Ксения почувствовала, что дрожит. Сколько она просидела на голом полу? Посредине комнаты лежал коврик, она подползла на четвереньках и подтащила его к кровати.
Эта не бог весть какая тяжелая работа тем не менее забрала у нее последние силы. Свернувшись калачиком, она легла на ковер и укрылась одеялом с головой. В конце концов, какая разница, будет она сидя дожидаться своей участи или немного полежит?
Под одеялом было темно и душно, но, как ни странно, в этом хлипком укрытии она почувствовала себя чуточку спокойнее. Через несколько минут она согрелась. Тепло было приятное и тягучее. Ксения некоторое время еще боролась с собой, но потом подумала, что от нее сейчас ничего не зависит. Если он войдет, она успеет проснуться. Она еще плотнее завернулась в одеяло и провалилась в бездонную пропасть сна…
— Кто? — спросил из-за двери Илья сбивающимся со сна на хрип голосом.
Александр ответил.
Илья пощелкал замками, погремел цепочкой и наконец впустил его в коридор.
Отступил вглубь — большой, заспанный, в мягкой полосатой пижаме и босиком. Прикрыл дверь в спальню, чтобы не потревожить жену.
— Чего тебе?
— Тут такое дело… — Александр не знал, как начать разговор. Все выходило глупо.
— Идем на кухню.
Илья порылся под вешалкой и добыл старые стоптанные шлепанцы. Александр сунул в них ноги, шлепанцы были малы, и пятки ступали на пол, но обращать внимание на подобные мелочи он сейчас был не в состоянии.
Он сел на табурет, подождал, пока Илья поставит на плиту чайник. Хотя это ему далось тяжело.
— Ну что? — Илья достал из навесного шкафчика и поставил перед ним чашку с тонкими стенками и иероглифами вместо рисунка. Сам устроился напротив.
— Тут такое дело, — опять повторил Александр. — Только не думай, что я сумасшедший.
Илья кивнул и серьезно посмотрел на него. Рассказ занял немного времени. Александр всегда ценил в Илье умение понимать с полуслова.
— И я его вычислил, — закончил он и выжидательно посмотрел на Илью.
Илья тяжело поднялся и выключил чайник. Потом медленно налил кипяток в чашки, сунул туда по пакетику заварки и пододвинул Александру сахарницу.
— Ну и что ты мне предлагаешь? — спросил он почему-то раздраженно.
Александр понял, о чем тот думает, поэтому не обиделся.
— Илья, здесь помочь можешь только ты.
— Это невозможно.
— Илья!
— Конечно, ты предупредил, что не сумасшедший, но…
— Ты мне не веришь?
— Почему же, верю, — сказал Илья, обжигаясь первым глотком и возвращая чашку на блюдце. — Я верю во все, что ты мне здесь нагородил. И что Ксения находится там. Кстати, хвалю, вычислил ты ее действительно гениально, я бы не додумался.
— Тебе не надо додумываться. — Александр начал терять терпение. — У тебя все права действовать напрямую.
— У меня нет таких прав, и ты это знаешь, — сказал Илья. — Я не могу ворваться в квартиру посреди ночи только потому, что тебе что-то такое там показалось.
— Мне не показалось, я уверен.
— Уверен, что Ксения там? Ну и отлично! Знаешь, что я понял из всего твоего рассказа? Она сама, учти, добровольно, пошла к этому мужику, и сейчас — девяносто девять процентов из ста — они там элементарно трахаются. И представь себе картину: на самом интересном месте врываюсь я. Результат? Эта твоя Ксения сама же подаст на меня жалобу, потому что я не позволил ей достичь оргазма!
— Илья, мне не до шуток…
— И никакого права беспокоить сон мирных граждан, не имея на то ордера, у меня нет, — монотонно, будто зачитывая строки из устава, сказал Илья. — Равно как и лишать их интимных радостей.
— Я согласен, такого права у тебя нет, — быстро согласился Александр. — Но у тебя есть возможность.
— Значит, так: перезвонишь мне завтра и доложишь, во сколько она пришла на работу. Приму как извинение за беспокойство. Бери сахар, пей чай.
— А если завтра она не придет на работу? Илья развел руками.
— А ты сволочь. — Александр тяжело взглянул на него из-под век. — Не думал, что ты — такая сволочь…
— Начинается, — сказал Илья. — Дай мне еще в морду — для полной картины. Может быть, это тебя успокоит.
Александр поднялся и, не оглядываясь, двинулся к выходу.
— Шлепанцы оставь, — насмешливо донеслось ему в спину. — Кретин!
Александр брезгливо сбросил шлепанцы и стал лихорадочно заталкивать ноги в туфли.
Он уже взялся за дверную ручку, когда за спиной вырос Илья. Александр не видел — почувствовал.
— Подожди, нервно-паралитический. Я позвоню. Достали вы все меня, как… — Илья прошлепал в комнату.
Александр отпустил ручку и прислонился спиной к двери. Потом опустился вниз и присел на корточки. Сидел он так довольно долго, или это ему казалось. Из комнаты было слышно, как монотонно бубнил Илья:
— Да, Владимир Степанович. Нет, Владимир Степанович. Уверен стопроцентно. Вы меня знаете… Само собой, под мою ответственность… Да никуда он не денется… Кому он пожалуется? Пусть жалуется. Все будет чисто, ручаюсь. Спасибо, Владимир Степанович.
Из комнаты вышла жена Ильи, одетая в халат. Равнодушно посмотрела на Александра сонным глазом, прошествовала в туалет и обратно. Илья вышел уже одетый.
Александр рывком поднялся на ноги.
— Время еще есть, — остановил его порыв Илья. — Сейчас придет машина, это… — он посмотрел на часы, — минут семь-восемь. Можем допить чай.
Ксения не хотела просыпаться. Сон для нее сейчас был лучше, чем реальность. Даже вот такой неполноценный, слепленный из двух половинок: она смотрела на стрекозу, которая ей снилась, и в то же время не забывала, что с ней происходит на самом деле. Стрекоза была красивая, с продолговатым изумрудным тельцем, прозрачными крылышками и выпуклыми глазами, в которых отражалась сама Ксения. Ксения отлично видит себя в зеркальных глазах стрекозы. А также то, что происходит у нее за спиной. Сзади к ней приближается бесформенная глыба, состоящая из каких-то темных кристаллов, земляных комьев и корней, которые змеями опутывают эту полуживую сущность. Уже совсем рядом глыба приобретает очертания — Ксения мучительно всматривается и наконец узнает, кто это. Это ОН, и ОН хочет ее убить. Ее охватывает ужас, но она не может заставить себя обернуться. Как загипнотизированная, она смотрит в глаза стрекозы и понимает, что они не красивы — они безобразны. Огромные, вылезшие из орбит глаза монстра, прикинувшегося стрекозой, чтобы усыпить ее бдительность. Вероятно, монстр догадывается, что Ксения не станет бежать. Ей некуда бежать, потому что сзади — тоже смертельная опасность. И эта изумрудная гадина плотоядно раскрывает челюсти… Челюсти двигаются как на шарнирах, приводя Ксению в полубезумное состояние. Она бьется, кричит, визжит, воет, в то же время (и это самое ужасное) зная, что никто, никто не придет ей на помощь…
— Заткнись, — сказало изумрудное чудовище, и сзади эхом подтвердили: — Заткнись, или будет хуже.
Ксения не знала, что они имеют в виду, что значит это «хуже», но она мгновенно проснулась. Может быть, в надежде, что, когда вырвется из этого кошмарного сна, все встанет на свои места: злобные монстры исчезнут, останутся в своем ирреальном царстве ужасов, сплетаясь в тугой комок, силясь задушить и пожрать друг друга, но ее там уже не будет! Она убежит от них в свою обычную жизнь.
Пробуждение не принесло желаемого. Она проснулась в горячем липком поту и осознала, что никуда убежать ей не удалось, ужас остался, потому что он — реальность.
Он сдернул с нее одеяло. Ксения зажмурилась от ударившего в глаза света и страха. Он наклонился — в ноздри ударил одуряющий запах одеколона. Сладкий цветочный запах, такой, вероятно, обожают стрекозы.
— Открой глазки, девочка, — мягко сказал он и нежно, двумя пальцами, приподнял ее подбородок. — Ну же, не балуйся. Ты меня разочаровываешь.
Ксения уловила свежий аромат из его рта — «Дирол» с мятой. Ее чуть не стошнило.
Тем не менее, понимая, что не стоит его злить, она постаралась взять себя в руки и села, делая попытки натянуть короткую юбку на колени. И посмотрела на него затравленно.
Он улыбнулся. У него красивые ровные зубы. Слева — аккуратная, едва заметная пломба. Он следит за своей внешностью.
— Не хочешь помыться? — предложил он, садясь на край кровати. — Я приготовил ужин. Я не сказал тебе — я отлично готовлю. Та бурда, которую нам подали в ресторане, в сравнение не идет… Ты любишь рыбу? Я обожаю. Особенно осетрину в белом вине. Вообще морепродукты — моя слабость. Я приготовил еще омаров, креветки… Думаю, тебе понравится. Ну же?
Он протянул ей руку, чтобы помочь подняться. Делать было нечего. Ксения, помедлив, взялась за нее и поразилась, что она такая теплая. Хотя что она ожидала почувствовать — замогильный холод?
— Я приготовил тебе ванну, — сказал он ей в спину, когда она, покачиваясь, пошла впереди него к открытой двери. — Ты немного не в порядке.
Дверь в гостиную была открыта, и Ксения краем глаза заметила, что он немало потрудился. Комната была погружена в полумрак, только свечи в высоких подсвечниках мерцали праздничными звездочками на обоих концах длинного стола. Стол был покрыт роскошной скатертью с кистями до пола и уставлен столовыми приборами и высокими хрустальными фужерами. В другой раз эта комната показалась бы ей убранной нарядно и романтично, но сейчас помпезность выглядела зловеще. Ксения убыстрила шаги и постаралась побыстрее миновать гостиную. Из раскрытых дверей пахнуло можжевельником и еще чем-то, кажется, он окурил помещение благовонными палочками.
Он проводил ее в ванную комнату и даже позволил закрыть за собой дверь. Впрочем, замок был слишком хлипкий, чтобы она могла возлагать на него какие-то надежды.
Оставшись одна, Ксения огляделась. Стены, потолок и даже пол были выложены зеркальной плиткой, голубая ванна уже была заполнена водой. Он даже вспенил для нее средство для купания, и пена лежала на поверхности воды белоснежной рыхлой шапкой. На полке стояли масса всяческих шампуней и кремов, лежали щетки, расчески и небольшой фен, а на вешалке висела шикарная махровая простыня и несколько мягчайших, даже на вид, полотенец.
Ксения подняла голову и уставилась в зеркальную стену напротив. На нее не отрываясь испуганно смотрело измученное существо — грязное, взлохмаченное, с расплывшимися по лицу разводами — смесью косметики и слез. Опухшие веки прикрывали узкие щелочки, именуемые глазами.
Ей нестерпимо захотелось вымыться, и она лихорадочно стала сбрасывать с себя одежду. Но когда оказалась полностью обнаженной, стало еще хуже. Куда бы она ни посмотрела, слева, справа, сверху и даже под ногами — всюду было одно: голое дрожащее тело, беззащитное и жалкое… Ксения, зажав руками рот, чтобы не было слышно, как она заскулила от невозможности что-то изменить, ступила в ванну.
Вода была теплой и нежной, пена, попавшая ей на губы, сладкой… И это было единственное за последние несколько часов, что хоть немного успокоило ее. Она вытянулась в полный рост, положила голову на подголовник и закрыла глаза. Она знала, что не может находиться здесь долго и надо хотя бы поплескаться, чтобы он не заподозрил неладное. Но вода ласково убаюкивала, и ей не хотелось делать ни одного движения… Она — устала.
— Ты скоро? — через некоторое время спросил он из-за двери, и Ксения в ответ шумно взмутила ладонью воду.
Он отошел.
К сожалению, это не может продолжаться бесконечно. Если она не откликнется и не откроет второй (третий, четвертый) раз — он, сорвав замок, просто вытащит ее отсюда за шкирку.
Ксения открыла глаза, улыбнулась своему отражению, которое ответило ей точно такой же загадочной улыбкой, и ушла под воду…
Это было тяжело. Она даже не представляла себе, насколько это может быть тяжело и больно. Она открывала рот, чтобы сладкая пенистая вода свободнее входила в нее, но инстинкт самосохранения был на страже и заставлял ее выплевывать воду и сжимал горло. А она уговаривала этот настырный инстинкт не беспокоиться — ведь все равно он ничего не сохранит, потому что через час от него уже ничего зависеть не будет. Так лучше уж так…
Он постучал в дверь, и Ксения испугалась, что не успеет. Одним шумом воды было уже не обойтись, и она, сдерживая прерывистое дыхание, заставила себя откликнуться:
— Сейчас иду.
И ушла на дно ванны, загадав, что если не удержится там и на этот раз, то Бога на свете — нет!
Бог на свете есть. Две-три минуты отчаянной борьбы с собой доказали ей это. Ксения опустила руки и ощутила неземное спокойствие…
Она еще слышала, как ломились в дверь. Вероятно, ему надоело ждать и он наплевал на свою вежливость. До слуха Ксении откуда-то издалека доносились шум и выкрики, но она с всеобъемлющим равнодушием подумала, что теперь ей уже все равно…
Сильные руки рванули ее наверх, устроив в ванной настоящий водопад. Ксения была похожа на тяжелую, напитавшуюся водой тряпичную куклу с мокрыми волосами-паклей и абсолютно белым лицом, с которого смылась вся фабричная краска. Особенно схожесть проявлялась в отсутствии малейших признаков жизни.
"Любовь по объявлению" отзывы
Отзывы читателей о книге "Любовь по объявлению". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Любовь по объявлению" друзьям в соцсетях.