Вера и Марина Воробей - Любовь on-line

Стас полез защищать друга:

– Он только для общего развития интересуется, а больше всего интересно мне. Я ж помню Алису. Когда в школе учились, она наглая такая была: «у-меня-папик-с-дорогой-тачкой». А тут вдруг такие интеллектуальные развлечения. Я думал, ей бы только по кафе с мальчиками бегать.

– Это еще что за намеки? – в один голос загудели Туся с Толиком.

– Ой, ну вы поняли, что я имею в виду. – Стас смутился и принялся вертеть в руках салфетку. – И потом я сам люблю всякие ролевые игры в Интернете, поэтому мне и интересно.

Туська пожала плечами:

– Поговорил бы с Алиской сам, я не очень-то в детали вникаю. Мне больше интересно про ее виртуальный роман.

Ребята оживились. Тусе вообще показалось, что они именно этого поворота в разговоре и ждали. Странные оба какие-то сегодня.

– Рассказывай, не томи, – стал подначивать Толик, – ужас как интересно. Алиска Залетаева и роман вслепую.

– Ага, любовь on-line! – засмеялся Стас.

– Он ей даже фото свое прислал, – надулась Туся. – Так что не вслепую. Я не видела, но Светка Калинина говорит, что очень даже симпатичный. Ой, Толь, ты чего?

Тот покраснел и согнулся пополам:

– Ничего, что-то в животе… кольнуло, но сразу отпустило. Ты продолжай, – выпрямился Толик.

– Да чего «продолжай», – засуетилась Туся. – Может, тебе к врачу надо? Стас, собирайся, расплатимся и пойдем. Только подождите, я отлучусь ненадолго.

Проводив взглядом ее стройную фигурку, Толик мрачно глянул на Стаса.

– Не мог понежнее пнуть? Теперь и не узнаем больше ничего.

– Потом еще спросим, – легкомысленно отозвался тот. – А ты чуть не сболтнул лишнего. В нашем деле главное – осторожность.

– В нашем деле, Стасик, – нравоучительно заметил его друг, – главное, чтобы Туся меня теперь не затаскала по врачам. И выкручиваться тебе.

– Тяжела доля гения, – вздохнул Стас, рисуя на салфетке непонятные узоры.

– Знаешь, Антон, ты как-то странно себя ведешь, – напечатала Алиса. – Ты сегодня один, а завтра другой. Вот вчера ты был определенно серьезнее, а сегодня как будто бы даже флиртуешь со мной.

– Да не может быть! – бодро отозвался тот. – Хотя, возможно, и флиртую. Не все же о мечах разговаривать. Вот ты, например, катаешься на роликах?

– Немножко.

– Значит, потеплеет – будем твои навыки совершенствовать, – пригрозил Антон.

Алиска чуть не подпрыгнула от радости. Считай, ее только что пригласили на свидание. Давно пора. Правда, как-то неопределенно Антон дату обозначил, а Алиса в конце концов не маленькая. Так говорят, или если не собираются встречаться и морочат голову, или если очень стесняются. Так что придется брать все в свои руки.

– И когда же у нас в столице потеплеет? – поинтересовалась она.

– Ну к середине апреля снег сойдет, можно кататься будет.

– А ты знаешь, в Медведкове есть парк «Адреналин»? Крытый комплекс, там все время можно кататься, – усилила Алиса напор.

– Не, там интересно прыгать, а учиться кататься там скучно, так что будем ждать выезда в город.

«Вот ведь, – подумала Алиса, – то ли от меня отделались, то ли… не знаю что. Ну и упрямый же этот Антон!»

– Он меня бесит, – свирепо докладывала она Тусе со Светой на следующий день, – из себя выводит. Он мной играет и крутит как хочет, точно вам говорю.

– Да ладно, что такого? – удивились одноклассницы. – Нет у человека времени, а может быть, хочет тебя узнать получше. Куда торопиться?

– Я еще не все рассказала, – фыркнула Алиса. – Я ему с утра рассказывала, что в воскресенье в «Адреналине» будут роллеры выступать, прыжки всякие нереальные демонстрировать. Думала, заинтересуется, сходим туда.

– И что? – хором спросили девчонки.

– А то. Знаете, что он ответил? Что не очень ему нравятся все эти опасные для жизни выкрутасы. И вообще он роликам предпочитает велосипед.

– Может, он шизофреник и у него раздвоение личности? – предположила Туся.

– А может, он надо мной просто смеется? – Алиса хмуро смотрела исподлобья. – Думает, влюбилась в него, и издевается. Но не на ту напал, я ему устрою веселую жизнь.

– Представляете, – пересказывала Туся эту историю Толику со Стасом. – Может, Алиску надо оградить от этого странного типа?

– Ну не хочет парень прямо сейчас с ней встречаться. Что тут такого? – пожал плечами Стас, пнул бумажный пакет, валявшийся на дороге.

– А с утра знаете что было? – Туся при всех своих прочих достоинствах любила иногда посплетничать, что по определенным причинам играло ребятам на руку. – Она с ним разговаривала о роллерах, а он ответил, что больше велосипед любит, а ролики – баловство.

А вчера предлагал ей учиться на роликах кататься. Нет, он точно ненормальный!

Стас споткнулся о камень и выжидательно посмотрел на Толика. Тот выпучил глаза и промямлил, что, наверное, парень так шутит. Или стесняется Алису прямо сейчас куда-то приглашать.

– Может быть, у него прыщ на носу вскочил, огромный и некрасивый, бывает ведь такое? – ляпнул Толик первое, что пришло в голову.

– Он же не девушка, мужчина должен быть выше этого, – ответила Туся и снова уставилась на Стаса, который заметно нервничал. – Стас, ты что, наркотики принимаешь?

– Туська, ты белены объелась? Я ж спортом занимаюсь, пиво-то себе редко позволяю, не курю. Какие уж тут наркотики? – обиделся Стас.

– В общем, ты Алиску успокоить должна. – Толик погладил Тусю по волосам. – Бывает, что мужчины тоже ведут себя неадекватно, когда им девушка очень понравится.

– Мне этот виртуальный роман уже совсем не нравится, – огорченно произнесла девушка. – Для Алиски сплошные нервотрепки. Может быть, ее лучше со Стасиком познакомить? Ты как, Стас?

– Не, она не в моем вкусе, не люблю блондинок наглых, – небрежно отозвался тот. – Мне умные девушки нравятся, а не пустышки.

– Алиса, сходи, посмотри на картошку, – попросила мама, занятая вязанием.

Погруженная в грустные и непростые мысли о неправильности внутреннего устройства мужчин в целом и о том, какой Антон дурак в частности, девушка побрела на кухню. Послушно посмотрев на картошку, она опустила крышку на место и вернулась в гостиную к родителям.

– Посмотрела? – поинтересовалась мама.

– Посмотрела.

Видя, что дочь ничего не желает добавить, мама попыталась продолжить диалог.

– Ну?

– Что «ну»?

– С картошкой что? Кипит?

Алиса задумалась и, вздохнув, ответила:

– Не помню. Пойду еще раз посмотрю.

– Ладно, – вмешался папа, – я сам посмотрю, а ты какой-нибудь подружке позвони, сходи куда-нибудь, проветрись, а то замученная какая-то.

Уже через полчаса Туся с Толиком и Алиска вышагивали по залитым веселым апрельским солнышком асфальтовым дорожкам.

– Туся, – протяжно начала Алиска, – я, возможно, чего-то в этой жизни не понимаю, но разве уже не тепло на улице?

– Очень даже тепло, на мой вкус.

Мимо троицы со свистом пронеслись несколько роллеров, а уж велосипедистов было полным-полно. Если выезд первых зависел от качества асфальта, то вторым кататься зимой было просто холодно, и они уж в марте перебрали цепи своих двухколесных железных друзей, прикупили какие-то тросики, перчаточки, шатуны и гоняли в свое удовольствие.

– Это что, по-твоему? – спросила Алиска у Толика.

– Э-э-э-э… мальчик, судя по всему, – ответил тот.

Алискин пальчик с аккуратным маникюром показывал на очередного удалявшегося от них роллера.

– Это, Толик, не мальчик, – вздохнула Туська, – это роллер. А Алиска у нас их теперь не любит. Ее прекрасный виртуальный принц обещал пригласить ее на роликах покататься, когда потеплеет.

– Ну, ему, наверное, пока прохладно. Все-таки не май месяц.

Девочки посмотрели на Толика как на полнейшего остолопа. Да и он себя чувствовал дураком, когда пытался говорить такие глупости с честным и серьезным выражением лица.

На улице было восемнадцать градусов тепла, и сам Толик был в джинсах, кедах и футболке.

– А твой этот игрок москвич?

– Во всяком случае, так говорит.

– Да… – промычал Толя. – Тогда вариант, что он привык к другой температуре на своей какой-нибудь африканской родине, отпадает.

– Все! – Алиска остановилась и посмотрела на ребят. – Решено, я ему сегодня так и скажу: «Пойдем завтра кататься на роликах». Завтра воскресенье, никаких дел у него нет. Если снова начнет выдумывать отговорки, то скажу ему начистоту, что думаю. Вот так!

– Ну и правильно, – поддержала ее Туся, – это хорошо, что ты такая инициативная. А то сколько можно, как в дамских романах, томиться в неизвестности? Бери быка за рога. Нынче век эмансипированных женщин. Вот если б не моя решительность, ничего бы у нас с Толиком не было!

Толик насупился:

– Ну, конечно! Ты на меня и внимания-то не обращала. Чего выдумываешь на ходу? Алиска, давай не сегодня ему это предлагай? – почти жалобно попросил он, но воинственно настроенные девушки этого даже не заметили.

– Сегодня или никогда! – постановили они.

– Мы все умрем. – Тяжело дыша, Толик схватил Стаса за шиворот на пороге квартиры.

– Ой, лучше б я тебе не открывал, – хрипло проговорил Стас. – Отпусти! Что случилось-то?

Толик, не моргая, смотрел на Стаса пару секунд, потом, приняв, очевидно, непростое для него решение, отпустил приятеля.

– Долгий разговор, но мы пропали, то есть ты пропал… И чего я так дергаюсь? Не хочешь – не слушай. – Толик уже поворачивал к лифту.

– Эй-эй, подожди, – потянул его Стас за рукав. – Заходи, чай будем пить.

Когда чайник закипел, Стас достал чашки и стал разливать чай.

– Отец твой дома? – спросил Толик, размешивая сахар.

– Дома, конечно, за компом штаны просиживает, у него же выходной. Сидит, в «Линейку» играет. А что?

– А то… – многозначительно отозвался Толик. – Надо его от компа оттащить, причем срочно.

– Что, Алиска затеяла что-то? – Стас побледнел и пролил чай себе на ногу.

Еще пару минут он изрыгал проклятия в адрес своей ноги, китайского чайника, всех китайцев вообще и Агапова в частности, который сидит сиднем и не может подать полотенце…

Толик помог Стасу, а потом снова стал грозить катастрофой:

– Она тебя, то есть не тебя, а Антона, то есть папу твоего сегодня собирается пригласить на роликах кататься. Мы сейчас гуляли, и они с Тусей пришли к выводу, что раз уже так тепло, а ты ее еще никуда не позвал, то пора брать все в свои руки. Сейчас твой папа решит, что милая девочка, с которой он общался, ненормальная, потому что он не катается на роликах и вообще не собирается встречаться с шестнадцатилетней девочкой. Алиска обидится, и все. Горячий привет!

– Папу мы не сгоним, – мрачно ответил Стас. – Придется ему во всем признаваться. Пошли, будешь группой поддержки.

– Я как-то больше привык на поле играть, – засмеялся Толик. – Из меня девочка, скачущая на трибуне с помпончиками, так себе получится.

– А других вариантов нет, – показал ему язык Стас.

Ребята постучались и вошли в комнату, где серьезный мужчина, генеральный директор крупной компании, увлеченно крушил монстров на экране компьютера.

– Это, мужики, не каких-нибудь суккубов лупить, – произнес Антон Геннадьевич вместо приветствия. – Этот дракон – один из самых сильных монстров в этом мире.

Он опять надел наушники с микрофоном и стал давать новые указания своей группе. В таких сложных игровых моментах живое общение обеспечивало, конечно же, более быстрое реагирование, чем чат, в котором пока что-нибудь напечатаешь, уже всю группу убьют.

Ребята присели на диван, по опыту зная, что пробовать сейчас отвлечь отца Стаса – значит навлечь на себя страшные проклятия. Человек занят в конце-то концов.

Маг Антона Геннадьевича, самый сильный персонаж из всей группы, стоял вместе с клериками, усиливающими мощь команды, за спинами рыцарей с непрошибаемой тяжелой броней. В робе красного цвета он вызывал силы воды, огня, ветра и наносил удары огромной силы. Конечно, в одиночку физически слабый маг в легком одеянии погиб, наверное бы, моментально, но впереди стояли так называемые танки, за которыми можно было смело укрыться. В общем, работали сразу девять человек – «полная команда», по терминам «Линейки», в которой были и тяжеловооруженные бойцы ближнего боя, и маги поддержки, и атакующие издалека лучники.

Но тут один из лекарей не успел вылечить своего танка, и тот погиб, а остальные уже не могли так слаженно сдерживать чудовище. Когда положение стало совсем плохим, Антон Геннадьевич скомандовал отступать, и остатки группы с помощью магических свитков унеслись в ближайший город.

– Да, тут еще поработать надо, – проворчал он в микрофон. – Может, завтра еще попробуем. Давайте, до связи.

Он обернулся к ребятам. Вид у него был довольно расстроенный.