Тина Ребер - Любовь без репетиции

– Да вы и сами сногсшибательны, сэр, – ответила я.

Ему очень шли сапфирового цвета галстук и носовой платок.

– Сэр? Нет, Тарин, прошу называть меня Джонатаном. Ну, как идут дела у нашего мальчика? – спросил он, вытягивая шею в сторону Райана.

– Великолепно. – Это был самый благоприятный отзыв, какой я могла дать с учетом недавних обстоятельств. – И ему не терпится вернуться к работе.

«И очутиться подальше от этого психоза».

– Отлично! Мне тоже, – признался он с едва заметной улыбкой. – Ты летишь с Райаном в Ванкувер?

– Да. Как только вернемся с европейской пресс-тусовки.

Джонатан сердечно улыбнулся:

– Прекрасная новость. Тогда вы с Анной составите друг другу компанию и не соскучитесь.

Кто-то тронул меня за плечо. Это была Триш.

– Простите, что вмешиваюсь. Тарин, мы готовы отснять тебя с Райаном.

– Конечно. Все в порядке. – Анна ободряюще подмигнула. – Мы пообщаемся после.

– Увидимся на банкете, – сказала я и обнялась с ними на прощание.

Я полнилась ликованием: меня наконец признали влиятельные люди из моей – нашей – новой жизни.

Увидев меня, Райан с облегчением улыбнулся, но стоило мне очутиться рядом, как он нахмурился и насторожился:

– Готова?

Я успокаивающе улыбнулась и торопливо кивнула:

– Готова.

Райан привел меня за руку к высоченной стене с логотипом «Искупления» и быстро переместился за моей спиной слева направо.

– Пусть так, – нервно хихикнула я, озадаченная этой перестановкой.

Райан припал к моему уху.

– Положи руку мне на грудь. – Он хохотнул, как будто мы перешучивались, и пылко продолжил, глядя мне в глаза с завораживающей нежностью: – Пусть все увидят кольцо. Пан или пропал. Тарин, я хочу, чтобы все знали: ты – моя.

Мы улыбались и позировали. Фотографы сделали миллион снимков. Они так часто выкрикивали наши имена, что я запуталась и не знала, в какой объектив смотреть.

Улыбка Райана была заразительной.

– Я уже говорил, что ты сегодня чудо как хороша?

Глядя в его глаза, я была далека от личного тщеславия и поделилась тем, что испытывала в действительности:

– Я страшно горжусь тобой.

Он уткнулся в меня лбом, и я просияла.

– Люблю тебя, – прошептал Райан, нежно придерживая меня за вздернутый подбородок. – Никогда в этом не сомневайся.

И перед сотнями камер он поцеловал меня – нежно и с обожанием.

Когда публичное выступление Райана завершилось, мы отправились в роскошный кинотеатр смотреть «Искупление». Сомнения рассеялись, сменившись уверенностью в моем статусе невесты.

Я пыталась сосредоточиться на фильме, но это было трудно, так как я знала, что Райан больше следил за моей реакцией, чем за экраном. Он уже видел картину на закрытых просмотрах, где занимался озвучкой, к тому же я знала, что он не любит смотреть собственные фильмы, считая это своего рода проявлением нарциссизма, который его раздражал.

Не веря ушам, Райан шепнул:

– Ты что, плачешь?

– Ш-ш-ш, – толкнула я его локтем и смахнула слезу.

Сдержаться не удалось: герой Райана только что спас запуганную девочку от суицида – она пыталась повеситься в школьной столовой. Сказать, что это было душераздирающе, означало бы не сказать ничего.

Райан, излишне озабоченный моими эмоциями, неловко посмеивался и толкал меня, будто хотел оборвать душевную нить, связавшую меня с фильмом. Однако я осталась глуха к его провокациям. Он бросил взгляд на свою маму и, увидев, что она тоже рыдает, лишь тяжело вздохнул.

Я взяла его руку и поднесла к губам, не зная, как еще выразить мое благоговейное потрясение.

– О боже! – выдохнула Мэри и повернулась к нам, когда фильм закончился.

Финал вышибал слезу, и они с Тэмми терли глаза. Пошли титры, и я притянула Райана за лацкан, чтобы поцеловать; уткнулась в него, утирая слезы и пытаясь восстановить связь с реальностью после эмоциональной встряски. Мой будущий муж был абсолютно неподражаем. Я никогда еще не испытывала такой гордости за мужчину.

Меньше чем через час мы прибыли в отель, где должен был состояться мой первый роскошный банкет.

Наша машина начала останавливаться, и Райан нашептывал мне последние инструкции.

– Держись при мне – поняла? Никуда не отходи. Не смотри на папарацци и ни о чем с ними не разговаривай. Просто следуй за мной.

Мой пульс набрал головокружительную скорость. Папарацци налетели на наш автомобиль со всех сторон, крича, вопя и озаряя ночное небо тысячами вспышек. Я думала, что Майк откроет дверь сразу же, но он задержался и гаркнул на папарацци, чтобы осадили назад. Перевозить Райана с места на место было той еще задачей. Пара-тройка прилипал, докучавших ему в Род-Айленде, была ничем по сравнению с пятьюдесятью, если не больше, накинувшимися сейчас. Несколько операторов подбирались все ближе, смыкая вокруг нас кольцо, словно оголодавшие вампиры при виде добычи, тогда как крепкие охранники помогали Майку увести нас прочь. Райан быстро зашагал к входу, рука его напряглась.

Вступив в пышный зал, мы немедленно оказались в объятиях Аарона Лайонза, агента Райана, и тот восторженно поцеловал меня в щеку. Очередное долгожданное облегчение. Хотя бы агент был настроен дружески и держался корректно.

Аарон отлично знал, как вести себя в помещении, набитом голливудскими шишками: он представлял нас в той или иной степени важным персонам и уводил от тех, кого считал недостойными траты нашего драгоценного времени. Аарон относился ко мне любезно, неизменно величая «невестой Райана, очаровательной миз Тарин Митчелл».

Мы болтали с продюсерами, администраторами, сценаристами, кинодраматургами, звукорежиссерами и всеми их спутницами и спутниками: женами, мужьями и друзьями-подругами. Порхали визитки, и я с удовольствием их брала, когда предлагали. Так в голливудском стиле налаживались значимые контакты. Мой мелкий частный бизнес с его запросами и рядом не стоял, но я не видела ничего, с чем не сумела бы справиться.

По крайней мере, у меня было достаточно делового чутья, чтобы понимать, что бизнес независимо от сферы остается бизнесом и в нем существует предустановленный свод законов. Триумф и провал обычно зависят от умения произвести первое хорошее впечатление.

Это был мир Райана, и если я хотела в нем выжить, предстояло следовать правилам игры. Поэтому я начала с азов. Это было несложно, ибо большинство гостей были мужского пола, а сердце мужчины падко на внешнее обаяние.

Я изображала простушку, что было не труднее, чем дышать. Первое правило бизнеса: если хочешь знать, как что-то устроено, проследи за деньгами. Выясни, откуда они берутся и кому принадлежат, а потом говори на его языке.

Мы с Райаном разговаривали с Дженной Редфорд, его партнершей и любовью по «Искуплению»; с нами были Джонатан Фоллвейлер и его жена Анна. Беседа была в разгаре, когда откуда-то появилась Марла: она приблизилась и вторглась в наш круг с той самой фальшивой улыбочкой, которой коварно пленяла неосведомленный мир.

– Джонатан! – сказала она сердечно, послав тому воздушный поцелуй. – Рада тебя видеть.

Райан хватил пива из бутылки и отвернулся, чуть втянув воздух между зубов, как делал всегда, когда бывал раздражен. Я чуть сдавила его руку и обдумала пути достойного отступления. Вариант отыскался быстро.

– Хочу перекинуться словом с Келли и Кэлом, пока не ушли. Они вон там, сидят за столом – шепнула я ему на ухо. – Пойдешь со мной?

Райан не колебался. Мы учтиво извинились и откланялись.

– Райан! – Марла поспешила за нами. – Я хотела поговорить.

«Черт, мы оказались недостаточно проворны».

Райан со стоном остановился.

– О чем? – спросил он резко. – Чего тебе надо?

– Ну перестань. Ты же больше не сердишься на меня? Что было, то прошло. Я понимаю, что ты наговорил эти ужасы не всерьез, и хочу, чтобы ты знал: я тебя прощаю.

Райан выругался:

– Ну ты и тормоз, Марла. Я, наверное, ослеп, раз терпел тебя столько лет. Здесь нет никакого недоразумения. Я сказал, ты слышала. Ты больше не занимаешься моим пиаром.

Я гордилась им – он не стал зачехлять оружие.

Голова Марлы дернулась, пока та собиралась с силами. Я четко, словно через стекло, увидела, как она смачивает ядом следующую стрелу.

– Позволь тебе напомнить: если ты прекращаешь наши отношения, то порываешь и со всей моей организацией.

– Отлично, – невозмутимо ответил Райан. – Не сомневаюсь, что ты вышлешь мне счет.

Губы Марлы дрогнули.

– Трисия! – рявкнула она в сторону бара, где пряталась и тайком наблюдала за нами Триш.

Марла нетерпеливо пошевелила костлявыми пальцами. Тошнотное зрелище, черт побери. Мне захотелось переломать их, как прутья.

– Трисия, – повторила она с вымученной усмешкой. – Мистер Кристенсен сдуру решил разорвать контракт с «Браун и Салливан». Меня не покидает чувство, что ты приложила к этому руку. – (Триш моментально помертвела и замотала головой.) – Ну, это все равно уже не имеет значения. Я дала тебе конкретные инструкции, а ты их игнорировала. Я не могу допустить, чтобы мои сотрудники воображали, будто вольны саботировать мои решения.

Триш попыталась объяснить:

– Марла, я думала, ты хотела, чтобы я…

Та прервала ее жестом:

– Милочка, я ведь сказала – уже не важно. Твое сотрудничество с «Браун и Салливан» завершено с этого самого момента. Свяжись с кадрами и договорись забрать свои вещи в понедельник. Отдай мне пропуск. – Марла протянула руку.

Мне сдавило грудь и перехватило дыхание. Передо мной разыгрывался худший сценарий из всех возможных. Я не была уверена, что Райан всерьез предложил Триш место.

– Ты меня увольняешь? – спросила Триш.

Ее губы страдальчески кривились и дрожали от потрясения.

Марла самодовольно усмехнулась.

– Ты смышленая, – сказала она покровительственно. – Возможно, на новом месте тебя оценят по заслугам.

Трясущейся рукой Триш полезла в сумочку. Мне хотелось обнять ее и наговорить Марле гадостей за такое сказочное паскудство. Ну и гадюка!

Райан потер лоб:

– Послушай, если ты окрысилась на меня, это не беда, но ее-то не втягивай.

Марла скрестила на груди руки и притопнула высоким каблуком.

– Это уже тебя не касается. – Она щелкнула пальцами, чтобы Триш поторопилась. – Эта дрянь не выполнила моих распоряжений.

– Потому что я их отменил! – подчеркнул Райан. – Я попросил ее остаться.

– Вот я и решила, что ты обойдешься без моих услуг, – подло парировала Марла, бегая глазами.

Триш протянула ей карточку на цепочке и шмыгнула носом.

Мои эмоции бушевали. Гнев, несогласие, ненависть и вина соперничали во мне за господство. Райан безмолвствовал, ища и не находя достойный ответ.

Мне следовало что-то предпринять.

– Послушай-ка, Райан. Насколько я понимаю, отныне Триш – безработный агент, – заявила я. – Ее квалификации более чем достаточно, чтобы быть твоим агентом по рекламе.

Я подала ему наш тайный условный знак, зыркнув на Марлу и почесав подбородок, имея в виду, что он должен послать ее к черту. Райан просветлел и согласно кивнул:

– Да… Ты права.

– А ты как раз подыскивал новый образ.

«Давай, милый. Окороти ее».

Марла может засунуть свои претензии куда поглубже, где не бывает солнца. Мы, может быть, и не вполне спасем Триш, но я намеревалась, черт возьми, гарантировать, что она хотя бы не потеряет лицо.

– Ну, мы закончили? – обратился Райан к Марле, всем своим видом показывая, что отныне она для него никто.

Было очень приятно следить, как лицо Марлы сморщилось от досады и буквально поплыло. Эх, записать бы этот момент на видео и прокручивать его снова и снова.

Райан взял меня за руку и посмотрел на свою пустую пивную бутылку.

– Итак, леди, я предлагаю обсудить новое жалованье Триш за парой стопок текилы. Если, конечно, Триш, ты хочешь на меня работать.

Триш расплылась в улыбке до ушей:

– Да, чтоб мне лопнуть!

– Ты не посмеешь, – сказала Марла, растерявшая всякий авторитет.

– Полегче со мной, – самодовольно осклабился Райан.

* * *

Пролюбезничав два часа с незнакомыми мне людьми, я ужаснулась, ибо напрочь забыла о друзьях. Я поискала их глазами и обнаружила лишь одного за опустевшим столом.