Его лицо помрачнело еще сильнее.

– Ты выставляешь себя на посмешище, Максин, и ведешь себя грубо и глупо по отношению к миссис Броди. Убирайся, пока не разгорелся новый скандал. Мне казалось, что мы уже со всем этим покончили.

Максин злобно уставилась на него:

– Хочу напомнить тебе, Лукас, что ты больше не имеешь права мне указывать, что делать. Ты знаешь, чего я от тебя хочу, и я не оставлю тебя в покое, пока не получу своего.

Ева взглянула на Лукаса и поняла, что еще чуть-чуть – и он окончательно потеряет над собой контроль.

– Катись к дьяволу, Максин.

– В таком случае я продолжу докучать тебе. И не думай, что я успокоюсь.

– После развода я выплатил тебе приличную компенсацию. Если ты все промотала, то это твои трудности. Я больше не несу ответственности за тебя и твою жизнь.

– По закону, возможно, нет, ну а как же твой моральный долг?

– Из-за детей? Они для тебя не больше чем инструмент для манипулирования мной, все трое.

Судя по всему, он застиг Максин врасплох этой фразой, и на ее лице появились удивление и неуверенность.

– Трое? Ты говоришь так, будто уже видел дочь Стивена, Лукас.

– Она у меня в детской вместе с Софи и Эбигейл. Я забрал ее из грязной дыры в Сен-Жиль. – Он смерил Максин презрительным взглядом. – С тем же успехом ты могла бы оставить ее на помойке.

– Значит, ты все-таки все разнюхал. Мне следовало догадаться, что ты не успокоишься, пока не найдешь ее.

– Это было нетрудно.

– Я видела вашу дочь, – сказала Ева. – Я была с Лукасом, когда мы нашли ее. Она была очень голодна и вся покрыта вшами. Вы ведь ее мать. Неужели вам нет до этого дела?

Максин смерила ее надменным взглядом:

– Да, миссис Броди, если честно, мне нет до этого дела. У меня нет денег, чтобы содержать ее. И не надо мне говорить, что ты взял бы на себя все расходы, Лукас. Ты забыл, что у тебя нет денег. Ни гроша. – Она насмешливо взглянула на Еву. – И что ты придумал? Ты женишься на американской наследнице, которая по каким-то непонятным причинам была няней наших детей. Этим она унизила себя, но ты, Лукас, оказался достаточно разумным, чтобы ухватиться за возможность разбогатеть. Берегитесь, миссис Броди. Он развелся со мной. Как только он приберет к рукам ваши деньги, может бросить и вас.

– Я предоставляю Лукасу полную свободу решать, как поступить. У него еще есть время передумать. Но если мы поженимся, он никогда со мной не разведется. Можете в этом не сомневаться.

– Я знаю, как это непросто для вас обоих, – вмешался в разговор Генри, – но не забывайте, что вы находитесь на балу у лорда Грэдвелла и люди на нас смотрят. Кроме того, сейчас не время обсуждать промахи вашего первого брака, поскольку мы празднуем рождение второго, Лукас.

Максин распрямила спину и взглянула на Генри:

– Ты всегда был миротворцем, Генри.

Чувствуя себя не в своей тарелке под гневным взглядом величественного лорда Стейнтона, сэр Альфред резко взял Максин под руку.

– Давай уйдем отсюда и чего-нибудь выпьем, Максин. Лорд Стейнтон прав, ты выставляешь себя на посмешище, – сердито укорил он ее. – Так ты ничего не добьешься.

Она раздраженно оттолкнула его руку и смерила гневным взглядом:

– Что ты понимаешь, Альфред? – Переведя презрительный взгляд с Евы на Лукаса, Максин с беспечным видом вскинула голову. – Я могла бы много чего еще сказать, но пока я лишь пожелаю тебе удачи, Лукас. Будет любопытно посмотреть, как ты будешь жить на содержании, оказавшись в полной зависимости от своей жены. Это будет новый и не очень приятный для тебя опыт. – И, взяв под руку своего спутника, она растворилась в толпе.

Музыканты заиграли новый вальс, и Лукас с мрачным видом обернулся к Генри и Еве:

– Генри, я буду тебе очень благодарен, если ты пригласишь Еву на этот танец. Я хотел бы прогуляться по саду.

Ева с беспокойством взглянула на него:

– Но может быть, мне остаться с вами, Лукас?

– Нет, благодарю, – натянуто ответил он, избегая смотреть ей в глаза. – Я хотел бы немного побыть один.

– Хорошо. Если вы так хотите. – Она улыбнулась Генри: – Пойдемте, мистер Ченнинг. Покажите мне, как вы танцуете.

Генри озабоченно взглянул на Лукаса, но взял Еву под руку, радостно улыбаясь:

– С удовольствием. Я могу называть вас просто Ева?

– Конечно. Я буду рада.

– А вы должны звать меня Генри.

Некоторое время они танцевали молча, а затем Генри снова заговорил:

– Что вы о нем думаете, Ева? Лукас ведь не самый простой человек.

– Мне кажется, он не так плох, как может показаться, – осторожно начала она, – но изо всех сил старается закрыться от окружающих.

– И вы находите его привлекательным?

Ева удивленно расхохоталась:

– Он невероятно привлекателен. И, судя по тому, как все женщины в этом зале не сводили с него глаз, я не единственная, кто так думает.

– Всегда одно и то же. Где бы он ни оказался, ему даже не надо ничего говорить, чтобы привлечь к себе внимание. Знаете, Ева, Лукас – хороший человек, один из самых лучших. До того, что произошло, ему многие завидовали, он никогда не боялся идти на риск, делая то, чего я никогда бы не осмелился. Он рисковал собственными деньгами, вкладывая их в новые проекты, которые некоторым казались неразумными. И при этом ему всегда везло.

– Это называется дальновидностью, – заметила Ева, и внезапно ее глаза заблестели от гордости за мужчину, который скоро должен был стать ее мужем.

– Все эти неприятности с Максин сильно его подкосили, но он непременно придет в себя. Я в этом не сомневаюсь. Он не из тех, кто сдается. Он непременно выйдет победителем из трудной ситуации. И я уважаю его за это.

– Вы очень хороший друг, Генри.

– Мы с Лукасом дружим уже много лет. Он очень умен и обладает огромной силой воли. Мне с ним в этом не сравниться, и никто не смеет ему перечить.

– Лишь Максин, – тихо пробормотала Ева.

– Да, только Максин, – согласился он. – Она причинила ему ужасную боль, когда бросила его и детей. Она даже не попыталась скрыть, что не любит своих детей. Они были для нее всего лишь обузой. Часто женщина, уйдя от мужа, лишается места в приличном обществе. Однако Максин не собирается становиться изгоем. После всего, что произошло, Лукас был решительно настроен против брака. И я сильно удивился, узнав, что он женится на вас.

– А каким был его брат?

– Как это ни странно, Стивен мне нравился, однако лучше спросите о нем Лукаса. Это скверная история, и мне не стоит рассказывать о личных делах Лукаса. Он может это не одобрить. – На его лице промелькнула улыбка. – Но я уверен, что когда-нибудь он вам об этом непременно расскажет. Я знаю, почему вы решили пожениться.

– Надеюсь, вы не осуждаете нас, Генри.

Улыбка тронула губы Генри; умело лавируя между парами, он увлек ее подальше от людей.

– Если мое скромное одобрение утешит вас, Ева, то я с радостью вам его дам.

Настал черед Евы улыбнуться. Она поняла, что может рассчитывать на поддержку и понимание Генри, и была этому рада.

– Спасибо. Это для меня много значит. Теперь, когда у меня есть друг, будущее уже не кажется мне таким пугающим.

– По каким бы причинам вы ни решили пожениться с Лукасом, я искренне надеюсь, что вы будете счастливы. Лукас заслуживает счастья.

– Мы с Лукасом женимся не по любви, Генри. Должна признаться, что с его стороны это вынужденная мера.

– Мне кажется, вы начинаете узнавать Лукаса и учитесь распознавать его настроение. Сейчас вы в более выгодном положении, чем ваш жених, поэтому он чувствует себя уязвимым. Но так будет не всегда. Я знаю Лукаса. Он справится со всеми трудностями, я вам обещаю.

– Надеюсь, вы правы, Генри, а иначе мы будем очень несчастливы.

– Вы не должны терять веру. Хорошо, что вы женитесь. Этот брак удобен для вас обоих, но это не означает, что между вами не может возникнуть привязанность и даже любовь. Я хотел бы дать вам совет.

– О? И какой?

– После свадьбы отправляйтесь в Лаурель-Корт. Он обожает это место. В последнее время он работает до изнеможения, пытаясь справиться с трудностями, и справится, я в это верю. Но ему не помешает пожить некоторое время вдали от Лондона.

– Я запомню ваш совет, Генри, и спасибо вам за откровенность.

– Не за что. – Он весело улыбнулся ей. – Кстати, вы божественно танцуете, миссис Броди, – заметил он, закружив ее. – На самом деле вы так хорошо танцуете, что я хочу потанцевать с вами еще.


Когда танец закончился, Ева вернулась на террасу к Лукасу, и ее улыбка слегка померкла, когда она заметила его напряженное лицо и холодный блеск глаз. Ее сердце наполнилось состраданием.

– Лукас, что-то не так?

– Не так? – цинично повторил он. – Единственная проблема – это я сам. Максин была права.

– Что? Лукас, как я понимаю, причина в том, что она сказала: вы на содержании у меня. Если это так, не обращайте внимания.

– Я не могу, Ева, – прорычал он. – В этом и проблема.

Вздрогнув, Ева посмотрела в его глаза и увидела, что они холодны как сталь. У нее пересохло во рту, а сердце гулко заколотилось, когда она поняла, что от дружеской близости, возникшей между ними этим вечером, не осталось и следа.

– Вы хотите сказать, что не женитесь на мне? Если так, я пойму.

– Наши причины для брака едва ли подходят для создания прочного союза.

Ева глубоко вздохнула, не зная, что ответить, но чувствовала, что в его словах кроется горькая правда.

– Одному Богу известно, что я не хочу на вас жениться, – продолжил он. – Я ни на ком не хочу жениться, но на этот раз у меня нет выбора.

– И вы ненавидите себя за это, Лукас?

Когда он взглянул на нее, Ева испуганно отпрянула, пораженная гневом, сверкавшим в его глазах.

– Да!

– Возможно, вы поторопились принять мое предложение.

– Я принял его из жадности.

– Нет ничего постыдного в том, что вам нужны деньги, впрочем, если все так скверно, я могу отказаться от своего предложения, – раздраженно добавила она и тут же пожалела об этом.

– Это ваше дело, – холодно отрезал он. – Что касается меня, то наше соглашение все еще в силе и я не собираюсь от него отказываться. Давайте вернемся в зал и постараемся развлекаться как ни в чем не бывало.

Ева взяла его под руку, и они вернулись в зал. Она чувствовала, что неожиданно между ними выросла глухая стена отчуждения. Ей стало грустно, он был таким милым с ней сегодня вечером. И вот все разрушено.


Перед отъездом домой Ева зашла в дамскую комнату и, выходя, столкнулась с Максин. Она, несомненно, была красива и элегантна, но все портили злоба и зависть, которые она не умела или не хотела скрыть.

– Вижу, вы уже уходите, миссис Броди? Надеюсь, это не из-за моих слов.

– Вовсе нет, леди Максин. Будьте так любезны, пропустите меня. Думаю, нам не о чем говорить.

– Я не собираюсь вас задерживать. Вы уже решили, когда состоится радостное событие?

– Еще нет.

Максин окинула ее долгим оценивающим взглядом и улыбнулась, в ее глазах появился алчный блеск.

– Знаете, – сказала она, похлопывая Еву веером по руке, – ваш брак может оказаться очень выгодным.

– Для вас?

– А для кого же еще? Лукас ужасно со мной обошелся.

– Что бы ни произошло между вами и Лукасом, это не имеет никакого отношения ко мне, но я считаю, что его не в чем обвинить. Он не обходился с вами плохо. Вы все сделали своими руками, – заявила Ева.

Максин изучающе смотрела на соперницу, она поняла, что эта американка самоуверенна и смела, ее не запугаешь. Самообладание Максин стремительно таяло под взглядом Евы.

– Вы слишком высокомерны, миссис Броди, – прошипела она, тяжело дыша, чувствуя, что от выпитого за вечер вина у нее начинает заплетаться язык. – Не думайте, что, выйдя за Лукаса, вы обретете счастье. Я знаю, о чем говорю, и, поскольку вы станете мачехой моим детям, имейте в виду, я не дам вам забыть обо мне.

Ева посмотрела прямо в глаза Максин, прочла в них откровенный вызов и поняла: эта женщина будет вредить им изо всех сил.

Прошла целая вечность, прежде чем Максин шагнула в сторону, одарив Еву ледяной улыбкой. Ева поспешила прочь. Она не могла отделаться от неприятного чувства тревоги, оставшегося после встречи с Максин.


Они возвращались на Беркли-стрит, и на этот раз поездка оказалась не из приятных. Стычка с Максин нанесла урон их начинавшей зарождаться дружбе, и Ева боялась, что эта рана уже никогда не затянется. Фраза Максин о том, что он будет жить на содержании у Евы, ранила его гордость, унизила его в собственных глазах и в глазах Евы.