Селеста Брэдли - Любовь меняет все

Стикли, который уже подумывал о том, чтобы откупиться от Вулфа малой кровью, вернее сказать, малой частью того, что держал на черный день, лишь бы пьяный партнер не дышал на него перегаром и не пачкал дорогой ковер, теперь встревожился не на шутку.

– Ты что, убил его?

Вулф надул губы, разыгрывая оскорбленную невинность.

– Я? Да я на такое не способен! – И тут же удовлетворенно хмыкнул. – Но леди Брукхейвен следовало бы быть разборчивее с кавалерами. Одурманенные любовью юнцы могут зайти слишком далеко.

Стикли похолодел.

– Брукхейвен мертв?

Вулф пожал плечами.

– Не знаю. Завтра будет ясно. – После этого он отрыгнул, и лицо его приобрело зеленоватый оттенок.

– Какова конкретно твоя роль во всем этом?

Взгляд у Вулфа сделался стеклянным.

– Я тут ни при чем, это все Баскин. Все, что требовалось, это подтолкнуть его в нужном направлении. Дать совет друга с большим, чем у него… жизненным опытом.

– Где сейчас Баскин? – взволнованно спросил Стикли.

Вулф захихикал.

– Сегодня ночью в Хэмпстед-Хит нам веселиться предстоит, – пропел Вулф. – Сначала будем убивать, потом и свадебку играть… под дулом пистолета! Мы принесем клятву перед лицом наших древних богов в священном для всех британцев месте, – продекламировал, театрально размахивая руками, Вулф. – Право же, этот парень хоть стихи писать и не умеет, зато действует с размахом!

Стикли уже не переживал за ковер. Он подбежал к столу и вытащил маленький мешочек с золотом, каких у него еще было немало припрятано.

– Держи. – Он швырнул мешочек Вулфу, который с удивительным для пьяного проворством его поймал. – Продолжай свою игру.

Стикли захлопнул дверь за довольно ухмыляющимся Вулфом, но не вернулся в постель, а полез в шкаф за одеждой. Он молился лишь о том, чтобы его вмешательство не оказалось запоздалым.

Колдер гнал лошадей, потому что до полночи оставалось всего несколько минут. Город не спал: проезжая часть была запружена экипажами. Кучера развозили господ по домам из гостей, театров, музыкальных салонов. Но едва престижный Мейфэр оказался позади, улицы опустели, и кони помчали во весь опор.

У въезда в лес под названием Хэмпстед-Хит Колдер притормозил: пусть кони отдохнут. Баскин назначил ему встречу на перекрестке, и действительно через лес проходили две дороги, хотя дорогами их можно назвать с натяжкой. Скорее, тропинки, протоптанные любителями пикников.

Впереди замаячила одинокая фигура мужчины.

– Немедленно верните моего ребенка! – крикнул Колдер.

– Даже не мечтайте об этом. Она кусается, как дикая кошка! Право, Брукхейвен, вам бы следовало внимательнее отнестись к воспитанию вашей дочери!

Колдер в одно мгновение выпрыгнул из коляски. Баскин поднял руку, которую раньше прятал под полой плаща. Мелькнуло дуло пистолета.

– Не советую предпринимать необдуманные действия, Брукхейвен.

И тогда Дейдре увидела Мегги в мешке. Надолго ли хватит бесстрашия Баскина? Неужели он не понимает, что уже подписал себе приговор? Дейдре мысленно пообещала Колдеру, что даст и ему возможность насладиться местью.

Как бы там ни было, Мегги держалась молодцом. Выглядела она сильно потрепанной, но в этом не было ничего особенного: она так выглядела почти всегда. И еще, казалось, ей было ужасно скучно.

– Привет, папа, – спокойно сказала Мегги. – Баскин врет.

– Уважай старших, дрянь! – не на шутку разозлившись, прикрикнул на Мегги Баскин.

Мегги пожала плечами. Баскин, похоже, не собирался доставать ее из мешка.

– Простите, мистер Врун.

Баскин занес ногу для пинка, и Мегги в мешке свернулась в клубок.

Этого Колдер снести не смог.

– Ты хотел Дейдре, Баскин!

Баскин поднял голову, так и не пнув мешок.

– Да! Где она? – Баскин, вытянув голову, смотрел на коляску. – Ее с вами нет! – Рассвирепев, он прицелился в Мегги из пистолета.

Колдер похолодел от ужаса. Вскинув руки вверх, он произнес:

– Я оставил ее там, на дороге. Сначала я должен был убедиться, что вы привезли мою дочь.

Брукхейвен выпятил грудь.

– Я джентльмен, Брукхейвен, и я умею держать слово.

Баскин держался на удивление уверенно, но именно эта самоуверенность и свидетельствовала о его безумии. Он не понимал, что творит. Он был одержим страстью к Дейдре, и ничто и никто не могли бы убедить его в том, что он не нужен ей.

Колдер хотел было сказать Баскину, что брак уже консумирован, но решил промолчать из опасения, что эта новость еще больше разозлит похитителя его дочери.

Теперь стало очевидно, что эта история не может иметь счастливый конец. Взывать к разуму безумца бесполезно. Его уже не спасти, но Колдер был обязан спасти Мегги.

Будь, что будет. Колдер не стал терять время. Он шагнул вперед, держа руки поднятыми.

Баскин занервничал.

– Стойте, где стоите!

Колдер пусть медленно, но все же продвигался вперед.

– Пистолет у вас, а не у меня. Вы без труда можете держать на мушке нас обоих.

Похоже, Баскина этот аргумент убедил.

– Дейдре говорила, что для вас главное, чтобы все вокруг неукоснительно исполняли ваши приказы. Никакого своеволия. Любое инакомыслие жестоко наказывается. Вот за это она вас и не любит. За то, что вы не человек, а кусок льда.

Колдер понимал, что слышит бред сумасшедшего, а на безумцев глупо обижаться. Сейчас не время для обид или самоанализа. Мегги в опасности, и если он сможет заслонить ее собой, то пуля достанется не ей, а ему. Он, возможно, даже выживет, хотя на данный момент это не имело значения.

Слава богу, что он оставил Дейдре дома, и ей ничто не угрожает.

Дейдре удалось незаметно выбраться из коляски, и сейчас она наблюдала за происходящим, спрятавшись за кустом позади экипажа. Если она сможет незаметно для Баскина приблизиться к нему и, к примеру, позвать, у Колдера появится возможность, воспользовавшись замешательством соперника, обезвредить его.

План «Б», рожденный в последнюю минуту, состоял в том, чтобы добровольно сдаться Баскину. Баскин считал себя джентльменом. Скорее всего, ей удастся убедить его отпустить Колдера и Мегги.

Этот план ей совсем не нравился.

Теперь, если Колдер остановится…

– Стойте, черт бы вас побрал! – взвизгнул Баскин. Дейдре замерла. Теперь под прицелом оказался Колдер, но Баскин отступил за мешок, в котором находилась девочка, так что под прицелом оказались и Мегги, и ее отец.

И в этот момент Дейдре увидела, что у малышки во рту. Девочка изо всех сил грызла веревку.

Дейдре очень хотелось дать Мегги знать о себе, но она не могла так рисковать. Лучше держаться в тени и продолжать движение.

Под ногой Дейдре громко хрустнула ветка.

– Что это было? – в тревоге воскликнул Баскин. – Кто там?

Дейдре, повинуясь инстинкту, упала на живот, закрыв лицо. Она замерла, боясь выдать себя. Если бы она могла сейчас провалиться сквозь землю!

Колдер воспользовался тем, что Баскин отвернулся, и сделал несколько быстрых шагов вперед. Жаль, что этот кретин не пальнул в темноту. Пистолет без пули не представлял угрозы, и Колдеру не составило бы труда свалить слабака с ног одним ударом.

И на этот раз он бы не остановился, пока не убил бы негодяя.

Поднимался ветер, остужая Колдеру лицо и Баскину спину. Колдер не замечал холодного ветра до того момента, пока не увидел что-то трепыхающееся как раз на границе света и тьмы.

Узкая лента, бледно-голубая, блестящая, словно флаг развевалась на ветру, зацепившись за сук как раз позади Баскина. Эту ленту он сам приобрел для Дейдре два дня назад!

Господи, она была здесь! Отважная авантюристка тайно забралась в коляску и теперь собиралась совершить несусветную глупость!

Надо сделать так, чтобы Баскин не увидел ленту. Он сразу поймет, чья это вещь.

И в этот момент ленту сдуло ветром с сука, и она, извиваясь, полетела как раз в сторону Баскина!

Мегги, должно быть, заметила нарастающий ужас отца, потому что она повернула голову, чтобы посмотреть, что происходит у нее за спиной. Его умница дочка тут же увидела ленту, тихо вскрикнула от удивления и вдруг повалилась на землю, упав как раз на то место, где у правой ноги Баскина приземлилась лента.

Баскин опустил взгляд на свалившуюся ему на ногу Мегги, и Колдер начал говорить. Горячо и быстро.

– Я знаю, что вам нужна Дейдре, Баскин. Почему бы вам не позволить мне забрать леди Маргарет прямо сейчас? Тогда мы все могли бы в коляске доехать до того места, где я оставил свою жену. И я ее сразу же вам передам.

Баскин прищурился.

– А она действительно там?

Колдер пожал плечами.

– Конечно. Я бы что угодно и кого угодно отдал бы за то, чтобы вернуть свое дитя. К тому же с Дейдре я познакомился всего несколько недель тому назад и, если честно, не очень-то к ней привязался. Она хорошенькая, но на самом деле мне хотелось бы жену более… – Колдер ничего не мог придумать, черт возьми! Именно тогда, когда от него потребовалось быть максимально убедительным и красноречивым, у него не нашлось нужных слов!

– Более предсказуемую, – произнесла лежащая в мешке на земле Мегги.

– Именно, – горячо поддержал ее Колдер. – Дейдре, пожалуй, самое вздорное создание из всех, кого я встречал. В ее поступках нет никакой логики, одна импульсивность, и это меня совсем не устраивает. Я уверен, что она была бы счастливее с кем-нибудь более… поэтичным.

Колдеру показалось, что единственный раз в жизни он сказал именно то, что требовалось. Баскин, кажется, поверил ему. Он даже как-то успокоился.

Более того, когда он поднял глаза на Колдера, на его вполне заурядном лице читалась вдохновенная решимость, которой не было раньше.

– В таком случае, – медленно проговорил Баскин, поднимая пистолет и целясь в Колдера, – я, пожалуй, просто убью вас.

И тогда Колдер понял свою ошибку. Он сильно недооценил Баскина. Тот не собирался подвергать Дейдре унизительной процедуре развода и марать ее репутацию скандалом, от которого ей все равно никогда не отмыться. Куда эффективнее просто сделать ее вдовой.

И Колдер угодил прямиком в ловушку, куда затащила его тревога за Мегги и Дейдре. Колдеру ничего не оставалось делать, кроме как подойти еще ближе к Баскину, дабы тот не промахнулся, каким бы неумелым стрелком ни был.

Беспомощно он смотрел, как Баскин взводит курок. Единственным его утешением было сознание того, что притаившаяся в темноте Дейдре не даст пропасть Мегги, раз уж ее непутевый отец позволил вывести себя из игры.

Черное отверстие дула, казалось, расширялось, превращаясь в туннель, по которому…

– Нет!

Крик, голубой вихрь, резкий сухой щелчок…

И вот уже Дейдре лежит на земле, тяжело дыша и прижимая ладони к расплывающемуся красному пятну на боку.

Дейдре!

Колдер рванулся к лежащей на земле жене, но Баскин достал из-за пазухи еще один дуэльный пистолет.

– Отойдите от нее, вы, зверь! – Баскин бешено размахивал пистолетом. – Это все ваша вина! Смотрите, что вы заставили меня сделать!

Колдер не испугался бы безумца, размахивающего пистолетом, если бы на кону была только его жизнь. Но Мегги лежала на земле и с ужасом смотрела на растекающееся кровавое пятно на платье Дейдре.

Баскин опустился на колени рядом с Дейдре и неуклюже похлопал ее по щекам.

– Моя любовь, мое сердце… Что же я наделал? Поговорите со мной!

Дейдре схватила его за руку окровавленной рукой.

– Баскин, все кончено, – задыхаясь, прошептала она. – Вы должны нас отпустить. Мне нужен врач. Просто опустите пистолет и отпустите нас.

Баскина всего передернуло.

– Нет! Мне нужно, чтобы вы были со мной! Я… – Он встал и потянул за собой Дейдре, пытаясь поставить ее на ноги. Она закричала, но когда Колдер захотел сделать шаг к ней, Баскин вновь нацелил пистолет на Мегги.

– Пусть обмен будет равноценным, Брукхейвен, – выкрикнул Баскин. Голос его срывался, глаза вращались. – Забирай свое отродье. – Он попятился к коляске, увлекая за собой Дейдре. Он держал ее крепко поперек талии. Дейдре, кусая губы от боли, даже не пыталась вырваться. Она лишь бросила взгляд через плечо на Колдера.

Он стоял, беспомощно опустив руки. Помочь ей Колдер был не в состоянии, оставить Мегги он не мог. Он лишь смотрел, как Баскин уезжает в его карете, как гонит коней, увозя раненую Дейдре.

Очнувшись, Колдер подбежал к Мегги. Несколько минут ушло на то, чтобы ослабить узлы веревки, которой она была связана, но, как только он ее освободил, Колдер крепко обнял малышку, прижавшись щекой к ее макушке, чувствуя, как ее острые коленки упираются ему в бок. Она долго не отпускала его, всхлипывая и дрожа. Теперь, когда ей ничто не угрожало, не было надобности в напускной храбрости.