Кристина Брук - Любовь по завещанию

Продать Бродмир, чтобы спасти Лейзенби? Черт побери, лучше уж жениться на Ледяной Деве, как он про себя окрестил леди Роксдейл. Ведь так поступили бы многие в его положении? Стратегические союзы ради родословной, денег или престижа — обычное дело. Почему он должен поступать иначе?

Но что-то в нем бунтовало против этого. Однажды он уже многим пожертвовал, чтобы избежать подобного брака. По горькой иронии судьба второй раз подбросила ему этот вариант. Но в этом случае на кону не только его собственная репутация.

По словам Гринслейда, Фредерик заложил ткацкую фабрику и несколько прилегающих акров земли Бронсону, владельцу такой же фабрики, расположенной севернее.

Смерть Фредерика увеличила долги до астрономической суммы, и на все платежи даны сорок пять дней. Если Константин за это время не найдет деньги, фабрика перейдет в собственность Бронсона.

И потом еще этот Люкас Блэк. В этом Ледяная Дева права: как Фредерик мог быть таким идиотом и счесть Константина подходящим опекуном для шестилетнего ребенка?

И все-таки Константин сомневался, что леди Роксдейл — подходящая персона, чтобы заботиться о мальчике. За время их недолгого общения он не заметил в ней ничего материнского. Фредерик, должно быть, имел свои причины не упоминать ее, когда определял дальнейшую судьбу ребенка.

— Если бы ты позволил мне… — не унимался Джордж.

— Мне нужно просмотреть конторские книги и познакомиться с поместьем, — перебил Константин. Он не имел желания продолжать бесполезный спор. — Должен быть какой-то способ выцарапать деньги и заплатить долги. У меня есть инвестиции…

Замолчав, он прищурился. Этим вложениям еще расти и расти. Если он продаст ценные бумаги сейчас, то только потерпит убытки. Его инвестиции не покроют таких долгов. Он будет вынужден пуститься в спекуляции. Джордж этого не одобрит.

Он прямо взглянул на брата:

— Я больше не желаю говорить о продаже Бродмира. И дам поручение своему поверенному как можно скорее подготовить документы о передаче.

Джордж грохнул кулаком по столу.

— Я не приму твое законное наследство. Черт побери, Константин! Это все из-за отца. А ты его точная копия. Ты не слышишь разумных доводов, ты ослеплен гордостью.

Слова Джорджа поразили его. Значит, он ничем не отличается от их жесткого неумолимого отца? Услышь Константин это от кого-нибудь другого, он рассмеялся бы, и такое замечание лишь скользнуло бы по его броне. Но Джордж! Его самый главный — и единственный — союзник.

Из боли родился гнев, горячий и разрушительный. С откровенным намерением обидеть Константин скривил губы:

— Братец, ты становишься еще более назойливым, чем наша тетушка. Возвращайся к своей семье, Джордж. И позволь мне идти своей дорогой.

Джордж долго стоял недвижно, его лицо выражало бессильную ярость.

Константин поднял бровь, словно говоря: «Ну? Чего ты ждешь?»

Выругавшись себе под нос, Джордж повернулся на каблуках и направился к двери.

— Отлично, иди своей дорогой, — проворчал он. — Можешь отправляться прямиком в ад!

 

— Не понимаю, почему ты так расстраиваешься, получив неприлично большое состояние, — сказала Сесили. — Если бы я распоряжалась своим наследством, то была бы на седьмом небе от счастья.

Лежа на животе на кровати Джейн, Сесили лениво болтала ногами в воздухе. Розамунд уселась у окна, ее ясные голубые глаза были непривычно хмурыми.

Джейн не могла сидеть спокойно, она кружила по комнате, которая больше не была ее спальней. Много пользы от наследства, если она не может поменять его на Люка?

— Только подумай, Джейн, — выдохнула Сесили. — Ты богатая вдова! Я на твоем месте сделалась бы модной эксцентричной штучкой и потакала своим желаниям.

— Ты и так вытворяешь что в голову взбредет, — сказала Джейн. — И тебе это сходит с рук. Никто и внимания не обращает, когда ты ведешь себя вызывающе.

— Думаю, Сесили исполнит свой долг, когда придет время, — улыбнулась Розамунд. — У нас нет возможности избежать ответственности, как у герцога или Бекнема. Хотя я надеялась, что на этот раз ты получишь своего рода отсрочку, Джейн. Сожалею, что до этого дошло.

Удивленная Джейн метнула взгляд на кузину. Ведь Розамунд не могла знать, насколько Джейн несчастна в браке. Она никогда об этом словом не обмолвилась, даже Розамунд и Сесили.

Не могла же кузина предположить? Невозможно. Розамунд слишком бесхитростна, слишком склонна видеть во всех и каждом хорошее.

— Тебе нужно бежать, — сказала Сесили. — И взять нас с собой.

Лицо Розамунд осветилось улыбкой.

— И куда мы побежим?

— Да куда угодно! — ответила Сесили. — В Париж, Рим, Египет. — Она подперла подбородок руками, темные локоны подрагивали, глаза горели. — Это будет потрясающее приключение.

— Подозреваю, оно будет чрезвычайно некомфортным, — сказала Джейн. — Если бы дело было только в поместье. Но ведь есть еще Люк. — Голос ее сорвался, она закусила губы.

— Фредерик знал, как ты любишь Люка. Как он мог такое сделать? — покачала головой Розамунд.

— Я тоже этого не понимаю. — Джейн стиснула руки. — Возможно, он поставил это условие давно и позже просто не потрудился изменить его. — Она покусывала губы. — А может быть, в этом есть нечто большее. В конце концов, Люк из семейства Блэк, а вы знаете, какие они гордые. Меня бы не удивило, если бы Фредерик, не обращая внимания на чьи-то чувства, захотел, чтобы Люк рос в его клане.

— Ты же не думаешь, что этот прохвост не позволит тебе оставить Люка! — заявила Сесили.

— Он сказал, что не может этого позволить. Представьте себе, я оказалась неподходящей персоной, чтобы заботиться о Люке!

— Неслыханно! — сказала Сесили.

— Очевидное решение проблемы — это выйти замуж за Константина Блэка, разве не так? — спокойно сказала Розамунд.

— Выйти за… за этого грубияна? — запнулась Джейн. — Бекнем сказал то же самое, но… Ох, Розамунд, я думала, что хоть ты понимаешь мои чувства!

Розамунд протянула к ней руку:

— Я бы ни за что на свете не обрекла тебя на брак с этим записным повесой, но твои и его дела неразрывно связаны. Действиями Фредерика поместье будет разорено. Он не оставил никакой финансовой поддержки Люку. Бекнем больше всего расстроен этим. Он сказал, что ради спасения Лейзенби ты и Константин Блэк должны пожениться.

— Она права, Джейн, — вставила Сесили. — И что важнее всего, Люк останется с тобой.

От паники у Джейн внутри все переворачивалось.

— Я не могу. — Джейн сжала руки. — Я не могу выйти за него. Ни за него, ни за любого другого.

— Он чертовски красив, — продолжала Сесили. — Это должно стать некоторым утешением. Я хочу сказать… если тебе придется делать… ну… это… с тем, кого ты не любишь, пусть лучше он будет красивым. Правда?

Скульптурные черты Константина Блэка возникли перед внутренним взором Джейн. И почему-то его потрясающая внешность делала перспективу… «этого»… хуже, а не лучше.

— Я не могу. Я не гожусь в жены.

Сочувствие смягчило лицо Розамунд.

— То, что ты не родила ребенка, не означает, что ты не годишься в жены, Джейн.

Именно означает, подумала Джейн. Однако она не могла заставить себя обсуждать такие интимные темы даже с Розамунд.

— К тому же этот прохвост едва ли годится в мужья, — с непоколебимой логикой заявила Сесили.

— Думаю, вы вполне поладите, — заключила Розамунд.

— Ты могла бы завести любовника. — Сесили перекатывала на языке слово, придав ему французский шарм.

Розамунд кивнула:

— Ты даже могла бы не жить здесь, если не хочешь. Или даже лучше… ты можешь отправить его в Лондон, а сама будешь управлять здесь. Думаю, это хорошее соглашение.

— Джейн, Джейн, — соскользнула с кровати Сесили. — Ты же знаешь Монфора. Если не Константин Блэк, то появится какой-нибудь другой кандидат, как только кончится твой траур. По крайней мере в этом случае ты получишь что хочешь.

Джейн прижала пальцы к вискам.

— Вы правы. Конечно, правы. Я должна выйти за него. Это единственный способ не расставаться с Люком.

Розамунд с тревогой смотрела на нее:

— Ты думаешь, этот повеса согласится?

Джейн повела плечом:

— Он будет глупцом, если проигнорирует преимущества такого союза. В конце концов, ему нужны мои деньги.

Джейн думала о других вещах, которые Константин мог потребовать от нее как от жены. Жар пронзал ее тело, но ее мутило от дурного предчувствия.

Он такой энергичный, такой… гм… мужественный.

Джейн вытерла об юбку вдруг ставшие липкими ладони.

— Я изложу ему логику своего предложения. Брак по расчету, в котором каждая сторона получит то, что хочет. Блэк… формально заменит Фредерика, вот и все.

Розамунд задумчиво взглянула на нее:

— Ты думаешь, с ним нужно быть столь откровенной? Некоторых джентльменов это обижает.

Лучше обидеть, чем отдать ему преимущество. Джейн серьезно подозревала, что Константину Блэку особого подбадривания не потребуется.

— Постараюсь говорить примирительно, — сказала она. — Но уверяю, это будет нелегко.

Не обращая внимания на скептические взгляды кузин, Джейн решительно направилась к секретеру.

Дрожащей рукой она откинула крышку, вытащила бумагу и чернила.

— Мне нужно поговорить с лордом Роксдейлом, прежде чем я утром встречусь с герцогом. Я назначу свидание.

Константин разглядывал пустой стакан, потом перевел взгляд на графин. Он уже велел принести еще бутылку, но кого он пытается одурачить? Во всей Англии не найдется столько вина — напиться до такой степени, чтобы отвлечься от угрожающего положения дел.

Он поссорился с Джорджем, чего почти никогда не делал, и к тому же обидел тетушку.

Леди Эндикотт отправилась в постель с приступом мигрени, так что по крайней мере в ближайшие несколько часов она его не побеспокоит.

Размолвка с тетушкой его не тревожила. Леди Эндикотт только и делала, что постоянно его порицала. Кроме того, она, несомненно, осуществила бы свою угрозу напустить на него ужасную леди Арден, так что он не слишком раскаивался.

Джордж — другое дело. Он единственный в семье верил в Константина, когда общество отвернулось от него. Джордж оставался на его стороне, открыто бросая вызов отцу, который запретил все контакты с паршивой овцой в семье.

От огорчения Константин зашипел сквозь зубы. Но лучше обидеть Джорджа, чем видеть, как он жертвует своей мечтой ради спасения Лейзенби.

Игнорируя явное желание леди Роксдейл, чтобы он поселился где-нибудь еще, Константин занял спальню в восточной башне, вдали от ее собственных апартаментов. Конечно, это не покои барона — это было бы чересчур даже для него, — но удобная просторная комната, окна которой выходят в парк.

Константин поднялся и подошел к окну, которое оставил открытым. Дождь прекратился, но грозовые тучи заволокли небо, закрыв звезды и луну. Тишину нарушало только потрескивание дров в камине. Он всматривался в густую тьму в поисках ответа.

Да, есть смысл жениться на ней. Конечно. У нее деньги, у него недвижимость. И все будет в порядке, если они поженятся. Его тетушка требует этого, а единственным другим выходом Джордж видит продажу Бродмира.

Они, вероятно, правы.

И все-таки… Гордость заявляла о себе всякий раз, когда он обдумывал женитьбу ради денег. Особенно на той, которая его откровенно презирает.

Он никогда не встречал женщины, подобной леди Роксдейл. Она четко высказала нелестное мнение о нем и явно верила, что устоит перед его греховным обаянием.

Единственный раз она проявила слабость, когда Бекнем упомянул об опекунстве над Люком. Это ужас от того, что человек с его замашками может испортить мальчика? Или она искренне любит мальчика? Чем она готова пожертвовать ради благополучия Люка?

Константин восхищался лицом и фигурой леди Роксдейл. Он желал ее. Ничто не доставило бы ему большего удовольствия, чем сбить с Ледяной Девы спесь в своей постели.

Снова он подумал о ее румянце. Ее кожа такая гладкая, прозрачная, у него пальцы покалывало от желания погладить ее. Он хотел снова заставить ее покраснеть. Всю, от макушки до пят.

Дверь открылась. Константин обернулся и увидел своего камердинера с подносом, на котором стояли бутылка бургундского и стакан.

— А, Придал! Ты вовремя. — Вино убережет от грустных мыслей.

— Милорд. — Придал поставил поднос на столик рядом с Константином, откупорил бутылку и налил.

Только отпив глоток бургундского, Константин заметил на серебряном подносе листок бумаги. Его глаза засветились.