Тина Габриэлл - Любовь леди Эвелин

На Джека было невозможно сердиться.

Внезапно Эвелин пришла в голову новая мысль.

— Вы ведь пошутили надо мной? Вы намекнули на поцелуй не всерьез?

Глаза Джека хищно блеснули.

— Я не шутил.

— Вы действительно готовы взяться за это дело, если я вас поцелую? — с недоверием переспросила Эвелин.

— Да.

— Вы сошли с ума?

— Я совершенно здоров, благодарю.

— Но я собираюсь выйти замуж за другого.

— Это я уже слышал. Но где он сейчас? А кроме того, где он был прошлой ночью?

Джек сделал шаг вперед, еще сильнее сократив расстояние между ними. Эвелин вдохнула запах его одеколона. Он был так близко…

— Это несправедливо, — прошептала она. — Вам прекрасно известно, что Рэндольф не мог вчера прийти. Он скрывается. Сыщики его бы арестовали.

— Если бы вы были моей невестой, я бы пришел.

Слова Джека затронули какую-то струнку в ее душе.

С Рэндольфом Эвелин всегда была более сильной. Она дорожила их интеллектуальным общением, но принятие важных решений выпадало на долю Эвелин, а Рэндольф только соглашался с ней. Она не возражала, пока Джек не обратил ее внимание на темную сторону подобных отношений. Прошлым вечером Эвелин нужно было на кого-то опереться, возложить принятие решения на другого, а Рэндольфа рядом не оказалось.

Однако она не могла его бросить. Слишком долго Эвелин искала человека, с которым могла бы вести философские беседы, и Рэндольфа никогда не пугали ее мысли и увлечения. Хотя высший свет считал их не подобающими для леди и даже слишком радикальными.

Мысли Эвелин путались, и наконец она нашла решение. Какой вред может нанести один поцелуй?

Конечно, они с Рэндольфом уже целовались, и Эвелин это нравилось. Но ни разу страсть не охватывала ее по-настоящему, и она не теряла голову так, как только что вышедшие в свет девушки, с восторгом делившиеся своими впечатлениями в дамской комнате «Олмака».

Взглянув на Джека, она произнесла:

— Хорошо, мистер Хардинг. Один поцелуй, и вы согласитесь представлять в суде мистера Шелдона?

Он кивнул.

Эвелин глубоко вздохнула, подняла голову и прикрыла глаза.

— Я готова.

Прошло несколько секунд, и вместо влажного, жаркого поцелуя Эвелин услышала смешок Джека.

Она открыла глаза.

Он стоял, чуть склонив голову набок. Медленно провел пальцем по ее губам.

— Так я и думал. Ваш мистер Шелдон вас когда-нибудь целовал?

— Конечно.

— Мм… — Большим пальцем Джек принялся водить по пухлой нижней губе, и Эвелин затаила дыхание.

Ей хотелось отодвинуться, но не потому, что прикосновение было неприятным, а потому, что от него у нее мурашки бежали по спине.

— У нас была возможность побыть наедине, — еле слышно произнесла Эвелин.

— Ясно. Значит, вы знаете чего ожидать.

— Да.

Нет. Рэндольф никогда не смотрел на нее так, как смотрел Джек, словно ее губы спелая клубника, которую он бы с наслаждением съел.

Точно завороженная, следила Эвелин, как Джек склонил голову. Его губы коснулись ее так легко, словно перышко, и она удивилась, как они, внешне как будто высеченные из итальянского мрамора, могли быть такими мягкими и нежными.

Джек облизнул полную нижнюю губу Эвелин, и когда она чуть ахнула, его язык скользнул глубже. Джек обнял ее и крепко прижал к себе. И тут его поцелуй изменился. Его губы твердо приникли к ее губам, а руки скользнули к пояснице.

Это ее погубит. Эвелин не была готова столкнуться с настоящим мужчиной из плоти и крови. От прикосновения его крепкой, мускулистой груди, такой отличной от хрупкого сложения Рэндольфа, у нее перехватило дыхание. Все ее тело горело, сердце бешено колотилось.

Поцелуи Рэндольфа были слишком суетливыми и мокрыми, и Эвелин мысленно сравнивала его с восторженным щенком. Тяжелое дыхание и неловкие вскрики никогда не находили в ее душе отклика, и она всегда думала, что мужская страсть значительно отличается от женской.

До этой минуты…

От неторопливых, соблазнительных поцелуев Джека у нее ослабли колени. Прикосновение его умелых рук было мучительно дурманящим, как хорошее вино. Настойчиво и твердо он касался ее губ, и Эвелин изумлялась сама себе. В глубине души она знала, что этот поцелуй не должен был случиться, и хотя ее тело предательски отвечало на ласки Джека, Эвелин все же сочла за благо отстраниться. Но не успела.

Первым разорвал поцелуй Джек, и когда он взглянул в ее поднятое к нему лицо, его брови нахмурились.

— Итак, у ученой дамы в жилах течет горячая кровь. Кто бы мог подумать?

Эвелин не ожидала этих слов. Унижение быстро сменилось гневом.

Она отодвинулась от окна и прошла в глубь комнаты.

— Вы все неправильно истолковали. Я ничего не почувствовала. Просто решила играть по-честному. Так вы сдержите обещание?

Джек повернулся к ней.

— Ничего, мадам? Разве этот поцелуй — ничто? Вы испытываете то же самое, когда вас обнимает мистер Шелдон?

— Это не имеет значения, — отрезала Эвелин. — А мои чувства к Рэндольфу вас не касаются. — Ее охватил страх от того, что Джек может сейчас уйти. — Вы займетесь его делом? — спросила она в очередной раз, ненавидя себя за то, что в ее голосе вдруг послышалось отчаяние.

Губы Джека дрогнули.

— Не беспокойтесь, Эви. Я буду представлять его в суде. Несмотря на то что многие сочтут его виновным, интуиция подсказывает мне, что здесь что-то не так.

Эвелин охватило чувство облегчения.

— Хочу поблагодарить вас от лица мистера Шелдона.

Взгляд Джека стал суровым.

— Не стоит заблуждаться, Эви. Я согласился не ради вашего мистера Шелдона, а потому, что своей карьерой обязан вашему отцу, а я всегда отдаю долги.

От этих слов Эвелин внезапно стало холодно. Она смутилась. Ей следовало радоваться, ликовать, потому что Джек Хардинг согласился защищать Рэндольфа. Но вместо этого она не могла найти подходящих слов.

И самое неприятное, ей не хватало его прикосновения.

Должно быть, это все из-за усталости, подумала она. Ее жизнь круто изменилась с тех пор, как в их дом несколько дней назад ворвался Рэндольф, нечленораздельно бормоча об убийстве Бесс Уитфилд.

— А насчет поцелуя… Не думаю, что это следует повторять, — сказала Эвелин.

Джек вскинул голову:

— Не беспокойтесь. Я совершенно согласен. Я никогда не смешиваю дело с удовольствием. Это всегда заканчивается плачевно в зале суда, а я очень серьезно отношусь к своей работе.

Эвелин с трудом встретила его взгляд, ее голос дрогнул:

— Понимаю.

— И последнее. Сообщите мне, когда вы увидитесь с мистером Шелдоном.

— Но я же говорила, что не знаю, где он.

— Не важно. Ему придется с вами связаться, у него нет выбора. Тут же сообщите мне.

Это звучало как приказ, а не просьба. Эвелин послушно кивнула:

— Я сама найду выход.

Когда она вышла из комнаты, у нее было такое чувство, что хотя она и добилась успеха, что-то было потеряно.

— Что ты от нас скрываешь, Хардинг?

Джек оторвался от стопки бумаг за столом, когда дверь в его кабинет распахнулась. На пороге стояли его коллеги — Джеймс Девлин и Брент Стоун.

Джек повернулся к ним с простодушным выражением.

— Не понимаю, о чем вы. От вас ведь ничего не скроешь, я бы даже не стал пытаться, — сухо заметил он.

— Тогда как насчет прелестной дамы, которая только что прошла мимо нас? И она явно вышла из твоего кабинета, — протянул Девлин. — Восхитительная дама и совсем одна.

Джек отложил перо и откинулся на спинку стула.

— Она приходила по делу, ничего особенного.

Девлин и Брент обменялись недоверчивыми взглядами.

— По делу? — переспросил Брент. — С каких это пор ты берешь клиенток, похожих на нее? Это больше в духе Девлина.

Девлин ударил Брента по руке.

— Намекаешь, что я веду себя некорректно, когда дело касается моих клиенток?

— Я ни на что не намекаю, Девлин, просто говорю правду.

Девлин сузил глаза.

— Возможно, ты слишком отвык от женского общества, и твои взгляды так радикально изменились.

Джек едва удержался от смеха, слушая, как его давние друзья и коллеги нападают друг на друга. Ему хотелось, чтобы они поскорее ушли. Он не желал говорить об Эвелин и о том, что произошло недавно.

— Ну, довольно, вы двое! — рявкнул Джек. — У меня полно работы. Дело об убийстве занимает много времени.

Его слова возымели действие. Брент и Девлин оба повернулись к нему и хором спросили:

— Она убийца?

— Не она, а мужчина, за которого она собирается замуж.

Друзья не отрываясь смотрели на него.

— Она собирается замуж за убийцу? — спросил Брент.

— Она верит, что он невиновен. Поэтому я и буду представлять его в суде.

Брент подошел ближе.

— И опять я возвращаюсь к тому, с чего начал. Ты никогда не работаешь с красивыми женщинами. Они будут только всех смущать в зале суда, ты же сам говорил. Почему же ты нарушил свое правило?

Джек вздохнул, неуверенный, что именно ему следует рассказать, а что скрыть.

— Она дочь Эммануэля Дарлингтона.

Девлин раскрыл рот.

— Ты шутишь?

— Сегодня мне уже второй раз задают этот вопрос.

— Значит, ты делаешь исключение, потому что чувствуешь себя обязанным своему бывшему наставнику? — спросил Брент.

— Полагаю, да.

— Ты уже спал с ней? — спросил Девлин.

Почему-то его вопрос вызвал у Джека раздражение, и ему вдруг захотелось ударить Девлина по лицу.

— Не все такие, как ты.

Девлин ухмыльнулся:

— Значит, нет. Однако уверен, что она станет испытанием для твоих нравственных бастионов.

— Не слушай его, Джек, — посоветовал Брент. — Если сосредоточишься на деле, у тебя не будет времени на сантименты.

Глаза Девлина нетерпеливо блеснули.

— Не все такие закоренелые холостяки, как ты, Брент.

Джек посмотрел на друзей.

Даже будучи мужчиной, он не мог отрицать привлекательности Брента Стоуна. Его рыжеватые волосы и голубые глаза всегда притягивали женщин. Но несмотря на всю привлекательность, за внешне безупречным фасадом уважаемого адвоката скрывалось темное прошлое. Будучи ведущим государственным экспертом в области патентов, он много времени проводил в «Линкольнз инн», добиваясь признания богатых и зачастую весьма эксцентричных изобретателей. По неизвестным причинам Брент Стоун избегал общения с прекрасным полом. Лишь однажды Джек застал его с женщиной. Но ему показалось, что Брент хотел сохранить эту связь в тайне от других коллег, поэтому Джек ни словом не обмолвился об этом ни Девлину, ни Энтони Стивенсу.

Джеймс Девлин был его полной противоположностью. Незаконнорожденный сын герцога, он не имел недостатка в средствах, хотя семья отца сторонилась его. Он превратился в толстокожего и честолюбивого человека. Став успешным адвокатом, Девлин упивался богатством и свободой делать все, что заблагорассудится, особенно когда дело касалось лондонских куртизанок, благоразумно избегая ищущих мужа представительниц высшего света. В прошлом свободолюбивая натура Девлина становилась причиной множества неприятностей, но он не раз побеждал на дуэли рассерженного супруга. Женщины обожали сумрачного, отважного и опасного Девлина, и он отвечал им взаимностью.

Да, Брент Стоун и Джеймс Девлин разительно отличались друг от друга и тем не менее были хорошими друзьями.

Девлин почесал подбородок.

— Вот увидишь, Энтони тебе не поверит.

— Вообще-то я сам собирался с ним поговорить об этом деле, — ответил Джек.

Девлин нахмурился:

— Энтони занимается вопросами брака. Какое это имеет отношение к убийству?

— Он сотрудничает с лучшими сыщиками Лондона. Если человек скрывает какую-то тайну, люди Энтони ее узнают.

— Даже если эта тайна — женщина?

— Особенно если женщина.

Девлин пожал плечами и повернулся к дверям.

— Возможно, Энтони удастся тебя отговорить.

— Своей карьерой я обязан ее отцу, Девлин. — Голос Джека стал суровым.

— Тогда найди себе любовницу. И судя по внешности леди Эвелин Дарлингтон, чем скорее это произойдет, тем лучше, — добавил Девлин, выходя.

Брент только рукой махнул:

— Не надо, Джек. Просто займись работой, и ты забудешь о ней. Сосредоточься на деле.

Джек хотел возразить, но не стал. Как только за друзьями закрылась дверь, он глубоко вздохнул. Отложив в сторону бумаги, пристально посмотрел на стол, а перед глазами уже всплывал образ Эвелин.