Так, я это сказала.

На губах Шейна играет хитрая улыбка. Он оглядывает меня с ног до головы, и его глаза снова находят мои.

– Тогда на тебе должно быть другое платье.

Ух ты. Не могу сдержать улыбку.

– «Госпожа горничная»? Серьезно?

Шейн притягивает меня ближе.

– Кенсингтон, это вовсе не осложнение. Просто танец.

А для меня – осложнение. И это тоже из фильма. Мэрил Стрип начинает тайный роман с бывшим возлюбленным.

Он держит меня так близко к себе, что я ощущаю тепло его тела и его дыхание возле моего уха. Я пытаюсь вытеснить чувство вины. Да, это непросто.

Ловлю себя на том, что прильнула к нему. Должно быть, перебрала с алкоголем.

От Шейна исходит аромат мускуса и сандала. Знакомый, утешительный запах, но никоим образом не безопасный.

– Тебе понравился сегодняшний эпизод? – Он прижимает мою руку к свой груди. Я сейчас полностью им окружена, опутана. Окружена искушением.

– М-м… угу… очень, – бормочу я, все еще потерянная.

Тихий смешок возле моего уха.

– А Брэдли, по-моему, не понравился.

– Понравился, просто он не понял…

– А тебя он понимает?

Дыхание перехватывает.

– Думаю, что нет, – продолжает Шейн. – Он совсем тебя не понимает, Кенсингтон.

Делаю шаг назад. Музыка вдруг кажется слишком громкой. Шейн еще держит мою руку, его рука по-прежнему лежит на моей талии, но теперь между нами есть пространство. Внезапно между нами – расстояние из старых обид и новых вопросов. Например, такой вопрос: речь о концепции или обо мне?

Шейн решительно подается вперед.

– Ты сейчас с Брэдли, потому что он хорошо выглядит на бумаге. Он получил одобрение твоих друзей и всемогущей семьи.

Я вытягиваю свою руку из его руки.

– Ты не знаешь…

– Знаю. У тебя есть некое представление о том, чего ты хочешь, и он отвечает всем требованиям, правда? Я это проходил. Чуть было не женился.

Челюсть у меня отвисает. Чуть было не женился?

– Но я понял, что она не вписывается в ту жизнь, которую я для себя хочу. Она не подходит. А Брэдли не подходит тебе. Думаю, ты это и сама понимаешь. Ты просто слишком боишься разочаровать родителей или пойти на риск.

– А разве не должна я бояться? И разве я не была разочарована?

Не могу поверить, что только что это сказала. Делаю шаг назад, сигнал тревоги стучит в моей голове, в моем сердце. Большие идеи, но нет воли, чтобы их воплотить. Он и меня так оставил.

Может, по той же причине? Что я творю?

Вижу по его лицу, что он подыскивает правильные слова.

Однако я не жду, пока он их найдет. Разворачиваюсь и спешу уйти. Все не как, как я представляла. Не знаю, что я себе вообразила и что теперь думать, вообще ничего не знаю!

Пытаюсь сдержать слезы отчаяния и бегу сквозь толпу к Элли и Рэнду. Элли допивает очередной бокал. Из нее сегодня водитель не лучше, чем из меня. Вот черт.

– Рэнд, не мог бы ты подкинуть нас с Элли до дома? Пожалуйста, прямо сейчас. Извини, мне очень неудобно… просто нам уже пора.

Я кусаю губы. Не знаю, что еще сказать.

Рэнд смотрит мимо меня – я так понимаю, на Шейна. И встает.

– Да, конечно. Поехали.

Хватаю сумку и спешу к двери, никого не дожидаясь и не оглядываясь. Но я знаю, что Шейн не бежит за мной. Перед глазами всплывает сцена из «Свадьбы лучшего друга», когда Джулиана гонится за Майклом, а Джордж ее спрашивает по телефону: «Кто бежит за тобой? Никто, поняла? Вот твой ответ».

Проблема в том, что я не задавала вопроса.

И не уверена, что хочу задавать.

* * *

– Спасибо, что осталась со мной, – говорю я Элли, поворачиваясь под одеялом к ней лицом.

Я не могла оставаться сегодня одна. Я дала ей футболку и шорты, но сама не переоделась. Даже не смыла макияж. И все еще немного навеселе.

– Нет проблем. Ты спасла меня от Рэнда, – отвечает она и тянет одеяло обратно. – Спать с тобой намного лучше.

Тихонько смеюсь.

– Он же тебе вроде нравится?

– Да, он веселый. И остроумный. Но такой здоровенный, просто гигант… Как думаешь, это означает, что у него…

– …большие ступни? – Я фыркаю от смеха.

– Черт! Наверное, у меня есть повод для беспокойства. – Элли хихикает и приподнимается на локте. – Так ты расскажешь мне, что случилось?

– Тебе нравится Брэдли? – сама не знаю, к чему я клоню.

– Ну да. Он всем нравится. Он классный. А что?

– А Шейну – нет. Он сказал, что Брэдли не понимает меня, что он отвечает всем требованиям на бумаге, требованиям моей семьи… – Я не закончила фразу, потому что в груди стало вдруг тесно. Даже в горле заболело от усилий, с которыми я удерживаю рвущиеся слова.

Элли садится.

– Твоя семья тебя сводит с ума. Это всем известно.

Тоже сажусь и придвигаюсь к спинке кровати.

– Кенз, обещай, что не выкинешь меня из кровати, если я кое-что скажу.

Я подтягиваю к себе колени и плотно обхватываю их руками.

– Ну, если это о том, что я прелесть и талантище…

– Об этом и еще кое о чем, – смеется Элли. – Слушай, Брэдли действительно классный парень. Он мне правда нравится. Но когда ты рядом с Шейном… все совсем иначе. Что-то такое есть между вами…

– Ничего между нами нет! Он не говорил, что хочет большего. Просто сказал, что Брэдли мне не подходит. И что он хочет напомнить мне, какой я была в колледже, чтобы я могла развить его концепцию, – делаю очень глубокий вдох и смотрю в потолок. – Когда мы вместе танцуем, это замечательно и страшно, и я готова умереть, так все напоминает о том, что у нас было. И, может быть, это то, чего я все еще хочу, – обернувшись, смотрю на Элли. – Он объяснил, что случилось тогда в колледже, и я ему верю. Но он сказал, что чуть не женился; вероятно, он все еще не готов к серьезным отношениям. Не знаю, просто…

– Что? – Элли убирает волосы с лица и вопросительно наклоняет голову.

– Просто я чувствовала, что сегодня все было сделано действительно для меня, понимаешь? – вздыхаю и качаю головой. – Наверное, это глупо…

– Знаешь, именно Шейн спланировал представление в ресторане. – Она улыбается. – Да, он. Заставил меня найти рукавицы и разослать всем письма, чтобы казалось, будто это моя идея. Но это он. Даже звонил в «Дитти», чтобы договориться об их участии.

Я молчу, перевариваю новость.

Он и вправду сделал все это для меня.

– Ладно, расскажи мне, что ты любила в Шейне, когда вы были вместе.

– Зачем?

– Интересно.

– Ну… – Я снова вздыхаю. – Он был моим лучшим другом. Он любил и понимал мои картины. Я имею в виду – по-настоящему понимал. Рядом с ним я всегда чувствовала себя особенной. Он мог держать меня за руку, даже если рядом были другие парни. Я любила наблюдать, как он боксирует. Он так заводится, сплошной адреналин! А еще – его голос и то, как он произносит мое имя… как он по-настоящему слушает меня…

– Ты имеешь в виду, слушал. – Ее губы слегка дрогнули. – Ты сказала «слушает».

Ложусь, натянув одеяло на голову.

Элли тянет одеяло обратно, и мое лицо открывается.

– Расскажи мне о Брэдли.

– Брэдли… Внимателен, заботится о практических, важных вещах. Знает бог, сама я не всегда практична. – Плотнее заворачиваюсь в одеяло. – Его любит моя семья. Ну и что? Они и должны его любить. Почему нет? Он говорит о политике и медицине с моим отцом и Грейсоном. Мама и Рен млеют от его белозубой улыбки. Полная гармония.

– Ты перечисляешь то, что любит твоя семья, Кенз.

– Мне это все тоже нравится.

Элли морщит нос, затем юркает под одеяло и ложится ко мне лицом.

– Нет, тебе нравится тот факт, что твоя семья его любит.

– О чем, черт возьми, ты говоришь, Элли?

– Я лишь хочу сказать, что Брэдли подходит твоей семье.

– И? – Я вскидываю брови.

– А ты – нет.

Зловещая тишина.

Не знаю, кому я вообще подхожу. Удивительно, какая ясность приходит с ревностью. Я тихо смеюсь – это строчка из фильма. Но я не ревную. Я… просто плесень.

Элли устраивается поудобнее и обнимает подушку.

– Не переживай, ладно? Ты разберешься. – Ее голос звучит сонно. – Завтра мы идем в театр, славно проведешь время. – Она широко зевает. – Только представь, как потрясно ты будешь выглядеть в том желтом платье.

В платье, которое мне купил Шейн.

Глава 11

Сбежавшая подружка

Я приготовила одежду и наконец закончила выпрямлять волосы. Влезть в платье и туфли – и я готова. Элли заедет за мной меньше чем за час. Ой, билеты! Мчусь на кухню, снимаю билеты с пробковой доски и убираю в сумочку.

Элли встала рано утром и уехала на занятия йогой. Оставила меня на целый день наедине с моими мыслями. Не самая веселая компания. Тоня так и не позвонила. Странно. Я дважды записалась на ее автоответчике.

На телефоне Брэдли включается голосовая почта. Если он уже на матче, то сообщения, наверное, не услышит. Так или иначе, я не знаю, что ему сказать. К тому же он там с клиентами, и судьбоносного разговора все равно не получится. А нам предстоит судьбоносный разговор? Может быть.

События прошлого вечера не дают мне покоя. Как Шейн заставил всех разыгрывать сцену из «Свадьбы лучшего друга». Я снова и снова воспроизвожу ее в голове, словно проигрываю любимые моменты фильма на диске. Прекрасный эпизод моей жизни, почти как в кино, только звездой была я.

Шейн придумал все это для меня. Брэдли ничего не придумывает, он радуется вечеринке, которую устраивают родители. Вечеринке, которая только наполовину моя. Мысль об этом не очень-то приятна. Никого не заботит, чего хочется мне.

Еще я вспоминаю наш танец.

Один танец. Вплотную. И волнующе медленный.

Брэдли со мной не танцевал. Мы отмечали нашу помолвку, а он даже не пригласил меня на танец. Знаю, он танцевать не любит, и все же… Слова Шейна кружат в моей голове, как акулы.

«Он отвечает всем требованиям, но тебе не подходит».

«Он получил одобрение твоей всемогущей семьи».

«А ты слишком боишься их разочаровать».

Закрыв глаза, пытаюсь успокоиться. Шейн попал в точку по крайней мере в одном: я боюсь.

Боюсь принять неверное решение. Боюсь сожалений. Боюсь его.

Чтобы отвлечься, залезаю в «Фейсбук».

Новый статус: «К некоторым людям должны прилагаться субтитры».

Вздохнув, просматриваю ленту новостей. Тина завела щенка и запостила сотню его фотографий. Да, очаровашка, с какого ракурса ни снимай. Мой одноклассник Шеннон добавил новую фотку с котенком, которого держит в руках пожарный с обнаженным торсом. Лайкаю пожарного.

Как ни странно, у мамы и Рен нет никаких обновлений. Ни ссылок на умилительные детские вещички, ни фотохроники работ в детской. В последнем сообщении говорится, что они рассматривают винтажный стиль «Ноев ковчег». А потом – тишина.

Звонит телефон, и я хватаю его, радуясь новому отвлекающему фактору. Это Элли. Перед тем как ответить, бросаю взгляд на часы. Ей пора уже быть здесь.

– Надеюсь, ты подъезжаешь? – встаю, беру платье и осторожно снимаю его с вешалки.

– И да, и нет. Ничего, если мы встретимся в вестибюле театра? Мне придется заехать к маме за платьем. Я думала, оно у меня дома.

– Хорошо, выйду в вестибюль, раз уж ты мне платишь.

– Что?

– Это из «Красотки», – смеюсь я. – Ричард Гир звонит Джулии и велит ждать его в вестибюле. Потом говорит: «Не снимай трубку» – и тут же перезванивает, но она, конечно, опять отвечает. – Говорю, подражая Джулии Робертс: – «Тогда перестань мне звонить!» Помнишь?

– Хм, нет. – Элли смеется.

– Ну ладно. Прости, у меня до сих пор в голове сплошное кино. Увидимся в театре.


Сижу в буфете театра «Хилберт Секл» с фужером шампанского. Элли до сих пор не приехала.

Театру почти сто лет. Его чарующий старинный интерьер залит неярким светом хрустальных канделябров. С мерцанием хрусталя спорит блеск бриллиантов на женщинах. Мое обручальное мегакольцо прекрасно вписывается.

Я в восторге от своего платья. Не точная копия платья, которое носила Кейт Хадсон в фильме «Как отделаться от парня за десять дней», но очень похожее. Такой же удлиненный силуэт и солнечный желтый оттенок.

Оглядываюсь в поисках Элли. Она должна уже быть здесь.

В этом платье я чувствую себя восхитительной и с нетерпением жду начала концерта, желая раствориться в музыкальных переживаниях и позабыть о личных. Зрители начинают заходить в зал.

Где она, черт побери?

Мой телефон вибрирует. Если Элли меня кинет, клянусь, напечатаю ксерокопию ее сисек на огромном плакате.

Это не Элли. Номер мне незнаком. Сбрасываю звонок и собираюсь убрать телефон в сумку, но он снова гудит. На экране высвечиваются те же цифры. Вдруг Элли потеряла свой телефон и одолжила у кого-нибудь? Вдруг у нее сломалась машина? Предположений возникает множество, так что я тороплюсь ответить раньше, чем включится голосовая почта.