Екатерина Зиновьева - Любить — это больно

— Так, а что скрывать? Так и есть, — обрив виски и лобную часть Андрея до короткого ежика, Настя закусила губу, размышляя как бы перевернуть молодого человека и продолжить работу.

— А зачем тебе гуашь? — наблюдая за задумчивой подругой, спросила Лера.

— Точно! — вскрикнула Климова и отложила машинку для стрижки волос. — Лерчик, так как я рисовать не очень люблю, то тут придется постараться тебе.

— И что от меня требуется?

— Смотри, как он удобно лежит, — указала на молодого человека рукой подруга. — Надо ему его белые штанишки под гжель разрисовать.

— Зачем?

— Мода нынче новая пошла, — огрызнулась Настя и всунула в руки подруги кисть и баночку с краской.

Валерия умоляюще посмотрела на подругу, но наткнувшись на тяжелый, непреклонный взгляд преступила к работе.

Митя уже больше 20 минут пытался найти в доме своего пьяного друга. Открыв очередную дверь, он увидел потрясающую картину. Две хорошо знакомые ему девушки склонились над хозяином дома, и пока одна из них рисовала синей краской у него на белых брюках, то вторая — сбривала волосы на голове. Друг даже никак не реагировал на действия Насти. Еще немного постояв и посмотрев на сие безобразие, Егоров аккуратно прикрыл дверь.

"Заслужили, отвечаем. Вот только я спать не лягу, пока эти Красавицы либо не уснут первыми, либо не уедут, что ближе к истине. Потому что утром, Андрюха разнесет полдома, допытываясь, КТО его обрил. Блин, а ведь он любил свои волосы"- с тоской подумал Митя и спустился на первый этаж.

— Лер, гуашь тоньше слоем клади, нам его еще переворачивать на живот, — бухтела от усердия Настя. — Вот слонище-то.

— Зачем? — не отвлекаясь от работы, спросила Валерия.

— Ну, как, — укладывая голову "любимого" себе на колени и осматривая свою работу, начала Климова, — он же Ангел, вот нам и надо указать ему дорогу обратно в рай.

Казакова посмотрела на подругу.

— Насть ты о чем?

— Он же с перепоя не поймет куда идти, так вот друзья ему и подскажут, — напуская еще больше интриги, ответила подруга.

— Стоп! — остановила словесный поток Насти Лера. — Я ничего пока не хочу знать. Давай я сначала закончу с брюками.

— Тебе кстати еще долго? — рассматривая работу Казаковой, Климова удовлетворенно кивнула. — Красотища!

Лера сдавленно хихикнула и, мазанув еще пару раз кистью, отошла немного назад, оценивая труды своих рук.

Настя встала рядом и захлопала в ладоши от радости.

Насмотревшись, она взяла горчичный пластырь и наклеила его на грудную клетку Михалева.

— А это зачем? — резонно поинтересовалась Лера.

— Его просто отдирать больно, — стараясь не смотреть на подругу, ответила Настя, а после попросила:

— Так, а теперь помоги мне его перевернуть.

Валерия, как и собиралась, не стала спрашивать для чего именно, а просто помогла подруге.

Настя вытащила из аптечки зеленку и ватную палочку, после чего смочив последнюю начала выводить буквы на спине Андрея.

"Дорога в рай" — гласила надпись, и стрелочкой было указано, где именно, по мнению Климовой Рай для Михалева.

— Детский сад, — сказала Лера.

— Не спорю, зато весело, — счастливая подруга навевала мысли о сумасшествии, но Казакова предусмотрительно решила промолчать, потому что понимала, что все это, в большинстве своем Настя сделала ради нее.

Добрив то, что осталось и, собрав волосы в пакетик, девочки покинули комнату. Спустившись на первый этаж, они стали искать Олега, чтобы попросить его объяснить диспетчеру службы такси, как добраться до этого поселка. Вадеру было дано личное благословение от Валерии как следует расслабиться, потому что девушке уже было стыдно, что из-за нее у парня совсем нет личной жизни. Девчонки оделись и пошли к пункту охраны, куда и должна была подъехать машина.

— Тебе не страшно за свое здоровье? — косясь на подругу, спросила Лера.

— Нет, — спокойно, даже без эмоций ответила Настя и плотнее укуталась в шарф. — Заслужил.

Договорившись утром созвониться, Климова вышла у своего дома, а Лера поехала к себе.

***

Андрей продрал глаза, когда за окном уже высоко стояло осеннее солнце. Как всегда по привычке, он хотел забраться пятерней в волосы и почесать голову, но…

— Млять! — разнесся его крик по всему дому.

Костик подскочил со стула. Они с Димой уже давно встали, навели порядок и спокойно пили чай, ожидая пока встанет их друг.

— Сейчас будет весело, — хрюкнул Митя, вспоминая увиденное накануне.

В кухню влетел, разъяренный Михалев с красными от похмелья и злости глазами, трясущимися руками в которых был зажат пакетик с его волосами.

— Кто? — пророкотал он.

Если до этого ребята просто сдавленно хихикали, то после вопроса разразились диким хохотом.

До Андрея начало доходить, кто мог так с ним "пошутить".

— Сука! — рыкнул он и, отшвырнув пакет, пошел одеваться, проклиная Настеньку:

— Тварь. Всегда знал, что от брюнеток хорошего не жди.

Как только он повернулся к друзьям спиной, то услышал грохот. Обернувшись на звук, Андрей увидел как Костя, валяясь на полу, держится за живот.

— Ты чего, припадочный?

— Я не хочу в рай после смерти, — булькнул он.

Андрей свел брови к переносице, не понимая, о чем говорит Сотников.

Митя не смог выдавить из себя слова, он просто тыкал пальцем ему в спину.

Андрей подошел к зеркалу и посмотрел на туда, куда указывал Егоров.

— Убью, вот только на глаза мне попадись.

Михалев начал подниматься на второй этаж.

— У тебя прикольные штаны, — прокричал вдогонку другу Дима, кое-как справившись со смехом.

— Ноу-хау мать ее, — сквозь зубы прорычал Андрей и громко хлопнул дверью ванной.

Приведя себя в порядок и одевшись, Михалев спустился к друзьям.

Егоров предложил поехать к нему в гости, никто не был против, потому еще раз пробежавшись по дому и проверив закрыты ли все окна, ребята выехали из поселка.

У Андрея все кипело внутри. Он точно знал, что если увидел бы сейчас Настю, то на самом деле попытался бы ее придушить.

"Совсем баба без мозгов"- ругался он, не замечая, как машина ускоряется.

— Дай я поведу, — прозвучал голос Мити.

— А? Что? — встрепенулся Михалев. — Все нормально я сам.

— Сам-то сам, но мне еще пожить охота, так что тормози у обочины я пересяду за руль.

Андрей сделал все как сказал друг и сев рядом с Костей на заднем сидении, задумчиво уставился в окно.

— А что у тебя на груди было прилеплено?

Михалев посмотрел на друга и если бы взгляд мог убивать, то лежать бы уже Сотникову в сырой земле.

— Пластырь.

— А это-то к чему?

Андрей всплеснул руками и заорал:

— А ты когда-нибудь пробовал его отлепить? Я его себе чуть вместе с кожей не снял.

— Но ведь снял, чего орать-то? — смеялся Сотников.

Михалев недолго помолчал и тихо буркнул:

— Не снял… больно.

Машина стремительно начала прижиматься к обочине. Остановившись, Митя упал лицом на руль, сотрясаясь всем телом от смеха.

Егорову было жаль друга, но в тоже время он был рад, что под раздачу попала не его персона.

Кое-как добравшись до дома Мити, ребята вылезли из машины.

— Дима, — услышал Егоров родной с детства голос, — долго я еще буду торчать на улице?

— Бабушка? — удивился визиту родственницы молодой человек. — А ты что здесь делаешь?

Женщина всплеснула руками в немом раздражении.

— В гости к тебе приехала.

— Здравствуйте, — поздоровался Константин.

— Здравствуй Костя, рада тебя видеть, — взяв себя в руки, ответила женщина с царской осанкой.

— Здрасть, — бросил Михалев.

— И тебе также волосат… ик, — осеклась бабуля Егорова, посмотрев на короткий ежик из волос, на голове Андрея.

Повисла неловкая пауза.

— Ну, может, уже пойдем? — неуверенно предложил Митя. — А то как-то прохладно на улице, — он потер руки.

— Да, идем, — кивнула бабуля и прошествовала к подъезду.

Зайдя в квартиру и раздевшись, вся компания во главе Антонины Михайловны прошла в гостиную.

— Пойду, чай всем сделаю, — Митя сбежал на кухню, оставляя друзей на растерзание бабушке. Она всегда отличалась отличной проницательностью, вот и сейчас, Егоров был практически уверен, что бабуля, с виду милый пушистый одуванчик, ведет допрос словно следователь.

— Да ты осел Костенька, — услышал Егоров, когда зашел обратно с подносом в руках. — Она тебе разве что сказала?

— Вы о чем? — влез в разговор Дима и посмотрел на хмурого Михалева, тот лишь пожал плечами и помотал головой, сам не понимая О КОМ говорят эти двое.

Антонина Михайловна знала все о комплексах Сотникова и то что для него важно иметь материальный фундамент, для того чтобы он смог сам обеспечить даму сердца.

Вот и сейчас только посмотрев на Костю, она поняла все его терзания и сразу же вынесла вердикт.

Сотников вскочил на ноги. Он всегда не любил когда Антонина Михайловна все "считывала" с лица.

— Ну, знаете ли…

— Успокойся и сядь, строго приказала она, грозно ударив сухеньким кулачком по подлокотнику кресла.

Митя поставил поднос и отошел к стене, стараясь с ней слиться.

Костя пыхтел как паровоз, но не подчиниться не смог. Опустившись обратно на диван, он сложил руки на груди.

— Не стоит закрываться от мира милый, — мягко проговорила женщина, наблюдая за его движениями.

Повернувшись к Андрею, она спросила:

— Ну и что за профурсетка отрезала тебе твои жиденькие волосенки?

Михалев также как и недавно друг вскочил на ноги и рыкнул:

— Она не профурсетка… и волосы у меня были не жидкие…

— Не петушись, — махнула она величественно рукой в сторону мечущего гром и молнии парня.

— Да я… — не знал, как бы помягче послать бабулю, Андрей.

— А ведь я тебе когда-то говорила, что женишься ты на той, что отрежет твои патлы.

На смену гневу пришел шок.

"А ведь и правда… говорила"- Михалев без сил присел рядом с Сотниковым.

— Да и защищаешь ты ее уж очень рьяно, я такого за тобой раньше не замечала, — продолжала Антонина Михайловна.

Егоров надеялся, что его любимая бабушка обойдет стороной, но не тут-то было. Устремив свой взгляд в окно, она тяжело вздохнула и, не смотря на внука заговорила:

— Митенька, мне тут сон приснился… что же ты натворил, что так мучаешься теперь?

— Я не мучаюсь, — попытался соврать Дима, заранее зная, что бабушка почувствует ложь в его словах.

— Дмитрий, — резко повернув в его сторону голову, женщина с укором посмотрела на внука, — никогда больше не смей мне лгать.

— Прости, — повинился Митя.

— Я не заставляю тебя мне что-либо говорить, но запомни, ты поймешь, только после того как потеряешь… возможно навсегда.

От слов Антонины Михайловны у ребят пробежали мурашки по телу. Они переглянулись. У каждого в голове была своя трактовка слов женщины, но высказываться никто не собирался, оставляя эти страшные или не особо приятные мысли при себе.

Сделав разнос мальчикам, бабушка Димы завела уже более спокойный разговор, спрашивая как у них дела, что нового? Спросила внука, звонили ли ему родители, что сказали? Готовятся ли они к сессии.

— Ба, так рано еще, — Митя развалился в кресле, уже не нервничая, что бабуля будет ругать.

— Во-первых, не ба, а бабушка, во-вторых, сядь нормально, — последнее женщина сказала строгим тоном учителя.

Дима чертыхнулся своей забывчивости, раньше он не позволял себе так расслабляться в присутствии родственницы.

Антонина Михайловна уехала домой поздно вечером, оставляя ребят с множеством вопросов в голове, и главным из них был: ОТКУДА она все знает?

Утром понедельника Лера выбежала из подъезда и практически налетела на Олега. Вопросительно посмотрев на парня, она поинтересовалась:

— А ты что здесь делаешь?

— За тобой приехал, — спокойно пожав плечами, ответил Вадер. Взяв девушку за руку, он повел немного удивлённую Валерию к машине. Усадив и пристегнув ее ремнем безопасности, Олег ласково улыбнулся и щелкнул Леру по носу.

— Пытаешься найти объяснения моему поведению? — Олег завел двигатель и плавно тронулся с места. — Спрашивай.

Надув щеки и, почесав лоб, Валерия определилась с постановкой вопроса:

— Почему ты так ко мне относишься?

— Как, так?

— Ну, — Лера заерзала на сидении под насмешливый взгляд Олега, — не так как ко всем остальным.