Глаза у Лоренса превратились в щелки.

– Лоз купил мне самый вкусный коктейль, вот, попробуй! – воскликнула Эгги, протягивая Джеймсу массивный стеклянный бокал. – Он называется «Закат». В нем «Фернет-Банка».

– «Фернет-Бранка», – угрюмо поправил Лоренс.

– «Закат»? Скорее «Захват», – сказал Джеймс, обращаясь к постепенно мрачневшему Лоренсу, а потом отхлебнул из бокала. – М-м. Вкусно.

Он взглянул на приятеля и поставил коктейль на столик.

– Анна говорит, вы с Крисом поссорились.

– Да-а… – Эгги наморщила лоб и одернула платье на бедрах. – Свадьба отменяется. Он придурок.

– Ты не отвечала на звонки.

– Лоренс велел выключить телефон, – сказала Эгги.

– Давно он стал твоим агентом? – уточнил Джеймс, с улыбкой глядя на мрачного Лоренса. – Анна пытается до тебя дозвониться.

– Ты говорил с Анной? Крис там с ней? – спросила Эгги, пытаясь сосредоточиться.

– Нет. Ну или по крайней мере его не было, когда мы разговаривали. Пожалуйста, включи телефон и скажи сестре, что ты не умерла.

– Она снова начнет про деньги. Она злится на меня. Как они все.

– Нет. Я это точно знаю. Анна просто хочет убедиться, что ты в порядке. Я могу сказать ей, что ты здесь?

– Не-е-ет! – Затуманенные глаза Эгги широко раскрылись, и она погрозила Джеймсу пальцем: – Не смей.

Джеймс примирительно замахал руками:

– Ладно, ладно, ладно.

– Мне надо в туалет, – заявила Эгги. – Никуда не уходи, – добавила она, сделав энергичный пьяный жест в сторону Джеймса. – Обещай, что не уйдешь.

– Клянусь жизнью Лоренса, никуда я не уйду, – ответил тот, проводя пальцем крест на груди.

Эгги ушла, споткнувшись по пути о табурет.

Когда она вышла за пределы слышимости, Джеймс развернулся к приятелю.

– Лоз, у нее есть жених.

– И что? Я же не тащил ее сюда силой.

– Они поссорились, и она совсем пьяна. Но у Эгги есть жених.

– А мне какая разница? Не мой цирк, не мои обезьяны.

– И не твоя невеста. Я отвезу Эгги домой.

– Она взрослая женщина. Кто ты такой, чтоб диктовать ей, что делать?

– Я не собираюсь диктовать Эгги, что делать. Я просто намекну, что поехать домой – это, возможно, неплохая идея. И предложу ее подвезти. Если Эгги твердо намерена переспать с тобой и пожелает остаться, я не буду настаивать. Но что-то мне подсказывает, что она не настолько уверена в сегодняшнем финале, как ты.

– Какое благородство. И ты это делаешь совершенно бескорыстно, правда? Не ждешь награды от Анны?

– Не жду. – Джеймс глотнул еще коктейля и поморщился, когда напиток обжег ему горло.

– Ну да, конечно. Великодушный рыцарь на белом коне. Обломал весь кайф. А еще лучший друг называется.

– А, теперь мы заговорили о дружбе? И что ты скажешь, если я попрошу оставить Эгги в покое из уважения ко мне? Или наша дружба не в счет, когда в дело замешана женщина? Каждый сам за себя?

– Кто бы говорил.

– А что?

– Почему Анна так меня возненавидела?

– Э… может быть, из-за того, что ты говоришь и делаешь?

– Нет, потому что ты вышел весь такой в белом и наговорил ей гадостей про меня.

– Ты собираешься затащить в постель ее пьяную сестру – и ты же утверждаешь, что тебя оклеветали?

– Знаешь, в чем твоя проблема? Ты убедил себя, что твои поступки не считаются. И сам в это поверил. Мы с тобой не так уж отличаемся.

Джеймс недоверчиво засмеялся. Оправдания Лоренса напоминали лабиринт, в котором все входы закрыты. Если начнешь играть по его правилам, уже не вырвешься. Глядя на Лоза мрачно и сердито, Джеймс понял, что недовольство собой в нем гораздо сильнее недовольства приятелем. Проблема заключалась не в том, что представлял собой Лоренс, а в том, что он не представлял. Кроме дешевых острот и подлых уловок, в нем почти ничего не было…

И Джеймс подружился с ним. «Скажи мне, кто твой друг». Он рассчитывал, что Лоренс наилучшим образом оттенит его прагматический цинизм и уничтожающее чувство юмора. Но теперь Джеймс понял, что Лоренс на самом деле пробуждал в нем худшие чувства. Предубеждение, презрение, насмешки, легкомыслие.

Джеймс всю жизнь полагал, что он лучше других. И что получил в итоге? Жену-изменницу, друга, который его не любил, и кота, который боялся выйти за дверь.

Возможно, было уже поздно что-то исправлять, но почему бы не попытаться?

– Хочешь, чтобы я позвонил Анне и устроил скандал? Или мы договоримся, как приличные люди, и я отвезу Эгги домой?

Лоренс криво, по-волчьи усмехнулся.

– Я никуда не поеду. Давай, попытайся ее убедить. Желаю удачи.

Джеймс задумался, что делать. Он догадался, что требуется изрядная тонкость. Он мог позвонить Анне и посидеть в баре, пока она не приедет. Но у Эгги непредсказуемо менялось настроение, и она могла вспылить, если бы он сначала принялся играть роль няньки, а затем внезапно явилась бы перепуганная старшая сестра и велела ей ехать домой. Лучше было испробовать мягкий и осторожный подход.

Эгги вернулась и плюхнулась на кушетку.

– Черт, я весь день не ела. Тут в баре подают какую-нибудь жратву?

– Отличная мысль. Хочешь, давай перекусим, – предложил Джеймс.

– Или еще выпьем, – ввернул Лоренс.

– О…

Эгги посмотрела на остатки коктейля в бокале, потом перевела взгляд с Джеймса на Лоренса и обратно.

– Да. Я хочу попробовать «Розовый лепесток».

– Превосходно, – сказал Лоренс и щелкнул пальцами, подзывая бармена.

Джеймс повернулся к Эгги. Он предположил, что она искренне не подозревала, с кем связалась.

– Лоренс снял номер в отеле. Когда ты напьешься до беспамятства, он поможет тебе подняться в комнату, предложит угоститься из мини-бара, потом разденет. Если ты хочешь именно этого – пожалуйста. Но просто чтобы ты знала…

– Ты ей кто, отец? – поинтересовался Лоренс.

– Серьезно? – спросила Эгги, глядя на него. – Ты снял номер?

Лоренс не моргнул и глазом.

– Нет, – ответил он после секундного замешательства. – А что, надо?

Эгги хихикнула. Джеймс почувствовал, что весы клонятся не в его сторону.

Появился бармен, и Лоренс заказал два коктейля. Для себя и для Эгги. И тут Джеймса осенило.

– Пожалуйста, припишите Лоренсу О’Грэди к счету за номер, – сказал он.

– Хорошо, сэр.

– А я что говорил! – воскликнул Джеймс.

– Откуда ему знать, снял я номер или нет. А уточнять он не станет.

– Давай переспросим, когда он принесет напитки? – предложил Джеймс. – По-моему, Лоренс – старый брехун.

– Отвали, слышишь? – огрызнулся тот. – Ты тут вообще лишний.

– Нет, не лишний! – воскликнула Эгги. – Почему он лишний?

Лоренс нахмурился. Он позволил прорваться раздражению, и Эгги смотрела на него со страхом. Джеймс надеялся, что эта вспышка развеет алкогольный туман.

– Ну и что, даже если я снял номер? – спросил Лоренс.

– То есть это правда? – уточнила Эгги, оправляя платье на бедрах. В ней заметно падала уверенность.

– Нет, просто говорю: ну и что, если так? Все мы взрослые люди.

– Ты думал, что я с тобой пересплю? С первого раза? – спросила Эгги.

– Нет! – ответил Лоренс и погремел льдом в бокале. – Не слушай Джеймса. Он разыгрывает доброго самаритянина, чтобы залезть под юбку твоей сестре.

Эгги нахмурилась.

– Анна не желает его видеть.

– Надо же, какая досада. Но, может быть, благородный поступок ее переубедит?

Лоренс неверно рассчитал удар. Эгги отнюдь не разозлилась при мысли о том, что Джеймс способен что-нибудь сделать исключительно для того, чтобы порадовать Анну. Судя по выражению лица, она пыталась понять, отчего Анна будет радоваться, если Джеймс разлучит ее с Лоренсом.

– Хм. Нам так и не принесли обратно те деньги, которые я попросил приписать к твоему несуществующему счету за номер, – сказал Джеймс.

Лоренс помрачнел, а Эгги явно растерялась.

Джеймс встал. Нужно было воспользоваться моментом триумфа.

– Эгги, поехали? Обещаю, что обойдется без похмелья, если ты уйдешь прямо сейчас.

– Хорошо, – после секундного колебания ответила Эгги. – Извини.

– Как хочешь, принцесса, мне без разницы, – с неподдельной яростью произнес Лоренс.

Она испугалась.

– Прикуси язык, понял? – сказал Джеймс.

– Не звони мне больше.

– О, твоя фирменная фраза. Только обычно ты говоришь ее женщинам, – заметил Джеймс, допивая коктейль. – Честное слово, не позвоню.

59

Джеймс сначала думал, что придется ехать общественным транспортом, но потом оценил состояние Эгги и передумал. Ему совершенно не улыбалось таскать по метро женщину, похожую на тряпичную куклу.

Она стояла и дрожала от холода, пока он безрезультатно махал проносившимся мимо такси. Джеймс снял пальто и протянул ей.

– Заедем перекусить? – спросила Эгги. – Что-то меня мутит.

Подбородок у нее слегка дрожал.

– По-моему, лучше сразу в постель, – сказал Джеймс. – И в такси тебя не вырвет.

Он позвонил Анне и сказал, что нашел Эгги. Пьяную, но не поруганную. Анна и удивилась, и даже повеселела. Она только что вернулась домой после долгих безнадежных поисков. Джеймс порадовался, что не отказался помочь.

Наконец рядом остановилось такси, и они залезли внутрь. Эгги положила голову на плечо Джеймса и сидела так, пока автомобиль, дребезжа, пробирался по городским улицам.

– Что там у тебя случилось? Ты правда порвала с Крисом?

– Он отменил свадьбу! Я ему никогда не прощу!

– Только потому, что ты вошла в слишком большие расходы. Он сделал это не для того, чтобы тебя расстроить. Если не ошибаюсь, Крис доставил тебе много радости. Но и ты тоже должна радовать его. Подозреваю, он не выдержал, когда ты принялась покупать то, за что не могла заплатить.

– Но я так мечтала о большой свадьбе! Я спланировала ее до мелочей.

– Эгги, свадьба – это еще не все. Главное, как вы живете дальше. У меня самого была шикарная свадьба – только лучшее, полным списком. Но ею дело не заканчивается. Нельзя жить картинками в «Инстаграме».

– Ты так просто говоришь. Твоей свадьбе наверняка можно было только завидовать.

– Я не «просто говорю», поверь. Иногда погружаешься в мелочи и забываешь, что не они – самое важное. Никто, в том числе ты сама, на следующий день не вспомнит, подавали ли за праздничным столом сосиски с чесноком и можжевельником или нет. Ну, разве что они окажутся просроченные.

– Думаешь, ты когда-нибудь женишься снова? – спросила Эгги.

– Х-ха. Вряд ли, кого бы ни сулило мне будущее… – Джеймс замолчал. Это как-то не вписывалось в образ благородного рыцаря. – А ты любишь Криса, да? Он самый подходящий для тебя человек? – Эгги зашмыгала носом в знак согласия у него на плече. – Ты не понимаешь, что с самого начала получила больше, чем многие другие люди. Один из трех браков не задается сразу. Мой в том числе.

– Но это такое разочарование… Я понимаю, что веду себя как избалованный ребенок, но когда ты мечтаешь о чем-нибудь конкретном, остальное кажется никуда не годным. Я перебрала в Лондоне все варианты, и идеально подошел только «Лангэм».

– А почему обязательно Лондон?

– Потому что мы здесь живем.

– Да, но ты ведь наполовину итальянка, так? Вот отличный повод поехать за границу.

– Но мой отец родился не в Милане и не в Риме, а в горной деревне.

– И прекрасно. Если вы устроите свадьбу там, получится оригинально и неразорительно. Снимите большой удобный амбар для танцев, купите дешевые билеты на самолет – и все. Получится свадьба, которую приятно будет вспомнить. Многие ли ваши друзья венчались в… как называется это место?

– Барга, – ответила Эгги.

– Барга. Очень своеобразно.

– Ну и кто туда поедет?

– Все те, кого вы бы хотели видеть на свадьбе в Лондоне. Я серьезно. Если они пожелают приехать, то уж постараются. А если нет – ну что ж…

– Хм. Наверное, ты прав.

Такси, урча, стояло в пробке. Джеймс взглянул на Эгги и понял, что процесс пошел.

– Наверное, нам не нужно такое уж большое помещение… и там тоже есть гостиницы и кафе… А как быть с девичником? Я думала, мы полетим на Ибицу. Где же мы его устроим теперь?

– Например, у Мишель. Она же держит ресторан. Я бы только порадовался, будь у меня подруга – хозяйка ресторана.

– Да?.. – Эгги села попрямее. – А мое платье? Я осталась без платья. В январе я получу премию, но это будет слишком поздно…

Джеймс задумался, насколько далеко он готов зайти. К черту. Рисковать так рисковать.

– Сколько тебе нужно на платье?

– Две тысячи.

– Я одолжу.

– Серьезно?! – воскликнула Эгги и прикусила губу. – Но… я, наверное, должна отказаться, так ведь? Анна велела бы мне сказать «нет».

– Ну, хотя ты и подвержена приступам расточительности, но в общем и целом производишь впечатление разумного человека со стабильной зарплатой. Вернешь через несколько месяцев.