Лилия Подгайская - Любовь под знаком Чертополоха

– Нет! Нет! Нет! – кричала женщина, вырываясь из рук державших её людей. – Пустите меня! Нет!

Волосы женщины растрепались, в глазах горел огонь безумия. Люди, крепко державшие её за руки, понимали её горе. Шестнадцатилетняя дочь этой бедняжки была приговорена отцами иезуитами к сожжению на костре по обвинению в колдовстве. Её признали ведьмой только потому, что у девушки были рыжие волосы и глаза разного цвета – это, в понимании ярых сторонников инквизиции, с несомненностью свидетельствовало о родстве с нечистой силой. Бедная девушка кричала от страха и извивалась возле столба, к которому была привязана, пытаясь освободиться. Когда помощник палача в сутане поднёс факел к хворосту, сложенному у её ног, девушка закричала ещё громче. Она отчаянно замотала головой, и её роскошные рыжие волосы взметнулись вокруг лица и легли на плечи, блеснув на солнце.

– Видите? Видите? Она ведьма. Ведьма! – брызжа слюной, торжествующе завопил священник, тыча пальцем в несчастную, ноги которой уже лизал огонь.

Обезумевшая мать с ужасом смотрела, как огонь пожирает тело её дочери. Девушка уже не кричала, голова её бессильно свесилась на грудь. Когда в пламени костра вспыхнули рыжие волосы, женщина без чувств упала на руки поддерживающих её людей. Темнота накрыла её спасительным плащом в момент наивысшего напряжения. Оглушённые люди вокруг молчали. Сейчас была не их сила. В Англии во всю разгулялась святая инквизиция, которую королева Мария, как страшный мор, напустила на свою страну.

Четвёртый год по всей Англии пылали костры, вознося к небу чёрный дым и наполняя воздух непереносимым запахом горящей человеческой плоти. Отцы-иезуиты рьяно искореняли инакомыслие, уничтожая всех, кого называли еретиками, и усердно отправляли на костёр молодых красивых женщин. Их иссушенные, отравленные фанатизмом тела неспособны были к нормальным человеческим чувствам, и от этого ненависть к женщинам, особенно красивым, вызывающим в мужчине желание, разгоралась с нечеловеческой силой.

Страшно подумать, что эту изуверскую власть над своим народом дала инквизиции сама королева. Нелюбимая дочь короля Генриха Восьмого Мария Тюдор, рождённая от его первой жены-испанки, с детства впитала в себя ненависть ко двору любвеобильного отца и фанатичную религиозность матери. А, получив власть после смерти младшего брата Эдуарда, не успевшего укрепиться на троне, сразу принялась «очищать нравственность» и насаждать в нелюбимой стране милые её сердцу испанские законы и обычаи. С ними в страну пришли и костры инквизиции, давно уже горевшие в католической Испании.

Свою младшую сестру Елизавету, оберегая собственную власть, королева поспешила упрятать за высокими стенами. Может, и к лучшему, поскольку рыжеватые волосы юной принцессы могли вовлечь служителей церкви в грех посягательства на жизнь особы королевской крови. Полная вседозволенность кружила им головы, и они всё больше теряли человеческий облик. А Елизавете и без того хватало бед: смерть матери, Анны Болейн, отправленной королём на плаху, сложность взаимоотношений с отцом, лишения и трудности жизни при дворе, где она оставалась чужой.

В этот летний день костров на площади Вустера горело четыре. Люди, собравшиеся на аутодафе, молчали. Смотреть было жутко, но возмущаться вслух страшно. Высокий рыцарь, въехавший на площадь, когда только поджигался хворост у ног людей, осуждённых на страшную смерть, был мрачен и хмур. Он, не раз видавший смерть в сражениях, был потрясен этой нечеловеческой жестокостью, когда убивали почти что детей, убивали ни за что. Вот эта рыжеволосая девчушка, например. Она же ещё совсем дитя. А бедная мать бьётся в руках соседей. Рыцарь тихо, но яростно выругался. При виде этой рыжей девочки он вспомнил свою невесту, милую и нежную Лору Февершем, к которой стремился из дальних краёв. Три с половиной года его не было в Англии, и ты смотри, что сделала со страной эта страшная женщина, которую в народе уже прозвали Мария Кровавая.

До поместья Кулворт под Честером было ещё далеко. Он собирался заночевать в Вустере с тем, чтобы передохнуть немного перед последним броском. Путь от Плимута, куда он прибыл с материка, рыцарь преодолел за четыре дня – всё-таки конь у него отличный, сильный и выносливый, одно слово, боевой. Он собирался дать коню отдых в хорошей конюшне, да и сам мог бы отоспаться в нормальной постели. Но зрелище, которому он стал свидетелем, почему-то вселило в душу тревогу. То, что он видел в родной стране, совсем ему не нравилось. А тревога за Лору росла в душе. И рыцарь, ограничившись горячим ужином для себя и порцией овса для Буцефала, двинулся в дальнейший путь. Чем быстрее он доберётся до поместья Февершемов, тем будет лучше. В такое неспокойное время он сможет надёжнее защитить Лору, чем её старый и слабый здоровьем отец.

Сам рыцарь Донатан Истлей был безземельным, поскольку родился только третьим сыном у своего отца. Духовная карьера не была его призванием, и он отправился за море завоёвывать себе славу и деньги. Добился не слишком многого, но возмужал и окреп в битвах и имел отличное воинское снаряжение, стоившее больших денег, а его конь вызывал зависть у многих рыцарей.

Было и золото, надёжно спрятанное от чужих глаз. И Донатан был уверен, что будет с радостью принят в доме невесты. Их обручили перед самым его отъездом. И все эти годы он носил в душе образ милой голубоглазой девушки с золотистыми локонами.

И конь, и всадник были уже порядком измотаны, но упрямо покрывали дорогу миля за милей. В Честере остановились только для того, чтобы подкрепиться. Заночевать рыцарь решил уже в селении Солки, что в трёх часах езды от Кулворта. Утром встал с восходом и, быстро сделав необходимые дела, снова взнуздал своего верного Буцефала и пустился в путь. На душе было совсем плохо – тревога не давала уже спокойно дышать.

От картины, открывшейся его глазам при въезде в поместье, у рыцаря помутилось в голове, и ярость поднялась в душе как грозная морская волна. Посреди двора был вкопан высокий столб, а к нему привязана за руки его Лора, невинная нежная девушка, которая за всю свою жизнь не обидела и котёнка. У её ног какой-то малый укладывал хворост, а худой высокий священник в развевающейся сутане бегал вокруг и громко проклинал ведьму, которая погубила почти весь скот в округе. Он уже собирался собственной рукой поджечь костёр у ног девушки, когда на него вихрем налетел суровый воин на мощном коне и с обнажённым мечом в руке. Иезуит не успел опомниться, как голова его слетела с плеч, обрызгав всё вокруг алой кровью. За ним последовал маленький щуплый человечек, так тщательно готовивший костёр для дочери хозяина поместья. После этого рыцарь соскочил с коня и кинулся к столбу. Быстро рассёк веревки, связывающие руки девушки, и подхватил ослабевшее тело. Лора была без сознания. Донатан суровым взглядом окинул присутствующих. Глаза его требовали ответа. Тогда вперёд выступил престарелый управляющий поместья и в нескольких словах прояснил ситуацию. Оказалось, что старый барон Февершем скончался в конце зимы после длительной болезни, которая принесла ему много страданий. Наследница поместья, юная Лора Февершем не могла управлять им сама, и настоятель ближайшего иезуитского монастыря предложил ей свою помощь. Он и прислал к ним этого страшного человека, лежащего сейчас без головы, отца Изевилия. Тот начал плести свои сети вокруг молодой госпожи. Суеверные люди пошли у него на поводу, и вот чем всё закончилось. Поместье Кулворт оказалось слишком лакомым кусочком для жадных иезуитов.

– Однако сейчас, господин, вам лучше скрыться отсюда и увезти леди Лору. Отцы-иезуиты получили большую власть в стране по воле этой желтолицей испанки, сидящей нынче на троне. Они устроят судилище и найдут способ добиться своего, тем более что вы убили священника. Бегите, милорд, не теряйте времени, бегите, – завершил он свой рассказ.

Донатан и сам понимал, что должен увезти Лору от этой опасности как можно дальше. Девушка и так перенесла больше, чем ей по силам.

– А как же поместье? Нельзя отдавать его в руки этих святош с чёрными душами, – усомнился рыцарь.

– О, не переживайте из-за этого, милорд, – успокоил его управляющий. – Мы со дня на день ожидаем приезда племянника старого барона. За ним послали ещё три недели назад, когда здесь стало очень неспокойно. Надеюсь, он поможет нам сохранить поместье для миледи.

Лора пошевелилась на руках у рыцаря и открыла глаза. Страх в них рассеялся, когда она увидела лицо своего жениха. Лора привыкла доверять Донатану и полагалась на него во всём. Как же ей было плохо без него!

– Я жива? – спросила она. – Ты спас меня, Донатан?

– Всё хорошо, милая, – успокоил её рыцарь. – Сейчас мы соберёмся и уедем на время отсюда. А потом вернёмся, когда всё успокоится. Мне пришлось немного побушевать тут. Как ты, моя любовь?

– Я в порядке, раз ты со мной, – ласково ответила девушка и доверчиво положила голову ему на плечо.

Неся на руках свою драгоценную ношу, рыцарь направился к дому. Быстро собрали всё необходимое, немного припасов в дорогу, оседлали быстроногую, но крепкую Ромашку, любимую лошадь Лоры, и двинулись в путь. Иезуитский монастырь был слишком близко, чтобы рисковать. Тем более что среди арендаторов поместья были ненадёжные люди, готовые предать хозяйку за милость священников.

На виду у всех беглецы пустили коней во весь опор по дороге на Честер. И только отъехав на значительное расстояние, когда их уже не могли видеть из поместья, Донатан повернул коня на север. Лора ехала за ним, не задавая вопросов. Она с детства привыкла полагаться на человека, который стал её женихом.

– Тебе придётся нелегко, милая, – сказал рыцарь, когда через пару часов они остановили коней, чтобы дать им немного передохнуть и напиться. – Ты не привыкла к дальним поездкам, а нам придётся ехать быстро и долго. Нам нужно как можно скорей покинуть пределы Англии. Ты не представляешь, любовь моя, что творится вокруг. По всей стране полыхают костры, и сотни людей уже сгорели на них только потому, что так хотят эти изуверы-свято-ши. А королева потакает им.

– И куда ты думаешь держать путь, Донатан? – тревожно спросила Лора. – Ты надеешься получить помощь от Шотландского короля?

– О нет, любимая, – усмехнулся рыцарь. – Я давно уже утратил веру в милость монархов. У них свои интересы и свои игры. Полагаться можно только на себя. Я хочу незаметно пробраться в Шотландию и просить приюта у кого-то из островных лэрдов.

Дорога была неблизкой. Донатан старательно обходил населённые места, чтобы никто не мог донести на них – они были слишком заметной парой: темноволосый высокий и сильный воин в прекрасном воинском снаряжении и на мощном красивом коне и юная девушка с большими голубыми глазами и роскошными золотыми локонами. Захваченные из дома припасы съели быстро, и дальше пришлось кормиться тем, что рыцарь мог добыть охотой. Было сложно с ночёвками под открытым небом – Лора не привыкла к таким условиям. Она была единственной дочерью у своего отца, который любил её безмерно. Девушка не отличалась крепким здоровьем, и её от всего оберегали. Донатан жалел невесту, но сделать ничего не мог. Они оказались беглецами, и должны были уходить от преследования, как зверь уходит от охотника – тайными незаметными тропами, заметая и путая следы. В том, что преследование будет, рыцарь не сомневался. Ведь он совершил небывалое – поднял руку на священника, больше того, лишил его жизни. Такого ему не простят.

Лора была молчалива. Ей слишком много пришлось пережить за последнее время. Болезнь отца была мучительной, и девушке тяжело было видеть его страдания. Когда он умер, стало совсем плохо. Мало того, что она горевала по горячо любимому батюшке, её стал донимать священник, которого прислал к ним в поместье настоятель соседнего иезуитского монастыря.

Он был злобным человеком, глаза его постоянно выискивали признаки ереси у слуг, работников и арендаторов и с подозрением смотрели на хозяйку поместья. Ещё бы! Она была слишком красивой в понимании этого извращённого монаха, а значит, могла быть ведьмой. И он начал подводить к этому мнение людей. Что случилось с коровами, Лора не знала, но несколько животных действительно пали. Это была большая потеря, и иезуит сыграл на этом. Когда он обвинил хозяйку в колдовстве, никто из людей за неё не заступился. Очень быстро было сооружено место для казни. Когда её подвели к столбу, Лора не поверила своим глазам – этого не может быть, они живут в Англии, на дворе шестнадцатый век. Но подготовка к казни шла самым серьёзным образом. Её привязали к столбу, и иезуит громко зачитал своё обвинение. Лора воззвала о помощи к своим людям, но все молчали, опустив глаза. И когда девушка с ужасом поняла, что всё это действительно происходит в реальности, она просто потеряла сознание. Очнулась уже на руках у жениха. Милый Донатан! Он, как всегда, пришёл к ней на помощь.