Марси начала издалека.

— Мы встречались несколько месяцев, прежде чем заключили помолвку. Он был очень славный, умный, обладал прекрасным чувством юмора.

— Но в постели вы оказались несовместимы.

— Наоборот, очень даже совместимы.

Он склонил голову набок.

— Трудно представить тебя в постели.

— Приятно слышать, — с иронией заметила она.

— Наверное, потому, что в старших классах ты ни с кем не встречалась.

— Не потому, что я этого не хотела. Меня никто не приглашал.

— Но ведь тебя интересовали тогда только круглые пятерки.

— Вряд ли.

— Такое сложилось впечатление.

— Впечатления бывают обманчивыми. Я очень хотела быть красивой и пользоваться популярностью, стать девочкой какого-нибудь суперпарня, как и любая старшеклассница.

— Хм!.. Ладно, вернемся к этому типу из Хьюстона. Почему ты за него не вышла?

Она печально улыбнулась.

— Я его не любила. За неделю до свадьбы я в последний раз примерила свое подвенечное платье. Вокруг хлопотали мама, портниха, комната была полна свадебных подарков. Я посмотрела в зеркало и попыталась осознать, что я — невеста. Мои родители расщедрились на платье, но… Это была не я. Мне представилось, как я пойду по проходу между церковными скамьями и поклянусь в неумирающей любви и преданности человеку, с которым помолвлена. И в ту же секунду меня словно озарило — стало ясно, что я не могу этого сделать. Поступить так нечестно? Я была к нему привязана, он мне очень нравился, но любви не было… И тогда я спокойно сняла белый атласный наряд и сообщила маме и пораженной портнихе, что свадьба не состоится. Можешь себе представить, какой поднялся переполох. Несколько следующих дней стали сплошным кошмаром. Надо было отменить все — обряд, цветы, продукты; с извинениями вернуть подарки отправителям.

— А что он? Как он это воспринял?

— Нормально. О, сначала он спорил и пытался отговорить меня, приписывая все мои возражения предсвадебным волнениям. Но после того, как мы обстоятельно обо всем поговорили, он согласился, что так честнее. Я думаю, он все время чувствовал, что… ну, что я на самом деле не люблю его.

— Это чертовски смелый поступок, Марси!

— Знаю, — огорченно сказала она. — Но я не испытываю никакой гордости по этому поводу.

— Нет, я хочу сказать, это действительно чертовски смелый поступок. Надо обладать известным мужеством, чтобы порвать все в самый последний момент.

Марси покачала головой.

— Нет, Чейз. Если бы я действительно была смелой, то прежде чем втянуть во все это приличного человека, я призналась бы себе, что мне просто не суждено выйти замуж.

Некоторое время они не разговаривали, что вполне устраивало Марси: дорога уже не просто обледенела, а превратилась в настоящий каток.

Довольно скоро, однако, Чейз застонал и схватился за ребра.

— Больно, ну хоть волком вой!

— Прими еще таблетку. Врач сказал, что можно принимать их каждые два часа.

— Это же просто аспирин под красивым названием! Останови машину, я куплю виски.

— Категорически возражаю и не остановлю машину, пока не окажусь у твоего дома в Милтон-Пойнте.

— Если запить таблетку виски, она подействует быстрее.

— Торговаться со мной бесполезно. Кроме того, нельзя мешать спиртное с лекарствами.

— Ради Бога, без нотаций. Остановись на следующем углу, там есть винный магазинчик. Я всего на секунду…

— Пока ты со мной, я не позволю тебе покупать спиртное.

— Ну, так я и не напрашивался! — выкрикнул он. — Ты сама ко мне прицепилась. А теперь я хочу выпить, причем именно сейчас.

Марси сняла ногу с акселератора и направила машину к обочине; плавно нажав на тормоз, остановила ее. Оторвав онемевшие пальцы от обтянутого мягкой кожей руля, женщина повернулась к нему лицом.

Пощечины он не ожидал. Ее холодная ладонь больно резанула по небритой щеке.

— Будь ты проклят! — Она вся дрожала, в глазах застыли невыплаканные слезы. — Будь ты проклят, Чейз Тайлер, за то, что ты самый бесчувственный, эгоистичный паразит на свете! Посмотри на мои руки.

Она поднесла ладони к самому его носу.

— Они мокрые, хоть выжимай: я до смерти боюсь! Неужели ты не понимаешь, что мне вообще теперь нелегко водить машину, а в таких условиях, как сегодня, тем более?!

Марси резко махнула рукой, указывая на морось за окном.

— Я боюсь, что каждая встречная машина врежется в нас, живу в постоянном страхе, что это случится снова. А уж если в автомобиле сидит пассажир, да еще там, где сидела Таня… Я тоже была в той машине, Чейз, когда тот парнишка вылетел на красный свет. Меня и сегодня преследуют кошмары — я слышу звук визжащих тормозов, чувствую удар и заново ощущаю страх смерти. Мне несколько недель пришлось лечиться у психолога, прежде чем я снова смогла сесть за руль… Если бы не надо было срочно везти тебя домой, я бы забилась в свой гостиничный номер в Форт-Уорте до следующего солнечного и сухого дня. Мне и в голову не пришло бы рисковать своей жизнью и жизнью других людей, ведя машину в эту ледяную бурю.

Судорожно вздохнув, женщина замолчала. Потом тихо произнесла:

— Конечно, ты прав: ты не просил меня о помощи. Но я считала это своим долгом: благополучно доставить тебя домой, к родным и близким, где ты сможешь окончательно выздороветь, прийти в себя.

Не выдержав, она потрясла перед ним сжатым кулаком.

— Но, Господь свидетель, ты мог бы по крайней мере заткнуться и прекратить свое чертово хныканье!

Глава 3

Марси остановилась у двери в квартиру Чейза с уймой пакетов из супермаркета в руках. Сквозь дверь до нее донеслось:

— Я все же считаю, что не стоит его будить. Раз он не проснулся, когда мы вломились сюда и подняли такой шум, значит, сон ему нужен для здоровья.

— Но как же мы узнаем, откуда он здесь взялся, мама? И потом, сколько таблеток он принял? Может быть, именно из-за них он и спит мертвым сном.

— Успокойся, Лаки, — произнес еще кто-то, — пузырек с таблетками почти полон, вряд ли он превысил дозу. Лори права, ему пока лучше поспать.

— Какая-то повязка на груди, — сокрушенно сказала Лори Тайлер. — Совершенно ясно, что ему надо лежать. Подождем, пока он сам не проснется, а тогда и узнаем, кто привез его домой.

— Скорее всего очередная подстилка, — пробормотал Лаки.

Марси было более чем достаточно. Она сумела наконец, ухватившись за дверную ручку, повернуть ее и ввалиться в комнату под тяжестью пакетов с припасами. Все трое поспешно повернулись в ее сторону, и на нее тотчас уставились три пары изумленных глаз:

— Мисс Джонс!

— Хэлло, миссис Тайлер.

Марси польстило, что Лори Тайлер узнала ее. Несмотря на то что они с Чейзом учились в одном классе, у них были совершенно разные компании. Выписавшись из больницы, Марси уже подумывала было повидаться с Лори и извиниться за Танину смерть, но в конце концов решила этого не делать: обе вполне могли обойтись и без этой нелегкой встречи.

— Лаки, а ну-ка помоги, — распорядилась Лори, подталкивая вперед ошеломленного младшего сына.

— Марси, какого черта ты здесь делаешь?

Лаки освободил ее от покупок, завалив ими стойку бара, отделявшую маленькую кухню от гостиной.

Кошелек и ключи Марси тотчас положила на стул, на котором валялись непрочитанные письма и какая-то одежда. Судя по скопившейся на всем этом пыли здесь давно не прибирали.

— Смею тебя уверить: я отнюдь не очередная подстилка Чейза, — заметила она, скидывая пальто.

Лаки здорово смутился, правда, всего лишь на секунду.

— Весьма сожалею, что ты услышала, но в чем дело? Мы попросили хозяина дома последить за Чейзом и оповестить нас, когда он вернется. Домовладелец позвонил примерно полчаса назад и сообщил, что в квартире свет, хотя грузовичка Чейза здесь нет. Мы — сюда и вдруг видим, что брат один и в полной отключке!

— Да еще в бинтах, — добавила Девон. — Что-нибудь серьезное?

— Он, конечно, чувствует себя неважно, но, в общем, ничего страшного. Вчера вечером на родео в Форт-Уорте его потоптал бык.

Марси поведала им о происшествии и о том, как она оказалась на родео. Не сказала только о том, что провела ночь в больнице, в его палате, откуда лишь ненадолго отлучалась в гостиницу: приняла душ, переоделась, собрала свои вещи, а потом заехала в «Колизей» за его пожитками.

— Этим утром, когда я вернулась, он терроризировал ночную смену: отказался бриться, а уж о том, чтобы его обтерли, и речи не могло быть. Он вовсю настаивал на выписке.

— С ума сойти!

Девон кинула на мужа уничтожающий взгляд.

— Можно подумать, ты был бы послушным пациентом. Могу себе представить, как бы ты согласился на обтирание в постели! — Она снова обратилась к Марси: — И что, он взял и ушел из больницы?

— Ушел бы, если бы я не вызвала врача. Тот еле успел подойти. Осмотрев Чейза, рекомендовал ему полежать в больнице еще несколько дней. Впрочем, осознав, что с тем же успехом мог бы спорить со стенкой, доктор подписал выписку… Я вызвалась отвезти Тайлера домой и обещала врачу обеспечить больному постельный режим. Чейзу выписали рецепт на болеутоляющее — пузырек с пилюлями у него на тумбочке. Он принял только предписанную дозу.

Успокоившись, Лори опустилась на диван.

— Слава Богу, что вы там оказались, мисс Джонс, и взяли на себя труд позаботиться о нем.

— Пожалуйста, зовите меня Марси.

— Большое спасибо.

— Иначе и быть не могло.

Тут все разом замолчали. Без слов стало ясно, что помощь Марси была лишь слабой попыткой расплатиться за тот несчастный случай, когда погибла жена Чейза.

Девон первой нарушила неловкое молчание.

— А это что? — она указала на пакеты, разложенные на стойке.

— Еда. В холодильнике я нашла только банку протухших сардин, а в шкафах вообще пусто. Еще я купила чистящие и моющие средства.

Лори провела пальцем по кофейному столику. Да, пыль, похоже, здесь сто лет не вытирали.

— По-моему, здесь не убирались с тех пор, как погибла Таня.

— Так оно и есть, не убирались.

Все как один повернулись к Чейзу, возникшему в дверях. Из-под купального халата, болтающегося у него на плечах, высовывались крепкие голые ноги, в открытом вороте виднелись белые бинты. Волосы старшего брата стояли дыбом так, будто он побывал в аэродинамической трубе, а щетина стала еще темнее. Однако ничуть не темнее его мрачного лица.

— И гостей сюда тоже не приглашали, — добавил он. — И это меня устраивает. Так что теперь, когда вы закончили свое небольшое обсуждение моих недостатков, можете выметаться отсюда к чертовой матери и оставить меня в покое.

Лори, сохранившая гибкость, несмотря на свои пятьдесят с лишним лет, легко вскочила на ноги:

— А теперь выслушай меня, Чейз Тайлер! Я не допущу, чтобы мои дети разговаривали со мной в таком тоне, это касается и тебя тоже. Мне наплевать, что ты уже вырос. — Она засучила рукава, словно готовилась вступить с ним в драку, если будет на то необходимость. — А выглядишь-то как! Мне даже стыдно признаться, что ты мой старший сын, от которого разит, как из помойки. Квартира эта — свинарник, непригодный для жилья. Пора положить этому конец. С этой же минуты, — подчеркнула она. — Я сыта по горло твоей жалостью к себе самому, твоим нытьем и постоянно хмурым видом! Я устала ходить вокруг тебя на цыпочках. Когда ты был мальчишкой, я старалась ради твоей же пользы — не важно, нравилось тебе это или нет. И вот теперь ты взрослый и можешь якобы сам о себе позаботиться… Но, видимо, пора мне все-таки воспользоваться некоторыми правами матери. Нравится тебе это или нет — уж не обессудь.

Она выпрямилась и скомандовала:

— Иди побрейся и прими ванну, а я приготовлю куриную лапшу.

Чейз постоял минуту, покусывая щеку изнутри, потом взглянул на брата:

— Сгоняй за бутылкой, а?

— Черта с два! Не хочу, чтобы она и ко мне прицепилась.

Чейз опустил голову, бормоча проклятия. Когда он снова поднял глаза, его гневный взгляд уперся в Марси.

— Это все ты виновата! Понятно?

С этими словами он повернулся и тяжело зашагал по прихожей к своей спальне. Потом громко хлопнул дверью.

Марси невольно отступила на шаг, как будто он ударил ее, и, сама того не замечая, прижала руку к груди, словно защищаясь. Девон тотчас обняла ее за плечи.

— Он совсем не это хотел сказать, Марси.

— А я думаю, это, — выдавила та потрясенно.

Лаки попытался успокоить женщину:

— Он же не об аварии, Марси. Он заикнулся о том, что ты навлекла мамин гнев на его голову.