Ярослава А. - Любовь нечаянно нагрянет

С такой подругой и врагов-то не надо.

Такое зло меня взяло на эту сладкую парочку, что решение пришло моментально.

— Подожди, — шепнула Марине, придерживая ее рукой у перил, — Спрячься.

Подруга в недоумении уставилась на меня, но послушно скрылась в тени лестничного пролета, украдкой наблюдая, как я быстро вскочила по ступенькам и подлетела к ничего не подозревающем о моем коварстве голубкам.

— Геночка! Любимый! — срываясь на сопрано пропищала я, — Кто эта женщина?!

Гена и Геля почти синхронно подпрыгнули н месте и ошарашенно уставились на меня, словно я седьмое чудо света.

— Любимый! — истерично взвыла, не давая опомниться ничего не понимающему изменнику, — Как ты мог?!Ты решил меня бросить? Я что, зря уговаривала Маринку с тобой развестись? Чтобы ты и меня со всякими прошмандовками обманывал?

— Что?! — оскорбилась девица, чисто на рефлеке отталкивая героя любовника, — Ты спишь с этой пигалицей?

— Я? — офигел Гена, — Нет!

Тут уже была моя очередь изображать праведный гнев и заламывать руки.

— Что?! Гена! Ты обещал на мне жениться и прописать в своей шикарной квартире. Ты рассказал своей маме о нас?

Агелина переводя смертоубийственные взгляды с меня на Гену, с Гены на дверь крартиры и обратно на Гену, который по-моему мечтал уже просто слиться со стеной и наконец проснуться, чтобы потом с радостью понять, что это был просто дурной сон.

Нет, козлик! Это реальность!

— Это правда?! — гаркнула Геля, со злости лупя любовника по затылку перчатками.

— Не-е-ет…, – жалобно простонал он, но тут же был заткнут безжалостным:

— Конечно, неправда! С мамой мы еще не успели познакомиться. Зато успели с бабушкой, — с энтузиазмом закивала я, — Она просто в восторге от того, что у нее будут еще правнуки! Правда, это просто чудесно!

Оскалилась во все тридцать два, демонстрируя гене поистине акулий оскал.

— Правнуки? — побелел мужчина, хватаясь за сердце.

— Так эта коза еще и беременна?! — буквально взвилась Геля.

— Клянусь тебе, Геля…

— Здоровьем наших детей! — торжественно подтвердила я, — Я еще не говорила, что у нас будет тройня! Это такое счастье. Гена тырал?

Гена не мог ответить. Его просто хватил апоплексический удар с такого счастья.

У Гели задергался профессионально накрашенный глаз.

— Тройня? — второй глаз скосил на прикинувшегося шлангом Гену, — То есть ты, сволочь, еще и этим трем алименты платить собираешься? И никакой шубы мне, значит не видать?

— Геля…все не так…, – попытался что-то проблеять он.

— Видеть тебя не хочу больше. Не звони мне и мамаше своей передай, что она отправила меня своим кислым чаем, — прошипела Геля и развернувшись на каблуках, разъяренной фурией полетела вниз по лестнице, чуть не столкнувшись с вовремя, прошмыгнувшей в соседний тамбур Маришкой.

Едва смолк в подъезде стук каблуков, я повернулась в пребывающему в шоке Гене, вручила комплект ключей от квартиры и кровожадненько протянула:

— Гони Маринкины вещи и ноутбук. Или маму тоже тройней обрадовать?

Чуть позже я выползла из подъезда с тремя пухлыми чемоданами, таща один в руках и три везя на колесиках.

Маришка скромно сидела у подъезда на лавочке, опустив плечи. Плачет что ли?

— Так! Хорош сопли на кулак наматывать! Сегодня у тебя начинается новая жизнь, — сообщила ей, тяжело опускаясь рядом, — Фух! Сколько у тебя шмоток. Слушай, все не получилось за раз собрать. Придется еще разок твоего хлюпика покошмарить.

Маринка подняла мокрые глаза, улыбнулась и кинулась мне на шею.

— Ритка, чтобы я без тебя делала?

— Рыдала в три ручья под дверью хлюпика? — скромно предположила я, — Давай вызывай такси и дуй мелких забирать.

Тут Маришка подскочила с лавочки, активно шаря по карманам.

— Рит, я кажысь кошелек на работе оставила.

Самое интересное, что я тоже без копейки. Не беру с собой денег на работу с тех самых пор, как алкаши во дворе тусоваться. Чтобы соблазна не было отдать им на бутылку. А так если будут — отдашь. Лишь бы отстали.

Вздохнув покосилась на поклажу.

— Пешком далековато, однако.

Тут в кармане запиликал телефон и я, нырнув за пазуху достала свой старенький гаджет. На экране высветилось «Шурик» и губы сами по себе расплылись в чеширской улыбке.

— Привет! — звонко ответила я, чуть не подпрыгивая на месте от радости.

— Привет, рыжуль. Что делаешь? — голос мужчины был деловым и бодрым.

Огляделась на чемоданы, пытаясь подобрать слова.

— Помогаю подруге переезжать.

— Далеко от офиса?

— Не близко. А что? — лукаво поинтересовалась я.

— Соскучился по тебе, рыжуль, сил нет.

— Тогда приезжай. Заодно с вещами поможешь.

Продиктовала ему адрес и плюхнулась рядом с Маришкой, потирая озябшие ладошки.

— Сейчас друг мой приедет. Поможет.

— Друг? — с интересом уставилась на меня подруга, — Я что-то пропустила? Ворковала ты с ним не совсем по-дружески.

Маришкины дети затоптали Громову всю машину. Вроде и грязи нигде на улице нет, но на обивке салона остались внушительные следы.

— Я отмою…за свой счет, — краснела и заикалась Маришка, бегая взглядом от меня к Шурику и обратно.

— Да бросте, Марина. Это пустяки, — махнул рукой мужчина и глядя на притихших детей, поинтересовался с загадочной улыбкой, — Кто здесь хочет самого вкусного в мире мороженного!

Девочки заулыбались и на закричали:

— Я! Я!

— Отлично. Тогда заедем — угощу вас.

Подруга перевела на меня недоуменный взгляд, я не удержалась и хихикнула:

— Расслабься и получай удовольствие. У Александра Петровича сегодня «оранжевое настроение»

— Это какое?

— Солнечное, — ответил Шурик, ласково посматривая в мою сторону, — Радостное.

— А-а-а, — многозначительно протянула подруга, — Счастливый вы человек, Александр Петрович. Такое солнышко отхватили.

Громов ничего не ответил, только загадочно улыбнулся и свернул к небольшому семейному кафе, где самое вкусное шоколадное мороженое.

Шурик и правда был сегодня в благодушном настроении и всячески развлекал нас рассказами о своей работе. Мы не хуже детей, ловили каждое его слово, не забывая уплетать за обе щеки мороженное.

— Слушайте, — внезапно осенило Маришку, — А почему бы вам не взять Ритку к себе на работу?

— Отличная идея, — с энтузиазмом откликнулся Шурик, — У меня Катька зашивается на двух должностях. Не хочешь ей в помощницы?

— Э-э-э, — растерялась я, переводя испуганный взгляд с Маринки на Громова, — Не очень как-то.

— Почему? — удивленно и даже как-то обиженно вскинул брови Шурик.

— У меня есть работа и учеба. Плюс твои обеды с завтраками. Баб Рая еще не выписалась — полы в вашем офисе никто не отменял. Шурик, я не бессмертный пони. В сутках всего 24 часа.

— Так давай ты уволишься с мойки, — тут же нашелся мужчина, — Я буду тебе платить в два раза больше, чем ваш Гарик.

— Давай лучше ты останешься без завтраков и спишешь мне долг, — не удержалась от шпильке.

— Э, нет, рыжуль. Без твоих завтраков я с голоду помру, — он выразительно похлопал себя по животу, — К тому же мысль, что ты мне должна и никуда не денешься крайне привлекательна.

Шурик выглядел очень довольным собой, что я не удержалась и прыснула от смеха:

— Прости, но Маришку бросить одну не смогу. Возьми лучше ее. Поверь, этот кадр будет более ценным.

Подруга чуть не поперхнулась молочным коктейлем.

— Я? В офис? Нет уж увольте! Я же тупая, как пробка.

— Ты себя недооцениваешь, — заметила я.

— Ты себя тоже, — вернул мне фразу Громов, загадочно поглядывая.

Уже позже в туалете стоя у зеркала Маришку посетила страшная догадка:

— Только не говори, что твой Шурик и есть тот страшный тип.

— Какой тип? — не врубилась я.

— Тот козел, что в воровстве тебя обвинял!

— Он самый, — подтвердила я, споласкивая руки в теплой воде.

Подруга внимательно как-то оглядела меня с ног до головы и протянула:

— Да, дела-а-а. То-то я смотрю больно рожа знакомая. Ты смотри с ним поаккуратнее. Они все поначалу такие лапочки, а потом прет их парнокопытная сущность. И Шурик твой не божий одуванчик. Взрослый, умный, опытный мужик. Ты рядом с ним, как котенок с тигром.

Слова больно царапнули. Надеюсь, Марина не завидует мне. А то было бы совсем неприятно.

— Я услышала тебя, — довольно прохладно произнесла я.

— Ну, смотри, подруга, — покачала головой Маришка и следом за мной пошла на выход.

По дороге домой дети устали и уснули, разговоры сошли на нет, а Громов все больше хмурился и как-то странно на меня поглядывал, вызывая дискомфорт во всем теле.

— Что? — шепотом спросила я, снова перехватывая его нечитаемое послание.

— Ничего, — бурчит и внимательно смотрит на дорогу.

Но я-то вижу, что ненормально. Лоб в морщинках, двумя руками за руль.

Не стала допытываться. Потом расскажет. Насколько я уже успела изучить Громова — он может довольно долго носить проблему в себе, а потом все же не выдержит и расколется.

Лекс

Праздники пролетели очень быстро, оставив после себя приятное послевкусие.

Лекс никогда не думал, что это когда-то произойдет, словно в сопливых книжонках, что так часто читают женщины.

Громов влюбился.

Прямо так в лоб шандарануло этим пониманием. А вместе с ним пришел страх…

Чего именно?

Громов затруднялся с точной формулировкой.

Он боялся потерять свое маленькое солнышко, подмечая, на что раньше не обращал внимание. Лекс внезапно впервые увидел, как на Ритку реагируют другие мужчины. Не парни и сопляки, которые составляют основную часть ее круга общения, а люди его статуса.

На днях его старый друг, один из тех, кто в свое время помог приподняться молодому Громову, позвал в гости. Отметить Рождество, посидеть в тесном кругу общих знакомых.

Роман Бояров — известный в городе предприниматель, владелец крупной торговой сети в городе, закоренелый холостяк и помешанный на спорте товарищ.

— Ты будешь один или с Асей? — Бояров один из немногих людей, кого Лекс всегда рад видеть.

— Нет, — коротко отвечает он, прикидывая, как лучше отвертеться от предложения, потому что разделить праздник он хотел с рыжулей, — Сомневаюсь, что у меня получится приехать.

— Гром, так дело не пойдет. Я, кажется, знаю, как выманить тебя из берлоги. Ко мне обещал заявиться Казаков. Спрашивал про твой предыдущий проект. Сдается мне не просто так. Что скажешь?

Громов на мгновение призадумался. Деловая чуйка шептала, что пойти стоит. Тем более, что сейчас подойдет время для поиска крупного инвестора для нового жилищного комплекса. А Казаков один из немногих людей в городе, кто владеет такими средствами.

Тут в комнату зашла Ритка, что напевая себе под нос и расставляя на столе красивые фужеры, для вина о существовании оных в своем доме Лекс даже не подозревал. Мужчина на миг завис разглядывая ее точеную фигуру в коротких спортивных шортах и ответил:

— Хорошо. Только я буду не один.

— Не с Аськой, но не один? Интересное дело, — хохотнул Бояров, — Буду ждать.

Ритка идти поначалу не хотела. Отнекивалась под предлогом, что ей будет некомфортно с олигархами за одним столом сидеть.

— А со мной нормально? — съехидничал Лекс.

— А ты олигарх? — испуганно посмотрела на него рыжуля, — Мне казалось — у тебя маленький бизнес.

— Сегодня небольшой, — протянул он, притягивая девушку к себе за талию, — Завтра мега корпорация. Ничто не вечно.

— Да уж, — девушка чуть отклонилась назад в его объятиях, открывая прекрасный обзор на нежные холмики груди, что чуть выглядывали под белой футболкой.

— Так что? Рванем завтра за город. Я тебя с Ромкой познакомлю. Он отличный парень, когда не говорит о своем любимом сноуборде.

— Я думала — ты как сыч на болоте. А у тебя друзья оказывается есть!

— Просто у меня их не много. Своей дружбой не раскидываюсь.

Рыжуля отвела взгляд, пытаясь уйти от разговора и тут Громова, как молнией ударило. Он, кажется, понял, отчего Ритка так жмется.

— Собирайся! — решительно схватил девушку за руку и потащил в прихожую.

— Шурик, ты офанарел?! Куда?

— В торговый центр. Купим тебе наряд, что бы ты была самая красивая и не вздумала больше себя стесняться.

На следующий вечер Лекс уже жалел о своем решении.

В магазине умелые девушки-консультанты подобрали ей белое воздушное платье из какого-то невероятного тонкого материала. Она выглядело достаточно скромным, но неожиданно коротким, чтобы любоваться точеными ножками, красивыми коленками.