— Будь проклято упрямство женщины! — не мог не закричать Джеми. — Все мое преступление заключается в том, что я хочу, чтобы вы стали моей. И если бы вы не побоялись быть честной, то признали бы, что в этом нет преступления. И вы сами не настолько противитесь в душе моему желанию, как говорите об этом.

— Не правда! — воскликнула девушка. — Я клянусь…

— Шиина, пора заканчивать все эти глупые препирательства.

Он сделал к ней шаг, и они оказались почти вплотную друг к другу.

— Иди ко мне, Шиина, — тихо и нежно сказал Джеми. — Хоть раз послушайся зова своего сердца.

Она не прильнула к нему, но и не отодвинулась от него. Она знала, что даже если просто останется на месте, он сам подойдет и обнимет ее. Она помнила ласку его рук. Шиина закрыла глаза, вспоминая свои ощущения от его поцелуев. Но когда он обнял ее и нежно привлек к себе, ее ресницы взлетели вверх. Джеми напряженно смотрел в ее широко раскрытые глаза, казалось, он хотел заглянуть ей в душу. Может быть, он надеялся разгадать правду?

— Шиина, я знаю, что ты чувствуешь, когда я тебя целую, но, может быть, ты забыла и надо напомнить.

— Нет, я не забыла. Это из-за вашей дьявольской магии мне нравятся ваши поцелуи, только из-за нее.

С какой внутренней убежденностью она это сказала!

— Магия? Что ты придумываешь? Вся эта магия заключается в удовольствии, которое испытывают двое, когда они с одинаковой страстью желают друг друга. Дьявол здесь ни при чем.

— Зачем вы это делаете? — в отчаянии воскликнула девушка.

— Мне хочется быть рядом с тобой, Шиина, обнимать, ласкать тебя. А теперь скажи мне, — спросил он, — разве я тебе делаю больно? Нет, ведь я только обнимаю. И надеюсь украсть у тебя несколько поцелуев.

Его губы прижались к ее губам, но Шиина вскрикнула от боли.

— В чем дело? — заметив ее немного распухшие губы, спросил:

— Из-за чего это?

— Я… упала, — неубедительно пролепетала она. Джеми пристально посмотрел на девушку и вдруг взорвался.

— Клянусь Всевышним, вы лжете! — он отпрянул, боясь, что может сорваться и ударить ее. — Всего один день как вернулись, и уже успели отдаться еще одному мужчине! — Гнев клокотал в нем. — Любой, только не я, так получается? Мало того, что мне пришлось пережить Джеймсона, так теперь уже кто-то из моих людей был с вами!

— Как вы смеете обвинять меня? — Ярость охватила девушку, и она изо всех сил дала ему пощечину. — . — Сначала Джеймсон, а теперь это! Возможно, вам хочется, чтобы я была шлюхой, чтобы не чувствовать свою ответственность. Но я должна вас разочаровать. Только своему мужу я отдамся добровольно. Кто-то из ваших людей, надо же такое сказать! Да я вас всех ненавижу, вы все одинаковы для меня! Грубые скотины!

— Тогда как же?..

— На меня напали! Но какая разница, кто напал на меня, вы или кто-то из вашей семьи? Я здесь в небезопасности, и поэтому я заперлась в своей комнате. Но, оказывается, даже здесь у меня нет спасения — от вас!

Глаза Джеми гневно сверкнули. Шиина отпрянула от него, с ужасом осознавая, что она наделала. Но не ее пощечина вызвала его свирепый взгляд.

— Вас изнасиловали? — потрясенно спросил он.

— Нет, до этого дело не дошло — на сей раз. Вы привезли меня обратно и не позволяете мне уехать, и в то же время вы ничего не сделали, чтобы защитить меня. Неужели я должна "каждый день проводить здесь в страхе перед всеми мужчинами, включая вас самих?

Ее обвинения задели его за живое, потому что она была права. Это его вина. И он, и Колен привезли ее сюда, но никому не объяснили, почему она здесь и на каких правах.

— Скажите мне, Шиина, кто напал на вас. — Его голос звучал обманчиво спокойно.

— Зачем?

— Наказание послужит примером и обеспечит вашу безопасность в будущем.

— Конечно. Прекрасное решение проблемы, — с сарказмом заметила девушка. — Наказать человека за то, что у него такая же грубая натура, как и у вас. Наказать его за то, что вы лэрд, а он нет. А разве вы меньше виноваты, чем он?

— Я с самого начала объявил о своих намерениях.

— И вы считаете, что это вас извиняет? — парировала девушка. — Что ж, его намерения тоже были ясны, значит, вы и его должны простить.

— Шиина…

— Нет уж, выслушайте меня! Я вам не скажу, кто это был, так как он знал, что у меня здесь нет мужчины и заступника. Я сама ему об этом сказала.

— Значит, вы могли избежать нападения? В словах Джеми звучало явное осуждение, и подбородок Шиины в негодовании вздернулся.

— Даже ради своей безопасности, я не собираюсь лгать, заявляя о своей близости с вами. Из создавшегося положения есть только один выход, сэр Джеми.

— Позволить вам вернуться в Абердин? Нет, есть еще один выход.

Джеми начал мерить шагами комнату, похоже, он еще никогда не был так рассержен. Шиина с напряжением наблюдала за ним. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он очень тихо промолвил:

— Мы поженимся.

Он обернулся к ней и увидел, как ее смущение сменилось гневом. Шиина не знала, что эти слова для него было так же тяжело произнести, как для нее их услышать.

— Это вы так решили? — Девушка все еще отказывалась поверить в услышанное. Неужели его высокомерию и самоуверенности нет предела? — Интересно, как вы собираетесь это сделать? На мое согласие можете не рассчитывать.

— Мы поженимся! — ледяным тоном повторил он.

На место ее гневу пришло чувство неуверенности. Неужели ему известен какой-то способ, как заставить ее? Может быть, она чего-то не продумала?

— Еще только вчера вечером вы опять говорили о помолвке с сожительством. Почему же вы передумали?

— Помолвка не прибавит вам желания стать моей, или же вы изменили свое решение?

— Но вы говорили, что не женитесь на девушке, не переспав с нею.

Это замечание только вызвало очередную вспышку гнева, и его ответ прозвучал жестоко:

— Мои слова относились к девственнице, а мы оба знаем, что вы ею не являетесь. А раз вы не совершили самоубийство после этого, значит вам, должно быть, это понравилось. Видите ли, я боялся получить холодную жену. А вы ведь такой не будете, не так ли?

От его слов у Шиины даже перехватило дыхание, ее щеки горели. Ответ девушки был резок:

— Вы что же, собираетесь изнасиловать меня? И думаете так заставить меня пойти за вас замуж?

— Нет. — Он холодно улыбнулся. — Мы скоро все равно поженимся, так что я могу подождать того, когда у меня появится послушная жена, готовая мне угождать и доставлять наслаждение.

— Никогда! — закричала девушка, но он повернулся и вышел из комнаты. А она кричала все сильнее и сильнее:

— Вы не сможете заставить меня! Вы меня слышите?

Девушка опустилась на кровать, обхватив голову руками. Она опять оказалась в ситуации, с чего все и началось. Как и раньше, над ней нависла угроза выйти замуж за вождя горного клана, и она снова и снова перебирала в памяти все ужасные рассказы о нем, о его первой жене, о совершаемых им набегах. Ей вспомнился Найал, который говорил, что лэрд Мак-Киннон собирался избивать и насиловать ее и заставить страдать всю оставшуюся жизнь. Его ледяная ярость являлась этому подтверждением. Его заявление о браке шло не от сердца, о любви даже не было и речи. Им управляло вожделение, и в конечном итоге только от этого она будет страдать.

Глава 27


Вскоре после того, как Джеми ушел, появились двое вассалов и проводили Шиину в комнату, расположенную недалеко от спальни Джеми. Она не возражала, так как все равно не смогла бы заснуть, ведь ее дверь не запиралась ни изнутри, ни снаружи. Вассалы не ушли, а остались стоять на страже. Они стояли у ее двери всю ночь, а на следующее утро проследовали за ней в зал. Их задачей было охранять ее, и они не отходили от девушки в течение двух дней. На третий день, когда она сидела за столом с Джеми и Коленом, завтракая овсяной кашей со сливками, ее начало беспокоить поведение Джеми. Он был слишком спокоен. Даже как-то безразличен. Да, пожалуй, это слово лучше всего характеризовало его. Если раньше он глаз от нее отвести не мог, то теперь даже не смотрел в ее сторону. Могла ли она надеяться, что все позади и что он сдался? Или же он просто держал ее в напряжении? Если же он что-то задумал, то чего ждет?

Человек, вбежавший в зал еще до окончания завтрака, остановился около стола лэрда, был явно чем-то расстроен, его лицо выражало полное недоумение.

— Мне надо срочно поговорить с вами, сэр Джеми.

— Ты можешь говорить при всех, Элвин. — Джеми вздохнул. — Ты всегда склонен все преувеличивать и делать из мухи слона.

— Вы, наверное, не поверите мне, сэр Джеми, но я клянусь, у ворот замка, похоже, собралась вся мужская половина клана Фергюссонов.

Шиина побледнела, как полотно, и, не успев прожевать, быстро проглотила пищу, чтобы не подавиться. Все ее внимание сосредоточилось на Элвине. Ее клан здесь? И они стоят прямо за воротами замка! Они начнут приступ замка, даже не зная, что она там находится!

— Значит, ты решаешь этот вопрос так, Джеми. Мне думается, несколько неожиданно. — Сквозь охватившую ее панику Шиина расслышала осуждающий голос Колена. Она не совсем поняла смысл его слов, пока не взглянула на Джеми. На его губах играла улыбка.

Шиина была потрясена. Больше не было смысла притворяться, и она просто спросила:

— Как давно вы это знаете?

— Не очень давно, моя дорогая, — ответил Джеми. — Пока вы гостили у Джеймсона, меня навестил один человек. Аласдар Мак-Донау, — я полагаю, вы его знаете? Он мне много понарассказал о предательстве своей бывшей невесты.

— Но вы никогда не видели… как же вы узнали? — потребовала объяснений Шиина.

— Это мы обсудим попозже. — Продолжая улыбаться, Джеми встал из-за стола. — А сейчас я бы не хотел заставлять вашего отца ждать. — Он подал знак охранявшим его вассалам и строго приказал:

— Проводите леди в ее комнату и проследите, чтобы она находилась там. Она не должна выходить из комнаты ни под каким предлогом. Понятно?

Ее взяли под руки, вежливо, но крепко. Но Шиина не могла просто так дать себя увести. Она представила себе страшные сцены, которые могут случиться… убийство ее сородичей, ее отца, ее брата…

— Джеми! — закричала она, когда он уже повернулся, чтобы уйти. — Вы должны рассказать мне, что вы хотите делать, пожалуйста!

Выражение его лица сменилось, и он нежно погладил ее по щеке.

— Не волнуйтесь понапрасну, — ласково успокоил он ее. — Я просил вашего отца приехать не для того, чтобы убить его.

— Вы просили его приехать?

— А разве я не говорил, что мы скоро поженимся? — Он широко улыбнулся.

С этими словами Джеми вышел. Внезапно все встало на свои места. Он не передумал, он просто ждал, ждал, чтобы приехал тот единственный человек, который сможет уговорить ее выйти за него замуж, — ее отец.


Джеми перегнулся через парапет, чтобы получше разглядеть всех столпившихся у ворот замка. На некоторых лошадях было по два или даже три всадника. Действительно, создавалось впечатление, что к замку Киннон приехало все мужское население клана Фергюссон. Джеми был в приподнятом настроении. Его послание Дугалду было весьма недвусмысленным. В нем говорилось, что в его власти находится жемчужина Тауэр Эск, и если старый Дугалд в состоянии ее выкупить, то он должен один приехать к замку Киннон.

Он приехал, но уж никак не один! Но в то же время никаких других цветов, кроме цветов клана Фергюссонов Джеми не видел. Никакой другой клан в этом походе не участвовал, — по крайней мере пока. Конечно же, вполне возможно, что кланы Мак-Афи, Мак-Гвайера и Сибболда уже на пути к его замку. Но Джеми в этом сомневался. Если бы он полагал, что дело может дойти до кровопролития, то никогда бы не передал подобного послания.

Джеми увидел, как Дугалд выехал вперед, рядом с ним был его сын. Лэрд Мак-Киннон обрадовался, увидев юношу. Если Шиина вздумает не подчиниться воле отца, то юноша может помочь отговорить ее от этого.

— Джеймс Мак-Киннон!

— Я здесь, — крикнул Джеми, наклоняясь вперед из-за зубчатой стены, чтобы Дугалд мог разглядеть его. — Нам опять довелось встретиться, и должен признаться, эта встреча мне больше по душе, чем в прошлый раз.

Глаза Дугалда гневно сверкнули, и Джеми хмыкнул. Из-за его спины раздался голос Колена:

— Значит, вы встречались раньше? Каким образом?

— Не спрашивай меня ни о чем сейчас. Здесь решается вопрос моей жизни.

— И я надеюсь, это сделает твою жизнь несчастной! — В раздраженных словах Колена угадывалась испытываемая им горечь.

— Послушай, Колен, я не ожидал, что тебя так заденет твое поражение. — Джеми говорил, обращаясь к брату через плечо. — Ты ведь знал: я решил, что она будет моей. И ты не возражал тогда.

— Я думал, ты оставишь право решать за ней. Я не предполагал, что ты прибегнешь к посторонней помощи. Ты вынуждаешь ее согласиться на эту помолвку, и в этом вся правда.