Рэдклифф - Любовь и честь

– Ты можешь остаться?

Кэмерон даже представить не могла, чего стоили Блэр эти слова. Она оглядела агентов, ждавших девушку, чтобы сопроводить наверх. Некоторые из них останутся этажом ниже в командном центре – на ночную смену.

– Я хочу. Ты же знаешь это? – напряженным шепотом сказала Кэмерон.

Глаза Блэр стали непроницаемы.

– Извини. Я не должна была спрашивать.

– Блэр…

Блэр резко повернулась и быстро прошла через лобби в открытый лифт. Старк вошла следом, и двери беззвучно закрылись за ними.

Повернувшись к Дэвис и другим агентам, Кэмерон резко бросила:

– Если что, я на связи.

– Принято, – ответила Фелиция с подчеркнуто нейтральным выражением лица.

Кэмерон молча толкнула двойные двери и растворилась в темноте.

Кэмерон припарковалась на тротуаре. Часы показывали два часа ночи. Сквозь деревья Грамерси-парка она бросила взгляд на здание, где была ее нью-йоркская служебная квартира. Перспектива часами расхаживать по своему скромному жилищу, страдая от бессонницы, ее совершенно не вдохновляла. Еще меньше ей хотелось одной ворочаться в постели, пытаясь забыть, как выглядела Блэр, уходя от нее. Она быстро дошла до юго-восточного угла площади, остановила такси и попросила отвезти ее в Ист-Виллидж[26].

После полуночи машин на дорогах Манхэттена было мало, хотя Нью-Йорк известен как город, который никогда не спит. Кэм расплатилась с таксистом и вышла. По тротуарам тут и там прогуливались люди, из открытых дверей баров и ночных ресторанов доносилась музыка. Пройдя немного вперед, она вошла в небольшой бар и села на высокий стул у барной стойки. С момента расставания с Блэр прошло не больше получаса. Бармен, брюнетка с роскошным телом и холодными глазами, подошла сразу же. Ее мускулистые плечи обтягивала белая футболка, заправленная в потертые синие джинсы.

– Как дела?

– Отлично, – ответила Кэмерон. – Шотландский виски безо льда.

– Не вопрос.

Минуту спустя Кэмерон потягивала выдержанный виски и пыталась понять, что произошло за несколько последних часов. Черт, за несколько последних дней. Она бессмысленно возила стаканом по барной стойке и пыталась решить задачку, в которой было слишком много неизвестных. Все началось с брифинга в Вашингтоне и непонятной капитуляции Стюарта Карлайла перед Дойлом, грозящим расследованием, а завершилось ночной выходкой репортеров, угрожавших Блэр. И еще, конечно, была Клэр.

Она утомленно вздохнула. Клэр.

Рядом раздался мягкий голос:

– Подруга?

Кэмерон подскочила от неожиданности, что свидетельствовало о ее чрезмерной усталости или тумане в голове. Она подняла глаза и увидела, что рядом сидела рыжеволосая девушка. Удивительно, что она ее даже не заметила. Возраст девушки определить было трудно: может, ей было чуть больше двадцати, а может на десять лет больше. Ее широко распахнутые зеленые глаза призывно блестели, а высокая полная грудь была видна практически вся, вместе с сосками. Все это выглядело многообещающе.

– Должно быть причина твоей грусти – женщина, – снова сказала незнакомка.

– Нет, – Кэмерон покачала головой. – Просто мысли.

– Если в твоих мыслях есть что-то или кто-то, от чего тебе хотелось бы отвлечься на несколько часов, я могу предложить пару интересных и действенных способов.

– Нет, спасибо, – улыбнувшись, сказала Кэмерон. – Мне нужно сосредоточиться, а не отвлекаться.

– Иногда сложно сосредоточиться в одиночестве, – сказала женщина, наклоняясь ближе и нежно проводя пальцами по правой руке Кэмерон.

– Я не одна, – мягко сказала Кэмерон.

Женщина молча посмотрела на нее и кивнула.

– Тогда отпускаю тебя к тому, что занимает сегодня твои мысли.

С этими словами девушка отошла, и Кэмерон снова стала вертеть в руках стакан виски. Прикосновение руки незнакомки мысленно перенесло ее к Клэр. Клэр. Является ли она частью происходящего? Еще несколько дней назад она думала, что эта глава ее жизни окончена.

Положив телефонную трубку, Кэмерон быстро прошла в спальню и переоделась в первую попавшуюся одежду. Она застегивала молнию на джинсах, когда в дверь позвонили. Она быстро надела футболку и открыла:

– Привет, Клэр.

– Прости, – начала женщина, стоявшая в прихожей. – Я знаю, что не должна быть здесь.

– Все в порядке, – Кэмерон протянула руку, и Клэр пожала ее. – Проходи.

Клэр была одета как всегда: подобранное со вкусом вечернее платье, соответствующие туфли, светлые волосы, собранные в пучок на затылке, безупречный макияж и изысканные драгоценности. В дверях она замешкалась, но потом положила сумочку на почтовый столик в коридоре.

– Ты выглядишь усталой. Уже поздно, да? Боже, я, наверное, должна уйти.

– Пойдем в гостиную. Тебе налить чего-нибудь?

– Вино, если есть.

Пять минут спустя Кэмерон присела рядом с Клэр на диван у окна, где за полчаса до этого разговаривала со своей любимой. Она отогнала образ Блэр, стоявший перед глазами, и протянула стакан каберне женщине, с которой занималась любовью множество раз. Под глазами Клэр были отчетливо видны морщинки усталости и напряжения.

– Что с тобой?

– Я кое-что слышала от моих… коллег… за несколько последних недель. Кто-то задавал вопросы.

Кэмерон нахмурилась.

– Пытался выудить информацию у… эскорта?

Клэр улыбнулась, но в ее голубых глазах было беспокойство.

– Сначала ты должна понять одну важную вещь о нашей работе: конфиденциальность является самой главной из предоставляемых услуг. Все мы полностью прошли проверку на политическую благонадежность. Проверка наших данных способна конкурировать с проверкой на уровне федерального правительства. Все тщательно изучено и запротоколировано. Никто никогда не разглашает информацию о клиентах. Такого просто не бывает. Полностью исключено.

– Но сейчас ты полагаешь, что кто-то заговорил?

– Я не знаю, – Клэр покачала головой. – Все, что я знаю, – кто-то задавал вопросы.

– И почему ты говоришь об этом мне?

– Потому что они задают вопросы о президенте.

Кэмерон пожала плечами.

– По Вашингтону ходили слухи, что, прежде чем он был избран, он пользовался услугами для своих… потребностей. Так это не новость.

– Я знаю, – сказала Клэр. – Но это первый раз, когда к нам обратились с вопросами. С одной стороны, наши имена всегда исключают из отчетов, даже письменных. Ни у кого нет доступа к нашим настоящим личностям, и нас почти невозможно связать с любым клиентом или организацией. Но при всем при этом некоторых из нас уже расспрашивали о нем.

Кэмерон молчала, анализируя информацию.

– Это означает, что кто-то, возможно, идентифицировал вашу организацию, а также получил доступ к вашим файлам.

– Да. И если это так, то не исключено, что они получили доступ не только к персональному составу эскорта. У них могли оказаться списки клиентов.

– Понимаю, – Кэмерон потерла лоб, пытаясь отогнать пульсирующую головную боль, которая мешала сосредоточиться. – Ты здесь, чтобы предупредить меня?

– Отчасти, и…

– Что?

– Я знаю, кто ты.

– Что ты имеешь в виду? – спокойно спросила Кэмерон.

– Тебя показали по телевизору.

– Да, – со вздохом признала Кэмерон. – Думаю, ты знала это довольно давно.

Клэр положила руку на бедро Кэмерон. Это был первый раз за шесть месяцев, когда она дотронулась до нее.

– Моя работа состоит не в том, чтобы знать кто ты. Все мои обязанности сводятся к тому, чтобы знать, что тебе нужно.

Прикосновение руки Клэр пробудило воспоминания, это было так же бессознательно, как и пробуждение голода от знакомого вкусного запаха. В течение многих месяцев после смерти Джанет Кэмерон хотелось всего лишь несколько часов сна без сновидений. И Клэр своими нежными ласками давала ей это. Тело привычно среагировало на прикосновение ее пальцев: нервные окончания Кэмерон слишком хорошо помнили ласки Клэр, и ее дыхание участилось. Игнорируя сладкий позыв непрошеного желания, она спросила:

– А обо мне конкретно спрашивали?

– Не знаю: все, что я слышала от нескольких человек, всего лишь слухи. Может быть, есть еще что-то, о чем мне пока неизвестно.

– Не знаю, что мне делать с этой информацией и что я вообще могу сделать в этой ситуации, – сказала Кэмерон.

– Я сама не знаю, что со всем этим делать, учитывая, что мы, возможно, скомпрометированы, как мне кажется. Но я не хочу, чтобы кто-то пострадал, особенно президент. – Она посмотрела прямо на Кэмерон и нежно провела пальцами по ее щеке. Ее губы находились около губ Кэмерон, когда она прошептала: – Или ты.

Кэмерон вздрогнула, будто снова почувствовала тепло пальцев Клэр. Это были воспоминания, над которыми она не могла позволить себе задумываться. Кэмерон потерла глаза, а затем быстро покончила с оставшейся частью виски. На завтра у нее назначена встреча с Клэр. Возможно, тогда она найдет ответы на некоторые вопросы.

* * *

Блэр перевернулась на кровати и посмотрела на часы. Красные цифры показывали 01:00. Она вздохнула, отбросила легкое одеяло и встала с кровати. Оставаясь обнаженной, она прошла через залитую лунным светом комнату и остановилась перед огромными, от пола до потолка, окнами, выходящими на парк. Отсюда был хорошо виден дом Кэмерон. В окнах квартиры ее возлюбленной света не было. Блэр понимала, что не стоит будить ее. Она знала, что Кэмерон страдает от боли и никогда не скажет об этом. Ее выдавали болезненные морщины вокруг глаз и едва заметное напряжение в плечах. Сейчас Кэмерон нужно как следует выспаться и набраться сил.

Блэр вернулась и села на край кровати. Разрываясь между благоразумием и желанием, она наблюдала за мистическим мерцанием света, танцующего на деревянном полу. Очень давно она научила себя не искать утешения, которое женское тело дарит в темноте. После занятий любовью она никогда не оставалась на ночь и никогда не стремилась услышать чужой голос, чтобы облегчить свою боль или успокоить страхи. Она всегда засыпала одна и справлялась с неопределенностью, разочарованием и одиночеством в полной тишине.

Все изменилось, когда в ее жизни появилась Кэмерон.

Почти против воли она потянулась к телефону. Через минуту, не дождавшись ответа, Блэр аккуратно положила трубку на базу. Затем вытянулась на кровати, повернулась на бок и закрыла глаза. Прошло немало времени, прежде чем она расслабилась и заснула.

Кэмерон встряхнула головой, проснувшись от сигнала будильника. Она не знала, как долго он звенел, пока ее сознание медленно выходило из сна без сновидений к настойчивому звуку. Подавив стон, она вслепую хлопнула по будильнику рукой. Наконец он замолчал. Через минуту она заставила себя подняться и пойти в ванную, включила прохладную воду и встала под душ. Было довольно рано, и она задала себе вопрос, спит ли еще Блэр. В этот краткий момент слабости на нее быстрым болезненным ударом обрушилось чувство одиночества. Столь же быстро она выдворила его прочь из своего сознания.

* * *

Ровно в 07:30 Кэмерон вошла в конференц-зал, который был оборудован по последнему слову техники для нужд Секретной службы и располагался этажом ниже апартаментов Блэр. Большая часть помещения была разделена перегородками, за которыми находились рабочие места агентов и контрольная аппаратура. В дальнем углу за муравейником из тесных рабочих столов была комната, огороженная стеклом, – конференц-зал для Кэмерон и агентов. В настоящее время большинство агентов находилось на рабочих местах: ночная смена закончила дежурство и готовила отчеты, прежде чем разойтись по домам, а дневная смена только заступила на посты. Кроме них здесь присутствовало несколько резервных агентов для прикрытия в случае непредвиденных ситуаций или необходимости усиления дежурной смены.

Впервые с той злополучной ночи, когда операция по поимке Ухажера едва не закончилась катастрофой, вся команда собралась вместе. Отсутствие Эллен Грант было почти осязаемым.

Почти все агенты пили кофе из ближайшего кафетерия, что было тонким намеком на качество кофе, приготовленного в офисе. К сожалению, в последнее время такое случалось все чаще. Кэмерон встала во главе стола и кивнула мужчинам и женщинам, смотрящим на нее. Она опустила преамбулу и перешла прямо к делу.

– Полагаю, все вы видели газетную статью прошлой ночью. Очевидно, мы можем ожидать усиленного внимания средств массовой информации к Цапле. Прямо сейчас на северо-восточном углу площади находится группа репортеров.

Это заявление было встречено нелицеприятными высказываниями о прессе.

– Это подразумевает возможность близкого контакта с представителями СМИ. Внимательно проверяйте их удостоверения, снизьте порог сдерживания и выводите любого, у кого нет соответствующей идентификации или кто вторгается на охраняемый периметр. По возможности максимально быстро перемещайтесь в публичных местах. С сегодняшнего дня мы переходим в режим повышенной безопасности. На данный момент у нас нет оснований полагать, что они узнали про спортзал или какие-то частные встречи. Однако не стоит расслабляться.