Сколько они так простояли, она не поняла, страдая от слышавшихся вокруг негромких смешков. Дан отпустил ее только после того, как возникшая за его спиной сестра крепенько постучала по его плечу.

Когда тот бессмысленными глазами посмотрел ей в лицо, властно положила руки ему на плечи и повела за собой. Юрий подхватил удрученную Дашу, ободряюще улыбнулся и, как ни в чем не бывало, заскользил с ней по паркету.

– Что ты творишь? – Оксана была так возмущена, что шипела, как вспугнутая змея. – Зачем позоришь девушку? Все знают, что тебе нужно от доверчивых дурочек. Что ты к ней пристал?!

У него на щеке задергался мускул. Оксана насторожилась. Так он нервничал только раз, перед защитой диплома. Неужели здесь что-то серьезное?

– Хочу, чтобы Дарья вышла за меня замуж, а она не желает, только и всего. Мелочи жизни, не обращай внимания.

Потрясенная Оксана сбилась с ноги и недоверчиво уставилась на брата.

– Что, она к тебе в постель не ложится, так ты ее другим путем решил уломать?

Дан встревоженными глазами поискал Дашу, поэтому ответил не сразу.

– Уже. Потому и хочу жениться.

Оксана вздрогнула.

– Она что, беременна?

Горько вздохнув, он повернул сестру так, чтобы ему было удобнее наблюдать за Дашей.

– Нет, насколько я знаю. Но буду стараться. Может, поможет.

Оксана приложила тонкие пальцы к запульсировавшему виску.

– Ты с ума сошел!

Брат уныло подтвердил:

– Ага!

Безысходность, прозвучавшая в голосе обычно нарочито-легковесного Даниила, растрогала женщину. Она сама еще недавно была в таком же страдающе-безнадежном положении и прекрасно понимала его мучения.

– Что, влюбился-таки?

Он перевел мятущийся взгляд на нее.

– Похоже. Противное чувство, не находишь?

Она не согласилась:

– Это когда как. Если Даша ответит взаимностью, жизнь покажется совсем другой.

– Тебе хорошо говорить! У тебя, слава Богу, все мучения позади. А вот как я буду жить без Дарьи? Ты лучше ей скажи, что я изменился и у меня всё серьезно. Ты же наверняка ее против меня настраивала?

Это было правдой, и сестра виновато потупила взгляд. Вот куда заводят благие намерения!

Дан настойчиво повторил:

– Скажи ей, что теперь всё по-другому и она мне по-настоящему дорога!

Оксана хотела сердито ответить, что не собирается заделываться свахой, но посмотрев на измученное лицо брата, передумала.

– Ладно, скажу, но за результат не ручаюсь. У нее своя голова на плечах есть. – Бросив случайный взгляд на родителей, подергала его за рукав. – Дан, смотри, тебя мама зовет!

Он обернулся, увидел властный жест матери и нехотя побрел к родителям, ожидая нешуточного нагоняя. Екатерина Ивановна, пряча недовольство за милой улыбкой, негромко потребовала объяснений:

– Даниил, ты за прошедшее время стал вести себя еще безобразнее. Какого черта ты пристаешь к этой девочке? На посмешище ее выставить хочешь?

– Я на ней жениться хочу. Не думаю, что это такое уж посмещище.

Он лихорадочно шарил глазами по залу, но Даши нигде не было. Он всей душой хотел пуститься на ее поиски, но уважение к родителям заставляло его стоять на месте.

Догадавшийся о его намерении отец насмешливо успокоил:

– Я видел, как она ушла, так что утихомирься, пожалуйста. Что за женитьба?

Дан сник, будто из него выпустили воздух и бесцветно заявил:

– Она мне отказала, так что беспокоиться не о чем.

Ошарашенные родители вопросительно посмотрели друг на друга, потом перевели взгляд на подошедших к ним Оксану с Юрием. Безнадежно махнув рукой, Дан побрел на свое место, а Оксана констатировала очевидный факт:

– Он влюбился.

Отец вдруг не к месту проговорил:

– Любовь не картошка, не бросишь в окошко… – и лукаво подмигнул жене.

Проигнорировав фривольный жест мужа, Екатерина Ивановна недоверчиво покачала головой. Неплохо осведомленная о немаленьком донжуанском списке сына, потребовала доказательств его неожиданного афронта:

– И что, в самом деле безответно?

Оксана покаянно призналась:

– Похоже. Может, к этому и я руку приложила. Я в свое время Дашу предупреждала, чтобы она ему не доверяла.

С сожалением посмотрев на понурую спину сына, мать предложила:

– Так ведь можно узнать точно? Она же Шурина сестра? – Оксана утвердительно кивнула головой. – Вот и попроси Шуру всё разведать.

На семейный совет была призвана Александра. Выслушав задание, сокрушенно пропыхтела:

– Боюсь, я тоже в это дело свою лепту внесла. Но в этом Дан сам виноват, такую репутацию заработал. Я у Дашки поспрашиваю, конечно, но она вряд ли чего скажет. Она и про Генку, дурака этого, ничего не говорила, хотя он над ней как только не измывался. Так что на многое не рассчитывайте.

Вечер продолжался, а Дан так и просидел до конца на одном месте, понурив голову и мрачно уставившись в свою тарелку.

На следующий день после работы Шура приехала к сестре. Даша занималась, сидя на диване, подогнув ноги калачиком и обложившись учебниками. Не церемонясь, Александра приступила к делу.

– Что у тебя с Даном? И не говори, что ничего, после вчерашнего поцелуя я в это всё равно не поверю.

Даша недовольно передернула плечами.

– Ну, а я-то здесь при чем?

Шура резонно возразила:

– Но он не со мной же целовался, а с тобой. Так что между вами что-то есть, не отпирайся!

– Нет ничего. И что ты так беспокоишься? Ты сама меня против него предупреждала. И не ты одна. А я стараюсь следовать мудрым советам.

Сестра в смущении потупила глаза, что бывало с ней чрезвычайно редко.

– Ну, возможно, что мы все ошибались, и он вовсе не такой легкомысленный, как я думала. Похоже, он влюбился, и серьезно. Он тебе об этом не говорил?

Даша взяла в руки очередной учебник, делая выписки.

– Нет, о любви – ни слова. Замуж, правда, звал, но несерьезно, походя, ты бы это во внимание не приняла.

Сестра решила подступиться с другого бока.

– А ты-то сама как к нему относишься? Он тебе хоть немного нравится?

Даша звонко хлопнула ладонью по ни в чем не повинному учебнику.

– Шура, какая разница – нравится, не нравится? Ты что, сама не видишь, что это Генка номер два, правда, в несколько облагороженном варианте?

Сестра замахала руками.

– Ну, что ты говоришь! Между ними ничего общего нет. Дан просто бесился по молодости лет. Как и его отец, между прочим. Тот тоже изрядным повесой был, пока не встретил Екатерину Ивановну. А они почти сорок лет прожили душа в душу. И Данька перебесился и муж из него будет хороший. Просто я не думала, что он на тебе остановится.…

Даша изучающе посмотрела на сестру одним глазом.

– Что ты о нем так печешься?

– Да парень впервые в жизни влюбился, хочет остепениться, жениться, детей завести. Тебе его что, ни капельки не жалко?

Даша насмешливо усмехнулась.

– А чего его жалеть? Он ведь тоже над женщинами покуражился. Вот пусть теперь на собственной шкуре попробует, каково это. А в его любовь мне что-то не верится. – Шура хотела возразить, но Даша твердо сказала: – Извини, но мне заниматься надо. У меня экзамены скоро.

Добравшись до дома, Шура первым делом бросилась к телефону.

– Оксанка, привет! Я говорила с Дашкой, нам надо встретиться и всё обсудить. И Таньку позвать.

Они собрались на следующий день на квартире у Оксаны. Юрий деликатно ушел в спальню, предоставив дамам в распоряжение большую комнату. Хозяйка налила всем чаю и приготовилась слушать рассказ подруги. Деловитая Татьяна, не понимающая, зачем ее так срочно вызвали, беспрестанно взглядывала на часы, нудно талдыча о встрече с очередным клиентом, и всё порывалась сбежать.

Не давая ей улизнуть, Шура доложила о разговоре:

– Дашка, как я и предполагала, ничего существенного мне не рассказала. Не сказала и о том, что Дан ей нравится. Но! – Тут она подняла указательный палец, подчеркивая сказанное: – Не сказала и что не нравится. Она вообще этот вопрос обошла. Не ответила ни да, ни нет. А она девка прямая, если б не нравился, отрезала бы сразу. Значит, нравится, но она это скрывает, она же пуганая ворона. Считает, что Дан такой же, как Генка. А тот редкий гад, между прочим. – Чуть помолчав, Александра сделала практический вывод: – Я считаю, нам надо Даниилу помочь.

Оксана вопросительно подняла брови.

– И как это сделать практически? Она же отказывается с ним разговаривать. Может ты предлагаешь ее связать и заставить его выслушать?

Шура коварно усмехнулась.

– Это ты правильно сказала – заставить ее его выслушать. А для этого надо создать соответствующие условия. – И, повернувшись к непрерывно ерзающей на стуле Татьяне, спросила: – У тебя брат когда-нибудь из дому уезжает? Хотя бы на пару дней?

Думающая о другом подруга не сразу врубилась, чего от нее хотят.

– Не помню я. Да и зачем вам Серега?

Шура, выразительно сморщив нос, произнесла по слогам:

– Серега нам ни к чему, нам плацдарм нужен!

Ничего не понявшая Татьяна испуганно спросила:

– Какой?

Тут вмешалась и Оксана, недовольная Татьяниной непонятливостью:

– Танька, сосредоточься! Надо куда-нибудь отправить Сергея, чтобы Дан мог спокойно дождаться Дашу в квартире! Я думаю, это хорошая идея.

Татьяна непонятливо затрясла головой.

– А зачем ему дожидаться Дашу в моей квартире?

Они ответили ей раздраженным дуэтом:

– Да поговорить! Она же с ним не разговаривает!

Татьяна подозрительно переспросила:

– И это всё?

Оксана таинственно уточнила:

– А дальше уж как масть пойдет. Главное – им ничто мешать не будет.

Под напором подруг Татьяна сдалась:

– Ну ладно. Если брат куда-нибудь поедет, я дам вам знать, и ключи от квартиры передам. Но если что пойдет не так, я здесь ни при чем. – И резво удрала на рандеву с клиентом.

Еще немного посудачив, Александра ушла, надеясь, что удобного случая осталось ждать недолго.

Галина Ивановна, уверенная, что Дан только играет, вначале свысока наблюдала за развитием сюжета, но, заметив, что дорогие костюмы, сидевшие на нем как влитые, стали ему велики, а ввалившиеся щеки подчеркивают темные тени под глазами, обеспокоилась. Видя его явную растерянность, чисто по-женски принялась ему сочувствовать.

Даша отлично сдала сессию и, как обычно, прилежно занималась делами, принципиально не замечая постоянно крутившегося вокруг Даниила. В конце концов это стало возмущать непоследовательную Галину Ивановну. Парень так страдает, а этой надменной девчонке хоть бы что!

И она начала Дану по мере сил помогать. Стоило тому появиться на пороге, как у секретарши тотчас возникали дела в других местах, и она уходила из приемной, чтобы тот имел возможность без свидетелей высказать Дарье всё, что хотел. Когда возвращалась после часовых отлучек, Даша с укором смотрела на нее, но молчала, не желая препираться, и Галина Ивановна с чувством честно выполненного долга садилась за компьютер.

В пятницу после обеда Оксана уехала на производство, и Даша принялась наводить порядок на ее столе, заваленном бумагами. Когда дверь открылась, по ее телу прошел электрический разряд и она сразу догадалась, что появился Дан. Не оборачиваясь, потребовала:

– Ну, что тебе опять от меня надо? Мы уже тысячу раз обо всем переговорили. Хватит уже! Отвяжись!

Он подошел поближе и угрюмо признал:

– Не могу. Сил нет отвязаться. Хоть и хочется порой отчаянно. Думаешь, мне нравится за тобой таскаться, клоуна из себя изображать?

Даша без сочувствия посмотрела на его бледное лицо.

– Да брось ты! Тебе ведь одно надо. Если бы мы с тобой прожили один только месяц, я бы тебе кошмарно надоела, и ты шустренько отправился бы искать лучшей доли.

Он подвинулся вплотную и потребовал:

– А ты проверь! Что голословно трепаться? Вот проживи со мной этот твой месяц и узнаешь, отправлюсь я куда-нибудь или нет! Ты сама выдумываешь неприятности, которых нет и никогда не будет!

Боясь смотреть ему в лицо, она порывисто отвернулась.

– И пробовать нечего! – ей понравился собственный безапелляционный голос, не оставляющий надежды на помилование. – Ты же охотник, тебя завораживает сам процесс погони. Пойманная дичь тебя уже не интересует.

Дан с озлоблением воскликнул:

– Да что ты мне всё свои мысли приписываешь! Я путался с бабами, признаю! Но я никому из них ничего не обещал! И уж тем более о любви не говорил и замуж не предлагал!

Даша дрогнувшим голосом уточнила:

– Ты и мне о любви не говорил…

Он обхватил ее за плечи, повернул к себе и заставил посмотреть в свои серьезные глаза.

– А если скажу, ты поверишь?

Его взгляд прожигал насквозь, открывая то, что она прятала от самой себя. Она с трепетом ждала этих решающих слов, боясь самой себя, но он вместо признания стал ее неистово целовать, всё ниже и ниже клоня на длинный стол для заседаний.