— Продвижение по службе. Настолько увлеклась собственными переживаниями, что даже не поздравила тебя.

— Не собирался скрывать такую новость.

— Макс, давай не будем снова обсуждать это. Самое главное, что тебе оказана большая честь. Думаю, по этому поводу стоит организовать вечеринку, чтобы отпраздновать такое событие до твоего отъезда.

Призрак улыбки изогнул его губы.

— Вот как?

— Конечно. Не каждый день человек получает возможность возглавить факультет. Следующий шаг, ты же понимаешь, — должность ректора. Это только вопрос времени. И затем…

— Лила, сядь. Пожалуйста.

— Хорошо.

Она отчаянно цеплялась за показное воодушевление.

— Тетя Коко испечет торт и…

— Значит, ты счастлива, что мне сделали такое предложение? — прервал он.

— Я очень горжусь тобой, — ответила Лила и убрала волосы с его лба. — Приятно осознавать, что власть имущие оценили тебя по достоинству.

— И ты хочешь, чтобы я его принял?

Лила сдвинула брови.

— Конечно. Как можно отказаться? Это замечательное достижение, ты много трудился и заслужил эту должность.

— Жаль.

Макс покачал головой и откинулся назад, не сводя с нее глаз.

— Я уже отклонил его.

— Что?!

— Поблагодарил за честь и отказался. Это одна из причин, почему я не стал тебе ничего рассказывать. Не было смысла.

— Не понимаю. Такая карьерная возможность… совсем не та вещь, от которой можно небрежно отмахнуться.

— Смотря что считать карьерой. И вообще — я собираюсь уволиться.

— Ты… хочешь уйти совсем? Но это просто сумасшествие.

— Может быть.

Макс усмехнулся, потому что так оно и было.

— Если вернусь в университет, книга так и останется заметками, обрастающими где-нибудь паутиной.

Он протянул Лиле руку.

— Когда-то ты взглянула на мою ладонь и сказала, что мне придется выбирать. Я так и сделал.

— Ясно, — растерянно протянула Лила.

— Наверняка не все.

Квартермейн оглядел комнату. Теперь серебряный свет превратился в жемчуг и медленно трансформировался в золото. Невозможно найти лучшее время и место. Макс взял Лилу за обе руки.

— Я влюбился в тебя в то же мгновение, как только увидел. Но и представить не мог, что когда-нибудь и ты почувствуешь ко мне то же самое, и неважно, как сильно я мечтал об этом. В общем, не очень-то верил в такую вероятность, поэтому и усложнил все для нас обоих. Нет, не говори ничего. Пока. Просто послушай.

Он прижал ее пальцы к своим губам.

— Ты изменила меня. Открыла заново. Теперь понимаю, что мне предначертано быть с тобой, и если для этого понадобилось обманом вовлечь меня в преступные поиски потерянного в начале столетия ожерелья, значит, так было суждено. И не имеет значения, найдем ли мы когда-нибудь изумруды, они привели тебя ко мне, а ты — самое драгоценное сокровище, в котором я всегда буду нуждаться.

Макс притянул ее ближе и поцеловал, утро окончательно вступило в свои права и изгнало последние тени из комнаты.

— Не хочу, чтобы все так и осталось мечтой, — прошептала Лила. — Я сидела здесь и думала о том, как жажду твоей любви.

— Это уже не мечты.

Макс снова поцеловал ее, чтобы доказать это.

— Ты — это все, чего я хочу, Макс. Я так долго ждала тебя.

Лила нежно проследила пальцами линию его брови.

— И очень боялась, что ты не полюбишь меня в ответ и захочешь уехать. Мне пришлось бы смириться с этим.

— С самого первого дня мой дом был здесь. Невозможно объяснить это.

— И не надо.

— Конечно, не надо.

Он коснулся губами ее ладони.

— Только не тебе. И последнее…

Макс снова взял ее за руки.

— Я люблю тебя, Лила, и хочу спросить, рискнешь ли ты выйти замуж за безработного бывшего преподавателя, который вообразил, что сумеет написать книгу.

— Нет.

Она улыбнулась и обняла его за шею.

— Но с удовольствием выйду замуж за очень талантливого и блестящего мужчину, который сочиняет замечательный роман.

Засмеявшись, он прислонился к ней лбом:

— Мне нравится ход твоих мыслей.

— Макс…

Она прижалась к сгибу его руки.

— Пойдем, расскажем все тете Коко. Она так обрадуется, что напечет блинчиков с черникой на обручальный завтрак.

Макс уложил любимую спиной на подушки.

— А если мы сделаем это попозже?

Лила рассмеялась и отдалась поцелуям.

— А теперь мне нравится ход твоих мыслей.