Джессика Парк - Любовь на шарнирах

– Одинаковая расцветка символизирует нашу связь, – сказала она.

– Как признак членов одной банды, – добавила Эрин.

Она весьма неохотно согласилась растратить часть дня в салоне. Но теперь сидела в кресле рядом с Джули, опустив ноги в мыльную ванночку, и вид у неё был относительно расслабленный. Она даже откинулась на мягкий подголовник.

Джули взглянула на Рейчел и Селесту – они сидели напротив и с любопытством изучали журнал, то и дело хихикая над чем-то в смартфоне Рейчел. Кто знает, может, даже над мальчишками. Селеста не врала насчёт того, что Рейчел – белая ворона; это стало очевидно, когда та громогласно выдала назубок всю таблицу Менделеева. Но никого другого Селеста бы себе в друзья и не выбрала. Эти неуклюжие странноватые подростки нашли друг друга не случайно.

Эрин приподняла голову и прищурилась.

– Как считаешь, я должна купить Селесте какое-нибудь карманное устройство?

– Нет, не думаю, что есть какое-то юридическое обязательство, – ответила Джули.

– Я не очень-то следила... не заботилась, если честно... о том, что нужно Селесте. Я это понимаю. Но я начала стараться. И знаю, что давно пора. Мне понравился наш с ней поход за покупками на той неделе. Спасибо, что предложила. И за сегодня тоже.

Джули лишь слегка улыбнулась в ответ.

– Я тут размышляла о том, чтобы как-нибудь летом свозить Селесту на выходные к мысу Код. Такие мини-каникулы для мамы и дочки. Как думаешь, ей бы понравилось?

Джули кивнула.

– Ещё как. – Она взглянула на свои ядовито-красные ногти. – Может, даже стоит устроить каникулы для всей семьи?

– Хм... Прекрасная идея. Я подумаю. Не помню, когда последний раз мы проводили вместе хоть несколько дней. – Эрин вновь откинула голову на спинку кресла.

Каникулы для всей семьи. Незнакомое Джули явление. С Нового года отец оставил ей два сообщения на автоответчике и отправил три электронных письма – всё через секретаря. На первые сообщения Джули не ответила и в конце концов попросила своего собственного секретаря – некую мисс Селесту Уоткинс – написать краткое письмо о том, что мисс Сигл в настоящее время занимается чрезвычайно важными вопросами, но непременно организует совместный ужин сразу после дождичка в четверг.

– Что ж… – снова подала голос Эрин. – Мэтт говорит, ты ищешь квартиру.

– А. Да, ищу. Кажется, мне давно пора слезть с вашей шеи.

– Глупости. Оставайся у нас, сколько тебе хочется. Хотя я подозреваю, ты уже готова к новым приключениям студенческой жизни.

Джули вновь ощутила, как что-то сжалось у неё в груди. Это ведь Мэтту хотелось, чтобы она съехала.

– Наверное, будет проще жить поближе к колледжу, – тихо сказала она. – Дана предложила свою квартиру. Её соседка выселится сразу после выпускных экзаменов, тогда и перееду.

– Так скоро. Но я понимаю, что мы слишком долго посягали на твоё свободное время. Ты целый год носилась с Селестой и учила уроки с Мэтью. Мы тебя так эгоистично присвоили. – Эрин вздохнула. – Но кто ж виноват, что ты такая замечательная? Я очень надеюсь, что ты всё же будешь иногда заглядывать к нам на ужин. Без тебя дом станет совсем другим.

Джули прикусила губу и закрыла глаза. Её охватило жуткое одиночество, и она не могла придумать в ответ ничего такого, от чего бы не расплакалась.

– А когда у тебя будет своё жильё, ты сможешь украсить его по собственному вкусу, ни у кого не спрашивая разрешения. Вам с Даной будет весело вместе. Прямо как в своё время нам с твоей матерью. Старая комната Мэтью всё равно едва ли подходила для девушки.

– В смысле, комната Финна, – поправила её Джули.

– Что? Нет, ты жила в комнате Мэтью. Он давно переселился в старую спальню Финна, а его пустовала, пока ты к нам не приехала. Приятно было снова иметь полный дом детей.

– Наверное, я не так поняла... – начала Джули. Этого просто не могло быть. И причин тому – море. – Я думала...

– Знаешь, что? – воскликнула довольным тоном Эрин. – Прекрасно, что мы сюда пришли. Мне так редко случается просто бездельничать. Я наконец смогла поразмышлять о том о сём. И поняла, что соскучилась по своей семье, Джули. Собиралась ты или нет, но ты помогла вернуть их мне, а меня – им.

Джули глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь распутать смешавшиеся мысли.

А потом Эрин накрыла ладонь Джули своей, этим безмолвным жестом одновременно успокаивая и приводя её в смятение.

– Ты сегодня не на машине? – оторвал Мэтт глаза от ноутбука, когда Джули прошла через гостиную. Он сидел на диване, закинув ноги на кофейный столик. На его красной футболке, к удивлению Джули, не было ни единой буквы.

– Нет. Прогуляюсь до метро, погода-то хорошая. – Слова, тяжёлые и какие-то притворные, словно вязли во рту.

– В мае-июне обычно ничего, но середина лета... вот увидишь. Жара, зной и жуткая влажность.

Джули присела на стул и порылась в рюкзаке, проверяя, всё ли взяла для последнего учебного дня. Ей осталось только пройти этим утром экзамен и сдать курсовую работу. Многие бы на её месте ликовали. Но Джули одолевало неясное чувство тревоги, которое не покидало её уже несколько недель.

Она пролистала распечатанную курсовую. Хотя Джули сама написала всю работу, слова в ней выглядели чужими. Буквы сливались и расплывались по страницам бессмысленной путаницей. И когда работа выскользнула из рук и упала на пол, Джули даже не пошевелилась.

– Джули? Ты в порядке? – спросил Мэтт.

– В полном.

– Какая-то ты сегодня странная.

– Я же сказала: порядок.

Джули убрала курсовую в рюкзак и подошла к окну у парадного входа. Она подняла тяжёлую раму, и лёгкий ветерок дунул на неё сквозь прозрачную занавеску, но Джули не отстранилась. На небе сегодня не было ни облачка, а в воздухе витал чистый свежий аромат поздней весны. Но этот чудесный запах, вероятно, будет радовать лишь до тех пор, пока его не поглотят июльские жара и смрад.

Джули развернулась и взглянула на уткнувшегося в ноутбук Мэтта.

– Мэтти?

– Да?

– Посмотри на меня.

– Что? – отозвался он.

– Посмотри на меня.

Мэтт поднял голову. Он, казалось, уже целую вечность избегал её взгляда, и блеск, который она так часто замечала в его серых глазах, куда-то пропал. Уже много недель они не подтрунивали друг над другом, не шутили о его футболках, не пытались вбить ей в голову, как решать задачи по алгебре асимптотическим методом. Она всматривалась в его лицо, словно стараясь что-то в нём найти. Что-то понять. Он склонил голову набок, с серьёзным видом ожидая, когда она придёт к какому-то решению. Но не отвернулся.

Он выглядел усталым и ранимым.

Наверное, не случайно.

Ни один из них не проронил ни слова. Она ощущала, какой сдвиг, какая чудовищная перемена произошла в их отношениях. Какая утрата. И знала, что он чувствует то же самое.

Наконец Джули подняла с пола рюкзак. Повернулась и вышла в ослепительно-яркое утро.

***

Дана скрестила ноги и отломила кусочек от круассана с шоколадной начинкой.

– Хочешь? – предложила она.

Джули покачала головой. В животе у неё неприятно ныло, а от здешнего кофе начинало подташнивать. Им с Даной повезло урвать себе столик на летней веранде оживлённой кафе-пекарни посреди Гарвардской площади. Похоже, концу учебного года радовались все, кроме Джули.

– Джули, что не так? – спросила Дана. – Тебя явно что-то гложет. Ты не хочешь со мной жить? Если нет, я не обижусь. Я всего лишь взяла и перекрасила для тебя спальню – не стоит мучиться угрызениями совести, если ты вдруг передумала. – Она улыбнулась. – Честно. Всё нормально.

– Нет, дело вовсе не в этом. Мне, по правде, уже не терпится переехать. Всего пара дней осталась.

– Но что-то всё равно не так. У тебя плохое настроение.

– Да, – признала она. – Плохое.

– Так расскажи.

Джули засмотрелась на расположившихся по соседству шахматистов. Студент и седовласый мужчина сосредоточенно склонили головы над чёрно-белыми фигурами на расчерченном бетонном столике. Король, ферзь, ладья, слон, конь. Король, ферзь, ладья, слон, конь.

Пешка.

Джули не сводила глаз с шахматных фигур. Пешка.

– Пора домой, ещё не всё упаковано.

– Как скажешь. Эй, – тихо окликнула её Дана, – ты мне позвонишь, если что, да? Когда надо будет выговориться.

Джули перевела взгляд на подругу и кивнула.

– Обязательно. – Она уже подняла рюкзак, чтобы уйти, но остановилась. – Ты не против, если я вдруг переселюсь пораньше?

– Да в чём дело-то? – подалась вперёд Дана. – В Мэтте?

– Так ты против или нет?

– Конечно, нет. – Дана снова откинулась на спинку. – Переезжай, когда хочешь. И спрашивать не надо.

– Спасибо. Созвонимся.

Джули опустила на глаза тёмные очки и стала пробираться сквозь толпу на тротуаре. Миновав на углу улицы «Данкин донатс», она улыбнулась. К этому самому стеклу «умница» Уилл Хантинг прикладывал салфетку с номером девушки. А ещё сюда заглядывали они с Мэттом в тот день, когда искали ей квартиру. Она прошла мимо спуска в метро, пересекла Масс-авеню и нырнула в лабиринт «Гарвардского кооператива». Бесцельное блуждание по его недрам помогло ей забыться. И Джули не глядя бродила вдоль книжных полок, пока не вышла через боковую дверь в переулок. Владельцы бутиков выставили здесь на тротуаре образцы своих товаров, и Джули стала перебирать пальцами сарафаны, которые не собиралась покупать. Через дорогу притулился небольшой магазинчик с поделками местных ремесленников. Она тут же встрепенулась, подумав, вдруг получится найти там какую-нибудь безделушку для Селесты.

Как же тяжело будет покидать дом Уоткинсов. И дело далеко не в чемоданах. Какой смысл притворяться? При одной мысли о переезде она ощущала пустоту, бескрайнюю и неотвратимую.

Джули, как в тумане, прошла вдоль полок с поделками и остановилась у витрины с бижутерией. Она попыталась сосредоточиться. Небольшой подарок Селесте – как раз то, что нужно. Им обеим. Сувенир на память о проведённом вместе годе. Она скользнула взглядом по бусам и золотым браслетам – всё не то. Шагнула к дальнему углу витрины.

И краем глаза уловила серебристый отблеск. Наверное, стоило удивиться, увидев её здесь, но нет. Она словно и ожидала её тут найти.

Подошла продавщица.

– Хотите что-нибудь посмотреть поближе?

Джули указала, не отводя глаз от витрины.

– Да. Вот эту, пожалуйста.

Женщина отперла стеклянную створку и, отодвинув её, подала Джули вещицу.

Та опустила взгляд и всмотрелась в знакомую серебряную заколку. Селестину заколку. Ту самую, которую Финн прислал издалека. Она несколько раз повернула её на ладони. Вместо бирюзы эту заколку украшал жёлтый самоцвет. В остальном она была в точности такая же.

– Здесь всё?.. – начала Джули. Неужели она, и правда, хотела задать этот вопрос? Да. У неё не было выбора. – Здесь всё местного производства, так?

– Совершенно верно.

– Ничего не завозят из-за границы?

– Нет. Мы поддерживаем исключительно мастеров Новой Англии. Каждое изделие у нас в ограниченном количестве. Причём двух одинаковых вы не найдёте. Эту заколку сделала жительница острова Мартас-Винъярд. Красивая, правда? Мы продали уже довольно много её изделий.

– Не сомневаюсь. Она замечательная.

Дрожащей рукой Джули положила заколку на место. Затем повернулась и выбежала из магазина.

Дорога домой показалась бесконечной и вместе с тем слишком короткой. Выкрутив громкость на iPod'е и пытаясь заглушить мысли музыкой, она медленно брела к дому. Хотя её домом он будет ещё совсем недолго. Снова и снова в голове отдавались слова доктора Кули: «...Вдруг ты упускаешь из виду что-то очевидное. Не анализируй сверх меры то, что видишь». Она всё упустила. Решение лежало у неё перед глазами, а она за деревьями не разглядела леса. Возможно, она уже несколько месяцев знала правду – просто не хотела принимать то, о чём реальность кричала ей в лицо. Отрицая очевидное, она вела себя как слепая дурочка. Возможно, самая распоследняя.

От дома Уоткинсов сегодня веяло холодом. Как обычно, заело замок у входа, и, как всегда, скрипнули ступеньки на лестнице, но всё вокруг, казалось, подменили. Мэтт был на занятиях – и хорошо. Она открыла ноутбук и придвинула стул поближе, начиная письмо.

«Финн,

я от тебя просто без ума. Ты ведь знаешь, да? Наши отношения за этот год... Я и не знала, что всю жизнь о них мечтала. С тобой я стала смелее, отважнее. Ты меня смешил. Ты был милым, обаятельным – притягательным.