Кэтрин молчала. Она не знала, что делать. Бежать к бывшему мужу в больницу или никак не отреагировать на это известие?

— Ты чего молчишь? — не выдержала Лусия.

— Где он лежит? Мы вместе с детьми навестим его. Все-таки он им отец, — поразмыслив, решила Кэт.

— Уже дома. Оклемался.

— Ну и слава богу. Но зачем ты мне позвонила? — Кэтрин поймала себя на мысли, что Билл ей совершенно безразличен.

— Ну как же! Ты же так его любила!

— Уже не люблю. Знаешь, я сегодня познакомилась с одним мужчиной. Он предложил мне пообедать в ресторане.

— И ты, конечно же, отказалась.

— Я дура, да?

— Ты сама это сказала.

Вечер пролетел незаметно. Из головы не выходил мужчина, который подошел к ней в баре. И почему она весь вечер только о нем и думает?.. Кэтрин вспоминала его красивое, выразительное лицо, сильные и мягкие руки, низкий голос… Удивительно приятный, волнующий запах его одеколона. Исходящее от него чувство покоя и уверенности. Твердый и в то же время нежный взгляд серых глаз. Вспоминала обрывки их непродолжительного разговора. Ей так приятно было думать о нем…

12

На следующий день, когда Кэтрин пришла на работу, ее ждал сюрприз в виде букета нежно-голубых флоксов. Он лежал на ее столе, бережно обернутый в прозрачный лист бумаги.

— Девочки, что это за красота лежит на моем столике? — спросила она.

— Интересные дела! Тебе лучше знать, — улыбнулась Маиза, рослая девушка с карими глазами и бровями-ниточками, работающая вместе с Кэтрин.

— Но я ничего не знаю. — Кэт удивленно посмотрела на Маизу.

— Букет принес мальчик-рассыльный за пять минут до твоего прихода. Сказал, что тебе, — пожала плечами та.

— Точно — мне?

— Интересные дела! Ты у нас здесь одна Кэтрин Доусон. Возьми букет, не стесняйся. Там наверняка вставлена визитка.

Бережно взяв букет, Кэтрин вдохнула нежное благоухание. Она не торопилась с поисками записки. Ей нравилось держать букет в руках. Ей давно уже не дарили цветов. Она уже и забыла, насколько это приятно. Ее душа почему-то вдруг заволновалась, предугадывая какое-то будущее событие. Так иногда бывает. Что-то чувствуешь, а что именно — растолковать не можешь. Вот и ей никакое объяснение по этому поводу в голову не приходило. Хотя радость от голубоглазого дара нарастала с каждым мгновением. Она пытливо смотрела на флоксы. Они ничего не говорили. Цветы умеют хранить тайны. Кэтрин призадумалась. Отчего-то в первый момент в голову ей пришел мужчина, вчера угостивший ее коктейлем. Может, он? Но она тут же отогнала эту мысль. Откуда он может знать, где она работает? Нет, это не он. Тогда кто? Может, благодарный клиент? Но никто конкретно не вспомнился. Все клиенты были одинаково довольны своими прическами…

— Ну что? Виновник обнаружен? — За ее спиной стояла Маиза.

— Пока нет, — очнулась она от своих размышлений.

— Хочешь, я посмотрю? — Маиза не скрывала любопытства.

— Справлюсь.

Кэтрин просмотрела все цветы, но ничего не обнаружила.

— Интересные дела! — выдала Маиза любимую приговорку. — Может, это какой-нибудь тайный поклонник?

— Я тебе что, звезда какая-нибудь?

— С красивыми женщинами всегда так, — тоном знатока произнесла коллега.

— Скажешь тоже, — отмахнулась от нее Кэтрин и, любуясь букетом, пробормотала: — Странно конечно, но все равно приятно. Я уже и забыла, когда мне дарили цветы.

— Интересные дела. Мужики никогда не ценят то, что имеют, — вздохнула Маиза и отправилась к своему рабочему месту, где ее уже поджидала клиентка. Все знали, что Билл оставил Кэтрин.

В течение всего месяца на столике Кэтрин каждый день появлялся новый букет флоксов. Без записки. Это интриговало. Заставляло размышлять. В конце концов, лишало покоя. Кто ей ежедневно дарит цветы? И чего этим добивается? Эти цветы стали для нее молчаливой пленительной тайной. И она мучительно пыталась ее разгадать. Может, Билл? — как-то пришла ей в голову внезапная мысль. Во всяком случае, на него это похоже, думала она. Может, он раскаялся и хочет вернуться? В жизни всегда так. Загадочный запретный плод слаще дозволенного. Но, вкусив его, ты нарушаешь высшее древнее правило, хотя поначалу и не думаешь об этом. И вот приходит разочарование. Оказывается, не такой уж он сладкий и вкусный. Так, ничего особенного. Лучше бы и не прикасался к нему. Но поздно. Уже потеряно что-то очень важное. Душа кричит от боли, хочется все вернуть обратно. Но не тут-то было! Ведь плод этот не простой. Даже его кусочек может отравить жизнь, сделать несносной, превратив человека в мученика. Может, и с Биллом случилось такое… Кэтрин даже испугалась. Господи, только не это. Билл — прошлое. А прошлое нельзя вернуть.

Как-то раз она не выдержала и позвонила Лусии.

— Мне кто-то каждый день дарит букет флоксов, и я не знаю, как мне быть.

— Здорово! Как романтично! Вот бы мне кто так дарил! — позавидовала Лусия.

— Лусия, ты о чем! Я не знаю, что мне делать.

— Наслаждайся, — посоветовала Лусия.

— Как же я могу наслаждаться, если не знаю, от кого они? И вообще… Может, их посылает Билл?

— Билл? — задумалась Лусия. — Вполне. Насколько Мне известно, у него проблемы в новой семье. У него и инфаркт-то случился на нервной почве. Билл очень изменился. Стал какой-то неуравновешенный. Много стал выпивать. На работу приезжает как выжатый лимон. Часто опаздывает или вовсе не приходит. А если и приходит, то целыми днями висит на телефоне, проверяя свою стерву. Стивен его держит только из-за его тестя…

— Да что ты… — Кэтрин не ожидала услышать подобное.

— А потом, я слышала, что у его жены серьезные проблемы со здоровьем. Вроде бы опухоль мозга. И еще поговаривают, что она своих трех мужей того…

— Что ты хочешь сказать?.. — напряглась Кэтрин. — Неужели это она им помогает отправиться на тот свет?

— Кэтрин, я не детектив. Говорю только то, что слышала. Ходят такие слухи.

— А Билл это знал? — почему-то встревожилась Кэтрин.

— А то! Его Стив предупреждал. Но Билл только слушал, но ничего не слышал. Вот пусть теперь и получает по заслугам. Вернее уже получил сполна. Так что ничего нет удивительного, если он к тебе опять клинья подбивает. Слушай, а если это он флоксами тебя заваливает, что будешь делать?

— Отошлю обратно. Сегодня же. — Кэтрин была настроена решительно.

— Дорогая, не торопись. Предполагать — это еще не знать.

— Но никакому другому мужчине не пришло бы в голову дарить мне именно флоксы. Только Биллу. Только он знал, как я их люблю. — Сомнения боролись с убежденностью.

— А вдруг это принц?

— Уэльский?

— Ну, может, и не Уэльский, но обязательно какой-нибудь прекрасный мужчина. Должен же Господь вознаградить тебя за твои страдания…

Кэтрин определила для себя срок в две недели. Если за это время никто не объявится, значит, это определенно Билл. И тогда она отошлет ему цветы…

На том и успокоилась.

Но уже на следующий день Кэтрин пришла на работу и с удивлением обнаружила, что на ее столике пусто. Она даже не поняла, расстроилась или обрадовалась. Но в первую минуту немного растерялась.

— Маиза, а что, посыльного сегодня не было? — спросила она на всякий случай.

— Как видишь.

Ну и ладно, вздохнула Кэтрин. Слава богу, что все прекратилось.

Клиенты в этот день шли один за другим. За весь день Кэтрин не удалось даже присесть, и к вечеру она просто с ног валилась от усталости. Но она любила, когда бывало много работы. День пролетал незаметно.

После окончания работы Кэтрин по обыкновению направилась к метро, чтобы доехать до пригородного вокзала, откуда она добиралась в Черри-хилл. Солнце склонялось к закату, теплый ветерок обдувал ее колени. Кэтрин шла торопливым шагом. Отчетливый стук ее каблуков выделялся на фоне уличного гула. Вдруг ей представилось, будто сейчас она идет не к метро, а куда-то в неизвестность. В будущее, славное и доброе. В будущее, где нет слез, обид, разочарования. И усталости. И в этот момент она услышала:

— Кэтрин, Кэтрин, подождите!

Она приостановилась. Обернулась. Нет. Этого не может быть. Кэтрин зажмурилась, чтобы проверить, не галлюцинация ли это.

— Кэтрин! — услышала она. — Что с вами?

Кэтрин открыла глаза. Никаких изменений. Со зрением все в порядке. Он на месте. Рядом. Вернее, напротив. Совсем близко. Рукой дотянуться. Она чуть было не закричала от радости.

— Вы?.. Как вы меня нашли? Или не искали? Случайность?

Перед ней стоял человек, о котором она частенько вспоминала. Нет, не вспоминала. Не забывала. Ложилась спать, а он приходил на ум. Конечно же, она отдавала себе отчет в том, что никогда его больше не увидит. Просто как-то все получалось само собой. Она начинала фантазировать, как будто они встречаются. И от этой мысли у нее становилось на душе так хорошо, так приятно, что она сама не замечала, как продолжала предаваться своим вымыслам дальше. Мысленно она ходила с ним в театры, ездила в гости к Уитфилдам. Она даже представляла, как они целуются и занимаются любовью… Она чувствовала его прикосновения. Они были такими нежными и осторожными, словно Кэтрин была сделана из фарфора…

Кэтрин прекрасно осознавала, что это лишь глупые грезы, но мечтала все равно. Вернее, придумывала свой виртуальный мир, в котором была счастлива как никогда. Это давало ей силы жить и не раскисать. И вот… Человек, которого она представляла в своих мыслях, стоял перед ней. До него можно дотянуться и убедиться, что это не призрак, а настоящий человек.

— У вас такой растерянный вид… Вы либо не рады видеть меня, либо успели забыть, — огорченно проговорил он.

— Да… То есть нет…

— А я знаю, что счастлив увидеть вас. Знаю, что вы любите эти цветы. — Он протянул Кэтрин букет сине-голубых флоксов.

— Так это вы?.. Вы весь месяц мучили меня? — воскликнула Кэтрин.

— А я думал, что доставляю вам радость, — загрустил он. — Разве это не ваши любимые цветы?

— Да… Но откуда вы знаете об этом? — Кэтрин отчего-то говорила бессвязно. И колени у нее дрожали. И она ужасно боялась, что он это заметит.

— Так вы мне сами это сказали, — спокойно проговорил он.

— Я?.. Когда?..

— Давно. Мы с вами столкнулись в дверях. Помните? Вы были так непосредственны и очаровательны…

Кэтрин сразу вспомнила тот день. Она делала прическу будущей жене своего бывшего мужа. Настроение тогда у нее было ужасное… Да… Он у нее спросил, любит ли она флоксы. Она еще подумала — зачем ему, но тут же об этом забыла. Не до того было. Теперь понятно, почему мне было знакомо его лицо, подумала Кэтрин.

— Вспомнила! — Она взглянула на него и тут же опустила глаза. Он ее смущал. — А почему вы у меня тогда спросили, люблю ли я флоксы? Ни розы, ни что-либо другое, — спросила она, разглядывая асфальт.

— Флоксы были любимыми цветами моей жены. — Кэтрин вздрогнула, услышав слово «жена». — Она очень любила эти простенькие цветы. А я ее очень любил.

— Почему в прошедшем времени? Любовь угасла?

— Жена умерла.

— О, простите. Простите меня…

— Ничего. Это было так давно, — сказал он и сменил тему: — Кэтрин, я знаю, что вы устали, но можно я вас приглашу куда-нибудь? Я вас очень прошу, не отказывайте мне. Давайте выпьем хотя бы по чашке кофе.

— Вы думаете, мне стоит согласиться? — неуверенно спросила она.

— Несомненно, — улыбнулся Лорен и указал на вывеску, сияющую огнями прямо над ними. — Тем более что кафе рядом.

Кэтрин резко повернула туда голову и вдруг услышала легкий щелчок. Заколка, сдерживающая на затылке ее волосы, предательски расстегнулась, и белокурые локоны каскадом рассыпались по плечам.

— Ох! Как неловко! — вырвалось у нее.

— Как кстати! — с восхищением парировал Лорен, поднимая упавшую заколку и шутливо кланяясь этой безделице. — Спасибо расстегнувшейся заколке. У вас шикарные волосы, и вы зря прячете эту красоту. Так мы идем?

Кэтрин рассмеялась и встряхнула волосами, неожиданно почувствовав себя пленительной и свободной. Свободной делать все, что ей захочется.

— Идем! — задорно ответила она.

Ей показалось? Или он действительно прошептал:

— Та, которую я искал всю жизнь…

В кафе они заняли столик возле окна. Народу было немного. В основном молодые люди. Официант принес им кофе и пирожное.

— Кэтрин, я хочу, чтобы вы знали, что мне пятьдесят четыре. Вас это не пугает? — начал он.

— Нисколько. Я ненамного моложе.

— Да?.. Простите, «ненамного» — это сколько? — Кэтрин увидела на его лице удивление.

— Десять лет. Мне сорок четыре, — без кокетства ответила она. Уже сорок четыре. Когда Билл ушел — ей было сорок три…