Андрей Мурай - Любовь

Уточним: для женщины. Ради неё. Для главного завоевания. Какого? Мужчина в любовном бреду скажет: «Души и сердца…», – а на самом деле он, как танк Т-72, рвётся к прекрасному женскому телу… Женщина быстро убегает, но послушная и нашим домыслам, и законам природы, замедляет бег и…

Давайте, Серкидон, на время отведём глаза от этой парочки. И не подглядывать!.. У Вас есть чем заняться, перечитывайте мои письма…

Бурлит котёл страстей. Бурлит месяц, два, от силы три… Всё! Отбурлил. Вернёмся к нашим влюблённым… О-о-о! Как расцвела голубка наша! О-о-о, как полинял-то наш сизарь! Да он ли это? Где его агрессивность? Нет её. Тормозящие иньские гормоны удовлетворения понизили донельзя уровень тестостерона. Мужчина стал мягок, как плюшевый мишка. Он податлив. Раньше вскакивал, как ванька-встанька, а нынче чуть что – валится, а вставать не спешит. Отказывается проявлять любую инициативу. Разве только сексуальную. Да и ту кое-как.

Философ Ортега без обиняков пишет о таком состоянии как о временном отупении:

«Взгляд мерцающий и мягкий едва отличает объекты, снисходительно одаривая их лаской, ни на одном из них подолгу не останавливаясь. При этом рот бывает слегка приоткрыт в неопределённой улыбке, постоянно играющей в уголках губ. Выражение лица, свойственное дурачкам, – отупелое».

Да это ещё мягко сказано – «свойственное дурачкам»! Многие мужчины, испытавшие подобные состояния, припоминают себя как полных идиотов.

Долго так продолжаться не может. Влюблённый мужчина начинает замечать идиота в себе и вступает с ним в полемику. Вот он уже посматривает на свою любовь, как на засидевшуюся гостью. Он прислушивается и начинает слышать голоса из внешнего мира. Они давно призывали вернуться. К прежним заброшенным обязанностям. К заброшенным делам. К семье.

Оформляется новая цель – вернуться во внешний мир. Слёзы, уговоры («Не уезжай, лезгинец молодой…»197, «Не уходи, побудь со мною…»198 «А нынче всё косится в сторону»199) бесполезны, мужчина рвётся из цепких женских объятий, бежит от Гименея, протянувшего когтистые лапы… И вот состоялось возвращение поблудившего сына. Порвалась горизонтальная цепочка. Мужчина убежал… Через некоторое время, вспоминая об этой любви, как о наваждении, он скажет: «Надо же… помешательство какое-то… но такая ласковая была…Как же её звали-то?»

Жан Поль – немецкий писатель и кумир Йозефа Гёрреса сказал, что любовь – эпизод в жизни мужчины. Оно и верно, мужчина опускается в любовь, как в прорубь, и так же, как из проруби, норовит выскочить…

Соскочу и я с насеста. Имейте совесть, Серкидон, второй час. Время обеда. Тем более что женская любовь – такая тема, что требует отдельного письма, а по-хорошему – диссертации, книги, библиотеки, всей жизни…

Крепко жму Вашу руку и до следующего письма.

Пpиветствую Вас, Сеpкидон!

О мужской любви сказано, пожалуй, достаточно. «Любить» – хобби для мужчины, для женщины любовь – профессия.

Поэтесса редкого таланта, уже нам знакомая – Элизабет Браунинг. Андре Моруа писал, что в любое дело она бросалась «головой вперёд», так бросилась и поэзию. Так – и в любовь:

Как я тебя люблю? Люблю без меры,

До глубины души, до всех её высот.

До запредельных чувственных высот.

До недр бытия, до идеальной сферы.

Что можно добавить к этому признанию? Пожалуй, только слова сентиментального Жан Поля: «Любовь – история в жизни женщины…»

Женщина хочет прожить эту историю подробно. Она заходит в любовь, как в тёплый тихий океан, медленно, с надеждой… Она принимает знаки внимания и ухаживания, она согласна, чтобы её любили, но сдерживает, отдаляет, чтобы ощутить появлением своей любви, первые ростки чувства. «Зачем так спешить? – спрашивает женщина. – Ведь у нас всё хорошо: и эти частые звонки, и эти долгие прогулки, и эти головокружительные поцелуи…»

Женщина готовится принять любовь, которая вот-вот придёт. Придёт к ней, как к себе домой. «Продлись, продлись прелюдия любви», – просит женщина… «Продлись, продлись, очарованье», – произносит она строчку Тютчева.

Симона де Бовуар200 предположила : «Многие женщины способны полюбить в случае, если они сами любимы. Чтобы влюбиться, им порой достаточно проявления любви. Женщина смотрит на себя глазами мужчины».

Глазами этого нетерпеливого, настырного, наглого существа, имя которому – влюблённый мужчина. Разве он даст насладиться прелюдией? Он не будет топтаться в прихожей, он рвётся в гостиную, а далее – в спальню. Он дрожит от нетерпения. Что с ним делать, если он такой?.. И равнина-женщина соглашается принять лаву страсти, которую извергает вулкан-мужчина…

Физическая любовь преображает женщину. Значительно увеличивается выброс в кровь разгоняющего янского гормона тестостерона. Так увеличивается, что иногда женщина говорит хриплым низким голосом. Она становится гораздо смелее в желаниях и поступках, намного активнее в любви. Мир видится влюблённой женщине исключительно через призму любимого мужчины. Думать она может только о нём. С удовольствием рассказывает она о том, какой он замечательный. Она может говорить о любимом бесконечно, иногда перехлёстывая и привирая…

Давайте вновь припомним девушку Клаву, любовный пыл которой Вы так жестоко сбили мороженым. А ведь если бы Вы покупали Клаве горячие пирожки, всё могло сложиться иначе. Она бы полюбила Вас. Представим себе ситуацию: «Клава + Серкидон = любовь».

Теперь подслушаем разговор влюблённой Клавы с подругами:

«… и вовсе не вырядилась, а надела красное платьице, потому что это любимый цвет моего Серкидончика. Пусть бросается на меня, как бык… Ой, он мне как-то сто красных роз приволок… Чётное дарить нельзя? Ну, значит, их было девяносто девять. Нет, лучше – сто одна… Серкидончик ещё чёрное и белое любит. «Сто один далматинец» – любимый наш фильм. Мы его сто один раз начинали смотреть, и всё нам до конца не добраться – целоваться лезет, кобель проклятый… Да нет, не далматинец, а Серкидончик мой темпераментный такой, просто – огонь, он же огненный знак – Овен… И не овнО, а Овен, поэтому огненно-красное любит… Такое, как моё платье, мы его вместе с Серкидончиком покупали, а короткое, потому что так надо… Ой, девчонки, а как Серкидон в шахматы играет! Я у него ни разу не выигрывала!.. Всё до конца не можем доиграть… Ну да, всё поэтому… А ещё мы путешествовать будем! Серкидончик вчера говорит: «Клава, поедем с тобой на Канарские острова. Это острова вечной весны, там всегда восемнадцать градусов». Почему всегда восемнадцать градусов? Я думаю, потому что так Серкидончик сказал… Нет-нет, к сорока градусам он очень устойчивый… Практически не пьёт. Серкидончик от меня пьяный. Так и говорит: «Клава, я от тебя балдею». Слушайте, а вчера Серкидончик…»

Наконец, одна из подруг не выдерживает: «Слушай, Клава, ну хватит уже, ты уже всех затрахала своим Серкидончиком…»

Затихнет Клава на минутку в обиде, а потом скажет: «Серкидончик бы так никогда не оборвал…»

Подруг-завистниц понять можно. Каково им смотреть на влюблённую, похорошевшую Клавдию, которая каждой клеточкой тела светится? Окончательно добьёт Клава подруг известием о том, что собралась с Вами на футбол.

– Когда это ты футбол успела полюбить?

– А что, очень занятная игра!

Ничего в этой игре занятного для Клавы нет. Ей всё равно, на что смотреть, лишь бы быть рядом с любимым человеком… Поход на футбол – не предел женских подвигов ради любимого мужчины.

Александр Куприн писал: «Почти каждая женщина способна в любви на самый высокий героизм. Для неё, если она любит, любовь заключает весь смысл жизни – всю Вселенную!»

О том, как меняется женщина в любви, можно писать бесконечно… Эх, лучше бы Вам не читать мою писанину, а разок послушать, как поёт Барбара Стрейзанд201 «Women in love».

С этой песней полностью согласна другая Барбара. Автор бестселлеров Барбара де Анджелис. Она пишет, что влюблённая женщина похожа на только что политое растение. Константин Мелихан, внимательно наблюдавший за влюблёнными в него женщинами, изрёк: «Ничто так не украшает женщину, как мужчина».

Уточним – любимый мужчина. Когда говорят: «Мужчина есть лучшее, что природа придумала для женщины», – говорят опять-таки не о любом, а о любимом мужчине…

Серкидон! Как я полагаю, Вы уже поняли, хотя бы в первом приближении, какое это чудо – влюблённая женщина! Остерегаю Вас шутить с женской любовью. Не портите себе карму, не наживайте неприятностей. Запомните, что любовь женщины ведёт за собой не только милые приятности в виде поцелуев, но и суровый вопрос: «Берёт ли на себя мужчина ответственность за любовь женщины?..»

Теперь – десерт.

Любовь и в мужчине и в женщине обостряет чувства. Мужчина в чувствительных способностях своих догоняет женщину, а женщина в любви становится просветлённой подобно ангелу. Не зря же, обращаясь к любимым, мужчины говорят: «Мой ангел…» Ну например: «Мой ангел, ты мне чай пересолила…»

Пересолила, потому что влюблена. Ну вот и всё. Думайте, как создать Вашему ангелу райские условия? Хотя, конечно, с милым рай и в шалаше, если светло на душе!

Крепко жму Вашу руку, и до следующего письма.

Пpиветствую Вас, Сеpкидон!

Милейший Серкидон, поставим любовь на паузу. Куда она денется? Поговорим о душе! Вернее, о душах. И не то чтобы о наших душах, ну их. Попытаемся мыслить, как говорят интеллектуалы, ширше… Мы уже с Вами пытались как-то представить себе поведение душ перед воплощением их в тела, теперь расскажу Вам о житие душ: как о земном, так и о внеземное – поднебесном. Предупреждаю, всё – сугубо между нами, никому о моих писаниях не рассказывайте, всё равно Вам не поверят.

Итак.

Мало хорошего ждёт обманщиц. Те, что обещали много, да не сделали из обещанного ничего, помещаются в изолятор. Плохо там, хуже, чем в тюрьме: на прогулку не выпускают, свидания не предусмотрены, клубов по интересам нет, вечера «Кому за 300» не проводятся. Сотни лет ждёт душа нового воплощения. Казалось бы, есть время подумать. Все ошибки проработать. Все промахи проанализировать. Дабы в новом воплощении быть уже не душой, а просто душкой.

А это значит: жить с благодарностью за воплощение, воспринимая его как чудо. Ко вновь даденному телу (как получишь тело – береги его!) относиться уважительно, словно к дорогому инструменту. Использовать этот инструмент с толком, с расстановкой, любовно. Каждое утро смотреть предоставленными глазами на Солнце, пока это можно делать снизу вверх. Помять тpавку зелёную сначала левым, потом и правым бочком. Встать да пробежаться. В речку занырнуть, да не забыть вынырнуть. И – по грибы. Обдуть одуванчик, давая жизнь новым одуванчикам. Да и свои гены по миру разбросать во все стороны.

Другими словами, получить земные опыты, недоступные небожителям. Чтобы было о чём рассказать по возвращении. Помните, у Есенина:

Счастлив тем, что целовал я женщин,

Мял цветы, валялся на траве.

И зверьё, как братьев наших меньших,

Никогда не бил по голове.

Это душа поэта заранее подготовила ответ на вопрос, в чём нашла она земное счастье, находясь в мужском теле…

После долгого содержания в отстойнике душа в долгожданное тело не воплощается, а врывается. Радуется! Ликует! Она похожа на щенка, которого долго не выводили гулять, и который наконец-таки вырвался на свободу. Потом она похожа на пьяного кучера, который злобно нахлёстывает лошадёнку хилую – бренную плоть, запчастей к которой Мастером не предусмотрено. Стегает душа бедное тело нещадно. Гоняет его по ухабам и рытвинам земным, помыкает как Сивкой-буркой. Транжирит, растратчица непутёвая, что ей дадено, не по-хозяйски. Будто задача её извести тело поскорей и рвануть домой, в бездонные выси. А зачем спешить? Куда они денутся, эти бездонные выси? Почему души ведут себя так бездушно и не по-хозяйски по отношению к вверенным телам?

Или мало душе «неполной радости земной», как сказано у космического поэта Лермонтова… Михаил Юрьевич…Мятежный вы наш…

Острый конфликт души и тела пронизывает всю осознанную жизнь гениального поэта. Могучая, цельная, честолюбивая душа поэта так и не смогла понять, почему она воплощена в нескладное, сутулое, пpиземистое, большеголовое, прожорливое, кривоногое тело. Вдобавок к тому – простолицее…

Если человек садится играть в шахматы, он должен смириться с тем, что конь ходит буквой «Г». Если человек живёт на земле, он должен тело даденное принять и возлюбить. За всю свою жизнь Михаил Юрьевич сделать этого так и не сумел. А тут ещё конь – не шахматный, но армейский – сбросил с себя юнкера Лермонтова на плац. Как результат падения: сломанная нога и хромота ко всем прочим нескладностям.

Когда и как появилась «с небом гордая вражда» воспетая поэтом, точно Вам не скажу, но, не боясь ошибиться, скажу, что причина её – горькая обида на Вседержителя…

Когда юнкер Лермонтов лежал со сломанной ногой в лазарете, Мишеля, рискуя быть наказанным, проведал его товарищ по ратоборствам и ученичествам – Мартынов. По злой иронии именно приятеля-Мартышку избрал поэт орудием своего неявного суицида.