После чего, он протянул ей руку, и помог подняться.

Вместе, они спустились в толпу, держа друг друга за руки и одаряя всех своими счастливыми улыбками.

Пристальный взгляд Хаммера был прикован к солидному ошейнику на ее шее. Ну, конечно, кто бы мог подумать. Лиаму нужно было выпендриться перед всеми. Ошейник представлял собой две полоски металла: золота и серебра, переплетенных между собой, с филигранной работой по кайме, в центре которого свисала тяжелая рубиновая подвеска, идеально вписывающаяся во впадинку под ее горлом.

- Он очень красивый.

Она светилась от счастья.

- Благодарю Вас, Сэр. Я так польщена.

Хаммер боролся с желанием, врезать как следует этому ублюдку, когда Лиам снова поцеловал ее.

Каждый из присутствующих в зале аплодировал им. Веселый смех и звон бокалов заполнили пространство, когда Лиам поднял голову и собственническим жестом обхватил ее затылок.

- Не могу дождаться момента, когда начну испытывать тебя, любимая.

Ну, вот и все. Больше, блять, он выдержать не смог. Любимая? Врезав кулаком по стене, Хаммер вышел из тени, рыча от бешенства.

- Что, черт возьми, здесь происходит?

В толпе повисла мертвая тишина. Ошеломленное выражение на лице Рейн, сменившееся маской вины, хлестнуло его, словно пощечина. Хватка Лиама вокруг ее талии стала крепче, когда Хаммер прошел прямо к ним, пригвоздив его взглядом к месту, на котором он стоял. Если бы Хаммер мог вырвать сердце из груди этого мудака, он бы сделал это.

Как же удобно получилось, что его ежегодная поездка как раз пришлась на их пышную церемонию. Хаммер совершенно не верил в то, что это было простым совпадением. Расчетливая скотина все продумал заранее, с точностью до минуты.

Но Рейн... бедная Рейн. Она ведь даже не представляла себе, чем все это может для нее закончиться. Она-то думала, что попала в сказку с Лиамом, считая, что не была способна получить от Хаммера то, чего хотела. Как он мог обвинять ее в том, что она жила мечтами? Или в том, что она была наивна?

Яркое, исходившее от нее сияние, когда Лиам поцеловал ее, заставило желудок Хаммера сжаться, и одновременно от этого зрелища у него перехватило дыхание. Она выглядела потрясяюще.

- Макен...

Молчаливая просьба о прощении смягчила ее взгляд.

Он прикоснулся своими губами к ее щеке.

- Поздравляю, прелесть. Ты похожа... на ангела.

Хоть он и говорил правду, но ему пришлось с силой произносить эти горькие слова.

Затем, он сделал еще один шаг, и приблизился к Лиаму. Его глаза сузились, а губы искривились в усмешке.

- Рано радуешься, мудак. Игра продолжается.

Повернувшись, Хаммер быстрым шагом сошел со сцены, направляясь в сторону своего офиса, громко хлопнув за собой дверью.

Продолжение следует...