Джанет Оак - Любовь никогда не перестает

Он кивнул и, не сказав ни слова, повернулся и вышел. Марти стояла в дверях, глядя ему вслед, по ее щекам бежали слезы.

Мисси тяжело переживала отъезд Томми. Его друзьям и близким разлука тоже давалась нелегко, но девочка была просто в отчаянии. Она отказывалась понять, почему Томми решил бросить их всех, и главное — ее. Марти пыталась объяснить, что случилось, но все ее старания были тщетны.

Матушка, занимаясь приготовлениями к свадьбе дочери, скрывала свою печаль. По тому, как она хлопочет и старается предусмотреть каждую мелочь, Марти чувствовала, что за улыбкой матушка, деловито отдававшая распоряжения, прячет боль за убитого горем сына.

Март подошел к концу, наступил апрель, и все вокруг пошло в рост, обещая новую жизнь и новые надежды. Нелли — с пылающими щеками и светящимся от счастья лицом — была поглощена последними приготовлениями.

— Мам, а те, кто женится, всегда улыбаются? — спросил Клэр после воскресной службы, во время которой он в основном вертел головой, озираясь по сторонам, вместо того чтобы слушать его преподобие.

Марти засмеялась.

— Обычно да, — ответила она сыну.

Клэр пожал плечами, но от дальнейших расспросов почему-то воздержался.

Его преподобие Натсон успел прочитать своим прихожанам уже пять проповедей, и Марти давно оставила попытки понять, о чем он говорит. Похоже, остальные тоже больше не надеялись постичь смысл сказанного, а несколько семей отчаялись настолько, что перестали посещать службу. Однако по воскресеньям здание школы по-прежнему было переполнено, хотя благоговения у прихожан явно поубавилось.

Ах, если бы его преподобие был чуть менее образован и говорил попроще! Марти жаждала духовной пищи — вроде той, что давало ей чтение Библии за семейным столом, — но каждое воскресенье возвращалась домой растерянная и смущенная. Она не сомневалась, что за цветистыми фразами проповеди скрывается истина, но ей так хотелась, чтобы эта истина оказалась простой и понятной, чтобы ее можно было забрать с собой и применять в повседневной жизни.

Однажды Дэвисы пригласили его преподобие Натсона на воскресный обед. Марти никогда не видела человека, который мог бы уничтожить в один присест такое количество жареных цыплят и пюре из овощей. Разумеется, она ничего не сказала, подавая на стол одно блюдо за другим. А когда увидела, что Кларк смотрит на его преподобие, вытаращив от изумления глаза, она с трудом подавила смешок и поспешно отвлекла внимание мужа от гостя — как бы хозяин не забылся и не сделал какого-нибудь неуместного замечания.

Марти и Кларк много говорили и думали о том, как относиться к пастору и его поведению. В конце концов они решили, что нужно принимать Натсона таким, как есть, и быть благодарными ему за то, что он делает. Он проделал нелегкий путь, чтобы помочь им, а значит, им остается только открыть свои сердца Слову Божьему и довериться Господу.

Осенью начались занятия в школе, и вместе с девочками туда впервые отправился маленький Клэр, преисполненный важности и чувства собственного достоинства. Беспокоило мальчика лишь одно: как отец будет без него управляться с хозяйством. Кларк сказал сыну, что Арни уже большой и сможет его заменить, и Клэр не без колебаний согласился.

О школе Клэр говорил без умолку, с удовольствием рассказывая о проказах озорных учеников и смешных случаях на уроках. Мисси порой называла брата сплетником, но это ничуть не умаляло его желания повеселить домашних забавной историей.

Однажды Марти сидела дома и вязала варежки к зиме. Нандри ушла на дальний выгон за брусникой. Арни «помогал» отцу, Клэй, Мисси и Клэр были в школе, а малютка Элли мирно спала.

Марти думала о Ванде. Уже все соседи знали, что маленький Ретт отстает в развитии, но Ванда и Кэм, казалось, не желали замечать этого. Когда Марти вспоминала о мальчике, у нее ныло сердце. Ретт наконец-то начал ходить, но все еще не пытался говорить, и было видно, что он никогда не станет таким, как другие дети.

Несмотря ни на что, Кэм продолжал хвастаться сыном перед соседями.

«Видите, какой он большой и сильный?» — спрашивал Кэм всех и каждого. «Что он будет делать, когда в конце концов посмотрит правде в глаза?» — беспокоилась Марти.

Шум во дворе прервал ее печальные размышления. К удивлению Марти, это была именно Ванда. Она привезла с собой Ретта. Сияющий от восторга мальчик сидел рядом с матерью — он держался за вожжи, которые не выпускала из рук Ванда.

Она привязала лошадей и помогла сыну спуститься на землю. Ретт принялся бродить по двору и, увидев Ол Боба, радостно заулыбался. Мальчик и собака быстро нашли общий язык.

Ванда взяла сына за руку и повела его к дому. Он не сопротивлялся, однако подчинился явно без энтузиазма.

— Марти, мне нужно с тобой поговорить, — сказала Ванда без лишних слов. Марти заметила, что ее губы дрожат. — Я знаю, люди в округе говорят, что Ретт не такой, как все, — продолжала она прерывающимся голосом. — Я все знаю. Они думают, что мы с Кэмом ничего не понимаем! Нет, Марти, мы все видим. Я догадалась об этом давным-давно, еще тогда, когда Ретт был совсем крохой. Я надеялась, что ошибаюсь, и молилась, чтобы все обошлось… но я знала уже тогда. Какое-то время я волновалась, переживала за Кэма… Я не представляла, что с ним будет, когда он узнает правду. Но однажды… однажды он сказал мне… Он тоже все понимает!

Ванда остановилась и прижала руку к губам. Потом вздохнула и заговорила вновь:

— Марти, ты когда-нибудь видела, чтобы мужчина плакал? Плакал по-настоящему… Это страшно, очень страшно. — Ванда вытерла слезы, ее голос стал тверже. — Мне так хотелось с кем-нибудь поделиться… с тем, кто может меня понять! Сначала мне было тяжело… очень тяжело. Но, знаешь, Марти, я ни о чем не жалею. Он доставляет нам такую радость! Понимаешь, — она посмотрела на Марти глазами, полными слез, — я столько раз просила Бога послать мне ребенка! И Он… Он выполнил мою просьбу! Он дал мне мальчика, который… который всегда будет ребенком. Разве я могу винить Господа в том, что Он ответил на мою молитву? Ведь мой мальчик, мой Ретт, он всегда будет со мной. Едва ли он сможет пойти в школу… Я получила ребенка, который всегда будет со мной.

— О, Ванда! — Марти обвила шею подруги руками, и они заплакали вместе. Когда слезы немного облегчили их душу, они заговорили о других вещах.

Довольный Ретт играл в кубики, возя их по кухонному полу. Поставить один кубик на другой у него не получалось.

К следующей весне рядом со школой был построен небольшой домик, в который мистер Вилбур Витл вселился уже вместе с женой. Все давно поняли, почему он так настаивал на том, чтобы ему дали собственный дом. Как только попечительский совет принял решение о строительстве, учитель немедленно попросил руки мисс Тесси. Поселенцы отнеслись к этому с одобрением, и когда дом был готов, его преподобие Натсон незамедлительно объявил мистера Витла и мисс Тесси мужем и женой.

Тем временем в округе росло недовольство воскресными службами. Однако вместо того чтобы пенять на «ученого человека» и его невразумительные проповеди, люди считали, что всему виной не подходящее для богослужений место. Действительно, здание школы не могло вместить всех желающих, сидячих мест не хватало, к тому же было непонятно, что делать с маленькими детьми, которые капризничали и мешали службе. Люди были убеждены, что именно это плохо влияет на молитвенные собрания, и разговоры о том, что нужно что-то делать, не утихали.

Поселенцы решили собраться и обсудить положение после окончания сева, пока не началась заготовка сена. Состоялась горячая дискуссия, в ходе которой выяснилось, что община остро нуждается в собственной церкви. Долго спорили о том, где ей находиться. Некоторые великодушно предлагали место на своей земле, но в конечном счете все решили, что самое лучше — поставить церковь на окраине фермы Уотли. Осенью группа добровольцев должна была разметить и огородить участок под строительство. Еще несколько человек взяли на себя заготовку леса. Зимой они будут валить деревья в горах, чтобы к весне запасти бревна для будущей церкви. Наблюдать за этой работой станет Кларк — ему поручили подсчитывать лес.

В церкви поставят скамьи, на которых удобно будет сидеть взрослым мужчинам, и по воскресеньям им больше не придется втискиваться за парты для малышей. Там, наконец, можно соорудить алтарь, чтобы молитва шла как положено и Слово Божье произносилось со специально предназначенной для этого кафедры.

Обсуждая эти планы, люди преисполнились величайшего воодушевления и по домам расходились в приподнятом настроении. Наконец-то они пришли к чему-то определенному. Богослужение, которое будет проводиться в подходящем месте, без сомнения, сможет лучше удовлетворить их духовные нужды. Церковь будет гораздо просторнее школы. В ней выделят отдельное помещение для воскресных занятий с детьми и комнату, куда в случае чего уйдут матери с хныкающими малышами — чтобы те не мешали остальным.

Его преподобие не возражал против планов прихожан, хотя и не проявлял особого энтузиазма. Он тут же напомнил собравшимся, что подготовка к воскресной службе занимает очень много времени. Было ясно, что он готов поддержать идею строительства церкви, если ему не придется участвовать в этой работе лично. Перспектива заготовки бревен его явно не вдохновляла.

На том и порешили. После того как был убран урожай и завершены осенние работы, мужчины отправились на поросшие лесом горные склоны. Сначала им предстояло пополнить запасы дров, а потом заняться заготовкой бревен для новой церкви.

Всю зиму в любой погожий день из леса слышался стук топоров и треск падающих деревьев. Штабеля на размеченной площадке постепенно росли, и Кларк, который вел учет заготовленного леса и следил за очисткой бревен, говорил Марти, что дело продвигается.

К началу первых оттепелей на месте будущей церкви возвышались штабеля чистых ровных бревен, подсыхающих на весеннем солнышке. В мае было выбран день для начала строительства. Мужчины понимали, что им не удастся сделать всю работу в один присест — ведь такое большое здание поселенцы строили впервые. В первый день они успеют лишь наметить контуры будущей церкви, и, чтобы завершить ее, потребуется какое-то время.

В назначенный день к месту строительства съехались повозки со всей округи. Мужчины быстро разбились на бригады, распределили работу и взялись за дело. Женщины беседовали, стряпая еду и отгоняя от нее голодных ребятишек, которые не могли дождаться обеда. К вечеру фермеры разъехались по домам, где их ждал скот и дела по хозяйству, а на строительной площадке теперь высились прочные и высокие стены будущей церкви. Было решено, что те, кому удастся выкроить время, приедут поработать на следующий день. Предстояло соорудить крышу, вставить окна и повесить дверь. Внутренней отделкой помещений можно будет заняться позднее, когда появится время.

К осени на окраине участка семейства Уотли возвышалась новая церковь, которую венчал устремленный в небеса шпиль.

— Теперь нам не хватает только колокола, — заметил кто-то из тех, кто помнил традиции на Востоке.

Неподалеку от церкви было выделено место под кладбище. Наблюдая, как мужчины составляют его план, Марти задумалась, кому суждено лечь в эту землю первым.

Она попыталась отбросить мрачную мысль, но вновь поймала себя на том, что перебирает в уме соседей. Марти любила их и не хотела терять никого из друзей. Она вспомнила своих близких и невольно содрогнулась.

«Это глупо, — остановила она себя. — Наша жизнь в Божьих руках. Выбор за Ним».

Она направилась к Кларку, который пытался удержать маленькую Элли. Малышка вырывалась из рук отца — ей не терпелось присоединиться к компании ребятишек. «Да, Господи, — молилась про себя Марти, наблюдая за дочкой, которая наконец высвободилась и устремилась к мячику, — все в Твоей власти. Наше дело быть мудрыми и осторожными, но последнее слово за Тобой».

Освящение новой церкви должно было состояться в первое воскресенье октября. Было решено отметить это событие праздничным обедом.

Когда знаменательный день наконец настал, небо оказалось затянуто тучами, дул резкий ветер. Это несколько омрачило праздник, но Марти радовало, что по крайней мере нет дождя.

Она заботливо уложила приготовленную еду и удостоверилась, что дети тепло одеты. Арни, как обычно, не хватало терпения дождаться, когда ему застегнут все пуговицы и завяжут шапку.

— Мне не холодно, — заявил он, усаживаясь в повозку.

Во дворе церкви нетерпеливо гудела огромная толпа. Наконец-то у поселенцев появилась собственная церковь!