Я сглотнула:

– Мм… Привет!

Елена торжественно подняла мою руку:

– Vipresento[25], Каролина. Ragazzi[26], она существует!

По комнате разлетелись крики восторга, и меня окружили люди.

– Ты приехала! На самом деле приехала! – Высокий парень с французским акцентом с энтузиазмом пожал мою руку. – Я Оливье. Добро пожаловать.

– Я выиграл спор! Никто не верил, что ты появишься.

– Лучше поздно, чем никогда.

– Che bella sorpresa[27]!

– Меня зовут Валентина.

– Ливи.

– Марсело.

Почти все из них хлопали меня по плечу. Они думали, что я могла оказаться голограммой?

Я сделала шаг назад:

– Приятно… со всеми вами познакомиться.

– Хватит дышать ей в лицо! – Рен загородил меня от особо любопытных. – Как будто впервые новенькую видите.

– Впервые, – оправдался парень с брекетами.

На меня посыпались вопросы.

– Ты давно приехала?

– Пойдешь в школу осенью?

– Почему тебя не было в прошлом году?

– Тот великан правда твой папа?

Я сделала еще один шаг назад:

– Э… Кому ответить первому?

Все рассмеялись.

– Где ты живешь? Во Флоренции. – спросила рыжая девочка, которая стояла по левую руку от меня и усиленно жевала жвачку. По голосу я предположила, что она из Нью-Джерси или вроде того.

– Недалеко от Рена.

– На американском кладбище, – уточнил Рен.

Я покосилась на него. Спасибо, что выставил меня ненормальной.

Рен погладил меня по руке:

– Не волнуйся. Тут у всех странные дома.

Все тут же загалдели.

– Мы снимаем средневековый замок в Кьянти.

– У нас фермерский дом.

– Уильям живет в американском посольстве. Помните, как его сестра на скутере переехала ногу иностранному почетному гостю.

Вперед выступил мальчик-итальянец с волосами до плеч:

– Хватит, а то она подумает, что тут одни чудики. Каролина, извини за эти расспросы.

– Ничего, – ответила я.

– Но мы и правда странные. У нас почти не бывает новых знакомых. А друг от друга уже тошнит, – сказала девушка, стоявшая слева от меня, на вид испанка.

Внезапно сзади меня обхватили сильные руки и оторвали от земли.

– Эй!

– Марко! Нельзя! – рявкнул Рен.

– К ноге! – крикнула Любительница Жвачки.

Это что, ротвейлер? Я вырвалась на свободу, оглянулась и увидела мускулистого парня с короткими черными волосами.

– Рен, представь меня, – прогремел он. – Сейчас же.

– Лина, это Марко. А теперь забудь, что ты его видела. Поверь, так будет лучше.

Марко расплылся в улыбке:

– Ты и правда здесь! Я был уверен, что ты приедешь. С самого начала.

– Погоди-ка, это с тобой мы якобы делали работу по биологии?

– Да! – Он тряхнул кулаками и снова заключил меня в свои крепкие, как у питона, объятия.

– Не могу… Дышать… – выдохнула я.

– Отпусти ее, – приказал Рен.

Марко ослабил хватку и смущенно покачал головой:

– Прости. Обычно я не такой.

– Такой, – возразила темноволосая девушка.

– Это все пиво. – Марко протянул мне банку. – Не знаю, кто его купил, но на вкус оно мерзкое. Почти как моча, представляешь?

– Не очень.

– Ну и ладно. Я бы предложил тебе выпить, но ты уже знаешь, что оно похоже на мочу. Кстати, ты хорошенькая. Намного симпатичнее, чем я тебя представлял.

– Спасибо.

Марко резко развернулся и убежал, крикнув:

– Эй, Марго! Кто твой папочка?

– Ух ты, – только и сказала я.

Рен покачал головой:

– Ты уж извини, хотел бы я сказать: «Дело в том, что он пьян», но трезвым Марко еще хуже.

– Намного! – заметил невысокий парень в очках.

– Вот ты где. – Шум разрезал холодный голос. Я повернулась и столкнулась лицом к лицу с невероятно привлекательной девушкой, высокой и стройной, с большими голубыми глазами и светлыми, чуть ли не белыми волосами, которая смотрела сквозь меня.

– Привет, Мими. Рад снова тебя видеть. – Голос Рена внезапно упал на три октавы.

– Я волновалась, что ты не придешь, – с акцентом ответила девушка. Она из Швеции? Норвегии? Или другой страны, где все рождаются с хорошей кожей и шелковистыми, послушными волосами? – Говорят, ты в последнее время редко показываешься.

– Но сейчас я здесь.

– Хорошо. Мне тебя не хватало. – Она указала на меня подбородком, не отрывая взгляда от Рена: – Кто это?

– Каролина. Недавно сюда переехала.

– Привет. Меня зовут Лина.

Мими смотрела на меня одну сотую секунды, а потом наклонилась к Рену и что-то ему зашептала.

– Si, certo[28]. – Рен взглянул на меня. – Только… позже. Через пару минут.

Девушка отошла, и все вокруг словно разом выдохнули.

– Снежная королева, – прошептал кто-то.

– Она красавица, – сказала я Рену.

– Правда? А я и не заметил. – Он улыбался так, будто ему предложили неиссякаемый запас розовых жевательных конфет «Старберстс». Очевидно, я не так поняла тот случай в пряничном домике, когда он держал меня за руку. Если Рен привык к таким девушкам, как Мими, мне ничего не светит.

– Эй, пойдем, покажу тебе кое-что. – Рен потянул меня за собой.

– Ладно. Тогда… увидимся? – сказала я гостям.

– Ciao, ciao, – попрощался один из них.

Рен уже стремился к выходу.

– Куда мы идем?

– Это сюрприз. Проходи. – Он придержал мне дверь. – После тебя.

Я вышла в темный коридор. Мы очутились у громадной лестницы.

– О нет. Здесь мы увидим прапрапрабабушку Елены?

– Нет, она в другом крыле. Пойдем, я покажу тебе сад. Он пошел вверх по ступенькам, но я не двинулась с места.

– Э, Рен? Она выглядит страшновато.

– Конечно. Пойдем.

Я оглянулась на закрытую дверь. Жуткая лестница или чересчур приветливые подростки из разных стран? Пожалуй, рискну и выберу лестницу. Я поспешила за Реном. Из-за высокого потолка мои шаги эхом разносились по зданию. Мы поднялись наверх, и Рен толкнул высокую, узкую дверь и зашел в нее. Я неуверенно шагнула за ним.

– Невероятно… – пробормотала я. Помещение было завалено хламом, словно в него высыпали содержимое десяти комнат, и все покрывали плотные пыльные тряпки. Под портретом сурового на вид мужчины в шляпе с перьями даже располагался камин небывалых размеров. – Он настоящий? – спросила я, указывая на портрет.

– Наверняка.

– Я как будто зашла в дом с привидениями. Кажется, стоит на секунду отвернуться, и все вещи поменяются местами.

Рен ухмыльнулся:

– И это говорит человек, который живет на кладбище.

– Два дня за «живет» не считаются.

– Сюда. – Он подошел к стеклянным дверям, отпер их, и мы вышли на балкон. – Я хотел, чтобы ты посмотрела на сад, а еще – отдохнула от восторженной толпы.

– Да уж, их как-то слишком взбудоражила встреча со мной.

– Почти все из нас знают друг друга еще с начальной школы, так что мы адски рады новичкам. Наверное, нам стоит поработать над «наигранной недоступностью».

– Да тут настоящий лабиринт! – Я перегнулась через перила. Живая изгородь у входа оказалась частью продуманного зеленого узора с древними статуями и скамейками.

– Круто, да? У них даже есть дряхлый садовник, который чуть ли не всю жизнь подстригает эти кусты.

– Здесь и правда можно потеряться.

– Да. Однажды Марко туда зашел. Мы его искали часа три. Пришлось подняться на балкон с прожектором. Он спал в лабиринте, положив под голову свои ботинки.

– Ботинки? Зачем?

– Понятия не имею. Рассказать по-настоящему жуткую историю?

Я покачала головой:

– Лучше не надо.

– Старшая сестра Елены отказывается жить в этом доме, потому что здесь с самого детства Мануэле регулярно является ее предок. Самое страшное в том, что призраку всегда столько же лет, сколько ей.

– Неудивительно, что она уехала в интернат. – Я оперлась на перила. – Теперь мне не так обидно, что я живу на кладбище.

– Рассказываете страшилки?

Я подпрыгнула и чуть не свалилась с балкона.

– Лина! Ты прямо Суперпугливая Девушка, – воскликнул Рен.

– Простите, не хотел вас напугать. – С одного из диванчиков встал незнакомый мне парень и потянулся.

– Привет, Томас. Шпионишь?

– У меня голова заболела. Хотел спрятаться ненадолго от шума. С кем это ты? – Он встал и лениво подошел к нам.

Боже мо… Последняя буква выпала у меня из памяти, потому что разве бывает такая внешность?

Высокий, худой, с темно-каштановыми волосами и густыми бровями, а еще квадратной челюстью, о существовании которой я только слышала, и впервые увидела своими глазами. А его губы! Из-за них я окончательно потеряла дар речи.

– Лина? – Рен приподнял бровь. Черт. Они меня о чем-то спросили?

– Извини, можешь повторить?

– Я сказал, что меня зовут Томас, – улыбнулся парень. – А ты, я так понимаю, загадочная Каролина?

У него был британский акцент. Британский. Акцент.

– Да, приятно познакомиться. Зови меня Лина. – Я пожала ему руку, стараясь не упасть. Похоже, ноги и правда могут подкашиваться.

– Ты из Америки?

– Да, из Сиэтла. А ты?

– Я много где жил. Последние два года – здесь, в Италии.

Дверь распахнулась, и на балкон вышли Елена и Мими.

– Ragazzi, dai[29], — нахмурилась Елена. – Мама придет в бешенство, если узнает, что вы сюда поднялись. В прошлый раз она сорок пять минут читала мне нравоучения. Какой-то idiota[30] оставил кусок пиццы в двухсотлетнем буфете. Спускайтесь, per favore[31]!

– Прости, Эл, – хором ответили парни.

– Я всего лишь хотел показать Лине сад. А Томас дремал тут.

– Ну кто дремлет на вечеринке, Томас? Тебе повезло, что ты похож на бога, хоть и veramente strano[32].

Похож на бога. Я украдкой на него взглянула. Ага. Вполне могу себе представить, как он прогуливается по Олимпу.

Мими взяла Рена за руку, и все, кроме нас с Томасом, вышли с балкона. Мне это только кажется или он тоже на меня смотрит?

Парень скрестил руки на груди:

– Многие делали ставки на то, явишься ты или нет. Видимо, я проиграл двадцать евро.

– Я собиралась переехать в начале года, но передумала.

– Ну и что? Все равно ты мне должна.

– С чего бы это? Впредь будешь больше в меня верить.

Томас ухмыльнулся и вскинул бровь:

– На этот раз я тебя прощаю.

Ноги стали мягкими, как клубничное желе. Он так явно со мной заигрывал.

– Слышал, ты живешь на кладбище?

– Мой папа – смотритель американского кладбища Флоренции. Я приехала к нему на лето.

– На все лето? – Да.

По его лицу расползлась улыбка. Я улыбнулась в ответ.

– Томас! – крикнула Елена, высунувшись из двери.

– Прости. – Мы оба выбежали вслед за ней.


Так вот что значит быть нормальной. Ну, или вроде того.

– Твой первый концерт?

Почти все гости вышли к бассейну, и мы с Томасом сидели на краю, свесив ноги. Ярко-синяя вода сияла так, словно над ней повисли звезды или роились стаи светлячков.

– Джимми Баффет.

– Да ладно? Который написал «Margaritaville[33]»?

– Надо же, ты о нем слышал? И да, в зале все были в гавайских рубашках. Я ходила туда с мамой.

В нас полетели брызги, и мы нагнулись. Многие ребята в пьяном угаре играли в Марко Поло, и Марко все время выбирали на роль – да, Марко. И им явно было слишком весело.

– Хорошо, любимый фильм.

– Ты будешь надо мной смеяться.

– Не буду. Обещаю.

– Ладно. «Грязные танцы».

– «Грязные танцы»… – Он откинул назад голову. – А, точно! Этот ужасный фильм из восьмидесятых, в котором Патрик Суэйзи играл учителя танцев.

Я плеснула в него водой:

– Он не ужасный! И откуда ты о нем так много знаешь?

– Две старшие сестры.

Он придвинулся ко мне, и наши плечи и бедра соприкоснулись. Наверняка, лизни я батарейку в девять вольт, ощущения были бы те же самые.

– Значит, ты бегунья, родом из чуть ли не самого классного города Америки, любишь отстойные фильмы, однажды потеряла сознание, когда каталась на сноуборде, и никогда не пробовала суши.

– И скалолазание.

– И скалолазание.

Эдди, ты оказалась совершенно права! Я взглянула на Томаса. Наверняка она еще долго будет повторять: «Я же говорила!» Кто бы мог подумать, что такие красавчики существуют? К тому же он только что обнял меня за талию. Как бы невзначай.

– Почему ты сюда переехала? – спросил Томас.

– Чтобы пожить с отцом. Он, эм… недавно появился в моей жизни.

– Понял.

Послышался грохот, и из темноты к нам выбежал Рен:

– Половина первого!

– Уже? – Я вытащила ноги из воды, а Томас убрал руку. Я нехотя поднялась.

– Пойдем скорее. Он меня убьет! Убьет! – Рен ударил себя по груди и упал в траву.