Я люблю, и значит, я живу, —

закончила Кристина. — Обожаю эту песню и, вообще, все его тексты. Слушаю иногда в машине и думаю, как он мог писать так точно и пронзительно. А я пишу коряво. Никогда не могу выразить точно мысли, которые появляются у меня в голове.

— Может, ты предоставишь мне возможность составить собственное мнение?

— Хорошо. Я выберу что-нибудь.

— Иди сюда, поближе, — попросил он. Я подошла, он взял мою руку и поднес к губам. — Я прожил много лет, считая себя голубым, но благодаря твоей сексуальности, какой-то совершенно особенной притягательной женской энергии, тебе за один раз удалось изменить мое отвращение к себе самому. Болезнь, поселившаяся в моем теле, есть всего лишь следствие этого отвращения к телу, неспособному испытывать ощущения, для которого оно предназначено. В глубине души я никогда не считал правильным, что я сплю с мужчинами и искал способ прекратить это. Несколько раз пробовал заняться сексом с женщинами. Но у меня ничего не получилось. Единственная женщина, с которой у меня была эрекция и оргазм — это ты. — я смутилась, чувствуя, что покраснела. Неужели тот раз, за который я себя так ругала, оказался таким важным для него? Неужели все-таки это было правильно? — Тебе удалось стереть грязь, которая годами прилипала к моему телу вместе с неправильными прикосновениями мужских рук. Я понял, как это здорово гладить женскую грудь, как здорово ощущать ладонями гладкую кожу, как… — он тоже смутился. — Когда я уехал, не было ни одной ночи, чтобы я не вспоминал тебя и появляющееся желание при мысли о женщине, какое бывает у каждого нормального мужика, но которого не было у меня, несказанно радовало меня. И сейчас, пользуясь случаем, хочу сказать тебе… — я подняла глаза и тут же опустила их, испугавшись нежности, появившейся на его страдающем лице. — Я… полюбил тебя, и мое тело, даже такое больное, перестало быть мне отвратительно только из-за того, что ты в тот раз захотела меня. Ты очистила меня и спасла, — его обветренные губы уткнулись в мою ладонь.

Я не знала, что ему сказать. Это было и будет самое лучшее и безнадежное признание в любви в моей дурацкой жизни. И я знаю по собственному опыту, что это правда. Что-то подобное я испытала в четырнадцать, когда после рук сорокалетнего мужика к моему только что выросшему из детства тела прикоснулись руки моего ровесника.

Я молча легла рядом и обняла своего мужа. Свободной рукой он перебирал мои волосы. Сейчас его рука была подобна руке брата. То, что ему удалось испытать в тот раз, невозвратимо унесла болезнь. «Дверь в стене», которая хоть раз в жизни открывается, навсегда оставляет чувство неудовлетворенности настоящим.

Глава 29

Дом на Большой Филевской оказался красивой сталинкой с маленькими балкончиками и высокими потолками. Всю дорогу Кристина пребывала в нерешительности. Зайти к сводной сестре или все же не стоит ворошить прошлое? И только уже беседуя с клиентом, вдруг поняла, что не сможет пройти мимо квартиры, которая по иронии судьбы, еще и оказалась в том же подъезде, только на два этажа ниже. Возможно, по тем же стертым ступенькам сюда поднимался ее отец. И уж совершенно точно на них ступали ноги маминой соперницы и ее сводной сестры. Не таким, как ей осуждать отца, но сегодня здесь, в этом красивом доме, ей вдруг стало по-настоящему больно.

— Вы чем-то расстроены? — в голосе мужчины, показывающего квартиру, сквозила симпатия.

— Нет-нет, — Кристина заставила себя взять себя в руки, чтобы выполнить возложенную на нее миссию. — Просто задумалась. У вас хорошая квартира, но вряд ли удастся ее дорого продать.

Полноватый сорокалетний мужчина озабоченно сдвинул брови.

— Почему вы так считаете?

— Это рынок, — Кристина сделала сочувствующее выражение лица. — К сожалению, квартиры в сталинских домах здорово просели в цене из-за новостроек бизнес-класса. Клиенты, располагающие такими деньгами, хотят жить в доме с подземной парковкой и охраной. А у вас в подъезде пахнет кошками, мебель не войдет в пассажирский лифт, грузового нет, а в квартиру нужно вкладывать целое состояние из-за того, что ремонт не делался с момента постройки дома.

— Зато какое место, Филевский парк напротив. Лыжи, коньки, да просто погулять.

— Согласна с вами, но все окна на улицу, а там пробки.

Привычно попрепиравшись, Кристина, наконец, озвучила цену, от которой брови продавца поползли вверх, и он на некоторое время лишился дара речи. Решив, что немного переборщила, Кристина кинула пробный камень.

— Мы можем выставить квартиру немного подороже с условием, что если у нас не будет звонков и, соответственно, просмотров, мы будем снижаться. Ведь вам же, насколько мне известно, нужны деньги?

— Мне некогда ждать, — мужчина почесал подбородок. — Мне рекомендовали вас, как опытного специалиста, наверное, вы лучше знаете по какой цене выставлять квартиру, — Кристина сочувствующе наклонила голову набок, держа паузу. — Боюсь, мне придется согласиться на ваше предложение.

— Отлично, тогда мы можем заполнить договор сейчас или вы подъедете к нам в агентство?

— Давайте сейчас.

Закончив с договором, Кристина попрощалась и вышла на лестничную площадку. Спустившись на пролет, некоторое время смотрела в окно, собираясь с силами и, наконец, вздохнула и застучала каблучками вниз по лестнице. Чувствуя, как колотится сердце, она быстро нажала кнопку звонка. Дверь, испытывая ее терпение, долго не открывали, но, наконец, замок щелкнул, и в проеме появилась женщина средних лет с короткой стрижкой и неприветливым лицом.

— Здравствуйте, я… — Кристина запнулась, вдруг осознав, что не знает фамилии. Мама называла только имя. Как глупо. А эта женщина вполне могла оказаться по возрасту папиной любовницей. Кристина жадно всматривалась. Мама гораздо красивее. Как эта самая обыкновенная тетка в халате смогла понравиться ее отцу?

— Что вы хотели? — от бесцеремонных разглядываний женщина посуровела.

— Я ищу Марину.

— А, Марину. Так она уже давно переехала. Уже как лет семь назад.

Кристина вздохнула с облегчением. Разговор с сестрой откладывался.

— Ой, как жалко. Мы дружили в школе, я часто бывала у нее в гостях, а потом наши пути разошлись. Но сейчас мне надо ее найти. Ведь вы же знаете адрес, куда она переехала?

— Это почему я должна знать? Она никакого адреса мне не оставляла. И вообще, мне эта ваша подруга очень не понравилась. На сделке вела себя вызывающе. Чуть все не испортила. Прямо хотелось встать и уйти.

— Это бывает. Может, она не хотела переезжать?

— Куда не хотела переезжать? В дорогущую квартиру в доме бизнес-класса, которую купил для нее отец? Ненавижу таких. И вам не советую с ней общаться. Уверяю вас, вы не узнаете вашу подругу.

Кристина сделала просящее лицо.

— Мне очень надо ей кое-что передать. Уверена, она обрадуется. — Кристина надеялась, что тетка не будет спрашивать, что это такое, потому что она сама еще не придумала. Просто врала наобум.

— Да не знаю я ее адреса, девушка.

— Если она была здесь когда-то прописана, то в выписке из домовой книги должно быть указано, куда она выписалась.

— Да? А ты откуда знаешь?

— Я — риэлтор.

— Риэлтор? Может, зайдешь тогда, мне проконсультироваться надо, как бывшего мужа выписать. А я заодно тебе эту выписку найду. Где-то ведь валялась.

Кристина выдохнула от облегчения и переступила порог квартиры, куда возможно приходил ее отец. Зачем-то посмотрела на пол, словно надеялась увидеть на лакированном паркете его следы. Проходя за хозяйкой квартиры, с жадностью оглядывалась вокруг. Их квартирка в пятиэтажке ни в какое сравнение с этой не шла.

— Скажите, а вы сами ремонт делали или от прежних хозяев остался?

— Почему спрашиваешь?

— Понравился.

— Ремонт еще с тех пор. Прежние хозяева богатые были, много денег в него вбухали. Вот, даже кухню нам оставили. — женщина любовно провела рукой по зеленоватой мраморной столешнице. В то время она десять тысяч долларов стоила. Но твоя подруга заявила, что она ей не нужна. Она хай-тек уважает. А это натуральное дерево.

Кристина с интересом оглядела стильную, но уже устаревшую кухню. Интересно, отец бывал тут? Пил чай или кофе? А, может быть, они перекусывали здесь после бурного секса?

Женщина щелкнула электрическим чайником и хитро улыбнулась.

— Денег за консультацию не дам, но чаем напою, согласна?

— Согласна, если найдете выписку, — в тон ей ответила Кристина и выглянула в окно на видневшиеся отсюда деревья парка. Интересно, хоть разок папа стоял у этого окна? И если стоял, то вспоминал ли их с мамой? Испытывал ли угрызения совести или считал, подобно другим мужикам, что иметь любовницу, это нормально? Кристина пила чай маленькими глоточками, остро осознавая, что лучше бы сюда не приходила.

Хозяйка явилась, гордо помахивая белым листком.

— Вот адрес твоей подруги. Записывай, выписку не отдам.

Кристина достала красную книжечку и записала адрес: улица Инициативная, дом семь, квартира сто пять. Это на всякий случай. Она вовсе не уверена, что захочет туда поехать.

— Ну а теперь твоя очередь. — Женщина забросала ее вопросами о выписке бывшего мужа, на что Кристина быстро и сжато ответила.

Уже в коридоре вдруг неожиданно для себя спросила:

— Извините, мне так квартира понравилась, а можно другие комнаты посмотреть?

— Ни в коем случае. Там не убрано. — женщина даже загородила проход, Кристина извинилась и поспешно выскочила на лестницу. Даже лифта дожидаться не стала. Более глупого поведения трудно и представить. Что она хотела увидеть в этих комнатах? Кровать, на которой отец изменял матери? Обозвав себя дурой и чувствуя себя совершенно вымотанной, она забралась в Кошку. Зазвонил мобильный. Увидев на определителе номер Мухина, чертыхнулась, но ответила на звонок.

— И почему это мы не звоним? Уверен, тебе удалось договориться.

— Удалось даже лучше, чем вы представляете, — буркнула Кристина, с трудом вспоминая, что приехала в этот дом вовсе по другому поводу и что ей придется еще не раз здесь бывать.

— Не тяни. Какая цена, каковы условия?

— Я еду в агентство, везу договор, там все написано. Мне сейчас разговаривать неудобно, — соврала Кристина, чувствуя огромное желание послать Мухина куда подальше.

— Давай приезжай быстрее. Надо рекламу дать.

Кристина бросила мобильный в сумку и повернула ключ зажигания в замке. Кошка мирно заурчала, успокаивая хозяйку, что все будет хорошо. Выруливая на Большую Филевскую, Кристина подумала о том, что Инициативная не так уж и далеко отсюда и можно было успеть заехать перед работой, но тут же остановила себя, что на сегодня с нее хватит прошлого. С сестричкой можно познакомиться и попозже. Тем более что в дом бизнес-класса не так просто попасть без приглашения хозяев.

Кристина была настолько выбита из колеи, что даже не стала включать музыку. Ехала и слушала, как шуршат по асфальту шины и мурлыкает кошкин моторчик, думая, что жизнь — гадкая и подлая штука. Запел мобильный и она, стоя на светофоре, успела выудить его из сумки. На определителе значилось «Сережа». Она поспешно схватила трубку и, отвечая на его приветствие, попыталась по тону определить, какие у него новости. Впрочем, Сергей не стал долго тянуть.

— А у меня к тебе есть хорошее предложение: пойти сегодня в самый дорогой ресторан и кое-что отпраздновать.

Кристина почувствовала, как задрожали руки от забрезжившей надежды. Не может быть?! Она свободна!?

— Сереж, не мучай меня. Разве у нас есть повод? — она выговаривала слова медленно, от волнения язык еле шевелился. Все эти дни она старалась вести себя как обычно и гнать мысли, что еще не конец, что опять потребуются деньги, что это никогда не кончится. По нескольку раз она клялась, что если сейчас снова прокатит, она больше никогда не тронет никого пальцем, будет жить как все.

— Еще какой! Твое дело удалось изъять и уничтожить. Ты можешь забыть обо всем и расслабиться.

Кристина молчала, чувствуя, что не может выдохнуть. Сердце сжалось в комок и заболело. Она поспешно свернула на обочину и припарковалась.

— Алло, Крис, ты здесь?

— Здесь, — тихо отозвалась Кристина, выключая мотор. — Я просто боюсь поверить твоим словам. Вот даже пришлось остановиться.