— Ты почему отказалась? — поинтересовался Ник, когда мы дошли к фонтану.

— Я сколько себя помню, сколько ко мне они пристают! Одна предупреждала, чтобы я думала холодной головой, вторая, что влюблюсь в бабника, третья — сказала, что я буду не со своим сужденным. Мне еще не хватало этих дамочек! Не верю я в это барахло и в судьбу не верю! Мне проще поверить в существование эльфов, реальность параллельной Вселенной, чем в экстрасенсов и магов. Он вытащил свою ладонь с моей и принялся раскладывать на скамейке краски и холсты, поглядывая в мою сторону как-то обижено.

— Ой, только не говори, что веришь во что-то подобное!

— Верю, — он растворил на палитре краску и принялся пальцами левой руки рисовать неуверенными движениями, — Я верю в вещие сны.

— Вещие сны? — не доверчиво переспросила я, пытаясь через холст заглянуть на рисунок, но он удачно выбрал градус наклона, чтоб обломать меня.

— Еще раз будешь подглядывать — я за себя не ручаюсь! Меня еще ни разу не останавливали такие провокационные слова, и этот раз исключением не станет. Я, сделав вид, что отсела от него, резко поднялась на ноги и перегнулась через холст. От проникающего во все клеточки удивления у меня широко открылся рот. На меня оттуда смотрела я. Насколько красивой мне себя же не доводилось видеть: детально прорисованные глаза, смешного цвета волосы, вроде и рыжего, но больше апельсинового, веснушки и те такие милые. Сегодня я поняла точно, что влюбилась не в него (спасибо темным силам), а в свой портрет. Ой, нет-нет. Рядом с ним, я начинаю терять себя и перебирать его черты на себя. «Фуэ — фуэ! Алиса» — сказала я себе, садясь назад на лавочку.

— Подаришь?

— Нет, я же обещал сделать в честь тебя выставку. Будешь моей главной картиной?

— Ага, ты потом мне рожки, вампирские зубы и хвост дорисуешь и назовешь «Чудище, которого я повстречал»!

— А это идея! — он потянулся за черной краской, но я его опередила.

— Отдай!

— Неа! — моим капризам, рядом с ним — предела не было. И откуда они берутся?

— Отдай! Обещаю, что не буду рисовать на твоих портретах ни сегодня, ни когда в дальнейшем, то, что у тебя не растет. — повторил он клятвенно, протягивая руку с надеждой. Пока я ломала голову над верить или не верить, Ник бессовестно зачерпнул в банке краски пальцем и провел мне по лицу быстрыми взмахами кистей, а после триумфально поаплодировал себе. В отражении его глаз я отлично видела свои усы и черный нос.

— Теперь у тебя есть усы, можно продолжить картину! — засмеялся он, наклонившись вперед и поцеловав меня в лоб. Я подумала отомстить гаду так же, но он предусмотрительно оградил меня картиной и запрятал краски за себя.

— Девушки, — закричал женский голос возле фонтана, отвлекая меня от мыслей беспощадной и всеядно пожирающей мести, — Ловите! Несколько восторженных девиц побежали выстраиваться в шеренгу за невестой и поднимать руки вверх, мысленно готовясь выходить замуж, только заполучат свадебный букет цветов с пионов и пшеницы.

— Замуж не хочешь? — спросил Ник, подталкивая меня идти в очередь за женским счастьем.

— Мне одной — прекрасно. Разве свобода от любовных горестных волнений не есть позитивным моментом?

— Тебя так часто бросают, что ты ненавидишь всех парней?

— Ни разу меня еще никто не бросал, — мимолетно ляпнула я, осматривая свои руки. И зачем это было говорить?

— Ты что ни с кем не встречалась раньше?

— Если ты так набиваешься мне в парни — хреновый способ.

— Говоришь — не получится?

— Нет.

— Ладно, — спокойно согласился он, словно ему было равнодушно, меня это чертовски задело, — Пока ты не пригласишь меня на свидание — мы будем друзьями.

— Не приглашу.

— Иногда мы преподносим сюрпризы самим себе. Ник так обижено насупился, отложил очередной обрисованный холст и скрестил губы, прожигая меня глазами. Я не выдержала такого и отвернулась.

— Готовы? — закричали те самые цыганки, начиная вести отсчет от десяти до нуля.

— Дааа! — ответили барышни, пища от восторга и предвкушения, думаю, у каждой с них в голове было: «Лети сюда!». Наверняка, это только моя особа бракованная, что не хочу его поймать. Когда букет начал свою траекторию полета, я услышала писклявый женский голос над ухом: «Карл, не спи, ты куда смотришь, старикан-маразматик?», обернувшись — никого рядом не нашла. Цветы летели по направлению в предпоследней девушке, но в последний момент поднялся сильный ветер и отнес букет в рядом стоящую возле меня урну. Все ловящие букет направились к урне, посмотреть, куда улетело их женское счастье, пока невеста заливалась слезами.

— Плохо это, очень плохо! — на всю площадь кричала невеста, заливаясь слезами горечи.

— Видно, замуж никому пока выйти не получится, если верить в эту примету. — констатировала одна с девушек в голубом наряде и наклеенными в тон ему ресницами.

— Ого! Вот это кинула! — восторженно крикнула девушка с первого ряда, смотря на меня, словно это я вызвала ураган, ибо лень мне подниматься.

— Не расстраивайся, бусинка, — Ник улыбаясь с трепетом, поцеловал меня в щеку, пользуясь моей временной растерянностью, — Я тебе другой куплю! Страсти за утерянным букетом не стихали около часа. За это время на улице изрядно потемнело, а заплаканную невесту силой заставили вернуться к мужу, которого она уже и видеть не хотела в порыве истерики. Бывают же такие девушки, что верят в разную белиберду!

Наверное, не мне об этом судить. Я сегодня дважды слышала голос невидимки. Второй раз он сопровождался звуком удара, скорее пощёчины и ярко выраженным эмоциональным криком: «Меткость — твой конек, мазила, Карлюша!». И что только не послышится после такого жаркого, насыщенного дня, наполненного побегов и полной смене первоначальных утрешних ожиданий. Из-за этого белобрысого балбеса мой день полетел наперекосяк! Вот поехала б я мирно в галерею, посмотрела одну из лучших выставок не только страны, но и зарубежья, обычно этот художник предпочитает устраивать свой первый дебютный показ за границей, а тут такой шанс коту под хвост! Ау, Тимон, ты где? Может, под твой хвост улетел мой шанс?

— Спусти свой нос на землю, а то застряла в облаках! — сказал Ник, хрипловатым голосом от долгого нашего молчания, став пред мной на колени так, что наши лица были всего в пару миллиметрах. Я уже и забыла, что нахожусь рядом с ним. Мы, как два полюса, сидели и занимались каждый своими мыслями. От внезапного его появления пред моими глазами я покраснела, робость пробежала по телу и осталась в районе коленок. Ух, такой так близко!

— Ты что злишься? Бусинка, я за неимением времени нарисовал тебе девять картин, они нуждаются еще в шлифовке, но, как и обещал — будет выставка.

— Девять? — я ошарашенно посмотрела на него и то место, где он сидел несколько минут назад — картин не было, — Почему девять?

— Меня всю жизнь преследует это число, кажется, для меня оно магическое, если ты веришь в такую чипуху. Ник поднялся, протянул мне руку, взывая подняться на ноги, снял шапку и надел ее на меня, приказывая не смотреть. Единственное, что мне было видно — это его руки и ноги. На руках часы показывали без десяти девять. Он принялся считать до десяти и приказал открыть мне глаза по четкой команде, после слова «Прятки». Ему казалось забавным, что он прячет от меня их.

— Десять…ноль… - считал он, в его голосе я слышала насмешку, но идти за ним не боялась, внизу ж я все видела! Только б это не понял этот дьяволенок с четкими линиями скул. Ох-ох! Вынуждена признать, что он меня околдовал, но все-равно ему ничего не светит. Алиса Тараханова не влюбляется, не возится с плохими мальчиками и всегда улыбается всем. Я самоуверенная девушка с объективным мнением о себе и окружающих, самостоятельная, тут голос внутри меня съехидничал: «Самостоятельная, а берешь деньги мачехи», но я сразу отмахнулась от таких мыслей. У меня умерла мать, умер отец, которому принадлежал бизнес, и мы с братом наши восемьдесят процентов акций отдали на управление Виктории, можно сказать, что эта женщина возомнила себя моим начальником, но формально наоборот. Терплю все это по одной причине — не хочу связываться с мачехой.

— Прятки-прятки, прием! — повторял Ник, не знаю в какой раз, пока я задумалась. Почему я такая рассеянная? Вокруг фонтана собралось немало людей, судя по ногам. Многие из них восхищенно ахали и охали, некоторые толкали меня в бок, а еще с противоположной стороны четко слышались аплодисменты.

— Можно открыть глаза? — не понимая, что происходит, переспросила я Ника, боявшись быть центром смеха людей. Мало что он сделал?

— Конечно, бусинка, это все для тебя и я буду не прочь, если после этого ты меня поцелуешь в знак благодарности, — промурлыкал Ник на ухо с таким стеснением в своем мягком, как масло, баритоне, что я не стала язвить и просто плыла вслед этому растаявшему маслу. Мое лицо оставалось полузакрытым шапкой, я не решалась ее снять и лишить себя предвкушения этой ситуации, а та часть, которая открыта — нос, щеки и губы были стеклянными, не выражая собственно ничего.

Мне не стоило это никаких усилий, словно по указу головы или ведьмы они меня не слушались, оставляя меня без эмоций.

— Можешь не целовать, — с обидой сказал Ник, не понимая, почему я не открываю лицо. Ха-ха! Я тоже не понимала, но я ж не злилась так, как он! Осторожно сдвинув шапку с лица, осмотрелась вокруг себя. У меня было такое чувство, что пытаюсь уловить хитрую бабочку сачком, которая всегда крутилась пред моим носом, а я ее не видела. Сложно было сконцентрироваться и осмотреть все вокруг. Возле фонтана сотня человек смотрело на мою реакцию, и фотографировали Ника, рядом со мной. Несколько девушек, когда я открыла лицо, прожгли во мне глазами дыры. Что ж! К этому я почти привыкла, рядом с этим мальчиком, нельзя остаться не замеченной. Я уверенна, что этот их идол мужской красоты вечерами принимает ванную не с водой, а с лучами воспоминаний от их пожирающих взглядов. Может, мне стоит поставить его в центре города и брать по рублю за фото с художником-лапой, а по десять за его картину? Работы у меня нет, денег тоже, а тут, я уверенна, первый миллион заработаю быстро. Нас только в торговом центре и на парковке двадцать девушек оценили с ног до головы. Как говорит Юрьевна: «Упустила я свою золотую рыбку!», так прозевала я свою двадцатку. Ха-ха! Но, мне кажется, он не захочет работать забесплатно музейным экспонатом. Жаль! Бррр! Нужно, пока не поздно, успокоить свою предпринимательскую жилку.

Она до добра с этим высокомерным типом не доведет. Вдох-выдох! Прогнав силой появившиеся мысли, я смогла сосредоточиться на происходящем и запаниковать. Вокруг меня стояло девять магическо красиво исполненных картин. А этот парень знает толк в художестве! Я попятилась назад, а Ник засмеялся, осматривая мои эмоции на лице, скрестив руки на груди. Мурашки при виде его силуэта, в очередной раз покраснели от восхищения и принялись делать свое дело — поднимать кожу на дыбы и волновать этим мое и без того за день растерзанное сердечко. Первая картина, которая мне сразу кинулась в глаза, была та сама, можно сказать, что тогда я впервые оценила талант художника, моя история знакомства с этим парнем началась с этого рисунка.

— Мне это очень знакомо! — протянула я руку вперед и указала пальцем с несколькими веснушками на малышку, отбивающую стрелы. Улыбка сама по себе вырвалась, а щеки растерянно покраснели. Как же это неловко!

— Мне тоже! — он широко улыбнулся в ответ и поднял плечи вверх, — Это мой сон.

— Сон? — я жадно потянула прохладный воздух с запахом дыма и влажности в легкие, одарив себя злостью, — Интересно, а что снится мне? И тут мои музыканты заиграли какую-то странную мелодию, в которой я отчетливо слышала нотки волнения.

— Я уверен, что несколько раз тебе снился! — должна признать в миллионный раз, скромность — не его конек. Вот где бы мне найти такую фабрику наглости, самодовольства, самовосхваления и прочит вещей направленных на повышение самооценки до уровня выше солнечной системы? Я бы отоварилась в таком месте оптом, не пожалела б всего. Уууу! И кто придумал дать мне старомодное воспитание? А мне теперь всю жизнь мучится. Я же девушка! Тьху!

— Почему это мне должны сниться маньяки? — еле сдерживая смешок, серьезным тоном спросила я, посматривая краем глаза как Ник злится.

Его вены на руках напряглись, кулаки сжались крепче, чем положено, а кадык нервно бегал вперед-назад. В мыслях мелькнуло, что так же злился бы и петух у нас на даче в зоопарке.

— Попрошу уточнить: спасающие маньяки. — наверное, преодолев жажду мне накостылять, ответил Ник, доброжелательным тоном. Кажется, я понимаю, в чем прелесть выводить мужчину из себя. В такие моменты ты понимаешь дорога ли ты ему и насколько. Вот последнее определяется мерой терпения ваших слов и выходок относительно его умирания нервных клеток и отсутствия возмущений.