— Боже Всевышний, из какой ямы он выполз? — воскликнула Молли, помогая Уилли выйти из фургона.

— Вообще-то, Молли, ты почти угадала, — сказала Кловер, спрыгивая с сиденья, чтобы помочь матери выбраться из повозки. — Он сидел в подвале с того самого дня, как спас меня. Его нужно хорошенько отмыть.

— Это точно.

— Я должен поблагодарить мистера Макгрегора. — Уилли попытался вывернуться из рук Молли.

— Мистер Макгрегор занят. Ему не понравится, если грязный мальчишка будет мешать ему. — Молли развернула Уилли к дому. — Ты сможешь поблагодарить его, когда отмоешься. Правда, тогда он может тебя и не узнать. — Она обернулась и посмотрела на Кловер: — Ваш муж просил, чтобы вы подошли к нему, когда вернетесь. Он будет в конюшнях, там они с мистером Потсдамом обсуждают лошадей.

— Я думаю, что Уилли подойдет что-то из одежды близнецов, — сказала Агнес, следуя за Молли в дом. — А его лохмотья нужно сжечь.

Кловер тихонько рассмеялась, наблюдая, как Молли тащит упирающегося Уилли в дом. Потом она посмотрела в сторону конюшни. Нелегко будет встретиться с лучшим клиентом Балларда, когда она еще не отошла от потрясения, вызванного встречей с Моррисеем. Сейчас она бы предпочла посидеть в горячей ванне, но Балларду очень хочется познакомить ее с мистером Потсдамом, представителем местного светского общества.

— Адам, — обратилась она к работнику, когда тот ставил фургон обратно в амбар, — а что представляет собой мистер Потсдам?

— Приятный человек. С деньгами, хорошими манерами, настоящий джентльмен, — ответил Адам и продолжил свое занятие.

— Лаконично, — пробормотала она и, вздохнув, направилась к конюшням.

Несмотря на то, что характеристика, данная Адамом, была весьма краткой, Кловер представляла, с каким человеком ей предстоит встретиться. Баллард искал себе жену именно с такими качествами, как у Кловер, чтобы чувствовать себя наравне с людьми типа Потсдама. Жаль, что она не спросила Балларда, должна ли она продемонстрировать качества настоящей леди.

Ее глаза не сразу привыкли к сумрачному свету конюшни. Она увидела Балларда в дальнем конце — он и худощавый седой джентльмен стояли возле денника и обсуждали достоинства годовалого жеребенка. Она подошла к Балларду, и он обернулся к ней.

— Надеюсь, все прошло хорошо? — спросил он, обняв жену.

— Отлично. Гораздо лучше, чем я ожидала.

— Ну и замечательно. Я хочу тебя кое с кем познакомить. Кловер, я хотел бы тебе представить мистера Сирила Потсдама. Сирил, это моя жена Кловер. — Он улыбнулся и подмигнул ей. — Ну, как я справился?

— Весьма достойно. — Она улыбнулась и пожала Сирилу руку. — Рада с вами познакомиться, сэр.

— Мне тоже очень хотелось познакомиться с вами, миссис Макгрегор. — Он поцеловал ей руку и улыбнулся, заметив, как порозовели ее щеки. — Рад видеть, что вы оправились от того страшного испытания.

— Спасибо. Я везучая, а мои похитители, слава Богу, были не самыми большими интеллектуалами.

Сирил рассмеялся, затем стал серьезным.

— Мы по-прежнему ищем этих мерзавцев. И обязательно найдем.

— Я на это надеюсь, хотя здесь, должно быть, немало мест, где они могут скрываться.

— Теперь уже не так много, как было раньше, — сказал Баллард. — Тебе эти места кажутся дикими и пустынными, потому что ты привыкла жить в городе, но сейчас здесь не так много открытого пространства, постепенно земли осваиваются. И этих бандитов в конце концов обязательно заметят. Нам просто необходимо набраться терпения. Будем надеяться, что твоих похитителей скоро увидят и сообщат нам, где они прячутся.

— Ваш муж прав, миссис Макгрегор, — сказал Сирил. — Скоро мы покончим с этими негодяями.

И хотя Кловер поблагодарила и улыбнулась, она не разделяла уверенности мистера Потсдама. Будучи в какой-то мере фаталисткой, Кловер не очень верила в то, что они смогут справиться со своей задачей и обезвредить Томаса Диллингсуорта. До сих пор им не удалось остановить Томаса и поймать его сообщников, и она не верила, что им вдруг начнет везти.

Поговорив с Сирилом еще несколько минут, она оставила мужчин, которые продолжали обсуждение достоинств жеребенка. Идя обратно к дому, она улыбалась. Мистер Потсдам оказался приятным джентльменом, с хорошими манерами, и его совершенно не смущало отсутствие у Балларда родословной или образования. Общество научило ее видеть за прекрасными манерами и светскими любезностями истинное лицо человека. Сирил Потсдам не имел никаких предрассудков, в которых так часто упрекают представителей высших классов. Ему нравился Баллард Макгрегор таким, какой он есть.

У нее мелькнула мысль сказать Балларду, что ему нет необходимости учиться изысканным манерам, чтобы люди вроде Сирила Потсдама принимали его как равного, но потом решила, что это ничего не изменит. Баллард учится всему, чему только можно, для собственного удовольствия. Мистеру Потсдаму безразлично, разбирается ли Баллард в винах, но сам Баллард хочет быть на равных с любым джентльменом. Он ищет способ избежать тех неловких моментов, которые преследуют тебя, когда ты оказываешься в незнакомом мире.

Войдя в дом и увидев сидящего за столом Уилли, Кловер быстро отвлеклась от своих размышлений. Ее матушка и Молли не теряли времени даром, они отмыли его, отскребли грязь с головы до пят и переодели в чистую одежду. Кловер даже подумала, что не узнала бы мальчика, если бы он не поглощал еду с присущей ему торопливостью.

Она села напротив и стала внимательно рассматривать паренька. Его кожа имела слабый медный оттенок. Волосы насыщенного черного цвета падали ему на плечи неровными волнами. На теле были заметны старые шрамы от побоев, а более яркие, свежие синяки напоминали о недавнем наказании. Она отметила, что при хорошем уходе и достаточном питании Уилли со временем может стать весьма привлекательным юношей.

— Ты очень красивый, — сказала она и улыбнулась, когда слабый румянец окрасил его высокие скулы.

— Я никогда не был таким чистым. Молли и ваша матушка знают, как отдраивать до самого скрипа. — Он сделал глоток сидра и спросил тихо: — Я действительно свободен от Моррисея?

— Да, ты действительно от него свободен.

— Но вы ведь заплатили ему не шестьдесят долларов?

— Ты прав. Я подумала, что если он увидит хорошую кучку серебряных монет, он согласится и на меньшую сумму, лишь бы получить их. Так и случилось. Я положила сорок два доллара на стол и позволила ему посмотреть на них. Жадность взяла верх, и он согласился на мое предложение.

— Значит, сейчас я принадлежу вам и Макгрегору?

Было приятно видеть, насколько мальчишка доволен своим новым положением, но ясно, что пока он еще не понимает, что для него означает слово «свобода». Кловер положила на стол документ, подписанный Моррисеем.

— Ты никому не принадлежишь, Уилли. Я вспомнила, что ты не умеешь читать и писать, и подумала, что и Моррисей также не умеет читать. Да, я заплатила Моррисею деньги, но я не покупала тебя. В этом документе говорится, что Моррисей, получив деньги, освобождает тебя от всех обязательств. Этот документ, скорее, похож на «вольную», по которой рабы могли уйти от своих хозяев, став свободными людьми. Ты никому не принадлежишь, Уилли. Ты никому ничего не должен. Ты сам себе хозяин. Можешь уйти или остаться — решать тебе.

— Не уверен, что я это понимаю. Я могу остаться здесь?

— Конечно, можешь, Мы с радостью примем тебя в нашу семью. Я просто хочу, чтобы ты знал, что не обязан делать то, чего тебе не хочется.

Он кивнул.

— Я расплачусь с вами, мэм.

— Я на это вовсе не рассчитываю.

— Понятно, но я это обязательно сделаю.

Близнецы буквально ворвались в дом, и через мгновение вся троица умчалась. Кловер надеялась, что теперь все так и будет. Уилли, конечно, придется выполнять некоторые обязанности, как это делают близнецы, но у него наконец появится возможность почувствовать себя просто ребенком.


— Баллард! — позвала Кловер и нахмурилась, когда не увидела своего мужа среди яблоневых деревьев. Она остановилась и огляделась вокруг. Видимо, мальчишки решили подшутить над ней. Деймьен сказал ей, что Баллард хочет встретиться с ней в саду, в тот момент, когда они обсуждали будущее Уилли. Однако Балларда поблизости не было. Она уже собралась быстро найти своего озорного младшего брата и надрать ему уши так, чтобы они звенели весь день, но, повернувшись, попала прямиком в объятия Балларда. — Негодник! — воскликнула Кловер. — Ты напугал меня до полусмерти.

— Сердечко стучит? — спросил он, крепче прижимая ее к себе.

— Ну конечно! Оно всегда стучит, когда один большой Шотландец пугает меня.

Она обвила руками его шею, и он поднял ее, так что их лица оказались на одном уровне.

— И кровь быстрее побежала по жилам?

Он покрывал ее лицо поцелуями.

— Пожалуй.

— Слегка кружится голова? — спросил он, увлекая ее в густые заросли.

— Немного.

Она взвизгнула от удивления, когда он завернул за заросли березок в дальнем конце сада и резко опустил ее на землю, да так резко, что она почти упала на расстеленное на земле одеяло.

Сбросив сапоги, Баллард сел рядом с ней и, улыбнувшись, опрокинул жену на спину. Блеск в его глазах ясно говорил о том, с какой целью он увлек ее сюда.

Она огляделась вокруг, но не увидела ничего, кроме деревьев: перед ними был сад, а с трех сторон их окружал лес. Прекрасный, теплый, но не жаркий солнечный день создавал хорошее настроение. Место идеально подходило для занятий любовью, и Баллард знал об этом. Она не испытывала ни малейшего смущения или застенчивости при мысли о том, чтобы заняться таким интимным делом при свете дня. Напротив, от нахлынувшего желания у Кловер закружилась голова.

Она провела рукой по одеялу, на котором они лежали, и посмотрела на Балларда широко раскрытыми от восхищения глазами.

— Мой милый, я и не подозревала о твоих уникальных способностях. Не каждый земледелец способен выращивать одеяла в яблоневом саду.

Баллард с улыбкой взглянул на нее и поцеловал. После встречи с Потсдамом он бродил по саду, осматривал яблони, наслаждался тишиной, прекрасной погодой и вдруг неожиданно и страстно захотел увидеть Кловер. Было нетрудно заманить ее в сад, но он не был уверен, поддержит ли жена его желание насладиться красотой окружающей природы. Она отвечала на его поцелуи со своей обычной страстью, но уверенности в том, что Кло все воспринимает так, как он, у Балларда не было. Несмотря на то, что теперь она все реже и реже позволяла своей стеснительности сдерживать их страсти, любовные игры в саду при свете дня — это было слишком смело даже для него.

Он прервал поцелуи, перекатился на спину и привлек Кловер к себе.

— Потсдам пригласил нас к себе на обед в субботу через две недели, — сказал он.

— Это замечательно, — прошептала Кловер слегка озадаченно. Она была совершенно уверена, что Баллард хочет заняться любовью, но сейчас он вел себя так, словно хотел просто побыть с ней наедине и немного поговорить.

— Ты сделала замечательное дело — вырвала Уилли из лап Моррисея. Я опасался, что ты вернешься с пустыми руками. Представляю, как бы это расстроило тебя.

Он погладил ее по руке, размышляя, как, не смутив Кловер, дать ей понять, чего он на самом деле хочет.

Кловер поймала на себе его взгляд. Огонь страсти все еще горел в его глазах. Он действительно хотел заниматься с ней любовью, но по какой-то причине сдерживался. Она легла поудобнее и, сбросив туфли, довольно откровенно прижалась к нему грудью.

Баллард говорил о том, как замечательно юный Уилли впишется в их жизнь. Она время от времени подавала реплики, но все ее мысли были заняты тем, как перейти на более интимные темы.

Баллард никогда не был таким сдержанным, когда дело касалось занятий любовью. Более того, он постепенно освобождал ее от пут, наложенных строгим домашним пуританским воспитанием, и она весьма неплохо усваивала его уроки. А теперь очень забавно было сознавать, что именно она старается склонить его к занятиям любовью в этом прекрасном саду, а ее смелый и гораздо более опытный супруг отчего-то колеблется.

Ей придется соблазнить мужа, подумала она, улыбаясь про себя. Она сама была несколько шокирована своей смелостью, но это было приятное чувство, и она хотела насладиться им. Наиболее точно Кловер могла описать свое состояние словами «грешное блаженство». Она не была уверена, что ее сексуального опыта хватит на то, чтобы Баллард совершенно потерял голову от наслаждения, но ей очень этого хотелось. Кловер слегка улыбнулась и начала медленно расстегивать его рубашку.

Баллард чуть напрягся, боясь спугнуть каким-нибудь неловким движением неожиданно осмелевшие пальцы Кловер. Он хотел убедиться в том, что здесь, под сенью раскидистых яблонь, его жена действительно решила стать инициатором их любовных игр, и, конечно же, ему очень хотелось, чтобы она это делала с раскованной страстью и откровенным желанием, какие были свойственны ему. Совместная жизнь дала результаты, теперь жена стала восхитительно раскрепощенной в своих занятиях любовью, а теперь Кловер должна была сделать последний шаг и сама предложить ему заняться любовью.