— А почему снова на «вы»? Мы же не на работе. А? Ты точно не обидишься, что я не провожу тебя до подъезда?

— Точно.

Алена смотрела на Владимира так доверчиво, что ему даже стало стыдно: наивная Красная Шапочка и коварный Серый Волк.

Электричка отходила через двадцать минут. Они еще немного погуляли по перрону. Туда-сюда. Съели по мороженому. Поболтали. О том, о сем.

При посадке случилась неловкая заминка. Владимир растерялся: целовать не целовать на прощание? А если целовать, то куда: в губы, в щеку? А может, просто ручку с чувством пожать? Проблемы… Он задергался и в результате получился смазанный поцелуй в щеку. Старшеклассники и те целуются лучше.

* * *

На следующий день он повел Алену ужинать в стейк-хаус в «Европейском». Настоящая мужская еда: сочный горячий стейк и холодное пиво. Заведение он, конечно, выбрал на свой вкус. Но Алена была счастлива. Ей все нравилось. Она уплетала с не девичьим аппетитом. Он сам уплетал. А что делать?! Вкусно! Сгоряча они заказали еще по одному стейку. Но над второй порцией пришлось уже потрудиться. Из стейк-хауса они вышли довольными, но объевшимися. Перекормленный мужчина — любовник никудышный. Вот и Владимиру больше не хотелось гулять при луне, провожать Алену, а хотелось домой, к своим друзьям: дивану и телевизору. Но… Электричка ждет!

* * *

Из своих встреч с Аленой Владимир тайны не делал. Смысл? Все видели, что уже два дня Алена после работы садится в его машину. Но то ли Инне еще не доложили, то ли ей действительно наплевать: есть у него кто-то или нет, но никакой реакции с ее стороны не последовало. Они вообще теперь реже виделись. Большую часть заданий и распоряжений она стала передавать ему через секретаршу. Правда, премию за удачную сделку с дамочкой все же выписала. Ему сегодня сообщили в бухгалтерии. Десять тысяч рублей. Надо поблагодарить. Есть повод зайти.

Секретарша Вика сказала, что Инна Сергеевна занята, к ней приехала подруга.

— Что ж, зайду позже. Позвони мне, когда она освободится.

Но тут дверь кабинета распахнулась и на пороге появилась Инна. Она провожала подругу. Подруга окинула его взглядом с ног до головы. Почему-то Владимиру в ее взгляде прочиталось: «Ну-ну, красавчик! Я все про тебя знаю!»

— Прощай, дорогая! В воскресенье жду тебя. Как договорились. Обязательно!

— Да, Леонелла. Пока.

Подруга гордо прошествовала мимо Владимира, обдав его терпким ароматом духов. Такой шлейф! Инна как-то расстроенно посмотрела на Владимира и сказала:

— Вика, зайди ко мне.

Владимир решил подождать. Вика вышла через пару минут:

— Владимир Александрович, Инна Сергеевна просила передать, что сегодня у нее нет времени на то, чтобы принять вас.

«Королева Англии! У нее нет времени. Нет времени у нее. Времени у нее нет!» От перестановки слов смысл не менялся. «Может, зайти без разрешения? А зачем? Не хочет меня видеть и не надо. Сколько ж можно дергать меня за веревочки?! И, вообще, теперь у меня есть девушка, у которой время для меня есть всегда!» — И эта мысль его согрела.

* * *

— Сегодня мы пойдем с тобой в Нескучный сад и гульнем там по полной программе!

— А что такое «по полной программе»?

— Я тут навел справки про этот сад: мы полюбуемся с тобой на все парковые достопримечательности, потом пойдем в «ПаркКлуб», посидим в гриль-баре или возьмем столик с видом на реку. Обязательно выпьем! Кальян будем курить! Не возражай! Ты курила когда-нибудь кальян?

— Нет! Я не умею…

— Научат! Я тоже не умею.

— Я еще статью не до конца перевела, ты говорил, она директору утром нужна.

— Утро — понятие растяжимое. Завтра доделаешь. Я беру это на себя. Ты что, боишься ее? Не бойся! Я тебя в обиду не дам.

Владимир сам удивился своей смелости. Главное, чтобы она, смелость, не покинула его завтра утром.

* * *

Нескучный сад… Совсем не чувствовалось, что это центр Москвы. Птички щебечут. Шума машин практически не слышно. Владимир держал Алену под руку, и они не спеша бродили по аллеям. Парк очень старый. Красивый. Не очень ухоженный, конечно. А может, так даже лучше. А какие имена и фамилии! Летний домик графа Орлова, Елизаветинский пруд, Пушкинская набережная, усадьбы Голицыных, Демидовых, охотничий домик усадьбы Трубецких. В нем проходят заседания клуба «Что? Где? Когда?».

— Как они там все помещаются? Домик ведь маленький.

— Ты же видела: они стоят там плотненько друг к другу, как огурчики в банке, и маринуются.

— А кто из них тебе больше нравится?

— Макс Поташов.

— Ой, и мне тоже!

Прошлись по живописному арочному каменному мосту. На берегу пруда им понравился домик с ротондой. Увидели плакат о фестивале яхт в Нескучном саду. Но плакат был наполовину оборван, и было неясно: этот фестиваль будет или уже прошел.

— Я даже не думал, что здесь могут быть яхты.

— Посмотреть бы, да, Володя? Красиво, наверное. Паруса…

— Ладно, Ассоль, ты еще не проголодалась?

— Еще как проголодалась.

— Я смотрю, аппетит у тебя хороший!

— Как тебе не стыдно. Я теперь не стану есть!

— Дурочка! Если честно, я терпеть не могу все эти ваши женские разговоры о диетах и охи-ахи по поводу фигуры. Кушай, и будешь толстой и красивой!

— А сейчас я что, некрасивая?

— Что вы, сударыня! Я просто слепну от вашей красоты. — Владимир театрально прикрыл глаза ладонью. — Давай руку!

Пока шли к кафе, увидели в стороне от аллеи странно одетых людей. Один был в кольчуге, а остальные — в ярких плащах с деревянными мечами. Володя и Алена вопросительно переглянулись.

— Может, артисты какие-нибудь? Может, здесь кино снимают? — предположила Алена.

— Неизвестно.

Оказалось, что никакое это не кино. Все гораздо хуже. Эльфы! Каждый четверг в Нескучном саду собираются люди, которые чуть ли не наизусть знают книги писателя-фантаста Толкиена, и называются они «толкиенисты». Об этом Алена и Владимир узнали от бармена в «ПаркКлубе», куда они зашли подкрепиться. Столики под навесом на свежем воздухе, клены, уютные ярко-синие диваны с подушками. Гамаки! Алена чуть не пищала от удовольствия. Володя подумал о том, что Инну наверняка бы он сюда не привел. Ей бы здесь и то не так было, и это. А этот ребенок резвится, все ей нравится.

Потом еще посидели в гриль-баре, полежали в кальянной. Володя выкурил вишневый кальян, а Алена — яблочный. Выкурить кальян он ее просто заставил. Упиралась, как могла. Зато потом сказала:

— Прикольно! А про нас с тобой теперь можно сказать, что мы «обкуренные»?

В кафе они были долго. Пока Алена не опомнилась:

— У меня же последняя электричка уйдет!

Владимир взял руку Алены, легкими ласкающими движениями погладил ее.

И медленно, очень нежно, едва касаясь губами, поцеловал ладошку и кончик каждого пальчика:

— Алена… давай сделаем вид, что мы уже опоздали на твою последнюю электричку и поедем ко мне… — ему так не хотелось сегодня ночевать одному. Сколько можно?!

* * *

Секс с Аленой был для Владимира настолько другим! Он лежал, обнимая прильнувшую к нему Алену, и думал: «Это — не секс. У того, что сейчас между нами было, должно быть другое название». Секс у него был с соседкой-экспериментальщицей (Кама-сутру можно переписывать заново). С однокурсницами у него не раз был секс на турбазе и в общежитии. С двумя его несостоявшимися девушками-невестами был секс. С Инной тоже был секс. А с Аленой…

* * *

Владимир начал целовать Алену еще в такси. Целовал в лифте. Нетерпеливо открыл входную дверь. Сразу же в прихожей, нервно и торопливо расстегнув все пуговки, снял с нее блузку. Целовал без остановки. Шею, лицо, грудь… Не было никаких слов. Только накопившаяся страсть, ищущая выход! Природная. Бесстыдная. Без мозгов. Только тело, которое хотело женщину. Он не делал с Аленой ничего постыдного. А просто не стыдился ее. Не стыдился своего накопленного желания. Целовал, целовал, целовал… И, стараясь ничего не порвать, продолжал ее раздевать. Пока они добрались до дивана, на Алене ничего из одежды не осталось. Она была такой горячей, податливой! Владимир, больше не в силах сдерживать себя, повалил Алену на диван и был уже готов войти в нее…

— Подожди… подожди… — прошептала Алена, — я хочу любить тебя. Она выскользнула из-под него, и они плавно поменялись местами. Теперь Владимир лежал на спине. Плашмя. Раскинув руки и раздвинув ноги. Как человек на рисунке Да Винчи.

— Закрой глаза.

Он лежал перед ней такой прекрасный! Под кожей прорисовывался каждый его мускул. Рельефная грудная клетка вздымалась при каждом вдохе. Он дышал часто. Как будто пробежал стометровку. Его губы хотелось целовать и целовать. И как красив его победный фаллос! Хотя раньше Алене казалось, что это зрелище не для слабонервных. Несколько мгновений она, замерев, любовалась Володей, как скупой рыцарь своим богатством. С него можно рисовать греческого бога! Она стала нежно, с обожанием целовать его. Гладить трепетными пальцами. Ни один квадратный сантиметрик его тела не остался необласканным. И все время говорила ему нежные слова. Он — ее Володечка, он — ее милый, любимый. Какие у него плечи, какие у него мускулы… Губы, волосы, запах тела… Так говорят маленьким детям: ах какие у нас пальчики, ах какой у нас носик! Он был ее обожаемым мужчиной и ее ребенком одновременно. Она не считала, сколько раз сказала ему: «Я люблю тебя». Ей хотелось это повторять, и она повторяла.

Тело Владимира отзывалось на каждый ее поцелуй, на каждое прикосновение. В конце концов Владимир, дойдя до точки кипения, резко подмял под себя Алену и отдал ей всего себя… Без остатка.

* * *

Они лежали в обнимку. Оба совершенно без сил. Без мыслей. А когда сознание потихоньку вернулось к Володе, он стал думать о том, что «это — не секс. У того, что сейчас между ними было, должно быть другое название»…

На работу они проспали.

* * *

От коллектива ничего не утаить. То, что они утром приехали на работу вместе, заметили все.

Алена торопилась перевести статью до конца, чтобы не подвести Володю. Хоть бы директриса вспомнила об этом переводе как можно позже.

А Владимир совершенно был не в состоянии работать. Никогда еще секс так его не опустошал и не отнимал столько сил. Секс. Алена вчера назвала этот процесс по-другому: любить. Она его вчера любила. Иначе говоря, они занимались любовью, а не сексом. Разница чувствовалась. Было понятно, что Алена его действительно любит. Как ни одна девушка до этого. Никто еще не говорил ему столько ласковых слов. Не признавался в любви. Не целовал каждую клеточку его тела. До вчерашнего вечера он считал это своей мужской обязанностью. А оказалось, что в любви нет мужских и женских обязанностей. Если есть желание целовать и говорить нежности, человек это делает. А если не делает, значит, желания нет. Хоть ты мужчина, хоть женщина. И если Инна сама его целует редко, а позволяет целовать себя, то, значит, ей не хочется его целовать. И милых ласковых словечек он от нее почти не слышал. То, что разница в возрасте мешает Инне самой его целовать и говорить ему разные ласковые слова, Владимиру в голову не приходило.

* * *

Инна думала, что у нее есть еще неделя, чтобы выдержать паузу с Володей. А оказалось, что времени нет совсем. Он стал встречаться с другой! Практически с первого дня! Вчера Леонелла заехала к подруге, чтобы рассказать, что видела ее любовника с другой девушкой в стейк-хаусе. Она еще не успела среагировать на эту новость, как сегодня Вика уже доложила, что утром они приехали вместе. Конечно, всем понятно, что это значит. Над ней наверняка смеются.

Итак, она думала, что Владимир, как верный раб, будет терпеливо ждать, когда она снова его к себе приблизит. А он… Если бы только знать: было ли это простое удовлетворение физических потребностей молодого, здорового организма или нечто большее? Вдруг он к ней уже привязался?! Вдруг девчонка — липучка, не отдерешь?