Над их головами прогрохотал гром.
— Изабелл, лорд Фицхью, — раздался голос ее матери из дома, — вам лучше вернуться. Вот-вот пойдет дождь!
Никто из двоих не двинулся с места.
Крупные капли дождя упали ему на голову, тяжелые, словно камешки.
Изабелл пристально смотрела на него.
— Вы помните, как первый раз пришли к нам?
— Конечно.
Ему было шестнадцать, ей пятнадцать. Это случилось в конце осеннего семестра. Он приехал вместе с Пелемом, Гастингсом и еще двумя сокурсниками из Итона. Она сбежала по парадной лестнице и обняла Пелема. Фиц встречал ее раньше, когда она приезжала навестить Пелема в Итоне. Но в этот день она неожиданно для него оказалась уже не маленькой девочкой, как прежде, а прекрасной юной леди, полной жизни и энергии. В лучах послеполуденного солнца, проникавших в холл, она светилась подобно пламени. А когда она повернулась к нему и сказала: «Ах, мистер Фицхью, я вас помню», он был уже влюблен.
— Вы помните сцену схватки из «Ромео и Джульетты»? — тихо спросила Изабелл.
Он кивнул. Если бы время можно было повернуть вспять, вернуть те солнечные счастливые дни. Как хорошо им было тогда!
— Я помню все так отчетливо: Джерри был Тибальтом, а вы Меркуцио. В одной руке вы держали прогулочную трость моего отца, а в другой — сандвич к чаю. Вы откусили сандвич и презрительно сказали: «Как, крысолов Тибальт, ты прочь уходишь?» — Девушка улыбнулась сквозь слезы. — Затем вы рассмеялись. У меня замерло сердце, и я в тот же миг поняла, что хочу провести с вами всю свою жизнь.
На лице его блестела влага.
— Вы найдете себе кого-нибудь получше, — с усилием выдавил он.
— Мне не нужен никто другой. Только вы.
И он хотел только ее. Но этому не суждено сбыться. Никогда не быть им вместе.
Дождь уже лил как из ведра. Весна выдалась скверная. Фиц отчаялся снова увидеть когда-нибудь безоблачное небо.
— Изабелл, лорд Фицхью, вы должны немедленно вернуться в дом! — снова крикнула миссис Пелем.
Они побежали. Но когда они достигли стен дома, Изабелл схватила Фица за руку и притянула его к себе.
— Поцелуйте меня.
— Я не должен. Даже если я не женюсь на мисс Грейвз, мне придется найти другую невесту.
— Вы когда-нибудь целовали женщину?
— Нет. — Он ждал ее.
— Тем больше оснований поцеловать меня сейчас. Чтобы при любом повороте событий мы были бы друг для друга первыми.
Ослепительная молния рассекла небо. Фиц посмотрел на прекрасную девушку, которая никогда не станет его. Так ли уж это предосудительно?
Должно быть, нет, потому что в следующее мгновение он уже целовал ее, забыв обо всем на свете, кроме этого последнего момента свободы и счастья.
И когда они больше уже не могли оттягивать свое возвращение в дом, он крепко обнял ее и прошептал то, что поклялся себе никогда не говорить:
— Что бы ни случилось, я буду всегда, всегда любить вас.
Глава 2
1896 год
— Я слышала, миссис Энглвуд прибыла в Лондон, — сказала за завтраком Миллисент, леди Фицхью.
Фиц поднял взгляд от газеты. Странное дело, его жена не была любительницей посплетничать, однако, похоже, узнавала обо всем в тот же момент, когда это случалось.
На ней было простое утреннее платье василькового цвета. Это платье, которое она надевала только дома, среди близких, было гораздо свободнее, чем другие, более обтягивающие прогулочные и выходные платья. Но его жене было присуще какое-то особое, ни с чем не сравнимое изящество, благодаря которому даже незамысловатое утреннее платье прекрасно сидело на ней и выглядело элегантно.
Ее светло-каштановые волосы были гладко зачесаны назад и собраны в тугой аккуратный пучок. Ни одной выбившейся прядки. Никогда никакого беспорядка в прическе — за исключением случая, когда она однажды разбивала кирпичный камин, орудуя кувалдой. Ее глаза, того же оттенка, что и волосы, деловито просматривали одно приглашение за другим. Удивительно добрые ласковые глаза — она никогда не смотрела ни на кого с гневом и очень редко с недовольством.
По временам его удивляло, как прекрасно она выглядит. Как она все еще молода. Они были женаты уже почти восемь лет, а ей не было еще двадцати пяти.
— Да, — ответил он, — вы хорошо осведомлены, как обычно.
— Когда вы узнали? — Она потянулась за солонкой.
— Вчера вечером, — ответил он, и сердце его замерло в предвкушении.
Изабелл. Семь лет прошло с тех пор, как он в последний раз видел ее в день ее свадьбы. Восемь — с тех пор, как они разговаривали в последний раз.
И теперь она снова возвращалась в его жизнь. Свободной женщиной.
Леди Фиц вскрыла еще один конверт и просмотрела его содержание.
— Она будет рада увидеться с вами, я уверена.
Фиц понял еще с момента своей первой встречи с Миллисент Грейвз, что та отличается необычайным самообладанием. И все же по временам ее спокойная сдержанность изумляла его. Он не знал ни одной другой жены, которая бы так ревностно заботилась о благополучии своего мужа, не проявляя при этом и тени собственнического чувства. По крайней мере ни одной, которая не имела бы любовника.
— Посмотрим. — Муж пожал плечами.
— Не хотите ли, чтобы я внесла изменения в ваш деловой график? — спросила она, не глядя на него. — Если не ошибаюсь, завтра нас ждут в разливочном цехе для дегустации игристого яблочного вина и нового сорта лимонада. А послезавтра на кондитерской фабрике представляют сливочные вафли и шоколадные орешки.
Возвращение Изабелл совпало с проводившейся каждые полгода дегустацией новой продукции на фирме «Крессуэлл и Грейвз».
— Благодарю вас, но в этом нет необходимости. Я приглашен навестить ее сегодня.
— О-о, — сказала его жена.
Ее лицо часто напоминало ему бланманже — гладкое, спокойное и совершенно застывшее. Но в этот момент неожиданная эмоция на миг исказила ее черты. И неожиданно он заметил, что лицо ее скорее можно сравнить не с мягким десертом, а с поверхностью хорошо известного, но еще не исследованного озера. И он, стоя на берегу, только что увидел какое-то странное движение под водой, загадочную тень, скрывшуюся так быстро, что не было уверенности, не привиделось ли ему это.
— В таком случае прошу передать ей привет от меня, — сказала она, снова потянувшись к солонке.
— Непременно.
Милли просмотрела остаток почты в стопке, допила чай и поднялась — она всегда приходила к завтраку и уходила раньше мужа.
— Не забудьте, что нас ждут к обеду у Куинзберри.
— Не забуду.
— Тогда желаю вам доброго дня, сэр.
— Доброго дня и вам, леди Фиц.
Ее походка была столь же изящной, как и фигура. Синие юбки слегка шелестели, когда она удалялась по коридору. По обыкновению, он прислушивался к звуку ее шагов, пока они не затихли.
Темп и легкость ее поступи были так же знакомы ему, как ритм собственного дыхания.
Когда не стало слышно ее шагов, он вытащил письмо Изабелл из внутреннего кармана сюртука и снова перечитал его.
«Мой дражайший Фиц!
(Не слишком ли дерзкое обращение с моей стороны? Не важно. Я никогда не отличалась сдержанностью и уж точно не собираюсь меняться теперь.)
Благодарю за прекрасный дом, который вы подготовили для меня и детей. Они обожают сад, так удачно скрытый от посторонних взглядов. Мне особенно нравится светлая солнечная гостиная, выходящая окнами на зеленый сквер по другую сторону улицы.
Так много времени прошло с тех пор, как мы виделись в последний раз, еще несколько дней не должны бы много значить. И все же я сгораю от нетерпения в ожидании новой встречи, хотя дом еще явно не готов к приему гостей. Может быть, вы придете завтра?
Искренне ваша
Письмо было очень сердечным, и особенно обнадеживала подпись в конце. В мыслях он долгие годы называл ее Изабелл, но в письмах неизменно обращался к ней «мисс Пелем» или — последнее время — «миссис Энглвуд». То, что она завершила письмо своим привычным именем, означало приглашение вспомнить юные годы.
Изабелл. Первая девушка, которую он поцеловал. Единственная, кого он любил в жизни.
Фиц спрятал письмо и снова раскрыл газету. Вошла служанка, чтобы забрать тарелку леди Фиц.
В голову ему пришла неожиданная мысль.
— Подайте мне эту тарелку.
Девушка непонимающе уставилась на него.
— Тарелку в вашей руке.
Его жена оставила на тарелке недоеденный омлет, что было совсем на нее не похоже. За завтраком каждый сам накладывал себе еду, и она никогда не брала больше, чем могла съесть. К удивлению служанки, Фиц подцепил кусок омлета своей вилкой.
И не смог бы проглотить его без помощи изрядного глотка кофе. Он знал, что жена любит соленый омлет, но в этом соли было больше, чем яиц. Нужно будет поговорить с ней на этот счет, когда они увидятся в следующий раз. Такое количество соли в пище может повредить ее здоровью.
С течением времени, как ни трудно было это себе представить восемь лет назад, они стали добрыми друзьями. Друзьями, настороженно наблюдающими друг за другом.
Милли встретила Хелену, сестру-близнеца Фица, когда та вышла из своей комнаты. Близнецы были совсем не похожи друг на друга. Фиц, с его темными волосами и синими глазами, больше походил на их старшую сестру Венецию. Хелена же унаследовала темно-рыжие волосы и зеленые глаза их бабушки с материнской стороны.
Этим утром Хелена надела зеленую бархатную охотничью куртку и такую же юбку. Между отворотами куртки виднелись аккуратно заглаженные складки ее белоснежной блузки, свежей, как утренний ветерок. Брошь с камеей из оникса у ее ворота, изображавшая римского орла, дополняла ансамбль.
Венеция в их семье считалась непревзойденной красавицей, но Хелена тоже была по-своему красивой, к тому же необычайно самоуверенной, ловкой — и более безрассудной, чем кто-либо из них мог себе представить.
В начале года лучший друг Фица, лорд Гастингс, обнаружил, что Хелена завела тайный роман с мистером Эндрю Мартином. Мистер Мартин был приятным молодым человеком, и Милли не сомневалась, что он любил Хелену так же, как она его. Проблема состояла в том, что он обожал Хелену с первого мгновения, как они встретились несколько лет назад. Но у него не хватило смелости воспротивиться матери, требовавшей, чтобы он, согласно давним ожиданиям семьи, женился на троюродной сестре.
Милли отлично понимала силу первой любви — она сама по-прежнему оставалась в безнадежном плену этого всепоглощающего чувства. Но мистер Мартин был женат, и Хелена, встречаясь с ним, рисковала навеки погубить свою репутацию. Милли и Венеция как можно скорее отправили Хелену подальше, по другую сторону Атлантического океана, в надежде, что в разлуке с мистером Мартином она образумится.
Поездка в Америку оказалась не совсем бесполезной — цепь событий, начавшихся там, увенчалась неожиданным, но очень счастливым браком Венеции с герцогом Лексингтоном. К сожалению, что касается Хелены, разлука только усилила ее любовь к мистеру Мартину.
Хелена была совершеннолетней и финансово независимой. Родственники не имели возможности заставить ее бросить мистера Мартина. Но с января они не спускали с нее глаз. Хелену никогда не отпускали никуда одну, только в сопровождении Венеции, Милли или ее новой служанки Сьюзи, нанятой специально для этой цели.
Сегодня Сьюзи выехала немного раньше, чтобы, когда карета Фицхью высадит Хелену возле ее небольшого издательства на Флит-стрит, Сьюзи уже ожидала ее там. Затем служанке придется неусыпно дежурить у дверей кабинета Хелены, чтобы та не ускользнула среди дня на непозволительное свидание с мистером Мартином.
Этот постоянный надзор отравлял Хелене жизнь. Она выглядела взволнованной и несчастной. Милли страшно не хотелось быть одной из ее тюремщиц, но у нее не было выбора. Раз Хелена не хочет думать о своем будущем, семья обязана подумать о нем вместо нее.
— Хелена, вот вас-то я и хотела видеть! — оживленно воскликнула она. — Не забудьте, что сегодня вы непременно должны появиться на торжественном чаепитии в доме леди Маргарет Дирборн.
Роман — не основание игнорировать светские мероприятия, где Хелена могла бы познакомиться с подходящими молодыми людьми. В противном случае это будет выглядеть так, будто родные оставили всякие надежды выдать ее замуж. А это никуда не годится.
Хелена была не в восторге от перспективы посетить очередное скучное чаепитие.
— Леди Маргарет Дирборн окружают в основном поклонники лошадей и собак. Ее гости обычно не говорят ни о чем, кроме охоты на лис.
"Любовь против правил" отзывы
Отзывы читателей о книге "Любовь против правил". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Любовь против правил" друзьям в соцсетях.