Джоанна Линдсей - Любовь пирата

– И ты на это согласилась?

– У меня не было выбора. Условия ставил он, и я должна была подчиниться, чтобы получить свободу. Я больше просто не могла сидеть взаперти.

– Какую глупость ты сделала, когда убежала! – вмешалась Мадлен. – Тристан словно сошел с ума, когда увидел, как ты поднимаешься на борт неизвестного судна, да и я смертельно боялась – вдруг с тобой что-то случится.

– Прости, Мадди. Но я обязательно вернулась бы за тобой! Собиралась выручить тебя, как только окажусь в безопасности!

– О, мне было не так уж плохо здесь, – отозвалась Мадлен. – И, если честно, даже понравилось. Готовить не заставляют, наоборот, я командую двумя девушками-служанками!

– А кто эти девушки? – с любопытством спросила Беттина.

– Алиа и Кейно. Их старшая сестра Малома замужем за Жюлем.

– Замужем? Да, я слышала, как Тристан говорил, что у Жюля здесь жена.

– Жена и трое детей. Такие забавные крошки – все девочки.

– А Тристан? У него здесь тоже семья? – ехидно спросила Беттина.

Мадлен и Жоссель с любопытством переглянулись; служанка пожала плечами.

– Тристан никогда не обращал внимания на деревенских женщин. Иногда, правда, ходит к шлюхам, но и только. Многие матросы женились на местных девушках, построили себе дома. Остальные живут в деревне.

– Здесь есть священник? – удивилась Беттина. – Я хотела бы исповедаться.

– Нет, влюбленные идут к старейшине за благословением. Но я уговорила Жюля привезти сюда священника, чтобы исполнять церковные обряды, как велит Господь.

– Зачем тебе это, Мадди? – хихикнула Беттина.

– Люди Тристана женились с честными намерениями и не собираются покинуть девушек. Я только думаю, что они должны пожениться по-настоящему.

– Ты беспокоишься за Жюля. О, Мадди, ты просто невыносима! Готова стать матерью кому угодно! Жюль не заслуживает твоих забот.

– Знаешь, Беттина, я успела немного узнать его, – вмешалась Жоссель. – Трудно поверить, что это тот самый человек, который едва не засек тебя до смерти.

– Тот самый, не сомневайся, и по-прежнему требует, чтобы меня избили! Причини я вред Тристану, и Жюль вытряс бы из меня душу.

– Она права, Жоссель, – нехотя согласилась Мадлен. – Что творилось в тот день, когда Беттина едва не убила капитана! Жюль может превратиться в безжалостного демона, но только если тут замешан Тристан. Он защищает его, как мать – свое дитя.

Нахмурившись, Жоссель грустно посмотрела на Беттину.

– Боюсь, я так и не смогла защитить тебя, дорогая!

– О нет, мама, не нужно себя винить! Ты только зря рисковала собственной жизнью! Ничего, я выдержу – ведь это всего-навсего один год!

– Ты говоришь так, словно сдалась, Беттина. Думаю, долго ждать не придется. Ты дала карту графу де Ламберу. Он спасет нас.

Беттина, вздохнув, пересказала матери разговор, подслушанный ночью.

– Помощи ждать неоткуда, – объяснила она, – придется терпеливо вынести все.

– Тристан знает, что ты не собираешься выходить за графа? – тихо спросила Жоссель.

– Нет, и обещайте ничего ему не говорить, – ответила Беттина. Обе женщины кивнули в знак согласия.

– Но знай он все, возможно, женился бы на тебе, – все же возразила Жоссель.

– Мама, мои чувства к Тристану не изменились. Я по-прежнему ненавижу его и никогда не стану его женой. И Тристан уже сказал, что не женится на мне. Вряд ли он передумает!

– Но год – это очень долго, Беттина. Если ты родишь Тристану ребенка, он, конечно…

– Нет! Даже не думай об этом! – закричала Беттина. – Никогда, никогда, слышишь?

– Успокойся, дорогая! Конечно, этого не будет. Я не хотела расстроить тебя, – поспешно сказала Жоссель, надеясь, что голос звучит достаточно убедительно.

– Прости, что накричала на тебя, мама. Почему-то в последнее время то и дело выхожу из себя, – жалко улыбнулась Беттина.

– Думаю, у тебя для этого есть причины.

– И достаточно веские, – тихо засмеялась Беттина.

– Если бы только Райан вернулся, все могло быть по-другому, – грустно прошептала Жоссель.

– Райан? – удивилась Мадлен.

Жоссель слегка покраснела.

– Принеси Беттине горячего хлеба с молоком, Мадди, пожалуйста!

– Ты не говорила ей о Райане? – спросила Беттина после ухода служанки.

– Нет, но думаю, она подозревает, что много лет назад в моей жизни кто-то был. Не имеет смысла признаваться сейчас.

– Ты, конечно, права. Но я еще не узнала, как тебе тут живется, мама. Кто-нибудь из мужчин… э… беспокоит тебя?

– Нет, благодарение Богу, – засмеялась Жоссель. – Кому нужна такая старуха?!

– Мама! Это просто смешно! Какая ты старуха? Красивая молодая женщина!

– Не волнуйся обо мне, Беттина. Твой капитан зорко охраняет меня.

– Неужели?! Но он ничего не говорил о тебе, специально, конечно.

– Мне он кажется не таким плохим человеком, хотя вынуждает тебя спать с ним и предупредил, чтобы я не пыталась вмешиваться. Но дал понять, что я нахожусь под его защитой, и приказал, чтобы все относились ко мне с почтением.

– Какое благородство! – язвительно заметила Беттина.

– Тристан был очень добр ко мне. Поселил рядом с Мадлен, дал множество тканей на платья, и таких дорогих! Даже нашел мне туфли, когда узнал, что мои остались на Сен-Мартене.

– И все это он сделал без просьб?

– Да, я вовсе не ожидала ничего подобного. Но, по-моему, он поступил так из-за тебя, потому что я – твоя мать.

– Скорее всего, просто не хотел, чтобы я снова на него набросилась, – с горечью возразила Беттина.

– Нет, милая, думаю, ты ему совсем не безразлична. И ему вовсе не хотелось держать тебя взаперти.

– Какая чушь! Тристану нравится видеть мои страдания! – фыркнула Беттина, сверкая позеленевшими глазами.

– Много раз он начинал подниматься по ступенькам и тут же нерешительно останавливался, словно борясь с собой. Потом резко поворачивался и выбегал из дома. Тристан не замечал, что я вижу его, но думаю, хотел освободить тебя.

– Мне кажется, ты просто фантазируешь, – покачала головой Беттина. – Тебе хочется верить, что Тристан благородный человек и любит меня. Так вот, все это неправда. Он хочет только удовлетворить свою похоть!

– Тристан говорит по-французски? – неожиданно спросила Жоссель, изменив тему разговора.

– Нет, необразованный англичанин, знает только родной язык, – презрительно бросила Беттина.

– Ты не рассказывала, что он так красив.

– Что пользы в красивом лице, если душа черна как смертный грех?

– Неужели он тебе нисколечко не нравится? – продолжала Жоссель.

– Конечно, нет. Будь он сам дьявол, его чары на меня не действуют!

– Я только хочу тебе счастья, Беттина.

– Буду счастлива, только когда выберусь с этого острова, – упрямо пробормотала девушка.

– У тебя ангельский голосок, малышка, когда говоришь на своем языке, – тихо окликнул Тристан.

Беттина испуганно встрепенулась.

– Вечно подкрадываешься, как кошка! – раздраженно бросила она. – И долго ты здесь стоишь?

– Несколько минут. Не хотел прерывать вашу беседу. Тебе, наверное, многое надо было рассказать матери, – ответил Тристан, садясь за стол.

Беттина, с расширенными от возмущения глазами, обернулась к Жоссель.

– Почему не сказала, что он здесь?

– Тристан сделал мне знак молчать. Поэтому я и спросила, говорит ли он по-французски. Но его лицо не изменилось, когда ты говорила о нем, – должно быть, не понял ничего.

– Он знает о моих чувствах, мама, и о том, что я ненавижу его.

– У тебя было достаточно времени, чтобы пожаловаться матери, – сухо объявил Тристан. – Теперь говори по-английски.

– Я только объяснила, что не выношу тебя! – кокетливо ответила Беттина.

– Или думаешь, что не выносишь.

– На что ты намекаешь? Думаешь, я сама не знаю, что говорю? – рассердилась девушка.

– По-моему, ты обманываешь себя. Разве ненависть ты испытываешь, когда льнешь ко мне в постели? – издевательски усмехнувшись, спросил Тристан.

– Как ты посмел говорить о таком перед моей матерью? – охнула Беттина.

– Почему нет? Хочешь, чтобы она верила, будто ты и в самом деле меня не терпишь?

– Ты и в самом деле дьявол, Тристан! – взорвалась Беттина. – Не знаю, что за волшебство ты творишь в постели, но это не затрагивает моего сердца. Почему, думаешь, я просила Пьера убить тебя? Ненавижу тебя еще больше с тех пор, как привез меня сюда.

Беттина встала и пошла к двери, но Тристан, подбежав, успел схватить ее за руку. Оба стояли в ярких солнечных лучах так далеко, что Жоссель не могла слышать разговора.

– Куда это ты направляешься? – мрачно проворчал он.

– Подальше от тебя! – прошипела она и уже хотела переступить порог, но Тристан дернул ее назад.

– Может, прямо здесь доказать твоей матери, как страстно ты отдаешься моим объятиям? – жестко, холодно спросил он.

Слезы покатились по щекам девушки.

– Отпусти… пожалуйста. Ты уже унизил меня в присутствии мамы. Что тебе еще нужно?

– Прекрати нытье! Ты заслужила это, сама знаешь! Ну, где твоя проклятая строптивость?

Слезы мгновенно высохли. Беттина с силой оттолкнула его, чувствуя себя полнейшей дурой.

– Оставь меня!

Она хотела сказать это требовательно, но получилось жалко и неубедительно.

– Я все рассказала матери и… объяснила, что происходит, когда ты насилуешь меня, как мое тело предает душу… Ничего нового ты не докажешь.

– Нет, конечно, но, может, ты что-то поймешь, – хрипло прошептал Тристан.

И тут Беттина решила дать ему урок. Увидев, что Жоссель с присущим ей тактом вышла из комнаты, она обвила руками шею Тристана, страстно прижалась губами к его рту, вкладывая все чувства в этот поцелуй, лаская его волосы, шею, спину, прижимаясь все теснее. Почувствовав, что ее охватывает непреодолимое желание, Беттина неожиданно отстранилась… и едва не засмеялась, видя растерянные глаза Тристана. Но тут же сжала зубы, вспомнив, почему затеяла все это:

– Теперь ты знаешь, Тристан, что я могла бы дать тебе, если бы любила. Ты можешь заставить мое тело отвечать на твои ласки, но душу не затронешь. И никогда не сможешь взять ее, потому что только я сама могу добровольно подарить свое сердце. Никогда, никогда не обладать тебе мной по-настоящему, не знать моей любви.

И, повернувшись, побежала по лестнице в свою комнату, оставив нетронутым принесенный Мадлен завтрак.

Почти всю ночь Беттина проворочалась с боку на бок, не давая спать Тристану, и теперь все еще чувствовала себя усталой, но понимала, что встать придется – было уже довольно поздно.

Она машинально надела новую розовую рубашку и платье того же цвета. Прошло уже почти семь недель со времени ее возвращения на остров, но обычного женского недомогания, случавшегося каждый месяц, все не было. Однако Беттина не хотела верить очевидному, отказываясь даже думать об этом. Теперь, после второй задержки, нельзя было больше скрывать правду от самой себя. Она ждет ребенка.

Что же теперь делать? Как родить от человека, которого она презирает? И неужели будет ненавидеть и малыша? Нет-нет, нельзя испытывать такие странные чувства к маленькому существу, Беттина была уверена в этом. А Тристан?.. Должно быть, у него полно детей на каждом острове Карибского моря! Одним больше, одним меньше – какая разница.

Беттина начала было расчесывать волосы, но тут же бросила расческу на пол и выбежала из комнаты. Тристан сидел за столом, склонившись над какими-то бумагами. При виде виновника всех бед в Беттине закипела неудержимая, неукротимая ярость. Сцепив руки, чтобы удержать дрожь, она подкралась к Тристану, и когда тот, услышав шаги, обернулся, изо всех сил ударила его сжатым кулаком в челюсть.

– Какого дьявола на тебя нашло? – ошеломленно пробормотал он.

– Будь ты проклят, негодяй! – завопила Беттина. – Я беременна!

– Господи Иисусе, и поэтому ты готова глаза мне выцарапать? Одно дело получить заслуженную пощечину, но почему ты вечно набрасываешься на меня с кулаками?!

– Нужно было сначала найти клинок и вырвать твое подлое сердце!

– Не пойму, чего ты злишься? – расплылся в улыбке Тристан. – Сама знаешь, рано или поздно это должно было случиться, а кроме того, прошел всего месяц. Откуда у тебя такая уверенность?

– Два! Два месяца! – закричала она еще громче и, не дожидаясь ответа, вновь сбежала по ступенькам.

Тристан услышал стук захлопнувшейся двери и хмыкнул. Но лицо его тут же потемнело, как грозовая туча. Он вспомнил, что два месяца назад Беттина была на Сен-Мартене, и, вскочив, помчался за ней. Ворвавшись в комнату, он с силой отбросил дверь, так что она ударилась о стену. Беттина в страхе отпрянула. Грубо схватив девушку за плечи, он с силой затряс ее.

– Чей это ребенок?!

– Что?

– Дьявол тебя возьми, женщина! От кого этот ребенок?!