Она подумала о том, что Рэмзи, кажется, не из тех людей, которые торопятся сорвать цветы наслаждения, лишь только им представится шанс. Он способен выждать, дождаться, когда расцветшее у него в душе чувство принесет зрелый ароматный плод. А Пенни всегда нравились люди подобного склада. Но сейчас, перебирая в уме свое прошлое, она не могла даже вспомнить, когда в последний раз целовалась с мужчиной. Поцелуи с актерами перед кинокамерой, конечно, были не в счет.

Радуясь вновь пережитому сердечному волнению, она в то же время проклинала Рэмзи за то, что он заставил ее осознать свое одиночество, почувствовать серость и убожество теперешней жизни, ощутить пустоту и скуку существования. Выругавшись, она отбросила пустую бутылку, не попав в мусорную корзину. И это еще больше рассердило ее.

Порывшись в своей сумочке и отыскав заколку и щетку для волос, она соорудила на голове нечто напоминающее небольшой царский венец и, с удовольствием посмотрев в зеркало, вновь вернулась к мыслям о Рэмзи.

Да, она сама пригласила его лететь с ней, но это не помешает ей держаться от него в стороне. К тому же этот парень явно слишком много фантазирует, если думает, что ей нужно от него что-нибудь скрывать. У нее нет от него никаких секретов.

«Ты уверена?» — вдруг вмешался в ее размышления внутренний голос. Пении вздрогнула и, сложив обратно заколки и щетку для волос, с вызовом захлопнула сумочку.

— Уверена, — произнесла она вслух. — Мне нечего скрывать от людей. А то, что я почти ни с кем не общаюсь, так это оттого, что просто люблю одиночество.

«Ох, и врешь же ты, моя голубушка! — ехидствовал внутренний голос. — Но меня не обманешь».

— Я вру?!

«Вот именно. Зачем ты пригласила Рэмзи, если так любишь свою независимость? Ведь это, право, нонсенс!

Но мало того, ты к тому же созналась себе, что его появление заставило тебя осознать пустоту твоей жизни. Что ты скажешь на это?»

Пенни заткнула уши, словно это могло избавить ее от незримого собеседника.

«Ага, испугалась! То-то же, дорогая моя. Ты, похоже, и сама начинаешь понимать, что созданный тобою маленький замкнутый мирок твоего независимого существования далеко не идеален. Не так ли, голубушка?»

— Заткнись!

Пенни тряхнула головой, возмущенно вскинув брови.

— Я вижу, милая, у тебя проблемы? — неожиданно прозвучал возле ее уха низкий бархатистый голос, густой и теплый, как море.

Она подняла голову и увидела стоящего возле внутренней переборки Рэмзи. Он скрестил руки на груди, а на губах его играла добродушная и слегка насмешливая улыбка. И это, вдобавок ко всем прочим ее переживаниям, окончательно вывело Пенни из себя.

— Вижу, ты уже разобрался во всех тонкостях современной технологии, — с иронией сказала она, намекая на удручающую наивность О'Кифа.

Он недовольно нахмурился и подумал о том, что женщина откровенно избегает любых вопросов, касающихся ее судьбы.

— Капитан Фанелли сказал, что это судно принадлежит тебе. И я рад тому. Кроме того, мне понравился и сак капитан. Весьма достойный муж.

— Что ж, это замечательно. — Она посмотрела на него с улыбкой. — У тебя какие-нибудь проблемы?

— С богатыми дамами? — Он усмехнулся. — Нет. Я и раньше был знаком с несколькими.

«А ты парень не промах», — подумала она и с любопытством проследила за его покачивающейся походкой, когда Рэмзи подошел чуть ближе. Казалось, эти крепкие мускулистые ноги сами находят место, куда им надо ступить, даже при самой Сильной качке в салоне скользящего по воздушным ямам самолета.

— Я водил знакомство с женщиной, которой принадлежал целый флот.

— Да? Ну и что? — поинтересовалась Пенни, чувствуя, что он смеется над ней.

— Ничего особенного. Просто эта леди жила весьма неплохо, находя немалую приятность в роскоши, которую ей доставляли деньги.

— Что ты хочешь этим оказать? — спросила Пенни, откидываясь на спинку кресла и закидывая ногу на ногу.

— А то, что, как я понимаю, этот летучий корабль не доставляет тебе большого удовольствия.

— Этот летучий корабль, как ты его называешь, нужен мне вовсе не для того, чтобы доставлять удовольствие, а чтобы доставлять меня туда, куда нужно, за наименьшее время.

— Да? Но я имею желание знать, что же приносит тебе чувство истинного удовлетворения.

Он наклонился и поправил воротничок ее блузки. Его теплые ласковые пальцы на мгновение задержались у ее шеи, словно он хотел ненароком приласкать ее.

— Мистер О'Киф, вы позволяете себе лишнее, — сухо произнесла она, испытывая странное желание прижаться лбом к его твердой мозолистой ладони.

Ласковая улыбка погасла на лице Рэмзи. Он разочарованно опустил руку и виновато взглянул на Пенелопу.

— Извини. Я, кажется, напугал тебя.

— С чего ты взял?

— Напрасно ты боишься меня, — продолжал он, не обращая внимания на ее возражения. — Клянусь тебе, что отныне ничего дурного с тобой не случится.

Его низкий, густой, слегка хрипловатый голос волновал Пенни. Сердце вздрагивало, будто покачиваясь на его теплых тугих волнах. И порой ей казалось, что в его твердом, словно литом тембре слышны отзвуки скрестившихся стальных клинков сражающихся за честь своей дамы рыцарей.

Мог ли Рэмзи стать рыцарем ее души? Мог ли изгнать из ее сердца демонов тоски и одиночества? Она на мгновение задумалась об этом, но тут же, тряхнув головой, постаралась отогнать от себя подобные мысли, недовольная тем, что этот странный человек то и дело вызывает в ней ненужные, вредные, неконтролируемые эмоции, от которых, как она надеялась, она уже избавилась давно и надолго.

— Пристегните ремни, — послышался в репродукторе голос Дэниэла.

И Рэмзи, еще секунду задержавшись у ее кресла и все так же пристально глядя ей в глаза, вернулся на свое место.

— Рэмзи, — позвала она его.

Он оглянулся и увидел, что Пенни приглашает его сесть рядом с собой. Его сердце радостно затрепетало, а на губах появилась веселая добродушная улыбка.

— О, ты даже не знаешь, как приятно мне будет сидеть рядом с тобой! — с воодушевлением воскликнул он, поправляя рубашку на своей груди. — Но я так пропах соленой влагой морей, что боюсь разочаровать тебя.

Пенни ободряюще кивнула ему и только тут заметила, что ему и впрямь не мешало бы побриться и сменить одежду. Она досадливо упрекнула себя за невнимание к нуждам ближнего. Ведь это она пригласила его принять участие в путешествии и поэтому должна следить за его удобствами.

«Так уж и должна? — вновь вмешался ехидный внутренний голос. — А зачем, собственно?»

— Не знаю, — сердито прошептала она, и Рэмзи посмотрел на нее с недоумением.

«Что тебе нужно от него? Что ты хочешь найти в нем?» — не отставал внутренний голос.

Пенелопа недовольно поморщилась. Она и правда не понимала, что ей нужно от О'Кифа. Подчинившись какому-то странному внезапному порыву, она взяла его с собой. А теперь запоздало беспокоилась по поводу его присутствия рядом, стараясь держаться на расстоянии, словно это он сам навязал ей свое общество.

— Рэмзи, посмотри налево, — донесся из репродуктора голос Дэниэла.

И Рэмзи, все еще с удивлением разглядывавший лицо Пенни, машинально повернул голову к иллюминатору. «Вот это да! — думал он. — Она, оказывается, разговаривает с мебелью».

Густой белый туман, поднимавшийся от земли, привлек его внимание. Разглядывая слоистые нагромождения облаков, он все время перебирал в уме названия тех книг об авиации, которые порекомендовал ему капитан Фанелли. Знание — сила. Эту истину Рэмзи постиг еще в юности. И теперь, наблюдая за происходящим за окном, он старался впитать в себя все впечатления этого необычного дня, чтобы пополнить свой уже и без того значительный багаж знаний. Низко гудя и подвывая, самолет неторопливо развернулся и нырнул в густую белую пелену облаков. Туманная, едва различимая с такой высоты, проступила под ними темная поверхность земли. Постепенно она стала разрастаться, отчетливее проступать в рассеивающихся клубах тумана. И вот наконец показались столпившиеся на ней маленькие серые дома и зеленые купы обступивших их деревьев. Невдалеке виднелся золотистый, неровно очерченный берег моря, мелькнули голубые карманные зеркальца озер, и поплыла навстречу широкая, матово поблескивающая полоса. Как это Фанелли назвал ее? Ах да — аэропорт. Вот, значит, как он выглядит на самом деле. Рэмзи с беспокойством следил за приближением странной серой поверхности. Она все больше и больше волновала О'Кифа. Правда, Дэниэл уверял, что посадка совершенно безопасна и он уже не раз причаливал к этому необычному воздушному порту. Но Рэмзи все же не мог побороть некоторой невольной робости, которая охватывала его при мысли, что их летучий корабль должен на такой немыслимой скорости пришвартоваться к серевшему под ними причалу.

Земля приближалась. Серая матовая поверхность разрасталась на глазах. Легко покачивались на ветру ветви заметно подросших за время их спуска деревьев, словно приветствующих дорогих, долгожданных гостей. Солнце ласково улыбнулось, выглядывая из-за маленького кудрявого облачка. У Рэмзи же замирало сердце и перехватывало дыхание. Летучий корабль… ах нет — самолет дрожал и сопел, как загнанный буйвол, и уже готов был вот-вот коснуться земли. Наконец, дрогнув всем своим могучим телом и удовлетворенно загудев, он, постепенно уменьшая скорость, покатился по широкой ровной полосе. И только тут О'Киф облегченно вздохнул, с удивлением осознав, что, оказывается, не дышал все это время.

— Добро пожаловать во Флориду! — послышался в репродукторе веселый голос пилота.

И Рэмзи обернулся к Пенни. Она уже спешила к выходу, и от нее веяло такой озабоченностью и холодком, что он лишь недоуменно пожал плечами.

— Позвольте, — произнес вошедший в салон Уэс, распахивая перед ней дверь и опуская трап. В то время как хорошо знакомый Пенелопе автомобиль уже подъезжал к самолету.

Она нетерпеливо топталась в дверях, ожидая, когда нижняя ступенька трапа коснется земли, и, как только это произошло, быстро сбежала вниз, удивив своей торопливостью помощника пилота, привыкшего к ее обычно спокойной невозмутимости.

Рэмзи, неторопливо расстегнув ремень безопасности, встал с места и протянул руку Уэсу.

— Весьма рад был познакомиться. Ваша наука послужила просвещению моего разума, и этого я не забуду вовек.

Помощник весело рассмеялся и с воодушевлением пожал протянутую руку. Этот забавный парень ему определенно нравился. Он покосился на вошедшего в салон улыбающегося Дэниэла.

— Уже уходишь?! — воскликнул тот. — Скоро же ты нас покидаешь.

— Да пора уже…

Рэмзи засмеялся. Откровенно говоря, он и сам не знал, что будет делать дальше. В нерешительности выглянул он за дверь и увидел подкатившую к самолету сплющенную серо-голубую карету, перед которой остановилась Пенни. Какой-то высокий светловолосый мужчина вышел из распахнувшейся двери, и Пенелопа с радостным возгласом бросилась ему в объятия.

Лицо О'Кифа потемнело, сердце тоскливо сжалось, а затем быстро забилось в груди гневными тугими толчками. Нахлынувшая ревность окрасила алым цветом резко проступившие на лице скулы. И он с досадой отвернулся от разыгравшейся перед ним лирической сцены.

— Капитан, — сказал он охрипшим от волнения голосом. — Ты бы объяснил мне, что ли, как швартуется твое судно.

Обнимаясь с Энтони, Пенелопа покосилась на стоявший позади нее самолет. И с благодарностью отметила деликатность Рэмзи, задержавшегося в салоне.

— Я соскучилась по тебе, Тони, — шепнула она и отступила в сторону, радостным взглядом окинув своего собеседника.

— Ты похудела, дорогая, — сказал он, подумав, что со времени их последней встречи прошло всего две недели.

— А ты еще чуть-чуть поседел, — парировала она, решив не остаться в долгу, и повернулась к сидевшему в автомобиле шоферу:

— Привет, Хэнк. Как дела?

Хэнк широко улыбнулся и покосился на Уэйнрайта.

— Было бы лучше, если б Энтони давал поменьше дурных советов. Такого скверного консультанта я еще в жизни не встречал.

— Но ты превысил допустимую скорость в три раза, — возразил Тони. — И если ты торопишься в рай, то я неплохо себя чувствую на грешной земле.

— Рад за тебя. Но как видишь, мы все же оказались на месте. И причем вполне живые.

— Что ж, и на том спасибо.

— Да бросьте вы стучать рогами, словно поссорившиеся буйволы, — вмешалась Пенни, покачав головой.

Хэнк вышел из машины и, сказав что-то насчет багажа, направился к самолету. А Пенелопа вновь обернулась к Энтони.

— Что нового? — спросила она.

Он пристально посмотрел ей в глаза, озаренные робкой надеждой, и понял, что не в силах отнять у нее последнюю хрупкую веру в благополучный исход этой истории. Но что он мог сказать? Чем успокоить ее волнения.

— Они отозвали поисковую команду, — нехотя произнес Тони. — На этот раз окончательно.

— Но почему? — У нее перехватило дыхание и защемило сердце. — Ведь я заплатила им.