- С самого детства, как только я заявила родителям, что я не девочка Женя, а мальчик Женя, я прочувствовала на себе, что это значит, быть в семье уродом. Меня таскали к психологам, к разным врачам, пытались внушить мне, что все мои мироощущения – это чушь собачья, что это возрастное и скоро пройдет. Даже сейчас, по прошествии стольких лет, когда казалось бы уже можно понять, принять и смириться, они тщательно делают вид и пытаются обмануть себя, и меня. Я однажды подслушала разговор родителей, они до сих пор искренне считают, что мне просто не попался еще тот мужчина, который бы излечил меня от заблуждений и … разбудил во мне женщину, - она горько усмехнулась. – Нет во мне женщины, в общепринятом смысле этого слова, нет и все! Так, что и будить там нечего. Они не понимают, что сама мысль о близости с мужчиной, для меня извращение. Я не люблю мужчин! Совершенно! Я не сплю с себе подобными и даже вообразить такого не могу. Для меня это не приемлемо. И, чтобы окончательно и бесповоротно быть в этом уверенной, я  неоднократно опытным путем проверила и выяснила, что только близость с женщиной дает мне ощущение полноценной разрядки и удовлетворенности. Близость с мужчиной вызывает лишь омерзение и гадливость. Не более. При чем, мужчины были не абы какие. Я их выбирала по ряду признаков. И самый главный признак – ярко выраженная брутальность, где мужественность просто кричала о себе и, естественно, ну хоть какая-то мизерная толика влечения и сексуального интереса к ним. Теперь я понимаю, что это было всего лишь любопытство и спортивный интерес, для того, чтобы уяснить, что есть мужчины и что есть я. Некое сравнение себя с ними, и желание, опять же, понять их и приблизиться к ним. Пусть даже через неприятие и насилие над собой. Так вот, если с мужчинами все однозначно и понятно, то с женщинами такой ясности до сих пор нет.

- Объясни, я что-то не очень понимаю. Тогда, что же тебя толкает на отношения с ними? – не выдержала Вика и задала волнующий ее вопрос.

- Мне больно об этом говорить. Но, не сказать об этом, значит свести весь предыдущий разговор на нет, - Женя снова тяжело вздохнула и, собравшись с силами продолжала. -  Такие экземпляры, как я встречаются, наверное, не редко, но воспринимаются женщинами, как какая-то экзотическая… зверушка. Что-то непонятное, возбуждающее и безумно интересное. Страшное любопытство и желание получить от жизни какие-то новые ощущения притягивают их ко мне. О, встречаются такие женщины, что я иногда умираю от смеха от их жалких потуг быть немножко лесбиянками, и которые сами не замечают насколько они смешны! Я для них просто инструмент для получения удовольствий. Были такие, которые до встречи со мной даже не представляли, что получить хороший секс и удовлетворение, можно прежде всего хорошенько познав и изучив свое собственное тело. Для некоторых  было откровением, что я, не имея члена, могу довести их до такого исступления, что и мужчина не смог бы. Но, это только секс, мимолетный и не всегда приятный для меня. Это скорее развлечение, опыт, оттачивание мастерства и бесконечный поиск. Потому, что далеко не каждая из них может быть мне интересна, и я захочу ее, как мужчина хочет женщину. Я -  избирательна, в силу ряда причин. Запах женщины.  Для меня, запах женщины решает все.

- Что? – изумилась Виктория. Нечто подобное она уже слышала сегодня от Сергея.

- О, прошу тебя, не делай вид, что удивлена! Братец тоже имеет такую своеобразность, это у нас семейное, наверное. Он с такой страстью живописал тебе это сегодня, что повторяться я не хочу. Помимо внешней схожести и тонкого обоняния, общего у нас с ним больше нет. Далее идут сплошные различия. Кроме одного… Надо же было случиться тому, что именно твой запах оказался для него роковым! Запах желанной женщины преодолеет и превозможет все. Лишь бы она была рядом и источала его. Вдыхать аромат каждой клетки ее кожи и ловить его исчезающий шлейф, когда она уходит от тебя, ради этого можно пойти на все. Это насмешка судьбы! Это… божественное свинство! Так не должно быть! -  громко крикнула она и отвернулась. Чтобы успокоиться, она встала и подошла к окну.  – Ты была со мной откровенна, Вика, и я тоже решила быть откровенной с тобой. Все, что ты мне рассказала вчера… Это какое-то смутное осознание и понимание чего-то необычного, происходящего со мной. Оно настолько глубоко было спрятано во мне, в каком-то самом темном углу души, как память, как инстинкт, как что-то очень древнее и невостребованное столетиями, от чего со временем превратилось в какие-то дурацкие, размытые картинки. Эффект дежа вю.  Не знаю зачем, почему и отчего, но они не дают мне спокойно спать, а иногда на яву, мучают меня и терзают своей бесполезностью. Я настолько устала от них с глубокого детства, когда мне снились сказочные сны про прекрасную принцессу и храброго принца, причем  я была тем принцем. А в раздирающей душу от непонятных желаний юности, когда в каждой встреченной мною девочке старательно ищешь именно ту, что преследует меня ночами, то ли во снах, то ли в грезах. Сколько непонимания, насмешек, слез, обид и разочарований принесло мне это страшное, изматывающее знание. Знание, что я пришла сюда, в это тело, в этот мир за чем-то другим, специально для меня предназначенным, - ее плечи вздрагивали, и голос предательски выдавал слезы, но Виктория, закусив губу, продолжала молча сидеть, как ледяное изваяние и слушать ее исповедь. – Когда я стала старше и поняла, чего я действительно хочу, остановить меня стало невозможно. Я была в поиске. Моя жизнь преподнесла мне отличные уроки, я совершала ошибки и училась на них. Я жила, как получалось, как умела и могла. И вот сейчас, когда я уже устала ждать и надеяться на что-то, прогуливаясь однажды по лесу в этой богом забытой глуши, совершенно случайно, я увидела ту, что терзала и мучила меня. Сколько я себя помню, в этой жизни, по крайней мере, - она резким движением повернулась к Виктории и, не стесняясь своих слез, посмотрела ей прямо в глаза. -  Ты и … я. А я – вот такая. Такая! Понимаешь? У меня еще было смутное сомнение и надежда, на то, что я обманулась, как уже было не раз и не два. Господи, как я хотела быть обманутой! Но, тогда на пикнике, когда я близко подошла к тебе и почувствовала твой запах, услышала твой голос и заглянула в твои глаза, я поняла – все! Вот она! Вот! Но, какая жестокая насмешка, какая мерзость, подлость и какое разочарование – ты и мой брат? Он был первым, и приз достался победителю! – она быстрыми движениями ладоней вытерла мокрые от слез щеки, глубоко вздохнула и, продолжая смотреть на Вику, хрипло проговорила: - Я не могу изменить мир, не могу изменить людей и их мысли, я не могу изменить себя. Но, ты нужна мне!

- Женька… - тихо прошептала Виктория и заплакала. Слезы катились по ее бледным щекам, и у нее не было сил остановиться.

- Пожалуйста, перестань! Я прошу тебя, не плачь. Меньше всего я хочу сделать тебя несчастной и ненавидеть себя еще и за это. Не плачь, Вика! Я попыталась быть правдивой с тобой. И как любая правда, моя правда -  это тоже очень больно, неприятно, пошло, противно и грязно. Правда – она такая! Я не скажу тебе больше ничего о себе и своих чувствах, не в моих правилах поступать таким образом, тем более в данных обстоятельствах. Я хочу, чтобы ты в первую очередь подумала о себе, о своей дальнейшей жизни, не принимала никаких скоропалительных решений и слушала свое сердце. Только оно поможет тебе быть счастливой! И пусть тебя ничего не останавливает, абсолютно ничего. А там… посмотрим! – она подошла к Виктории и легко прикоснулась к щеке невесомым поцелуем, грустно улыбнулась и быстрыми шагами скрылась за дверью.




Глава 15.


Промокшая насквозь, грязная и опустошенная Женька вкатила мотоцикл в гараж. Вода струйками стекала с ее волос. Она поискала глазами что-нибудь более или менее чистое, чем можно было бы вытереть волосы и лицо, и взглядом наткнулась на Сергея. Он ждал ее. Еще один неприятный разговор. Что же, значит пришло время и для него.

- Держи! – тихо сказал он и бросил ей вожделенное полотенце. Женя на лету поймала его.

- Спасибо, - ответила она и накрыла им голову. Вытереть насухо тяжелые, сырые волосы все равно не получилось, но и так стало значительно лучше, она с удовольствием провела полотенцем по лицу и повесила его на плечо. Сергей молча смотрел на нее и ждал.

- Я слушаю тебя, -  спокойно сказала она, обращаясь к брату.

- Нет. Это я слушаю тебя.

- А мне нечего сказать тебе, Сережа. Совершенно нечего. Есть такие вещи, которые я не обсуждаю ни с кем, даже с тобой, потому что не считаю нужным их обнародовать преждевременно.

- Что же. Значит, скажу я. У меня как раз много накопилось, - он тяжело вздохнул и посмотрел на сестру. – Жень, меньше всего я хотел бы разговаривать на эту тему не с братом даже, а с сестрой. Дичь неимоверная, но… Обстоятельства сложились так, что сейчас мы не брат с сестрой, а … соперники. Нам нравится одна и та же девушка. Я буду говорить за себя – я влюбился в нее. Первый раз в своей жизни я влюбился на разрыв души и я ее не уступлю. Ни тебе, ни еще кому-нибудь, ни брату, ни черту – никому! Понимаешь?

- Да. Я понимаю… - выдохнула она и посмотрела на него. – Я бы очень обрадовалась за тебя и пожелала счастья, если бы не одно но… Видишь ли, я тоже люблю ее. Просто люблю. И понимаю, что другого такого шанса у меня больше не будет никогда. Но, согласись, совершенно не важно уступишь ты или нет, первый шанс или последний - дело совсем не в тебе или во мне, и наших с тобой желаниях.

- Я понимаю, Женя. Решить должна она и когда-нибудь она сделает это. Я просто хочу реально взвесить наши шансы и расставить все точки над «и».

- А разыграть ее в карты ты не хочешь? Или может быть, бросим жребий? Или в русскую рулетку сыграем?  - начала закипать Женька. – В данном случае наши шансы равны, Сережа. Мы, что на рынке и будем торговаться? А если бы я была мужчиной и была твоим младшим братом, мы что с тобой стали бы членами меряться, у кого длиннее, тот и прав? Так что ли?

- Нет, не так! – холодным голосом произнес Сергей и смерил сестру недобрым взглядом. – Кстати, о членах. Сдается мне, что будь он у тебя, разговор уже бы давно принял совсем другой оборот.

- Мимо, братец. Все разговоры о членах меня совершенно не трогают. И дело даже не в нем и  в его функциях. Хотя, даже древние воинственные амазонки, прекрасно обходившиеся без мужчин и его величества члена, нуждались в нем для воспроизведения себе подобных. Эти его функции было бы смешно отрицать, да я и не отрицаю. Я так не могу. Признаю это. Но, преимущества его отсутствия у меня,  делают секс со мной воистину безопасным! Ни какой заразы, ни каких ненужных беременностей, ни каких абортов и полное расслабление во время самого процесса, потому что все эти проблемы отпадают сами по себе. А если возникнет такая необходимость, в потомстве, разумеется, то можно поступить, как древние амазонки или воспользоваться современными научно-техническими инновациями, они в этом смысле движутся семимильными шагами, так что – это не проблема в современном мире, братец.

- Ладно, зачтено. С потомством выяснили. А секс? Я, правда, немного не сведущ в этих ваших штучках, и судить могу только по порнофильмам…

- Вот и не суди, да не судим, будешь! – жестко сказала Женя, перебив брата на середине фразы. – Надо хорошо знать предмет, прежде чем обсуждать его суть и нюансы. Лучше не лезь в эти дебри, Сережа. И ты, и я прекрасно знаем, что порноиндустрия иногда жжет и это бизнес, которому тоже надо находить возможности развития. Секс и порно – это совсем для малолеток, одиночек-дрочил, скрытых свингеров, вуайеристов или для импотентов. Все, хотя бы один раз в жизни его смотрели, но это кино, снятое по всем законам своего жанра. Оно будит животные инстинкты, дикое желание, оно заводит, оно дает каждому свое. Меня лично больше возбуждает этакая недосказанность, таинственность и накал чувств, какое бывает в очень хороших, качественных фильмах, при чем не порно. Сережа, не смотри порнуху, она искажает нормальные отношения и опошляет их.

- Ты пытаешься учить меня жизни? Читаешь лекции о бизнесе? Переживаешь за мою нравственность? Или, что это? – нахмурился Сергей.

- О, нет, конечно! Просто я пытаюсь объяснить тебе, что если чувство к любимой идет из сердца и души, то тело, естественно, откликается, и плюс видеоряд из качественной порнухи о парочке влюбленных лесби, то получается именно то, что я пытаюсь донести до тебя о сексе между девушками. Только это и больше ничего. Согласись, что это завораживает? Впрочем, когда любовью, а не сексом, занимаются и обычные пары, и геи – это тоже красиво. Просто шкала восприятия у всех разная и нравственные ценности у всех разные. Но, если им хорошо друг с другом, и они любят и любимы, что в этом пошлого? Пошло смотреть на это и комментировать, то чего не понимаешь.

- Я не пытался этого делать, Женя. Меня интересовала совершенно… не техническая сторона вопроса, - неуверенно продолжил Сергей. Его бесило обсуждение интимной жизни  сестры. Здесь он не был профи, и это незнание, а значит, слабость в своих силах, выводили его хуже некуда.